Собиратель слов
Макс протягивает ящеру длинный ровный посох. Материал был необычным: тёмный, невероятно лёгкий металл, он не издавал звуков, как бы им не взмахивали и не стучали. Лёгкая гравировка покрывала поверхность, и, к своему удивлению, Зар узнал эти символы – это был язык его народа.
– Этот посох долго хранился у Кираи, – сказал Макс. – Думаю, старик хотел, чтобы он достался тебе.
Зар принял подарок, сжимая древко с неожиданным трепетом.
– А это – от меня, – продолжил Макс, протягивая ему кожаную броню, поверх которой лежал шлем, вытянутый, идеально подогнанный под голову ящера.
Зар взял его в руки и ощупал тёмный и гладкий, но не блестящий металл. Тот же материал. Он посмотрел на Макса с вопросом.
– Ты выделяешься, парень, – усмехнулся воин. – Внешний мир не готов к такому мордовороту, как ты. Прятать свою личность будет разумно, пока ищешь ответы.
Зар ухмыльнулся, фыркнув, и покачал головой, но шлем всё же взял.
Макс всё стискивал плечо своего ученика в молчании, как бы пытаясь найти правильные слова. Воин открыл рот, но снова замолчал. Взгляд его стальных глаз был глубоким, чуть усталым, как будто он был готов поделиться чем-то важным, что могло бы помочь Зару в его пути. Зар невольно отметил, насколько больше седины прибавилось в коротких волосах наставника с тех пор, как впервые встретил его.
– Ты всегда был упрямым, – наконец произнёс он, голос его был ровным, но в нём была не скрываемая горечь. – И, наверное, никогда не поверишь, что ты стал моим любимым учеником, да?
Он усмехнулся, пытаясь скрыть под покровом шутки то, что ощущал внутри.
– Но это так. Теперь ты должен идти дальше. Но, возможно, я не совсем готов отпустить тебя. Даже если мне не по плечу проводить тебя завтра, всё же я знаю, что ты справишься.
Макс задумался на мгновение, а затем, глядя в глаза ящеру, озвучил свои последние слова на прощание:
– Не забывай, что сила, которую ты носишь с собой, не просто в оружии. Она в тебе. В твоих знаниях, в том, что ты сам для себя выбираешь. Живи, как считаешь нужным. Но будь осторожен. Этот мир не прощает тех, кто теряет голову. Ты это уже понял, да?
Он слегка хлопнул Зара по плечу, что-то вроде жеста поддержки, но при этом его губы сжались, сдерживая порыв эмоций.
– Может быть, мне и не нужно было ничего говорить, – добавил Макс. – Всё равно ты будешь делать, как считаешь правильным. Удачи тебе, Зар.
Он развернулся и, не оглядываясь, пошёл обратно в дом своего старого друга, его шаги уверенные, но внутри чувствовалась напряжённость. Макс не будет провожать его.
Кираи всегда говорил ему: «Думай прежде, чем делать». Ящер закрыл книгу и долго смотрел на неё. В эту ночь он не уснёт. Но теперь у него был путь. Теперь у него была цель.Ночь перед уходом выдалась холодной. Ветер шумел в ветвях деревьев за окном, а в очаге догорали последние угли. Зар сидел за грубым деревянным столом в полутьме хижины, склонившись над книгой, что оставил ему Кираи. Его пальцы осторожно перелистывали страницы, словно он боялся сломать что-то невидимое, нечто важное. Почерк учителя был аккуратным, чётким, немного угловатым. На первых страницах описывались наблюдения: каким был Зар, когда только попал к Кираи, как он рос, учился. От этих строк в груди ящера поднималось печальное тепло. Но чем дальше он читал, тем тяжелее становилось на душе.
Кираи собрал всё, что смог узнать о Ксилаар. Древние руины, забытые символы, обрывки текстов с примерным переводом смысла – всё указывало на то, что его народ когда-то был велик. Не просто жил в болотах, скрываясь от других рас, а был расселён по большой части континента и владел знаниями, превосходившими почти всё, что было создано эльфами, людьми и дворфами. Это была раса учёных и изобретателей. Но этого никто не знал. Или не хотел знать.
Зар читал и чувствовал, как растёт в нём странная, незнакомая злость. Страницы говорили ему, что многие открытия, которые сейчас приписывали другим расам, на самом деле принадлежали Ксилаар. Их знания не просто исчезли – их украли. Великая цивилизация его предков была стёрта, а их наследие – присвоено.
