Сборник рефератов по истории. 9 класс

Кадетско-октябристская политика не соответствовала реальным ожиданиям масс, следовательно, партия большевиков получила шанс на победу. Серьезная политическая конфронтация раскалывала общество на враждующие лагеря. Большей части населения будущее виделось социалистическим. Среди различных слоев общества стали популярными слова «социализм», «социалистический». Но единого представления о социализме и о путях движения к нему все еще не было. Политические же партии оказались не способны к компромиссу. Гражданская война стала неизбежной. Единовластие буржуазии не могло остановить этот процесс. Все чаще встает вопрос о диктатуре и «сильной власти». На правом фланге теперь были кадеты, крайне левое положение заняли большевики, выступавшие за решительные преобразования. В центре оказались меньшевики и эсеры, которых, однако, поддерживало большинство в российском обществе. Нерешительность кадетов не устраивала народ, активность большевиков пугала.

Однако ситуация начала резко меняться к осени 1917 г., когда разочарование и отчаяние масс привело к смене настроения. Сложилась обстановка, когда народ выбрал большевиков, которые обещали быстрое решение жизненно важных проблем. Съезд большевиков решил, что единственно правильным решением будет организация вооруженного восстания. В этой сложной ситуации Временное правительство во главе с Керенским попробовало овладеть ситуацией и взять под контроль развитие сил в стране. Такое правительство должно было стать «правительством спасения революции». В Москве прошло совещание с участием всех политических партий, кроме большевиков, для объединения воли «всех живых сил страны».

Но общество не стремилось к объединению. На левом фланге боролись за власть большевики, на правом – кадеты. Это привело к попытке установления военной диктатуры и «корниловскому мятежу». После ареста Корнилова большевики, с их понятными для широких масс лозунгами, приобрели явную популярность. Обстановка в стране все больше дестабилизировалась. Перед меньшевиками и эсерами встал выбор: идти дальше с кадетами и буржуазией или с большевиками. От единства или раскола партий теперь зависела судьба революции.

Гражданская война могла отступить, если бы был достигнут политический компромисс и решен вопрос о мирной революции. Теперь жестко стал вопрос о переходе власти в руки Советов. Оставалась надежда на демократическое совещание, но поворот меньшевиков и эсеров в сторону кадетов и к союзу с буржуазией окончательно оттолкнул массы к большевикам. Временное правительство и руководители партий меньшевиков и эсеров явно не оправдывали ожиданий, не предпринимая решительных шагов. Общенациональный кризис в России обострился. Видимо, был разительный контраст между социально-политической обстановкой и настроением большинства народа с одной стороны и политикой правительства с другой.

Все работало на большевиков. Оправдывались слова Ленина. В стране углублялась экономическая разруха, продолжалась кровавая война, росла инфляция, падал авторитет политической власти. Недовольство народных масс росло. Лозунг «Вся власть Советам» звучал уже как призыв к свержению Временного правительства. Большевики в своем стремлении к власти использовали обещание реализации требований народа – мира, земли, хлеба.

Обстановка в политической расстановке сил изменилась после приезда Ленина в Петроград. Его поддерживали Дзержинский, Урицкий, Сталин, Свердлов, Троцкий и др. Оппозицию в ЦК возглавил Каменев. По его мнению, надо было ждать II съезда Советов для решения вопроса о власти. Ленин и его сторонники промедления не хотели и настаивали на захвате власти. При Петроградском Совете 12 октября создан Военно-революционный комитет для подготовки восстания. Его поддержали представители ЦК, профсоюзов, флота и гарнизона. Некоторые «левые» эсеры и представители меньшевиков-интернационалистов также вошли в Совет. Ленин настаивал на немедленном захвате власти. Рабочие вышли на улицу уже 24 октября, а 25 октября в газете «Рабочий и солдат» опубликовано воззвание от Петроградского ВРК, в нем сообщалось о свержении Временного правительства и о переходе власти к ВРК.

II Съезд Советов 25 октября объявил о том, что рабоче-крестьянская революция победила и начало работу новое правительство – СНК – Совет Народных Комиссаров. Здесь же были приняты несколько первых декретов новой власти. Меньшевики и эсеры, не согласные с решением съезда, покинули новое правительство. Это стало началом установления власти Советов. Большевики стали партией власти в России.

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Бичехвост А. Ф., Варламова Н. Д. Из политической жизни России конца XIX-начала XX вв. Саратов. 1994.

2. Блинова Б. С. Эволюция политической системы в России. Саратов. 1994.

3. Мизь А. Б. Краткий очерк истории власти и управления социалистического государства. М., 1996.

