Эта женщина нам не подходит

Ванька дернул во сне руками, потер мордашку. Я усмехнулась, заметив, что умылся он абы как, за ушами темнела грязь, и под носом тянулась подозрительная темная полоса. Поправила ему тонкое летнее одеяло, погасила лампу, оставив лишь маленький ночничок. И тихонько закрыла за собой дверь. Все, теперь можно спокойно расслабляться, мой мальчик будет крепко спать до самого утра.

***

– Ну вот, детское время кончилось, – вздохнула я, усаживаясь на любимый диванчик, стоящий на открытом крылечке моего небольшого дачного домика.

– Угу. Можно теперь и нам наконец-то пообщаться спокойно, – Женя взяла со спинки кресла красную шерстяную шаль, укуталась в нее.

Я тоже накинула на колени мягкий плед. Солнышко село, и на свежем воздухе стало немного прохладно, но в дом идти не хотелось. У меня на даче замечательное крылечко, можно даже сказать, небольшая терраса: из светлого некрашеного дерева, с крышей, со стенками из реек, увитых плющом, с кашпо, из которых кудрявятся густые заросли бегоний, с круглым столиком, уютным диванчиком и креслом-качалкой. В общем, уютное местечко.

Пока я укладывала сына, Женя уже успела принести и открыть вино, поставила на стол вазу с фруктами.

– Ну, давай, подружка, – она взяла бокал за тонкую ножку. – Наконец-то мы с тобой встретились и можем пообщаться. Я по тебе жуть как соскучилась!

– И я по тебе! – согласилась я. Мы звякнули бокалами. – Послушай-ка, расскажи мне про этого моего соседа.

– А, ну да, – Женька отщипнула кисточку винограда, и по одной отправляла ягодины в рот. – Странные они, вот что.

– В каком смысле – странные?

– В самом прямом. Еще когда они только переехали, я с ними познакомилась. Все банально до крайности, соль у меня кончилась. Мои соседки обе в город умотали, до магазина лень было идти…

– А я где была?

– А ты с мелкими в очередной раз на речке пропадала, наверное. По крайней мере, я тебе стучала, но мне никто не открыл.

– Точно, скорее всего, на речке, – согласилась я, скинула босоножки и с ногами забралась на диванчик. Ступни немного замерзли, и я замотала их в плед.

– Ну да. Я пошла обратно к себе, а тут смотрю – на соседнем участке шевеление какое-то. Я сначала решила, что это баба Олеся. Калитку открыла, на участок зашла, без церемоний, как мы к ней всегда заруливали. Потом смотрю, машина какая-то новая, чужая, точно уж не ее сыночка, и как раз на крыльцо женщина вышла незнакомая. Ну, я и поняла, что кто-то новый приехал. Подумала, что у меня как раз замечательный повод узнать, что и как…

Она остановилась перевести дух и глотнуть вина. Я усмехнулась. Все-таки Женька – на удивление любопытное создание, во все свой нос сунет, куда только можно! Ей бы в разведке работать! Или хотя бы в журналистике.

– Я, короче, поздоровалась, а она так уставилась на меня, подозрительно так, и говорит: «Вы зачем пришли?». Ни здрасте тебе, ни добрый день… никакого воспитания! Ну, я ей про соль, значит, объясняю. Она на меня смотрела-смотрела, потом спрашивает: «А вы разве не к моему мужу пришли?». Я так удивилась, честное слово! Ответила ей, что я даже не в курсе, что тут еще какой-то муж есть. Тут ее вдруг в другую сторону видать клинануло: вся такая разулыбалась, спустилась ко мне. «Вы за солью» – говорит, – «Конечно, я вам одолжу, вот в дом пройдите…». И тут на крыльцо этот самый Вадим вышел, и как прикрикнет на нее: «Лиза! Ты что тут делаешь!?». Я аж испугалась! Если честно, прямо подпрыгнула, так он рявкнул! А он стоит, такой, и кажется, злится. Я растерялась, а она на него уставилась таким взглядом… Знаешь, там столько обожания было… Я от Влада без ума, конечно, и то мне кажется, что я на него такими глазами не гляжу… как на икону, честное слово!

– Это еще спорный вопрос, – буркнула я себе под нос. Отношение моей подруги к своему мужу давно уже вызывало во мне глухое чувство раздражения. Она без преувеличения ловила каждое его слово, и таяла от одного взгляда. Нет, само по себе это может и не плохо, если бы такое же обожание шло и с другой стороны…

– Да только ему, видно, по фигу, он ей строго так: «Иди в дом! Быстро!». Приказал. И она пошла! Не попрощалась даже… Как будто вообще забыла, что я есть, когда его увидела.

Женя продолжала автоматически покачиваться в кресле, я тянула сладкое вино.

– Потом он ко мне подошел, и невежливо так спрашивает: « Вам что нужно?». Я ему опять про соль свою задвигаю. Он меня послушал, ушел в дом, и через минуту вернулся аж с целой пачкой. Я ему говорю: «Мне столько не надо!», а он мне вручил, ну чуть ли не насильно. «Это», – говорит, – «Чтобы два раза бегать не пришлось». Читай между строк – чтобы я тебя тут больше не видел! И потом спрашивает: «Еще что-то надо?». Я говорю: «Ничего не надо, давайте просто познакомимся, почти что соседи, все-таки…». Улыбаюсь стою, как дура.. А он мне грубо так: «Я не намерен со всеми соседями тут знакомиться. Мы с женой сами по себе, ни с кем тут общаться не собираемся!». Представляешь? Хамло натуральное! Я ж им ничего плохого не сделала, чтобы так со мной разговаривать! А тут ни с того ни с сего твоему сыну лодочку дарит… Так что ты смотри – держи ухо востро! – предостерегла она меня.

