ГКЧП – надежда на сохранение СССР

ГКЧП – надежда на сохранение СССР

Сегодня на круглом столе мы попытаемся вернуться к тем трагическим нескольким дням, когда была предпринята попытка со стороны ГКЧП препятствовать разрушению СССР.

Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП) – так назывался этот орган власти в СССР, существовал с 18 по 21 августа 1991 года.

В его состав вошли:

Янаев Геннадий Иванович – вице-президент СССР, член ЦК КПСС.

Бакланов Олег Дмитриевич – первый заместитель председателя Совета обороны СССР, член ЦК КПСС.

Крючков Владимир Александрович – председатель КГБ СССР, член ЦК КПСС.

Павлов Валентин Сергеевич – премьер-министр СССР, член ЦК КПСС.

Пуго Борис Карлович – министр внутренних дел СССР, член ЦК КПСС.

Стародубцев Василий Александрович – председатель Крестьянского союза СССР, член ЦК КПСС.

Тизяков Александр Иванович – президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР.

Язов Дмитрий Тимофеевич – министр обороны СССР, член ЦК КПСС.

Кроме того, многие руководители высшего состава были вовлечены в действия ГКЧП, поддержав его цели и задачи, за что в последствии подверглись репрессиям.

Члены ГКЧП выступили против проводившейся Президентом СССР Горбачёвым антинародной политики, а также против подписания нового союзного договора и преобразования СССР в конфедеративный Союз Суверенных Государств, куда планировали войти только 9 из 15 союзных республик. Такой договор означал по сути смерть союзного государства – СССР. Поэтому члены ГКЧП, как патриоты своей страны, предприняли попытку предотвратить предательский замысел.

Попытка представителей высшего руководства СССР сохранить Советский Союз прямо отражала стремление выполнить волю народа, однозначно высказанную на референдуме 17 марта 1991 года. Однако разрушительными силами эти действия были истолкованы как «путч». Реальные же путчисты – Горбачев, Яковлев вместе с Ельциным и другими антисоветчиками вели дело к разрушению советской государственности и реставрации капитализма в стране в его самых грубых, примитивных и компрадорских формах.

В первом своём воззвании ГКЧП оценивал общие настроения в стране как весьма скептические по отношению к новому политическому курсу на демонтаж централизованной федеративной структуры управления страной и государственного регулирования экономики; осуждал негативные явления, которые новый курс Горбачева вызвал к жизни, как то спекуляцию и теневую экономику; провозглашал, что «развитие страны не должно строиться на падении жизненного уровня населения» и обещал жёсткое наведение порядка в стране и решение основных экономических проблем.

Эти четыре дня существования ГКЧП вызвали в стране надежду, что СССР сохранится, как о том было заявлено на референдуме в марте 1991 года.

К сожалению, этого не случилось, в основном из-за нерешительности членов ГКЧП и допущенных ошибок. Одна из них – не сумели изолировать Ельцина, который оказался главным оппонентом ГКЧП вместе со своими сторонниками, объявившими действия членов Комитета антиконституционными.

После поражения ГКЧП их действия были осуждены органами законодательной и исполнительной власти СССР, РСФСР и ряда других союзных республик и квалифицированы как государственный переворот, хотя члены ГКЧП действовали в соответствии с Конституцией СССР и советским законодательством.

С 22 по 29 августа 1991 года бывшие члены распущенного ГКЧП и лица, активно содействовавшие им, были арестованы, но c июня 1992 года по январь 1993 года все они были отпущены под подписку о невыезде.

В апреле 1993 началось судебное разбирательство. 23 февраля 1994 года подсудимые по делу ГКЧП были амнистированы Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации, несмотря на возражение Ельцина.

Я, как первый секретарь ГК КПСС Ядерного центра (Арзамас-16), естественно, тоже был захвачен теми событиями, был членом областного Горьковского ГКЧП, судьба которого стала такой же, как и здесь в Москве со всеми вытекающими последствиями – вопросы, допросы, преследование и т. д.

Отмечу еще одно важное обстоятельство. В эти августовские дни постоянно возвращаешься к событиям, связанным с ГКЧП, с развалом СССР, обусловленных демагогией о расширении демократии, гласности и прочей подобной лобуды, навешиваемой на уши доверчивых советских людей перевертышами и предателями Советской власти.