Но самым страшным было предположение Кираи. Старик не утверждал ничего наверняка, но его записи говорили о том, что исчезновение Ксилаар не было случайностью. Слишком много улик указывало на чью-то руку в этом. Кто-то или что-то намеренно уничтожило его народ, стёрло их с лица земли, загнало выживших в гниющие болота.
Зар сжал в дрожащих руках страницы так, что когти впились в бумагу. Он чувствовал, как внутри всё кипит. Гнев, обида, печаль, недоумение. "Кшсар!" – выругался он на родном языке. Ему хотелось кричать, выбежать из хижины, сломать что-нибудь, но он лишь глубоко вдохнул.
Он шёл навстречу неизвестному, но уже знал – его поиски только начинаются.Он покинул лес на рассвете. Стоя на его границе, он бросил последний взгляд назад. Взгляд был прикован к дому, где он прожил свои последние годы. Зар долго не мог отвести глаз, чувствуя, как пустота внутри него растёт. Это место было его домом, здесь всё было знакомо – и тот уютный уголок у огня, и стук дождя по крыше, и запах трав, которые Кираи заваривает для своего чая. Здесь всё напоминало о том, что он когда-то был частью чего-то большого, стабильного.
Но он больше не мог оставаться. Каждая деталь этого дома, каждая привычная вещь, будто тянули его назад. Кираи и Макс… Их голоса всё ещё звучали в его ушах. Кираи, с его бесконечным терпением и мудростью, и Макс, с его неукротимой решимостью. Они были частью его, его опорой. А теперь его шаги вели в неизвестность, в мир, где их не будет рядом.
Зар сжал кулаки, чувствуя, как сталь его воли медленно просачивается через каждую клетку тела. Он не мог позволить себе сомнения. Но всё же, стоя здесь, у края леса, ему хотелось хотя бы на мгновение ещё почувствовать ту спокойную уверенность, что была с ним, когда Кираи всё объяснял, когда Макс помогал ему учиться сражаться и выживать. Эти чувства казались такими тёплыми, но теперь… теперь он должен был оставить их позади.
"Прощай", – прошептал он, глядя в сторону дома, где были все его воспоминания. Это не было прощанием с людьми – это было прощанием с частичкой себя, с тем, что создали для него Кираи и Макс. Зар почувствовал, как в груди сжалось сердце. Он оторвал взгляд и сделал шаг вперёд. Каждый его шаг был как разрыв с прошлым, с тем, что он знал и что любил.
Лёгкая тёмная кожаная броня плотно сидела на нём, лесная почва слегка пружинила под его ногами, затянутыми в сапоги с высоким голенищем. Тяжелый плащ с капюшоном, скрывающий хвост, слегка колыхался на ветру. В одной руке Зар держал шлем, в другой – посох. Его когти были подпилены, чтобы удобнее было писать и работать с артефактами, кисти скрывали перчатки. За спиной висела котомка с едой, водой и парой книг, лук и колчан со стрелами.
В золотых глазах ящера больше не было растерянности – только решимость. На бронзовой чешуе играли солнечные блики, а ветер трепал недлинные серебристые перья на макушке.
Глава 5 – Кодекс
Продолжая идти по улицам, Зар вскоре забыл о своём беспокойстве, поглощённый тем, что происходило вокруг. Город был невероятно красив и в то же время могуч. Его высокие каменные дома, возвышающиеся над головой, казались крепкими и незыблемыми. Каждый камень в этих зданиях был тщательно подобран, а очертания построек стремились ввысь, как будто поднимались к солнцу. Шпили на крышах пронзали небо, и на каждом углу можно было увидеть гигантские статуи, словно бы охраняющие улицы. Скульптуры изображали воинов с мечами, сжимающими копья, их глаза были устремлены вперёд, как будто они никогда не теряли воли к победе. Это был город, в котором всё дышало величием и силой, и от этого ощущение, что Зар шагает по земле, покрытой славой, захватывало его.Зар ещё долго размышлял о словах Макса и Кираи, когда, наконец, вступил на землю, где начинались владения людей. Земли, по словам наставников, не самые мирные, несмотря на то, что государства людей были одними из самых терпимых к другим расам. Всё это скрывалось за фасадом милитократии, когда решение о жизни и смерти часто зависело от боевых подвигов и военной славы. Но, несмотря на эту строгость, люди умели жить с другими расами, так или иначе найдя место для всех. Это не означало, что их отношения были безоблачными – напротив, с большинством соседей у людей всегда были напряжённые отношения, особенно с теми, кто жил по ту сторону их границ. Вроде бы всё было под контролем, но кровавые стычки с монстрами на границе, постоянные войны с соседями и внутренние проблемы отнимали немало сил.
