Сборник современных фантастов

Ленка неожиданно замолчала, будто ожидая какой-то реакции на свою незаконченную мысль. Но Денис не обратил на это внимания. Мысленно он был не здесь, не с ней.

– Он сказал, – продолжила Ленка, – что турбаллы нельзя разделить. В случае выигрыша мы сможем сразу прямо из этой гостиницы отправиться в Анапу. Но только мы, вместе или по одному – не важно, но только на наши имена будут зарегистрированы билеты.

В голове Дениса зашумело еще сильнее, будто он оказался на пустынном берегу моря и шум прибоя не давал услышать что-то очень важное… что-то настолько важное, что он боялся… не хотел это слышать. Но стоило только ему решить, что он и не будет тогда прислушиваться, как воздух прорезали крики чаек, и в их голосе угадывались обрывки фраз: «Мы вместе… только мы… сразу на море… одни».

– Извини, Денис! – тихо прошептала Ленка. – Я правда не знала.

Рука Дениса невольно соскользнула с ее волос к нижней части шеи – туда, где уже начиналась зона ключицы. Он почувствовал пальцами маленькую рябь на коже – несколько совсем маленьких тонких морщинок, которые образуются обычно на месте сгиба. Из любопытства пальцы обхватили этот участок кожи, сжимая заодно и ключицу. Телемонитор, уже длительное время не получая обратной связи от клиента, неожиданно погас, и тишину разрезал сдавленный, но достаточно громкий выдох, донесшийся с его колен. Он сдавил пальцы еще чуть сильнее, чтобы понять… убедиться в чем-то очень важном… Нет! Ощущение прикосновения к этому месту Денису было незнакомо. Он не чувствовал никакого родства. Шум моря в голове неожиданно стих, пропали чайки, и остались лишь каштановые волосы и медный привкус обмана во рту, разбавленный приторным вином и этой дурацкой оттянутой нотой кислой капусты.

4

Она сидела в трапезной на полу, обхватив колени руками, и думала. Глаза были опухшими от беспрерывного потока слез, но к горлу опять подступал ком обиды, который невозможно было сглотнуть, и она снова заплакала. Без слез. Это были просто всхлипывания и энергичные подергивания плеч. А еще бессилие.

Над столом висел телевизор, вещавший уже в сотый раз о победителях кулинарного конкурса. Это были Ленка и Денис. Ее Денис. И уже сотый раз сказали, что они сегодня (она не могла поверить своим ушам), именно сегодня уже улетают в Анапу – один из самых популярных курортов Черноморского региона.

Да! Он был прав. Она действительно красивая девушка. Теперь Карина ее хорошо рассмотрела. Но она же тоже красивая! Что пошло не так? Где она упустила свое счастье?! Нет-нет-нет! Она здесь ни при чем. Нельзя даже допускать такой мысли. Может, где-то она и не совсем поняла, как надо правильно хранить семейный очаг, но она действительно его любит! Всем сердцем! Всей душой! Каждым миллиметриком тела! Не было ни одной секунды за последние шесть лет совместной жизни, чтобы она хоть немножечко усомнилась в своих чувствах к нему. Любит! Что же теперь делать? Как ей теперь жить… без него?

«Давай заведем ребеночка!» – Карина вот уже шестой день прокручивала фразу, сказанную Денисом в тот вечер. Нет, она, конечно, и раньше думала об этом, но как-то немного отрешенно, оставляя этот вопрос на потом. Но вот от него она не ожидала это услышать. Она была смущена его вопросом, сконфужена и обижена. Обижена на себя, не на него. Ведь именно она должна была произнести это первой. Так чего она ждала? Карина не знала. Она не знала, чего ждала все эти шесть лет, но зато знала точно, что она согласна.

– Денис! Я согласна! Я очень хочу ребенка! Нашего ребенка, слышишь?

Карина прокричала это вслух. Прокричала по-настоящему громко, чуточку истерично, с визгливой ноткой в голосе, еще больше отражающей ее отчаяние. И снова зарыдала. На этот раз из глаз все же брызнули слезы, и она почувствовала некоторое облегчение. Надолго ли? Она этого не знала, как и не знала того, что ей делать дальше со своим медицинским заключением.