ТЕМА 12. КРИЗИС ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ ВЕСНОЙ-ОСЕНЬЮ 1917 г

РЕФЕРАТ: «А. Ф. КЕРЕНСКИЙ ВО ВРЕМЕННОМ ПРАВИТЕЛЬСТВЕ»

ПЛАН

1. Введение

2. А. Ф. Керенский – путь к власти

3. А. Ф. Керенский в Февральские дни 1917 и во Временном правительстве

4. А. Ф. Керенский – глава правительства

5. Заключение

6. Использованная литература

1. ВВЕДЕНИЕ

Подлинная история требует четкого представления не только о пространственно-временных, но и о личных связях. Мы не можем и не должны сбрасывать со счетов ни психологию руководителей, ни их личные отношения. Историю нельзя обезличивать. Ведь если творец истории – народ, то приводит массу в движение личность. Особенно ярко роль личности вырисовывается в переломные моменты истории, когда проблема альтернативы стоит особенно остро и проблема лидера превращается в одну из центральных.

В жизни всегда всему есть альтернатива. Аналогичные по своему характеру события в разной исторической обстановке могут привести к разным результатам. Но от чего, от каких обстоятельств при наличии альтернативы зависит выбор решения, выбор пути? На него влияют не только объективно сложившиеся условия. Объяснить выбор того или иного решения можно лишь с учетом влияния многих факторов, к которым относится, если можно так выразиться, и фактор личности, фактор вполне объективный.

На переломных исторических этапах подчас выдвигаются на первый план фигуры крайне противоречивые, успех которых в значительной мере объясняется находчивостью, умением использовать конъюнктуру, а провалы – отсутствием твердой политической линии. Это подтверждает и история России между февралем и октябрем 1917 г., когда на политическую арену выдвинулась фигура Александра Федоровича Керенского.

В. В. Маяковский, намекая на экзальтированность Керенского и обыгрывая совпадение его имени и отчества с именем и отчеством последней российской императрицы, иронически бросил: «Уж мы подымем с царской постели эту самую Александру Федоровну».

А вот данный поэтом портрет А. Ф. Керенского:

Дворец не думал о вертлявом постреле, Не гадал, что в кровати, царицам вверенной, раскинется какой-то присяжный поверенный. От орлов, от власти, одеял и кружевца голова присяжного поверенного кружится. Забывши и классы, и партии, идет на дежурную речь. Глаза у него Бонапартьи И цвета защитного френч. Слова и слова. Огнесловая лава. Болтает сорокой радостной. Он сам опьянен своей славой пьяней, чем сорокаградусной[205 - Маяковский В. В. Стихотворения. М., 1955. Т. 3. С. 289.].

Керенского иронически называли «главноуговаривающим» (после того как он объявил себя главнокомандующим), но он посылал и карательные экспедиции. Было опубликовано немало хвалебных од в его честь и столько же ядовитых карикатур. Но все без исключения признавали наличие у Керенского ораторского таланта. Он был находчив, о чем говорит хотя бы эпизод, когда Керенский разрядил весьма напряженную обстановку, неожиданно поблагодарив разбушевавшую толпу солдат, пришедших к Таврическому дворцу, и предложив им взять на себя его охрану, что и было сделано. Он мог увлечь за собой слушателей, его речи несли в себе печать экзальтированности.

«Керенский редко готовил свои речи, – вспоминали люди, слышавшие его. – Не было в них железной логики Ленина или страстного сарказма Троцкого… Он опирался на чистые эмоции». Он мог сойти с трибуны, «сотрясаясь всем телом и обливаясь потом, покрывавшим побледневшие щеки». Ведь на политической арене ораторское искусство играет немаловажную роль, особенно когда надо укрепить доверие приобретенных сторонников и привлечь новых, пробудить у слушателей недоверие к политическим противникам и их аргументам. Керенский обладал этим искусством.

Трудно дать однозначную оценку Керенскому и как человеку, и как политическому деятелю, но пройденный им путь политика говорит о том, что без его осмысления нельзя понять тот краткий отрезок русской истории между февралем и октябрем 1917 г., который определил во многом дальнейшую историю России.

1. А. Ф. КЕРЕНСКИЙ – ПУТЬ К ВЛАСТИ

Необычная роль в истории России выпала на долю тихого Симбирска. В конце 60-х – начале 80-х гг. XIX в. здесь родились три мальчика, которым через три-четыре десятилетия суждено было олицетворить огромный социальный катаклизм. В 1866 г. здесь родился А. Протопопов – последний министр внутренних дел Николая II, на котором лежала ответственность за безопасность царского режима. Через 15 лет, в 1881 г. в том же Симбирске появился на свет А. Керенский, возглавивший Временное правительство, которое сменило власть Романовых. А между этими двумя датами, в 1870 г., Симбирск дал миру В. Ульянова-Ленина, вождя Октябрской революции, «перевернувшей» Россию и потрясшей весь мир.