Для Зара эта ситуация была одновременно новым и знакомым явлением. Он знал, что у людей был один из самых сильных рыцарских орденов, лучшие наёмники, закалённые в бесконечных сражениях. Да и сам Макс не раз рассказывал о славе отрядов людей, которые наравне с самыми сильными армиями контролировали свои территории. Именно из-за их мощи и большого опыта многие искали боевых товарищей в этих городах.
Для Зара вступление в одну из таких гильдий стало единственным вариантом набраться боевого опыта и информации, которую он мог использовать в поисках древних руин. Как бы ящеру ни нравился этот подход, он понимал, что это был путь, который нужно было пройти. В гильдии наёмников он мог встретить множество полезных личностей, опытных бойцов, готовых обучить его тому, что ему было нужно. И, возможно, здесь он найдёт ответы на вопросы, которые мучили его сердце: кто виновен в падении народа Ксилаар и что скрывается в тех руинах, к которым он стремился.
Это поселение стояло на границе человеческих владений и было одним из самых опасных из-за частых нападений монстров. Оно называлось Каларра. Зар шагал по улицам города, ощущая, как его лицо, скрытое под шлемом с плюмажем из нескольких тёмно-красных лент, привлекает взгляды прохожих. Его тело, скрытое под плащом и бронёй, добавляло ему ещё большей загадочности. Во взглядах людей не было агрессии, скорее, просто любопытство. Словно его существование было не столь привычным, чтобы пройти незамеченным, но и не настолько странным, чтобы вызвать страх. Но всё равно, в этом внимании было что-то чуждое, что не давало покоя ящеру. Он не привык к такому количеству людей вокруг себя. Ящер напрягся, сильнее сжимая посох в своей руке, чтобы хоть немного почувствовать себя чуть более уверенно. Его взгляд скользил по людям – мужчинам в броне, женщинам в легких, развевающихся одеждах, вызывающих любопытство Зара своим устройством и стилем.
Он нервничал. Столько людей, все такие разные. Это были не просто случайные встречные, а представители совершенно другой культуры, с которой он не имел ничего общего. Однако, когда Зар спросил дорогу до гильдии наёмников, никто не осмелился ответить ему отказом. Ящер понял, что даже в этом городе, полном людей, готовых к боям и войнам, не каждый решился бы вмешиваться в чужое дело, даже если его видели впервые.
В дальнем конце зала стоял массивный, выцветший от времени и потёртый деревянный стол. За ним сидел мужчина средних лет с густой рыжей бородой. Его взгляд, спокойный, но внимательный, скользил по входящим, будто он чего-то ждал. «Возможно, мне к нему», – догадался Зар и двинулся вперёд, выпрямившись и стараясь выглядеть уверенно, не обращая внимания на любопытные и испытующие взгляды вокруг.Гильдия наёмников располагалась в одном из таких же величественных зданий, что окружали Зара, но сразу выделялась своей массивностью и суровостью. Вход охраняли две статуи, словно высеченные из тёмного камня: один воин с мечом, другой – с луком. Они стояли друг напротив друга, застыв в вечной боевой готовности, и даже несмотря на их неподвижность, в их облике чувствовалась угроза. Зар задержался перед ними на мгновение, ощущая, как внутри нарастает волнение. Но сомнений не оставалось – он пришёл сюда с целью, и отступать было некуда.
Набравшись решимости, ящер толкнул тяжёлые двери и шагнул внутрь. Просторный зал, освещённый многочисленными светильниками, поражал не роскошью, а своей выверенной, строгой практичностью. Всё здесь говорило о силе и боевом духе. Чистый пол из гладкого камня, высокие потолки, массивные мраморные колонны. Воздух был наполнен запахами металла, кожи, кострового дыма и едва уловимой нотки алкоголя. Вдоль стен располагались картины, запечатлевшие сцены ожесточённых сражений: воины в доспехах сражались с чудовищами, армии сходились в яростных битвах. Эти изображения словно сами по себе бросали вызов каждому, кто входил сюда: «Достаточно ли ты силён, чтобы стать одним из нас?»
