Младую голову твою!
Александр Полежаев (1804–1838)
«Зачем задумчивых очей…»
Зачем задумчивых очей
С меня, красавица, не сводишь?
Зачем огнем твоих речей
Тоску на душу мне наводишь?
Не припадай ко мне на грудь
В порывах милого забвенья, –
Ты ничего в меня вдохнуть
Не можешь, кроме сожаленья!
Меня не в силах воспалить
Твои горячие лобзанья,
Я не могу тебя любить –
Не для меня очарованья!
Я был любим, и сам любил –
Увял на лоне сладострастья,
И в хладном сердце схоронил
Минуты горестного счастья;
Я рано сорвал жизни цвет,
Всё потерял, всё отдал Хлое, –
И прежних чувств и прежних лет
Не возвратит ничто земное!
Еще мне милы красота
И девы пламенные взоры,
Но сердце мучит пустота,
А совесть – мрачные укоры!
Люби другого: быть твоим
Я не могу, о друг мой милый!..
Ах, как ужасно быть живым,
Полуразрушась над могилой!
Дмитрий Ознобишин (1804–1877)
Признание
Не губки в цвете розы новой,
Не свежесть милых уст твоих;
Не блеск зубов твоих перловый,
Не ямки в щечках наливных…
Нет, милый друг, не прелесть эта
Зажгла любовью грудь поэта!
Не этот локон золотистый,
Не томная лазурь очей,
Не голос твой, столь нежный, чистый,
Орлиный носик – носик фей,
Не персей зыбкая примета
Зажгла любовью грудь поэта!
Невольно время прелесть губит,
Годами хладными дыша;
Но то не мрёт, что друг твой любит,
Его любовь – твоя душа.
Она, как луч огнистый света,
Зажгла восторгом грудь поэта!
Владимир Бенедиктов (1807–1873)
Люблю тебя
«Люблю тебя» произнести не смея,
«Люблю тебя!» – я взорами сказал;
Но страстный взор вдруг опустился, млея,
Когда твой взор суровый повстречал.
«Люблю тебя!» – я вымолвил, робея,
Но твой ответ язык мой оковал;
Язык мой смолк, и взор огня не мечет,
А сердце все «люблю тебя» лепечет.