Сингулярность. Образы «постчеловечества» (сборник)

Наиболее интересные темы способны заразить интересом большое число юзеров. Начинается эпидемия интереса к теме. Причем каждый участник добавляет что-то свое – сокращает, приписывает, ставит акценты, изменяя входящее сообщение. В результате этой подстройки вирус интересности мутирует, стремясь найти оптимальную форму, способную захватить как можно большее количество жертв. Каждый из нас прилагает к этому свое усилие, выступая в роли активного фильтра, реагирующего на важные сообщения, изменяя их с целью наращивания интересности.

Сообщения, не обладающие потенциалом интересности (то есть потенциалом отклика) частными фильтрами не пропускаются. Вот и отбор общей значимости в череде частных усилий.

Пока авторство было уделом тех немногих, кто имел доступ к опубликованию, значимость сообщений отбиралась до публикации. На этом и строилась монополия институтов, которые узурпировали право на предварительный отбор значимости. Теперь роль таких институтов в очередной раз может быть низложена. Вместо этого появляется новый статистический механизм, выполняющий функцию отбора значимости уже после стартовой публикации. Причем такой отбор производится не уполномоченными центрами информирования, а распределенно – всей сетью. Это механизм вирусного редактора.[14 - Андрей Мирошниченко. Существо интернета. 12 тезисов о вирусном редакторе. http://www.kazhdy.ru/andrey_miroshnichenko/12_tezisov_o_virusnom/]

Связь без отклика – бессмысленна. Представим себе миллионы опубликованных сообщений, ни одно из которых не нашло продолжения в виде отклика. Такой интернет нам не нужен. Зачем он? Другое дело – если сообщение может вызвать резонанс. А только ради этого оно и создано. Резонанс, настраиваемый вирусным редактором, как раз и привлекает людей туда, в эту среду.

Вирусный редактор – это живое биение общественного мнения. В результате потенциал взаимодействия и подладки оказывается больше потенциала анархии и какофонии.

Происходящее на наших глазах освобождение авторства, охватившее уже два золотых миллиарда (количество пользователей интернета), разрушает старые институты, создает новые механизмы.

Первый удар пришелся на профессиональных производителей общественно значимых текстов – на СМИ. Но проблемы СМИ, смерть газет – это лишь морщинки на мировой поверхности океана истории. Важнее понять, как теперь будут устроены всеобщие контент и коннект. И потом уже можно обсуждать частности – такие как перемены в медиа.

Влияние новшеств удобно описывать с помощью адаптем. Адаптема – ключевой фактор неизбежных изменений, осознание которого позволяет привыкнуть к будущему и управлять настоящим.

Адаптема 1. Публикаторство из возможности превращается в обязанность

Уезжая в глушь, мы почему-то непременно сообщаем окружающим, что некоторое время будем без связи. Как бы извиняясь.

Если Пети долго нет на форуме или в «Фэйсбуке», френды поинтересуются – не случилось ли чего! А Петя будет объяснять и как-то даже… оправдываться. (Конечно, не всегда Петя так уж кого-то интересует, но это ведь совсем плохо для Пети, если никому нет до него дела, верно?)

Наконец, если мы хотим купить у фирмы «Восход» турпутевку, заходим в интернет и не обнаруживаем там информации об этой фирме, то путевку у нее мы не купим.

Присутствие в сети становится обязательным. Публикуюсь – значит существую. Публикаторство из возможности превращается в обязанность. И чем дальше – тем больше. Это логично, ведь публикаторство является условием социализации. Если человека нет в сети, хотя бы в отраженном виде, – то его нет. Нет для других, нет как социального существа. Сейчас это еще не на 100 % так, но дело к тому идет.

У разных субъектов своя мера этой активности, но в целом объем участия будет стремиться к объему возможности. То есть 2, 3, 4 млрд людей, получивших доступ в интернет (плюс иные субъекты публичной активности), породят 2, 3, 4 миллиарда аккаунтов. И все будут производить информацию, причем так, чтобы оказаться интересными и добиться отклика или хотя бы обозначить свое существование. Чтобы быть в обществе на его условиях.

Адаптема 2. Все – сами себе медиа

Желая отклика, любой публикатор неосознанно стремится привлечь свою аудиторию. По сути, это медийная задача. А коль скоро публикаторы теперь все, то и медийные функции распределяются на всех. Каждый применяет редакционные технологии.

Например, никогда раньше столько людей не придумывали заголовки для своих сообщений. Нормальный человек прежде не занимался заголовками, если только он не работал редактором. Теперь все делают эту медийную работу: найти актуальное, интересно подать, подобрать иллюстрацию, фактуру. Все эти техники и приемы помогают привлечь внимание и добиться отклика – не зря же они были наработаны профессиональными СМИ.

Нет ничего странного в том, что любой публикатор – будь то частный человек или корпорация, – получив доступ, тут же начинает улучшать свою медийность. Ведь чем лучше сделано сообщение, тем выше вероятность отклика. Нет никакого смысла заниматься этим для галочки. Критерий эффективности зашит в природу процесса.

Адаптема 3. Коллективное медийное самообслуживание

Жажда отклика и постоянное улучшение медийности создают среду, которая сама себе сообщает все важное и интересное.

Учитывая масштаб явления, надо признать, что эта сеть может зачерпнуть все. Просто все, к чему имеет отношение человек и что может быть использовано для добычи отклика. В том числе оголтелую ерунду. Но интересное и значимое будет отобрано, усилено вирусным редактором и сообщено всем, для кого оно имеет значение.

Вирусный редактор это не заговор против журналистов. А если и заговор, то наиболее активными его участниками являются как раз сами журналисты, так как благодаря своим профессиональным навыкам и живому интересу к жизни они превосходят всех других заговорщиков в умении сообщать интересное и добиваться отклика. Другие только учатся, а журналисты – уже умеют.

