Вокруг вселенной

Показалось, что он содрогнулся при этой мысли и решительно добавил:

– Я человек Науки. Все, что я когда-либо задумывал, было строго научным. Мне стыдно за тебя… и, теперь, когда ты в моем царстве, естественно, что все эти глупости остались позади.

Табби размышлял об этом, сгорбившись в кресле и изнемогая от жары. Он был несколько угрюм, но вскоре, когда сэр Исаак ласково похлопал его по плечу и заверил, что им не грозит большая опасность, он немного приободрился.

– Здесь слишком жарко, учитель, – заявил он. – Разве мы не можем открыть окно и впустить немного воздуха?

Сэр Исаак ответил улыбкой на это предложение.

– Снаружи нет воздуха, – тихо сказал он. – Мы уже преодолели несколько сотен миль атмосферной оболочки и вышли за пределы даже самых разреженных слоев земной атмосферы. Сейчас мы находимся в космосе.

– О, – сказал Табби. – Что ж, пусть все так, как ты и говоришь. Но здесь ужасно жарко.

Сэр Исаак наклонился, чтобы посмотреть вверх через окно, которое с того места, где сидел Табби, было просто черным прямоугольником.

– Температура скоро упадет, – небрежно сказал он. – Рядом с тобой термометр. Посмотрите, что он показывает.

Теперь комната была тускло освещена одной маленькой электрической лампочкой, и это было весьма кстати, подумал Табби, потому что в окно не проникал даже лунный свет. Он нашел термометр. Он показывал чуть больше ста градусов.

Табби пришла в голову тревожная мысль, было бы ужасно задыхаться и зажариваться одновременно.

– Скажи, учитель, как мы будем дышать, когда израсходуем весь воздух, который у нас здесь есть?

Сэр Исаак неохотно оторвался от наблюдения за тем, что было видно через окно, и указал на один из инструментов на столе у стены.

– При дыхании, – объяснил он, – мы изменяем воздух только в той мере, в какой расходуем содержащийся в нем кислород и добавляем к нему избыток углекислого газа. А вон там, на столе, лежит аппарат Рейзета и Реньо, который я до сих пор считаю лучшим в своем роде. Он производит кислород из хлората калия и выбрасывает его в воздух так же быстро, как мы его используем.

Сэр Исаак удовлетворенно улыбнулся про себя.

– Я продумал и предусмотрел все возможные условия. Углекислый газ, который мы выдыхаем, поглощается. – он указал на несколько контейнеров под столом. – Они содержат едкий поташ, который поглощает углекислый газ… Я объяснял все это в своих книгах, но, полагаю, ты их не читал.

– Да… нет, – сказал Табби. – Не все из них, я полагаю. – Он чувствовал себя немного униженным. – Я не такой уж ученый, учитель. Тебе придется рассказывать мне обо всем по ходу дела.

– Я так и сделаю, – великодушно согласился сэр Исаак. Он вытащил носовой платок и вытер лоб. – Жарко. Это из-за нашего трения при прохождении через атмосферу Земли так быстро. Сейчас мы далеко за пределами атмосферы и подвержены сильному холоду межпланетного пространства. Через некоторое время мы замерзнем – тебе не нужно беспокоиться о жаре.

Табби с опаской посмотрел на свое сброшенное пальто и попытался вспомнить, сколько одеял было на кровати наверху.

Сэр Исаак добавил:

– Подойди сюда и посмотри в окно. Не бойся.

Через окно Табби увидел звезды, более светлые, более яркие, чем когда-либо прежде. Освобожденные теперь от искажений земной атмосферы, они сверкали, как огромные сверкающие бриллианты, окруженные не привычной синевой неба, как это видно с Земли, а глубокой чернильной тьмой.

Это было изумительное, поистине потрясающее, зрелище. Все небо было усыпано звездами и созвездиями первозданной чистоты. Тут и там висели огромные спиралевидные туманности, ворсисто-белые, сверкающие крошечными пылающими точками белого огня. Некоторые из более крупных звезд были бело-голубыми, другие серебристыми, третьи тускло светились красным и по небосводу простиралось то огромное кольцо, образованное неосязаемой звездной пылью, "Млечный Путь", посреди которого наше собственное солнце занимает место только как звезда четвертой величины.

– Разве все это не красиво? – Табби изумился. Его страх полностью исчез. – Где Луна?

– Луна находится с другой стороны от нас, – ответил сэр Исаак. – Она светит в соседнюю комнату.

Приборный отсек, в котором они находились, занимал лишь половину ширины транспортного средства.

– Глядя в это окно, мы не можем видеть лунный свет, потому что здесь нет атмосферы, чтобы рассеивать его лучи… Наклонись и посмотри вверх, Табби.

Табби, прищурившись, посмотрел в окно снизу вверх и увидел очень большой, тонкий серебряный полумесяц – огромную арку, простирающуюся почти на треть неба. Он светился голубым, почти фосфоресцирующим светом, а его очертания были размытыми и волнистыми. Некоторые ее части были ярче других, и было много темных, почти черных пятен.

