Лилит. Госпожа огненных пустошей

Со стороны самой высокой вершины к ним стремительно приближался двухметрового роста воробей с золотистым оперением.

– В пещеру! – крикнул Алистир, как обычно игнорируя волшебницу.

– Кретин! – не выдержала Лилит, но весь отряд уже прыгал по камням в сторону небольшого грота.

Лилит вздохнула и побежала следом.

Рух, путь которой, как видно, просто пролегал мимо, плавно завернула в их сторону и спикировала в центр кучки людей. Лилит увидела, как гном, бежавший последним, нарисовав в воздухе неописуемый кульбит короткими ножками, подпрыгнул как мячик и оказался в пещере. Лилит же отрезал от отряда золотистый птичий хвост. Она поднырнула под чудовище и уже почти успела запрыгнуть в темноту, когда буквально перед её носом громыхнул булыжник, и лаз закрылся.

Лилит резко остановилась. Не обращая внимания на истеричный визг обманутой птицы, она перечислила имена самых злобных демонов, которых сумела вспомнить. Медленно повернулась на каблуках и ударила посохом о землю. Рух открыла клюв, явно собираясь полакомиться последним оставшимся червячком, и прямо ей в пасть ударил поток горячего воздуха. Рух завизжала ещё громче, подпрыгнула, пытаясь подняться в воздух, но Лилит была уже порядком разозлена. Она ещё раз ударила посохом о землю, и Рух заплясала на месте – камень раскалился, больно обжигая нежную кожу на птичьих лапах. Рух уже почти удалось взлететь, когда раскат грома настиг ее, и ветвистая молния ударила птицу в загривок. Рух осела на землю.

Секунду бывшая Владычица стояла на месте, тяжело дыша. Затем вдалеке раздался бурлящий рокот – то ли огромный осьминог пускал пузыри в воде, то ли гремели и тёрлись друг о друга тысячи камней. Лилит посмотрела туда, откуда доносился шум. Попятилась, но тут же поняла, что это бесполезно и, на каждом шагу содрогаясь от боли в разбитых ногах, рванула по тропинке вдоль линии лавины, которую сама же со злости и вызвала.

***

Только через несколько часов чародейка выбралась на перевал. Посох к этому времени давно перестал быть для неё оружием и превратился в необходимое средство передвижения. В какой-то момент лавина всё же нагнала её, и Лилит едва сумела удержать над головой магический щит – будь она обычным человеком, давно бы уже покоилась под толстым слоем снега.

Лилит тяжело дышала. Сердце колотилось как бешеное. Далеко внизу простирался зелёный край лугов и озёр. Замок Эльвиры стоял в самом центре небольшого острова, окружённого порожистой рекой – казалось, что он вонзается в небо в самом центре водопада. Лилит выбрала место посуше, сбросила на землю вещмешок и уселась на него сверху. Повела рукой, разжигая на камне костёр. Она смотрела на огонь, шевелила освобожденными от сапог пальцами на ногах и размышляла. Основная мысль была такой: наконец-то она смогла отвязаться от команды горе-спасателей. Однако, как ни странно, свобода давила на плечи неожиданно тяжкой ношей. Маленький домик с чудесным огородом, в котором Лилит могла бы так славно возиться, казался неимоверно далёкой мечтой.

Поразмыслив, Лилит решила навестить Эльвиру. Она хорошо знала хозяйку замка и могла рассчитывать на толику гостеприимства. Но это – завтра. Колдунья посмотрела на солнце, уже коснувшееся краем горных вершин. Встала, расстелила одеяло для ночлега, достала и съела припрятанный в мешке толстый ломоть хлеба. Стемнело очень быстро. Тишина действовала на Лилит угнетающе. Она давно не оказывалась в незнакомом месте в одиночестве, к тому же мысли о Двэйне действительно не давали ей покоя.

Когда из костра вышла фигура, облачённая в чёрное, Лилит не удивилась. Она даже не посмотрела в сторону гостя.

– Лилит… – позвал тихий голос.

И вот тут-то Лилит взметнулась вверх будто птица. Она перехватила ворот демона и слегка приподняла, заставляя того встать на носочки.

– Для тебя – Владычица, – прошипела она в лицо гостя.

От рывка капюшон сполз на спину, обнажая короткие белые волосы демона и такие же белоснежные, загнутые назад рога. Красные глаза яростно блестели, но ответил он совсем тихо:

– Я пришёл с миром, Лилит.

Лилит с силой отшвырнула демона, заставляя того врезаться в отвесную каменную скалу. Двэйн с трудом отлепился от гранита и, поправив плащ, потёр придавленное горло.

– Лилит, я хочу предложить союз.

Лилит медленно, будто пантера перед прыжком, двинулась по направлению к визитеру.