Когда она проснулась утром шесть дней назад и поняла, что ее муж уехал, то практически сразу, долго не раздумывая, умывшись, одевшись и наспех перекусив, выскочила на улицу и побежала в ближайший медицинский центр с одной лишь целью: пройти медкомиссию и с положительным заключением, разрешающим забеременеть, встретить Дениса, возвращающегося с конкурса. Все последние шесть дней она была занята лишь этим. И вот наконец сегодня утром она получила на руки заветную пластиковую карточку. Это и было медицинским заключением. На карточке, помимо общей информации и рекламы медицинского центра, было три разноцветных кружочка: красный, желтый и зеленый. Для тех, кому выдают заключение со светящимся красным кружком, означает, что по медицинским показателям беременеть пока нельзя. В таких случаях обычно, если девушка все же мечтает о ребенке, ей надо пройти различные курсы лечения, после чего шансы на положительное заключение сильно увеличиваются. Карине дали карточку со светящимся желтым кружком. Это означало, что по всем медицинским показателям она прошла, осталось лишь пройти анкетирование – этакое психологическое тестирование, результаты которого могут изменить желтый свет на зеленый или пока оставить желтый. Капсулу для беременности выдают лишь по карточке со светящимся зеленым кружочком. Без капсулы не забеременеть. Вроде все просто: прислони карточку к своей ИСО, и перед тобой появится изображение виртуального доктора, который начнет задавать вопросы. Но есть одна маленькая загвоздочка. На тестировании должны присутствовать оба супруга. Должны быть двое! А тут как раз эти новости…

– И мы снова возвращаемся к конкурсу, чтобы узнать, чем занимаются в данный момент наши победители, – шел из телевизора сбивчивый, будто заигрывающий голос андроида-репортера. – Мне передает наша камера в аэропорту, что победители только что были замечены недалеко от регистрационной стойки на рейс 501 «Томск – Анапа». Предлагаю за ними немного понаблюдать.

Карина подняла взгляд к телевизору, вытерев глаза кулаками, и мучительно уставилась на две фигуры в здании аэропорта, попавшие в объектив приближающейся камеры, снимающей откуда-то сверху. Да! Это были они! Они стояли друг против друга и о чем-то разговаривали. В руках Ленки можно было различить билеты, на которые она то и дело посматривала и время от времени что-то говорила короткими фразами Денису, который выглядел совсем молчаливым, с понурым взглядом рассматривающим то ли свои ботинки, то ли мозаику на полу. Наконец он поднял голову, посмотрел на Ленку и что-то сказал ей. В этот момент объектив камеры максимально приблизил их и перестал двигаться. По положению тел, головы и неотрывных друг от друга взглядов было понятно, что Денис сказал что-то очень важное. Что-то такое, чего нельзя случайно пропустить мимо ушей, спутать с простой болтовней или, чего еще хуже, принять за шутку или розыгрыш. Карина не сомневалась, он говорил о любви. Будто в подтверждение ее догадки, Ленка крепко обняла его. Карина сразу вспомнила, как она точно так же крепко и самозабвенно обнимала его каждый вечер, когда он возвращался домой.

К горлу подступил новый ком, и глаза затуманились от вновь хлынувших слез. Дыхание ее перехватило, и под левой грудью сильно закололо. Она инстинктивно схватилась правой рукой за грудь. Схватилась снизу, пытаясь будто достать до сердца и надавить на него, чтобы успокоить, но это не приводило ни к какому эффекту. На несколько секунд она будто забыла, как дышать. Забыла в тот момент, когда глубоко вдохнула воздух и… не смогла выдохнуть. Будто не могла вспомнить, как это делается. В голове проносились обрывки мыслей о нем, о картошке, о Сочи, а еще о совсем маленьком существе, в сморщенном лице которого так легко угадывались черты Дениса и ее собственные. Нарастала паника. Грудную клетку стянуло железными тисками, и в глазах начало темнеть. От локтя к кисти правой руки, которой она все еще инстинктивно пыталась массировать под грудью, ощущалось слабое онемение.