Коллективное медийное самообслуживание никак не направлено против старых СМИ. Старые СМИ вирусному редактору безразличны. Вирусный редактор даже с удовольствием их при случае использует, поскольку они очень хороши как раз в поиске и выработке значимости. Но в принципе, вирусный редактор может обходиться и без них. Мы знаем массу примеров, когда важнейшие темы были подняты или даже целиком отработаны исключительно вирусным редактором. Профессиональные СМИ или не успевали, или боялись.

Принято противопоставлять СМИ любительскому авторству интернета. Но на самом деле СМИ уже стали составной частью этой среды, причем самой активной. Что по-прежнему приносит им славу, но угрожает их бизнесу, ибо монополия на сообщения в этой среде невозможна.

Одно из главных следствий коллективного медийного самообслуживания – роль медийных технологий растет, а роль СМИ, как общественного института, – падает. И, видимо, стремится к нулю. Это и есть основная причина и смерти газет, и сжатия бизнес-модели СМИ. А вовсе не переход от бумаги к цифре.

Адаптема 4. Вирусный редактор поставляет качественную информацию не хуже СМИ

При самообслуживании неизбежно встает вопрос о качестве услуг. Ведь их оказывают не «профессионалы», а «любители», причем сами себе. Разве может блоггер привести достоверную информацию, например? Взять интервью у президента? Провести квалифицированное расследование?

Вообще-то, может и даже стремится к этому. Вирусный редактор пропускает сообщения через фильтры, суммарно обладающие всеми возможными компетенциями. Любую «статью» пишет все общество. Точнее говоря, именно те члены общества, которые имеют какое-то отношение к теме. Так происходит еще и экспертный отбор: в эпидемии интересности участвуют как раз те, кого эта тема интересуют, и кто может получить свою долю отклика за счет надлежащих знаний, личных свидетельств или удачных формулировок.

Чем больше у юзера специальных знаний по теме, тем вероятней отклик. Хороший мотив для отбора и привлечения специалистов. Этот самонаводящийся ансамбль суммарно всегда компетентен. И даже те, кому интересно, но нечего сказать по делу, кто производит лишь шум и бестолковые реплики – даже они способствуют работе вирусного редактора, так как своим участием поддерживают скорость тематической инфекции.

Первичный блоггер ради отклика может наврать или приврать – с него станется. Известный блоггер, поддавшись коррупции, может тайно продать свою трибуну. Но если событие действительно значимо, то вирусный редактор соберет такой народный контроль, что уровень факт-чекинга превысит самые строгие стандарты СМИ. Правда всегда выплывет. Коррупция блоггера всегда будет обнаружена. Если оно того стоит. А если вранье или вброс незначимы, то вирусный редактор их не заметит и не вскроет. Но и не распространит.

Что касается интервью недоступных персон или закрытой информации, то будь у общества интерес – этот интерес обязательно будет удовлетворен. Президент найдет способ дать кому-нибудь интервью. Секретная информация обязательно просочится из закрытых структур – там ведь тоже люди, они тоже нуждаются в «признании», имеют какие-то свои цели и хотят публично воздействовать на свою же «закрытую» среду. Сливы, происки внутренних конкурентов, обиженные и уволенные, усилия левацких ниспровергателей, вроде Ассанжа – все это рано или поздно открывает все х-файлы. Если «Викиликс» возможен, то на достаточном статистическом массиве он становится неизбежным. И чем выше интерес вирусного редактора к закрытой информации, тем быстрее утечка. Дальнейшее – дело техники.

В конце концов, найдутся энтузиасты, применяющие профессиональные приемы расследования ради отклика. Или даже ради бизнеса на отклике, – например, политического (пример всем известен). Такая возможность теперь тоже открыта.

Отдельная тема – первичная добыча отклика с помощью гадости. Казалось бы, да, человек может привлечь внимание, публикуя нарочитую гадость. Многие так и делают. Как же в этом случае быть с высокими идеалами общественной значимости, вмененными вирусному редактору?

А вот какая штука: гадость никогда не переходит на второй круг заражения. Только ближние контактеры как-то отреагируют. Гадость не может быть вирусом. Вирусом может быть только реакция на какую-нибудь выдающуюся гадость – например, все начнут эту гадость обсуждать. Но это уже будет другое, надлежащее качество обсуждения.

Так что вирусный редактор всегда разрабатывает тему по стандартам социальной значимости. Ну, а почему должно быть иначе? Это ведь сумма атомарных реакций общества, прямое действие общественного мнения.

Адаптема 5. Партизанская журналистика Сети поглощает все профессиональные компетенции журналистов

Возьмем новости. Блоггеры – собкоры вирусного редактора – распределены по планете толстым слоем. В результате любое событие происходит обязательно в присутствии блоггера, который, конечно же, тут же сообщает об этом миру. Еще бы – такой шанс получить отклик!

Это означает, что если у события есть хоть какой-то потенциал значимости, оно будет замечено. А если этот потенциал большой – сообщение будет подхвачено и распространено ровно в таком объеме, в котором оно того заслуживает.

Профессия репортера, в общем-то, уже умирает. Репортер приезжает всегда после события, а блоггер – всегда на месте в момент события.

Партизанская журналистика может производить аналитику, затевая коллективную экспертизу. Как это происходит? Например, некий блоггер увидел, что фотоотчет молодежного движения о тушении лесного пожара похож на подделку. Он предъявляет это свое сомнение и какие-то начальные аргументы. Если френдам интересно, они заражаются расследовательским пылом, заражают других, набегает толпа самодеятельных экспертов, среди которых найдутся толковые и бестолковые специалисты любой компетенции.