– Союз? – промурлыкала она.

Двэйн шагнул назад, снова упираясь плечами в камень.

– Лилит, – произнес он почти просительно, – мне не нужен герой. Если ты будешь служить мне, я сделаю тебя…

– Служить тебе? – спросила чародейка тем же голосом.

– Лилит! – выдохнул демон, когда тонкие пальцы волшебницы рванули его вверх, теперь уже за горло.

– Запомни, Двэйн. Раньше солнце упадет на землю, чем я стану «служить тебе».

Она поймала взгляд Двэйна, в котором метались блики костра, и, повинуясь порыву, впилась в губы демона поцелуем. Двэйн попытался отодвинуться, но лишь упёрся затылком в камень. Требовательный рот смял его губы, острые зубы колдуньи пронзили мягкую плоть, и Лилит тут же втянула в себя капельку крови, выступившую из ранки. Рука колдуньи скользнула ниже, легко разрывая льняную безрукавку, скрывавшую тело Двэйна, нежно огладила мускулистый торс сверху вниз, затем впилась в него когтями и провела обратно, наверх, до самого горла.

Двэйн застонал – Лилит надеялась, что от боли.

– Пока жив этот мир, – сообщила чародейка, с неохотой отпуская мягкие губы, – ты будешь служить мне.

Всё ещё удерживая демона одной рукой на весу, она внимательно разглядывала его лицо, вспоминая каждую чёрточку. Двэйн изловчился и ударил чародейку в живот, а затем разжал её рефлекторно ослабившие хватку пальцы. Всё ещё держась за горло, боком он стал отступать к костру.

– Времена изменились, Лилит, – выдохнул демон, – ты больше не Владычица Ада.

– Я всё ещё твоя… – собиралась ответить Лилит, но фигура демона растворилась в пламени.

Лилит упала на одеяло. Кровь стучала в висках. Нужно было попытаться уснуть.

***

Двэйн ворвался в свои покои будто вихрь и, с разбегу начертив пальцем пентаграмму в пространстве, потребовал:

– Явись! Сканлан!

Едва огненные линии успели проявиться на полу, в круг пламени рухнула демонесса с длинными огненно-красными волосами. Из одежды на ней были лишь короткие шаровары такого же красного цвета как и волосы, едва прикрывавший грудь лиф и золотой амулет на шее.

– Что вы де…? – выдохнула суккуба, но Двэйн не обратил на это внимания.

Подхватив демоницу за талию, он молча швырнул её на постель лицом вниз и дернул вниз шаровары, разрывая тонкую ткань.

– Ты! Будешь! Мне! Служить! – выдыхал он с каждым рывком, не слыша, как жалобно поскуливает жертва.

– Я служу вам! Служу, Двэйн! Вы – мой господин!

Голос Сканлан лишь сильнее злил Двэйна.

– Ты будешь мне служить! – простонал Двэйн в последний раз.

Он перекатился в сторону и медленно откинулся на подушки. Сканлан перевернулась на бок и свернулась крючком, плотнее прижимая колени к груди. Пустые глаза заложницы смотрели вникуда.

***

Лилит не могла уснуть. Она несколько раз переворачивалась с бока на бок, подкладывала мешок под голову и обнимала его руками. Но сон не шел. Перед глазами стояли красные всполохи в глазах Двэйна. Губы ощущали сладкий вкус его крови. Наконец она села, высыпала содержимое мешка на одеяло и стала перебирать то немногое, что посчитала нужным взять с собой: смену белья – естественно, чёрного, – тубус с картами, связку резинок для волос, кулёк с семенами подсолнуха – полузгать на досуге.

Взгляд ее упал на узловатую верёвку, свернувшуюся среди мелочёвки. Лилит поморщилась. Киган, конечно, посмеялся над ней.

Чародейка отвернулась и стала смотреть на пламя костра. Спать по-прежнему не хотелось. Через некоторое время она, не отводя взгляда от пламени, неторопливо расстегнула кожаный корсаж и отложила в сторону. Собрала волосы в хвост и перекинула через плечо. Размяла пальцы. Взяла в руки верёвку и неловко нанесла первый удар. Чуда не произошло. На душе было так же тошно. Лилит повторила действие, но уже энергичнее. В голове чуточку прочистилось. Это чувство ей понравилось, и она ударила ещё – уже в полную силу. Тело пронзила острая боль, и Лилит выдохнула. Это оказалось интересно.

Удар – боль. Она одновременно была тем, кто её причиняет, и тем, кто её испытывает. Это лишало её элемента неожиданности, но придавало странное ощущение власти над собой. Ещё удар. Лилит тихо застонала от пронзившего её чувства. Сознание опустело. Она вся стала болью.

– Шесть, – стала она считать вслух, – семь, восемь.