Повсюду стояли, разговаривая между собой или перемещались люди, совершенно непохожие друг на друга. Одни закованы в тяжёлую броню, другие облачены в лёгкие доспехи, позволяющие двигаться быстро и ловко. Мечи, копья, арбалеты, кинжалы – оружие разнообразное, как и его владельцы. Некоторые воины украшали себя необычными причёсками, другие покрывали кожу замысловатыми татуировками. Каждый старался выделиться, и в этом хаосе индивидуальностей чувствовалась одна общая черта – они все были людьми, эльфами или дворфами, живущими в битвах.
Зар чувствовал на себе любопытные взгляды. Никто не говорил ничего вслух, но он знал: здесь не принято оставаться незамеченным.
Мужчина за столом поприветствовал новичка и представился именем Луций. Он смотрел на Зара, любопытно прищурившись. Ящер заметно напрягся под его взглядом.
– Как тебя зовут, воин?
– Зар. Хочу зарегистрироваться.
Луций достаёт из-под стола бланк и чернильное перо.
– Ладно. Посмотрим, что ты за зверь. Имя записал… Сколько лет?
– Семнадцать.
– Совсем пацан. – Мужчина поднял бровь. – Ну да ладно. Откуда прибыл?
– Из леса Лайо. Он граничит с землями эльфов.
– Хм… Лайо, говоришь? Немногие оттуда приходят.
– Я жил там с наставником. Он отшельник.
– Пусть так. – Пожал плечами Луций. – Чем сражаешься?
– Посох. Лук.
Луций усмехается, откладывая перо:
– Понятно. Ну, слушай, парень, семнадцать лет – не тот возраст, чтобы в гильдии ошиваться. Здесь не детские забавы.
– Я могу сражаться. – Ответил Зар твёрдо.
Луций опирается на стол, скрестив руки на груди:
– Может быть. А может, и нет. Давай-ка сначала покажи своё лицо, потом мы поговорим.
В зале воцаряется напряжённая тишина. Зар чувствует, как внутри сжимается холодный ком тревоги. Он знал, что этот момент рано или поздно наступит, но не ожидал, что так скоро. Его рука едва заметно дёрнулась, но он остановил себя.
– Я не должен никому показывать своё лицо. – Ответил он, стараясь сохранить в голосе спокойствие.
Луций нахмурился. В его взгляде промелькнуло раздражение.
– Ты в Каларре, парень. Здесь не любят тех, кто что-то скрывает. Если ты не способен смотреть людям в глаза, ты не воин, а трус.
Несколько наёмников поблизости уже обратили внимание на их разговор и перешептывались. В воздухе повисло напряжение. Зар сжал кулаки, чувствуя, как сердце колотится в груди. И вдруг он вспомнил слова Макса… Кодекс. У каждого воина в людском государстве есть свой собственный кодекс, его личные принципы, которые никто не вправе нарушать.
Зар, глубоко вдохнув, смотрит Луцию прямо в глаза:
– Таков мой кодекс. – Отчасти он не обманывал. Он и вправду не может никому показать своё лицо. Так пусть это станет его кодексом здесь и сейчас.
В зале стало ещё тише. Несколько наёмников, наблюдавших за сценой, понимающе переглянулись. Луций молча смотрел на Зара, его раздражение сменилось чем-то другим – уважением. Он молча взял перо и продолжил заполнять бланк.
– Хорошо, Зар. Ты принят. – Сказал он после некоторой паузы, пока заполнял разные бумаги. Наконец, он перечитал документ, поставил печать и протянул его Зару.
– Отныне ты член гильдии наёмников. Это твоё удостоверение. Береги его – теперь это документ, подтверждающий твою личность и принадлежность к нашей гильдии. Он будет работать и в других городах.
Зар осторожно берёт документ, ощущая его тяжесть в руках. Не физическую – моральную. Это первый шаг в новый мир. И назад дороги уже нет.
– Тебе есть где жить, пацан? – Спросил Луций.
– Пока нет.
– Гильдия может предоставить тебе жилье на неделю. За это время ты должен отработать стоимость ночлега. – Он достал из-под стола ключ с деревянным брелком, на котором был вырезан номер комнаты, и будничным тоном отчеканил заученный текст. – Добывать еду и питаться будешь сам. Если за неделю не отработаешь стоимость жилья, будешь выставлен на улицу. Если сможешь оплачивать – живи сколько хочешь.