– Это были прощальные объятия.

Карине показалось, что воздух трапезной разрезал голос ее мужа, – в приступе паники она на секунду даже забыла его имя. Сперва она приняла это за звуковую галлюцинацию. Однако это помогло ей наконец выдохнуть, и она снова задышала полной грудью, первые секунды жадно хватая воздух ртом.

«А может, не померещилось? – подумала она. – Неужели у них с Ленкой еще и интервью берут?» Она вытерла снова слезы, на этот раз бортом халата, усомнившись в чистоте своих рук, и взглянула на экран телевизора. По телевизору начиналась передача о природе какого-то тропического и, судя по всему, очень далекого региона.

– Что? – невольно произнесла она вслух, сама не понимая, кому адресован ее вопрос.

– Она обняла меня на прощание.

Голос был ровный и шел сбоку, а не из телевизора. Карина повернула голову и увидела Дениса, стоящего в дверном проеме трапезной и кивающего на экран, где еще пару минут назад показывали его точно в такой же одежде, в какой он стоял перед ней сейчас, в эту минуту.

Стоял перед ней! Радость настолько переполнила Карину, что ей было все равно, каким образом он смог оказаться в двух местах одновременно. Она не хотела думать ни о чем, главное – он рядом. Карина попыталась вскочить, но тщетно. Ее ноги затекли, а в ягодицах чувствовалась тупая ноющая боль защемленных от неправильного сидения нервов.

– Денис! – прошептала она и снова заплакала, но теперь совсем по-другому – легко и непринужденно, без кома в груди, но с необычными ощущениями в нижней части живота.

Денис подошел к ней (О боже! Это правда он!), сел на корточки напротив нее, взял ее заплаканное лицо ладонями и заглянул в глаза, сосредоточенно, но с нежностью разглядывая ее снежинки вокруг зрачков. Потом улыбнулся. И в улыбке было столько нежности, столько любви, что Карина не сдержалась и тоже улыбнулась, положив поверх его ладоней свои.

– Карина, я люблю тебя! И только тебя! Я сдержал свое обещание, слышишь? Даже не сомневайся! Мне никто не нужен, кроме тебя! Мы победили в конкурсе, но… – Денис задумчиво отвел на секунду взгляд в сторону. – Как оказалось, по турбаллам команды могут выехать в другой регион только ее участники. Я проводил Ленку, и мы попрощались. Мое место рядом с тобой, Карин!

В голове Дениса всплыла картина, как он провожал Ленку и как она в последний раз спросила его: «Денис! Может, все-таки поедешь со мной? Я вряд ли уже вернусь. Мне вчера позвонили из Анапы и сделали интересное предложение по развитию туризма на Черноморских курортах. Мы можем уже не увидеться… Поехали со мной!» Денис не хотел с ней встречаться взглядом, но пора было поставить последнюю точку. Он посмотрел на нее и сказал: «Лена… ты очень хорошая девушка! Но… я люблю Карину и никогда в жизни не предал бы ее… и не предам. Ты еще найдешь свое счастье! Не сомневайся! Прощай, Лен… и извини!» И Ленка обняла его крепко-крепко, шепнув на ухо: «Берегите друг друга! Вы оба молодцы!» Потом взяла свой чемодан, развернулась и ушла.

Домой Денис добрался быстро. Так быстро, что, зайдя в квартиру, в трапезную, он обнаружил себя еще стоящим в аэропорту и обнимающимся с Ленкой – по крайней мере, так показывал телевизор. Карина сидела на полу и рыдала, глядя на предательский экран. Он ощутил огромный прилив нежности при виде этой картины. Впрочем, чувство нежности к ней он испытывал всю дорогу домой.

– Я не могу встать. Ноги затекли.