Что же на самом деле скрывалось за лозунгом: Больше гласности – больше социализма!? Чтобы это понять, достаточно было обратиться к Ленину, к его короткому письму Г. Мясникову, пом. управляющего машиностроительным заводом Петрограда (ПСС, т.44, стр.78), которое было составлено 5 августа 1921 года, т. е. почти за 70 лет до трагического события, когда члены ГКЧП попытались уберечь страну от развала.

Но вся беда в том, что коммунисты начала 90-х прошлого века в основной массе своей уже отучились советоваться с Лениным. Это характерно в какой-то мере и коммунистам нынешнего поколения, что тоже чревато серьезными ошибками в выработке политической линии и линии поведения.

А ведь стоило хотя бы мельком заглянуть в указанное письмо, чтобы убедиться, чем чревата проповедуемая «гласность».

Написать письмо Ленина вынудила статья Г. Мясникова «Больные вопросы», в которой он писал; «У нас куча безобразий и злоупотреблений: свобода печати их разоблачит…». Не правда ли, знакомый аргумент тех, кто внедрял гласность в годы «перестройки».

И Ленин отвечает автору: «Может ли кто отрицать, что буржуазия разбита, но не уничтожена? Что она притаилась? Нельзя этого отрицать. Свобода печати в РСФСР, окруженной буржуазными врагами всего мира, есть свобода политической организации буржуазии и ее вернейших слуг… Это факт неопровержимый. Дать ей такое оружие, как свобода политической организации (ибо печать есть центр и основа политической организации), значит облегчить дело врагу, помогать классовому врагу. Мы самоубийством кончать не желаем и потому этого не сделаем… Нет. Мы этого не сделаем, мы всемирной буржуазии помогать не будем… Свобода печати поможет силе мировой буржуазии. Это факт. Не очистке коммунистической партии в России от ряда ее слабостей, ошибок, бед, болезней (куча болезней есть, это бесспорно) послужит „свобода печати“, ибо этого не хочет мировая буржуазия, – а свобода печати станет оружием в руках этой мировой буржуазии. Она не умерла. Она жива. Она стоит рядом и караулит… Вы хотели лечить коммунистическую партию и стали хвататься за лекарство, несущее верную смерть – не от вас, конечно, а от мировой буржуазии…».

Не перестаешь удивляться прозорливости и мудрости вождя революции. Захват антисоветчиками СМИ, прикрываясь расширением гласности, и привело в итоге как к гибели СССР, так и самой партии КПСС. Случилось то, о чем предупреждал В.И. Ленин. Да, недостатков было много, проблем тоже, но их надо было лечить, пусть медленно, но лечить, а не туманить голову советского человека «гласностью», этим болотным огоньком, заведшим страну в пучину разрушений и трагедий.

Товарищи! Надеюсь, что участники круглого стола дополнят и наполнят мое краткое вступительное слово реальным содержанием и анализом тех событий, совершившихся ровно 30 лет назад.

И.М. Братищев,

д. э.н., профессор, академик РАЕН, член Президиума ЦС РУСО

Август 1991-го: правда ГКЧП и горькие уроки измен и предательств

Вот уже тридцать лет в августе месяце тема разрушения Советского Союза (Большой России) становится одной из самых острых в дискуссиях политологов, историков, многих тех, кто так или иначе участвовал в событиях 80-х – 90-х годов прошлого века. И без сомнения, так будет и впредь. Августовские события 1991 года, создание и предательский арест членов ГКЧП стали вехой в российской истории. По существу, участниками тех событий в той или иной степени стали все граждане СССР, о ликвидации которого официально было объявлено в Вискулях архитекторами и подписантами «Беловежского соглашения» – Ельциным, Кравчуком и Шушкевичем.