Зар принял из его рук ключ и замялся, не зная, куда ему идти.
– Тебе на третий этаж. Удачи, парень.
Заперев дверь, он снял шлем и посмотрел в окно. «Вот я и здесь».После этих слов Луций погрузился в свою работу, словно больше не обращая внимания на застывшего на месте Зара.
Некоторое время поискав глазами лестницу, ящер двинулся с места, отправляясь вверх по мраморным ступеням. Он долгое время шел вдоль коридоров, вглядываясь в двери комнат, пока не нашел свою. Распахнув дверь, он увидел потёртый деревянный пол, простую, грубую кровать, на которой лежало свёрнутое одеяло и подушка. Под окном с видом на городской пейзаж стоял небольшой стол и стул, а у стены – тумбочка с небольшим зеркалом. Вот и вся мебель. Стены были тоже обиты деревом, но ящеру показалось, что в комнате было необычайно холодно.
Однако его скупость на слова лишь подогревала интерес окружающих. В гильдии его считали замкнутым и скрытным, но постепенно привыкли к тому, что он почти ничего не рассказывает о себе. Он даже никогда не ел в чьём-то присутствии. Тем не менее, кое-что о нём всё же стало известно: Зар интересовался древними письменами. Его вопросы о странных символах, выгравированных на посохе, стали в гильдии чем-то привычным.Годы пребывания в Каларре стали для Зара временем испытаний, обучения и поисков. Наёмники, движимые любопытством, охотно брали его в свои группы – его загадочный облик, скрытое лицо и молчаливые манеры делали его фигурой таинственной и даже притягательной. Никто точно не знал, кто он: человек, эльф или кто-то иной. Но одно стало ясно очень быстро – Зар был отличным воином. Он участвовал в многочисленных охотах на чудовищ, охранах экипажей от разбойников, участвовал в междоусобных войнах, сражался без страха и колебаний, а главное – никогда не подводил товарищей.
– Видели ли вы когда-нибудь подобные знаки? – спрашивал он, показывая руны на своём оружии. – Я ищу места или вещи, где они встречаются.
Но однажды всё изменилось. Кто-то, наконец, узнал эти знаки. Один из наёмников, сидя у костра и небрежно жуя хлеб, припомнил:Чаще всего в ответ ему лишь качали головой. Некоторые пытались выпытать у него, что означают эти символы и зачем они ему, но Зар неизменно уходил от ответов. Со временем наёмники перестали допытываться и просто приняли его молчаливую одержимость как часть его личности.
– Эти символы… Я видел их на старых руинах, что к северу от города. Только туда местным путь заказан. Они под контролем правительства, и что там происходит – известно только знати. Я туда вообще случайно попал, и чуть головы не лишился.
Этих слов хватило, чтобы разжечь в Заре живой интерес. Он стал собирать подобные слухи, записывать рассказы, отмечать на карте места, которые казались ему важными. Постепенно в гильдии он получил прозвище «Собиратель слов» – сначала как шутку, а затем и всерьёз. Ведь Зар действительно собирал слова, но не те, что болтают в трактирах, а те, что скрыты в забытых письменах прошлого.
Густой, липкий ком стоял у него в горле – это была первая осознанная ложь. Кираи всегда учил его, что лгать – значит предавать доверие, и что правда всегда должна идти впереди слов. Но сейчас Зар не мог позволить себе говорить правду. Он не собирался расставаться с тем, что связывало его с учителем. Подарок Кираи был для него дороже любых законов.Собрав достаточно сведений, Зар осознал тревожную закономерность: всё, что так или иначе касалось древнего языка Ксилаар, неизменно оказывалось под грифом «принадлежит государству». Руины, артефакты, даже обрывки надписей – всё, найденное на землях людей и несшее на себе следы давно забытой письменности, подлежало обязательной передаче властям. Любой, кто попытался бы скрыть такие находки, рисковал столкнуться с законом, и последствия могли быть самыми печальными. Ему повезло, что до сих пор никто не отнял у него ни посох, ни книги. Но теперь он понимал, что рисковал на каждом шагу. Если кто-то узнает правду, ему не удастся защитить свои реликвии. Пришлось солгать. Когда его впервые спросили, откуда у него посох, он ровным голосом ответил: «Получил на землях эльфов.»