Денис подхватил ее на руки, ощутив ее легкость, отметив для себя, что даже в такой беспомощной позе она выглядит очень грациозно, и, не выдержав нахлынувших эмоций, стал с ней кружиться. Они оба смеялись. Смеялись радостно, непринужденно. Потом она положила на его плечо руку особым образом, и он понял, что Карина просит остановиться. Он осторожно поставил ее на ноги. Карина встала, сделала пару еле заметных движений бедрами, как бы проверяя устойчивость своих еще совсем недавно затекших ног, и кивнула Денису в сторону стола. Он обернулся, увидел пластиковую карточку и все понял. От счастья эмоции хлынули через край, и он схватил ее и стал сжимать в объятиях, после чего крепко поцеловал, снова взял на руки и понес ее из трапезной в их комнату.

5

Денис глубоко полной грудью вдохнул воздух, наблюдая, как робот, которого он не первый раз уже арендует «на небе», удаляется от него, поливая по пути подсолнухи. Он оглянулся и стал наблюдать, как на скамейке, которую он смастерил еще весной, сидит Карина. Милая, любимая Карина! Рядом стоит коляска, в которой лежит их сын – первенец. Карина читала ему какую-то детскую книжку. Скорее всего, древние сказки о волшебном лесе и его обитателях, написанные еще во времена «нашей эры». И у Дениса было подозрение, что Илюшка – так они назвали сына – уже давно спит, убаюканный свежим чистым алтайским воздухом и ровным мягким тембром матери. Карина любила читать, а с некоторых пор особенно сильно полюбила хорошие добрые сказки, и тот факт, что самый главный ее слушатель уснул, не мог ей помешать продолжить чтение. Она на минуту остановилась, глянула на маленькое круглое упитанное лицо своего сына, в очередной раз восхитившись его сходством со спящим Денисом – именно со спящим, – поправила уголок одеяла, сползший набок с его плеча, глянула, улыбаясь, в сторону Дениса и продолжила свое чтение.

Прошел год после событий, подвергших испытанию их с Кариной отношения. Ленка так и не вернулась. На ее участке работали теперь ее два сына. Для чего они зарабатывали свои турбаллы, Денис еще не успел поинтересоваться, но зато спросил про Ленку. Она, как оказалось, прилетала почти на всю зиму к ним погостить. Оно и неудивительно – зимой туризм не такой активный, да и из Анапы гораздо проще попасть в Сибирь, чем наоборот. Аллигатор слетал в Татарстан и прилетел оттуда в легком негодовании. Как выяснилось, его корни совершенно никакого отношения не имели к Татарстану. Вся его родословная писалась испокон веков на Алтайской земле, где он и жил. И, как сказали ему в каком-то центре, куда он обратился для выяснения своих родовых корней, если бы он сделал запрос, то давно бы это выяснил. Аллигатор, конечно, немного повозмущался, но зарекся все же разобраться с современными технологиями и Ресурсным пространством. Малину он продолжил выращивать и в этом году. И как раз сегодня, в течение ближайшего часа, должен был приехать на участок, где они непременно поболтают – втроем, с Кариной. А возможно, даже вчетвером. Он обещал привезти с собой Эмилчи – свою жену Эми. Это показалось Денису с Кариной отличной идеей, и они взяли с Аллигатора обещание, что он именно так и сделает. Было бы на самом деле здорово общаться именно семьями, болтать о всякой всячине, перенять у Эми опыт воспитания детей.

А подсолнухи… Решение их посадить вместо картошки было совместным. Карина наткнулась в Ресурсе случайно на слово «козинак». Выяснив, что в одном из вариантов это сладкое блюдо из семечек подсолнечника, она поделилась с Денисом своей идеей представить козинаки жюри на кулинарном конкурсе. Он, в свою очередь, проверил хоть какое-то упоминание о них на конкурсах – и не нашел. Решение было принято, подсолнухи высажены.

Но на самом деле ни для Карины, ни для Дениса в этом году победа на конкурсе или турбаллы не имели значения. Самое главное для них было то, что они вместе – он, она и маленький Илюшка. И то, что они безумно друг друга любят! И это ощущение защищенности их семейного очага, крова, их, как выяснилось, тонких, нежных и чувственных душ они ни на что не променяют!