Почти за 4 месяца до этого – 23 июля 1991 года было опубликовано «Слово к народу», с которым выступила группа авторитетных, известных всей стране промышленников, военных, деятелей культуры. Его содержание не могло не ошеломить любого здравомыслящего гражданина страны. Для меня оно прозвучало как взрыв, выстрел в упор. Все в нем было правдой и все было названо своими именами. Приведу только одну выдержку из этого исторического документа. «Лукавые и велеречивые властители, умные и хитрые отступники, жадные и богатые стяжатели, издеваясь над нами, глумясь над нашими верованиями, пользуясь нашей наивностью, захватили власть, растаскивают богатства, отнимают у народа дома, заводы и земли, режут на части страну, ссорят нас и морочат, отлучают от прошлого, отстраняют от будущего – обрекают на жалкое прозябание в рабстве и подчинении у всесильных соседей… Братья, поздно мы просыпаемся, поздно замечаем беду, когда дом наш уже горит с четырех углов, когда тушить его приходится не водой, а своими слезами и кровью…» («Советская Россия», 1991 г., 23 июля).

К сожалению, этот призыв не был услышан многими, от кого в тот переломный момент зависела судьба страны и обеспечение воли граждан, высказавшихся на референдуме 91-го за сохранение Советского Союза. А руководитель тогдашнего государства, призванный остановить разрушителей и пресечь процесс его развала, сам встал на сторону изменников и предателей и добровольно, без сопротивления, уступил Ельцину и его камарилье политическую инициативу.

Хорошо помню, как после принятого 12 июля 1990 года Первым Съездом народных депутатов РСФСР (Российской Советской Социалистической Республики) «Декларации о государственном суверенитете РСФСР», между республиками началась война суверенитетов, тотчас же переросшая в борьбу юрисдикций и открытый сепаратизм. Была фактически парализована работа союзных органов, во всех республиках, включая и саму РСФСР, стали стремительно перераспределять полномочия в пользу местных органов власти, в том числе и уже тогда захваченных прозападными, антисоветскими и русофобскими силами, развязавшими массовые беспорядки и открытые столкновения с органами правопорядка. То есть сценарий так называемых «бархатных революций» стал впервые реализовываться врагами Советского Союза и социализма летом 1990 года в Москве, а несколько ранее в столицах и городах некоторых других республик Союза. Исполнители этого сценария своих западных покровителей и спецслужб делали все возможное, чтобы, прикрываясь фарисейскими заявлениями и откровенной ложью, в спешном порядке внести в действующую Конституцию РСФСР необходимые им поправки, дополнения и изменения. Думается, не одному мне стало ясно, что они преследовали цель разрушить политическую и экономическую системы в ведущей республике СССР. Одновременно ближайшее окружение Горбачева поспешно стряпало договор «О Союзе Суверенных республик», принятие которого могло означать только одно – отказ от социализма и фактическую ликвидацию единого советского государства.

Не могу не отметить, что до августа 91-го Ельцин и его приспешники старались не раскрывать своих планов и как бы оставались за кулисами процесса ликвидации Советского Союза. Но окончательно этот процесс был взят ими в руки лишь после того, как вместе с Горбачевым они публично обвинили в попытке государственного переворота «Государственный комитет по чрезвычайному положению» (вошедший в историю как ГКЧП). Комитет был сформировал группой советских руководителей, действовавших искренне и пытавшихся остановить творящееся в стране беззаконие и пресечь готовящийся предателями сраны конституционный переворот, результаты которого впоследствии (декабрь 1993 г.) были «закреплены» нелегитимным одобрением новой ельцинской Конституции РФ, случившимся одновременно с избранием первой Государственной Думы РФ уже в декабре 1993 года (моя статья об этом была размещена осенью 2013 года на сайте «Русская линия» в Интернете. Называлась она «Ельцинский конституционный переворот (1990–1993): как это было и 20 лет спустя»).

Сейчас, когда перечитываешь обращение «Государственного комитета по чрезвычайному положению к соотечественникам и гражданам Советского Союза», подписанного членами Комитета 18 августа, а обнародованного на следующий день 19 августа 1991 года, т. е. ровно тридцать лет назад, видишь насколько прозорливыми были люди, составившие этот документ и на всю страну заявившие об инфляции и кризисе государственной власти, которая уже к тому времени потеряла доверие населения, вытеснив из общественной жизни политиканскими разглагольствованиями заботу о судьбе Отечества и каждого гражданина, насаждая «злобное глумление над всеми институтами государства», делая страну по существу «неуправляемой» (Обращение ГКЧП – Известия, 1991, 20 августа, № 197).