– Обязательно! – согласилась я. То, что она мне рассказала, мне не понравилось. И в самом деле, странный какой-то… Лучше, если Ваня от него подальше держаться будет!

– А вообще-то я завтра сама туда наведаюсь, – решила я. – Лично с ним пообщаюсь и скажу, чтобы не лез к моему ребенку.

– Вот это правильно! – одобрила мое решение Женька, подливая вина в оба бокала. – Вот это по-нашему!

***

– Нет, Лола, ты все-таки не права! – упрямо спорила со мной подруга. Язык у нее чуть заплетался, она быстро пьянела. Ноги тоже заплетались, поэтому передвигались мы в обнимку. От Женьки вкусно пахло ее любимым «Герленом», у меня в голове тоже уже шумело. – Когда рядом есть любимый мужчина – это такое счастье!

– Счастье у каждого свое! – фыркнула я. Мы медленно брели по дорожке в сторону Женькиной дачи. Выяснилось, что она забыла мобильник, и теперь страшно переживала, а вдруг ее драгоценный Влад звонил? Он сегодня вынужден был остаться в городе, поэтому, собственно, Женька и пришла ко мне на посиделки с вином. Мы проверили, как спит Ваня, и решили быстренько сходить за ее телефоном, благо ее дача располагалась всего через две улицы от моей.

– Ясен перец, свое, – согласилась она. – И мужчина у каждого свой должен быть.

– У каждой, – поправила я ее.

– Чего? – Не поняла Женька.

– Мужчина, говорю, свой должен быть не у каждого, а у каждой.

– А! – она хихикнула. – Точно! Вот именно! У каждой – свой!

– И вовсе не обязательно, чтобы у каждой! – возразила я. – Лично мне прекрасно живется и без мужчины!

Я сорвала несколько веток полыни и принялась легонько обмахивать ноги бархатными листиками, отгоняя жаждущих крови комаров.

– Лол, ну сколько можно? Пора уже вылезать из этой скорлупы! Ты посмотри на себя!

– Ну, смотрю, – усмехнулась я, и демонстративно обернулась вокруг своей оси, оглядывая себя со всех сторон. – Все со мной в порядке, по-моему.

– Вот именно! Именно, что в порядке! Ты посмотри на себя! – повторила она, огляделась и тоже надрала себе полыни. Вечер выдался теплый, и маленькие монстры тучами лезли из расположенного неподалеку оврага. – Тебе тридцать один год! Ты выглядишь замечательно, сиськи отпад, задница как у кобылы, глаза как звезды… и все это каждый вечер ложится спать в гордом одиночестве!

– Ну, ты и выражаешься! – засмеялась я.

– Выражаюсь, как умею! – отмахнулась она. – Ты свои лучшие годы тратишь на одиночество! Заделалась монашкой!

– Я сына воспитываю!

– Да воспитывай на здоровье, кто тебе не дает? Только и о себе забывать не надо! Любить надо, понимаешь, Лола? Любить! У человека должна быть пара.

– Нет уж, спасибо! – скривилась я, устав слушать. – Я свое уже отпарилась! Хватило мне на всю оставшуюся жизнь!

– Лолита, солнышко мое! Ну, попался тебе один раз урод. Да, жаль, конечно, но это же не означает, что теперь все мужики козлы!

– Не все, но большинство!

– И вовсе не большинство! Просто ты видишь то, что хочешь! Вот Влад, например, – ввернула она (куда ж без него!). – Я ведь тоже сначала его не разглядела, зато теперь… Я так счастлива с ним!

Женька блаженно прикрыла глаза, на губах заиграла довольная улыбка. Я благоразумно промолчала. Моя подруга и в самом деле была влюблена в своего мужа по уши, но мне он активно не нравился. Я всем нутром чуяла, что он притворяется, что он совсем не такой белый и пушистый, каким хочет казаться. Только ведь это было лишь ощущение, на «горячем» я его не ловила, и Женьке, я, конечно же, о своих чувствах старалась не говорить лишний раз. Не хватало еще, чтобы она смертельно на меня обиделась за попрание кумира.

– Дорогая моя подружка! Я понимаю, что любовь это прекрасное чувство, на собственной шкуре испытала все ее прелести. Да, признаю, были волшебные моменты, когда душа пела и хотелось летать, и тэ дэ и тэ пэ… Но мне хватило этой самой любви за глаза и за уши, пойми ты! И поверь, меня, в самом деле, устраивает моя жизнь!

– Да-да, свежо предание, – не сдавалась она. – Ты просто сама себя загнала в скорлупу и напрасно тратишь время… О! Здрасте!

Она так неожиданно сменила собеседника, что я споткнулась. Мы как раз проходили мимо дачи бабы Олеси, там, на темной лужайке кто-то неподвижно сидел на старых качелях. Лица было не разглядеть в полутьме, видно лишь, что силуэт женский.

– Что, не спится? А где же ваш замечательный любезный муж?