Это обстоятельство особо подчеркивал А. Ф. Керенский в своих мемуарах: «…судьба нашего захолустного городка, до которого не дошла еще железная дорога и куда нерегулярно поступила почта, переплелась с судьбой могущественной империи». И далее: «По иронии судьбы, три человека, жизнь которых тесно сплелась в критические годы истории России, – всеми ненавидимый последний царский министр внутренних дел А. Д. Протопопов, Владимир Ленин и я – были уроженцами Симбирска»[206 - Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте: Мемуары. М., 1993. С. 3.].

Примечательна политическая характеристика, данная Керенским своему родному городу: «…хотя Симбирск был главным образом городом консервативных земледельцев, враждебно настроенных к либеральным реформам Александра II, определенную роль в его жизни играла и немногочисленная элита, состоявшая из учителей, врачей, судей и адвокатов, которые горячо поддерживали эти реформы и ратовали за осуществление в повседневной жизни города новых, либеральных идей»[207 - Там же, с. 3.]. Семья Керенского как раз и принадлежала к такой элите.

Александр Федорович Керенский родился в семье, принадлежавшей к духовному сословию. Его дед был приходским священником. Отец окончил Пензенскую духовную семинарию, но отнюдь не стремился к духовной карьере. Федор Михайлович Керенский, в семье которого 22 апреля 1881 г. родился Александр, был директором мужской гимназии и средней школы для девочек. Мать Керенского – Надежда Александровна, была внучкой крепостного крестьянина и дочерью генерала, служившего начальником топографического отдела в штабе Казанского военного округа.

Александр был третьим ребенком в семье. Он получил, как было принято среди состоятельной интеллигенции и в дворянских семьях, хорошее домашнее воспитание. В детстве Керенский перенес тяжелое заболевание – туберкулез бедренной кости. И хотя пролежал шесть месяцев, но до конца от болезни избавиться не смог. Во время болезни Александр пристрастился к чтению: "Я позабыл обо всем на свете… Я проглатывал книги и журналы, исторические романы, описания путешествий, научные брошюры, рассказы об американских индейцах и жития святых. Я познал обаяние Пушкина, Лермонтова и Толстого, не мог оторваться от «Домби и сына» и проливал горючие слезы над «Хижиной дяди Тома»[208 - Керенский А. Ф. Указ. соч., с. 7.].

Школьные годы будущего премьера прошли в Ташкенте, куда в 1889 г. на должность инспектора учебных заведений был переведен его отец. «Здесь, – много позднее писал Керенский, – в Ташкенте, мне предстояло провести школьные годы с 1890 по 1899 и выйти в новую социальную среду, совершенно не похожую на ту, что была характерна для европейской России»[209 - Керенский А. Ф. Указ. соч., с. 9.].

«Моя жизнь в Ташкенте, – вспоминал Александр Федорович – как и прежде беззаботная, стала тем не менее более разнообразной и интересной. Я был общителен, увлекался общественными делами и девочками, с энтузиазмом участвовал в играх и балах, посещал литературные и музыкальные вечера»[210 - Там же, с. 11–12.].

В 1899 г. Керенский покинул Ташкент, он уехал в Петербург для поступления на юридический факультет университета. В 1904 г. Александр Федорович успешно его закончил и прямо со студенческой скамьи, как и многие в то время, шагнул в революцию. «Мы, – напишет он в будущем, – вступили в ряды революционеров не в результате того, что подпольно изучали запрещенные идеи. На революционную борьбу нас толкал сам режим. Ограничение автономии Финляндии, притеснения армян, еврейские погромы, жестокие расправы с крестьянскими повстанцами, позор войны с Японией, „Кровавое воскресенье“ 9 января 1905 года… Я пришел к выводу, что по вине верховной власти Россию ждут великие беды и испытания»[211 - Керенский А. Ф. Указ. соч., с. 24.].

Но, в отличие от многих молодых людей, его сверстников, Керенский не принял марксизм. Впоследствии он так объяснил это: «Я читал также статьи молодого марксиста-экономиста Петра Бернгардовича Струве. Но когда я дошел до той страницы, где он пишет, что индивидуальности нет места в природе и ее не следует принимать в расчет, я понял, что марксизм не для меня. Мое отношение лишь укрепилось, когда я познакомился с „Коммунистическим Манифестом“ Маркса и Энгельса, где утверждается, что общечеловеческая мораль – лишь орудие в классовой борьбе, а мораль рабочего класса не имеет ничего общего с моралью капиталистического мира»[212 - Керенский А. Ф. Указ. соч., с. 43.].