Земля, видимая из космоса

– Что это? – спросил он, пораженный. – Я никогда раньше не видел ничего подобного в небе. Это то, куда мы направляемся? Мы, должно быть, почти на месте. Что это? Венера?

– Это Земля, – спокойно сказал сэр Исаак. – Видишь ли, мы перевернулись, потому что наше основание тяжелее. Мы летим по диагонали от Земли, частично к Луне, а частично к Солнцу. Я отправлюсь прямо к Солнцу позже сегодня вечером.

Табби было очень трудно осознать, что они двигаются в другую сторону, почти полностью перевернувшись, но в конце концов ему это удалось. Он уже начинал сравнительно мало чему удивляться.

– Почему мы не видим всю Землю? – спросил он. – Почему она такая тонкая – как молодая Луна?

– Потому что Земля "новая", – объяснил сэр Исаак. – С позиции, которую мы сейчас занимаем, это все, что освещается солнечными лучами, хотя, если присмотреться, можно различить тусклые очертания неосвещенной части сферы. Ты видишь, что Земля находится в своей первой фазе. Это… – он, казалось, обдумывал использование какого-то глубокого научного языка, затем, встретив озадаченный взгляд Табби, он пожал плечами и сдался.

– Это похоже на новолуние, – добавил он. – Только в данном случае это новоземелье.

Несколько мгновений спустя они осмотрели саму Луну через окно соседней комнаты. Она висела неподвижно, чуть ниже уровня окна. Повсюду вокруг нее в темноте звезды сияли так ярко, как будто ее там не было, что, как напомнил сэр Исаак, было просто потому, что не было прослойки атмосферы, которая рассеивала бы его лучи и, таким образом, заслоняла звезды.

Луна была несколько больше, чем при наблюдении с Земли, и значительно ярче. Ее лучи заливали кладовую ярким бело-голубым светом. Табби начал открывать коробку крекеров, стоя и рассматривая Луну.

– Разве это не романтично, – пробормотал он мгновение спустя с набитым печеньем ртом. – Это изумительно красивый лунный свет. Давай, учитель, съешь что-нибудь. Это путешествие так быстро заставляет меня проголодаться.

Они приготовили очень вкусный маленький полуночный ужин из сардин, которые Табби нашел в хорошо заполненной коробке со льдом, и крекеров. Во время еды аппетит сэра Исаак оживал, и он поглощал такое огромное количество еды, что Табби встревожился из-за возможной ее крайней нехватки.

– Поверь, все в порядке, – заверил его сэр Исаак. – Мы снабжены более чем на год. Я никогда не отправлялся в подобное путешествие, пусть даже мысленные путешествия, без достаточного запаса пищи. Кроме того, мы можем пополнить запасы по пути. Вы найдете меркурианскую кухню особенно вкусной.

Становилось все холоднее, и Табби, обнаружив, что в крошечной кухне, примыкавшей к кладовой, есть очень приличная газовая плита, приготовил им по чашке горячего кофе.

– Насколько холодно может стать, учитель? – спросил он, когда они сидели за безукоризненно чистым столом и пили кофе. – Неужели в этом доме нет никакого нагревательного устройства? Теперь бы славная маленькая печь…

– Его можно прогреть, – ответил сэр Исаак. – Но нам это не понадобится. Скоро будет достаточно тепло.

Конечно, погода в космосе чрезвычайно переменчива, но этого и следовало ожидать, когда путешествуешь с места на место с такой скоростью.

– Но насколько холодно станет, если мы останемся там, где мы есть? – упорствовал Табби. Он также начинал теоретизировать, что, как заметил сэр Исаак, является первой предпосылкой научного мышления.

– Я помню, что однажды я оценил температуру пространства примерно в 250 градусов по Фаренгейту ниже нуля, – заметил сэр Исаак. – Передашь мне сливки, хорошо? А кофейник? Ты готовишь очень хороший кофе.

– Спасибо, – сказал Табби. – Я не так уж и хорош в кулинарии…

Он сделал самокритичную паузу Его удивило мнение сэра Исаака о том, насколько холодным оно могло быть, забыв о комплименте его кулинарному мастерству.

– Минус двести пятьдесят градусов, – задумчиво повторил сэр Исаак. – Хотел бы я проверить это сейчас. Но мы не будем страдать от холода. Скоро мы будем…

Как будто в ответ на его невысказанные слова, солнечный свет ворвался через окно в полу прямо под ногами Табби. Он не знал, что это окно было там, и в ужасе отскочил в сторону. В этот момент транспортное средство вышло из конической тени, отбрасываемой Землей, и диагональные лучи солнца упали на его нижнюю поверхность. Залитая его золотым огнем, который смешивался с лунным светом из бокового окна, комната в одно мгновение стала теплой и приятной.