И вот, когда все было продумано до мельчайших деталей, пришло время сделать первый шаг за грань дозволенного.За все эти годы Зар не раз сталкивался с собственными внутренними демонами. Он понимал: законным путём ему не достичь своей цели. Государство не намерено делиться тайнами прошлого, даже за самые щедрые суммы. Он пытался пойти по прямому пути – зарабатывать деньги, надеясь, что хотя бы их примут в обмен на обрывки знаний. Но все эти надежды разбились о глухую стену отказов. Вопросы не приветствовались, ответы прятались за печатями секретности. Оставался единственный путь – путь, которого он боялся. Тайно проникнуть в руины. Украсть то, что должно было принадлежать его народу.
Осознание этого жгло воина изнутри, но чем больше он обдумывал своё положение, тем яснее понимал: другого выбора у него нет. С горечью в сердце он начал новый сбор информации. Его расспросы стали осторожнее, а взгляды внимательнее. Он следил за руинами издалека, запоминая, как и когда меняются патрули. Сколько стражников, какие маршруты, где слабые места. Он не мог позволить себе ошибиться. Здесь ему очень пригодились знания, которым его учил Макс, который рассказывал об обороне крепостей и методах их взятия. Его уроки не прошли даром.
Зар шагал по этим залам, чувствуя, как внутри нарастает злость, смешанная с отчаянной жаждой знаний. Куда исчезло всё то, что здесь было? Кто унёс историю его народа? И самое главное – сможет ли он когда-нибудь её вернуть?Пробравшись к руинам ночью, Зар спрятался в тени высоких каменных обломков. Эти стены… Они до боли напоминали ему то, что он видел в родных топях. Тот же загадочный материал, похожий на песчаник, но гораздо плотнее, словно искусственно смешанный и отлитый из множества минералов.
Зрение, подаренное природой, позволяло ему читать символы даже в кромешной тьме. Он скользил от одной стены к другой, скрываясь в тенях, аккуратно переписывая руны и зарисовывая рельефы. Его движения были выверенными, беззвучными – годы сражений с существами, у которых слух был лучше, чем зрение, сделали его мастером тишины. Когда небо начинало светлеть, приходилось уходить. Но следующей ночью он вернулся. И снова.
А потом, в очередную вылазку, ящер наткнулся на массивную каменную дверь. Осторожно провёл пальцами по её краям, прислушался. Тишина. Лишь ветер гулял среди развалин. Он аккуратно, но с силой толкнул её и, проскользнув внутрь, оказался в давно забытом зале.
Как и снаружи, здесь тоже уже всё разграбили. Ни артефактов, ни древних записей – только голые стены, на которых едва угадывались фрески. Но даже они могли рассказать больше, чем молчание. Зар склонился над изображениями, старательно зарисовывая их в свою тетрадь. Ритуалы, собрания, фигуры, которые, возможно, были важными личностями прошлого…
Когда он исчерпал всё, что мог найти здесь, его путь следовал в другие руины. Постепенно перед ним раскрывалась древняя архитектура его народа. Прямые линии, строгие формы, но при этом покрытые бесконечными фресками. Некоторые здания напоминали ступенчатые пирамиды с лестницами, уходящими вверх – в небо. Теперь они едва торчали из-под земли, но когда он спускался внутрь, ему становилось ясно: когда-то это были колоссальные строения. Но теперь… пустые. Разграбленные. Обчищенные до последнего камня.
Прошло около года с тех пор, как Зар понял, что исследовать больше нечего. Всё, что можно было найти в руинах вокруг города, уже переписано им и изучено. Ему нужно было идти дальше. Но куда? Слухи указывали на одно место – государственную казну, в которой хранились найденные артефакты. А доступ к ней имели только высшие чиновники. Так что оставался лишь один вариант: проникнуть в дом одного из них.Дни ящера проходили в однообразном, но напряжённом ритме. Несколько недель он проводил в походах, сражаясь с чудовищами в составе группы наёмников. Добывал деньги, укреплял свою репутацию, изучал боевые стили разных бойцов. А в перерывах между заданиями – снова собирал информацию. Незаметно, осторожно, склеивая обрывки слухов в единую картину. А потом – ночи среди руин.
Он методично прочёсывал охраняемые раскопки пытаясь связать разрозненные куски истории воедино. Постепенно символы начали складываться в осмысленные фразы. Не всё, но достаточно, чтобы понять суть.