Когда в декабре 1905 г. Керенского арестовали, в руки полиции попали документы, свидетельствовавшие о его связях с эсерами и даже с их Боевой организацией. Сам Керенский много позднее писал, что он лишь намеревался вступить в эсеровскую Боевую организацию, чтобы участвовать в покушении на Николая II, но ее руководитель, Е. Азеф, будто бы не принял его из-за отсутствия у него опыта.

«К 1905 году, – вспоминал А. Ф. Керенский, – я пришел к выводу о неизбежности индивидуального террора. И я был абсолютно готов, в случае необходимости, взять на свою душу смертный грех и пойти на убийство того, кто, узурпировав верховную власть, вел страну к гибели»[213 - Там же, с. 30.]. Но так или иначе, из тюрьмы его скоро выпустили, отправили в Ташкент, но филерское наблюдение за ним не снималось вплоть до самой Февральской революции. В охране он проходил под именем «Скорый». Сохранились агентурные сведения, согласно которым перед войной Керенский якобы входил в Петроградский комитет эсеров.

Свою работу адвоката Керенский начал в Народном доме, организации по оказанию культурной и просветительной помощи неимущим слоям населения. «Работа полностью поглотила меня, – писал он. – Люди, приходившие к нам за советом, в основном женщины, могли часами рассказывать о своих бедах и изливать многочисленные жалобы»[214 - Там же, с. 30.].

В 1906 г. А. Ф. Керенский начал адвокатскую деятельность на политических процессах, быстро принесшую ему всероссийскую известность.

В 1909 г. он защищал участников дерзкой миасской «экспроприации», в ходе которой группа южноуральских большевиков-боевиков, совершив нападение на почтовый поезд, захватила крупную сумму денег для партийных нужд. В 1912 г. он участвовал в судебном процессе, который царские власти затеяли против арестованных лидеров армянской партии «Дашнакцутюн». В том же году он возглавил общественную комиссию, расследовавшую обстоятельства событий на реке Лене, во время которых команда солдат расстреляла рабочих золотого прииска. Царский министр внутренних дел Макаров произнес тогда в третьей Государственной Думе слова, которые, пожалуй, могли бы стать эпиграфом для политической программы российской реакции: «Так было и так будет!». Керенский позднее утверждал, что в ответ на это от имени демократии произнес свою крылатую контрфразу: «Так было, но так не будет!».

Широкая адвокатская популярность в 1912 г. привела Керенского в четвертую Государственную думу. Эсеры бойкотировали думские выборы, но проводили своих представителей в нее по группе трудовиков – формально беспартийной крестьянской группе, а фактически с ними тесно связанной. Керенский прошел в Думу от Вольского уезда Саратовской губернии как трудовик. Здесь, в думских кругах, он скоро начал играть видную роль.

Керенский, формулируя «основную задачу» Думы, заявил, что она должна не законодательствовать, а создать в стране «новую здоровую власть», которая призвала бы к «ответственной государственной работе» всех и каждого. Керенский достаточно твердо придерживался линии, которую определил еще в своей первой речи в Думе, сказав, что готов сотрудничать со всеми, кто желает вести Россию в прогрессивном направлении и трудиться во имя триумфа демократии.

С началом Первой мировой войны А. Ф. Керенский, как и вся группа трудовиков, занял оборонческие позиции, однако не отказался от критики внутренней политики царского правительства, по-прежнему, как он считал, разъединяющей силы нации, разъединяющей даже в момент грозной внешней опасности. «В этот трудный час, – говорил он в одном из выступлений, – власти не хотят даровать амнистию тем, кто боролся за свободу и счастье нашей страны, как не хотят пойти навстречу нерусским меньшинствам, которые, забыв о прежних обидах, сражаются бок о бок с нами за Россию. Вместо того чтобы облегчить тяготы тружеников, власти вынуждают их нести главное бремя военных расходов… Крестьяне, рабочие и все, кто желает счастья и процветания Родине, будьте готовыми к тяжким испытаниям, ибо, защитив свою страну, вы освободите ее»[215 - Керенский А. Ф. Указ. соч., с. 92.].

Тяжелые поражения русской армии, развитие общего экономического кризиса усиливали оппозиционные настроения в четвертой Государственной думе. Летом 1915 г. в ней образовался «Прогрессивный блок», сформулировавший программу, которая требовала создания правительства, пользующегося «доверием страны». Керенский принимал в нем самое активное участие, занимая самую левую позицию.

Керенский смело и решительно выступал в Думе с требованием создания правительства, ответственного не перед царем, а перед Государственной думой, заявляя, что он с теми, кто «прямо призывает народ и страну к открытой решительной борьбе со старой властью, губящей страну»[216 - Цит. по: Иоффе Г. З. Семнадцатый год: Ленин, Керенский, Корнилов. М., 1995. С. 23.].