02. Ирина Журавлева

У каждого камня есть свое имя

Прежде чем уснуть, Зоя долго крутилась в кровати, то и дело переворачивая горячую подушку. Ей очень хотелось верить, что завтра обязательно все изменится. Скорее всего, ее ждет важная встреча и кто-то должен сказать ей нечто очень нужное. Возможно, это было предчувствие. На самом деле она нуждалась в помощи, не зная, как выйти из ситуации самостоятельно. Зоя искала поддержки или просто участия в сложившейся ситуации, ей было безразлично, откуда придет помощь. Наконец Зоя уснула, но ее дыхание было неровным. Во сне она слышала разговор двух незнакомых людей. Во сне Зоя не понимала суть их разговора, только сердце начинало биться чаще, теряя ритм, когда слышались эти голоса. Она могла уловить всего лишь короткие отрывки речи: «Она переживает свою боль уже слишком долго! Она способна самостоятельно восстановить силы. Вскоре все переменится».

В предыдущую ночь у нее так же неровно начало биться сердце, но именно в тот момент ее кот сбил вазу со стола в гостиной. Зоя проснулась от звонкого удара разбившейся вазы, и голоса исчезли. Вытерев пол, она вернулась в постель, но сон уже не вернулся.

Утром Зоя проснулась с легкой головной болью, пыталась вспомнить сон, но все впустую.

«Эти дурацкие сны! Уже не знаю, откуда мне ждать помощи! Я дрейфую и не знаю, куда плыву! Нет маяка, нет весел! Стоит еще раз поговорить с Сальвадором». Она набросила халат и пошла на кухню готовить кофе. Когда из кофеварки потянулась струйка волшебного запаха, позвала мужа:

– Дорогой, уже время! Давай вставай, кофе готов! – Зоя взяла телефон и вышла на балкон.

* * *

Сальвадор лежал в постели с закрытыми глазами, но уже не спал. Ему нравились эти минуты между сном и бодрствованием. Телефонный звонок вывел его из этого благодушного состояния. Он поднял трубку и услышал знакомый голос:

– Привет! Извини, это не слишком рано, я тебя не разбудила?

– Разбудила! Ладно, мы уже разговариваем.

Зоя давно была знакома с Сальвадором. Внешне обычный молодой человек – среднего роста, карие глаза, волнистые волосы. Они вместе учились в университете, вместе ездили на раскопки, веселились в одних и тех же компаниях. Потом вместе начали работать в Центре антропологии. Но никогда не испытывали желания завести более тесные отношения. Однако оба знали, что нечто их связывало, всегда ровные прекрасные отношения, и, даже когда спорили, не обижались и не оскорбляли друг друга. Сальвадор знал все о жизни Зои. Помнил ее совсем молоденькой, она всегда ему нравилась – невысокая, стройная, русые волосы с рыжинкой, большие серые глаза. Гулял у нее на свадьбе, помнил, как она была безумно счастлива, когда у них родился сын. Это был ее первый и единственный ребенок. Он также хорошо помнил и тот день, когда ее семилетний сын, катаясь на велосипеде прямо перед домом, столкнулся с грузовиком. После того случая у Зои больше не было детей, хотя врачи не находили ничего, что могло бы помешать ей вновь забеременеть.

Позже Сальвадор специализировался на подводной археологии, но его интересовала не только археология. Он серьезно занимался искусством азиатских боев, изучал йогу, даже вел курсы по восточной философии. Зоя всегда смеялась, когда видела, как он живо интересовался трактовкой снов. Его занимала интерпретация снов, пытался объяснить, почему этот сон пришел именно к тебе и чего следует ожидать. Сальвадор защищался, сообщая, что снами интересовались и Фрейд, а также и буддийские монахи, а не только гадалки. Но про это знали только его самые близкие друзья, для остальных он был хорошим специалистом и отличным лектором.

– У тебя что-то случилось? – спросил он.

– Опять эти странные сны! Может, ты мне поможешь понять их? Все абсурдно! Я видела чьи-то руки возле моего лица, на этот раз мне предлагали траву или что-то вроде мха. Мох был зеленым с росой, а на корнях было немного земли.