Неслучайные
«О чем я мечтала, поступив на филологический факультет? Кому нужна моя работа? Современные дети не интересуются классической литературой, и только единицы читают произведения, включенные в школьную программу. В основном находят книги с пересказом сюжета, а сочинения списывают из интернета», – грустные мысли не давали ей успокоиться.
– Все, больше не могу! – с этими словами она вошла в учительскую, бросив журнал на стол.
Осеннее утро разбудило Галину солнечными зайчиками, скачущими по стенам спальни, но и им не удалось ее развеселить. «Ничего не хочу! До конца учебного года еще работать и работать, а у меня уже нет сил, но надо вставать!» – приказала она самой себе. Из зеркала в ванной комнате на нее смотрело миловидное лицо с большими карими глазами, а копна растрепанных каштановых волос придавала ее внешности озорной вид. Хрупкая фигурка и невысокий рост делали ее похожей на маленькую птичку, поэтому друзья и близкие называли ее Галчонком.
– И чего тебя не устраивает? – продолжала она диалог сама с собой.
– Все! Я хотела написать диссертацию о поэтах серебряного века! А в результате должна тратить свою жизнь на проверку тетрадей? – ответила Галина отражению в зеркале.
– Ну так что тебе мешает? Поступай в аспирантуру и твори!
– Поздно, кому я теперь нужна? А мама? Как я могу ее оставить одну? – Обреченно вздохнула она, собирая роскошные волосы в старушечью гульку.
– Просто сегодня не мой день! – сказала себе Галина и пошла пить кофе.
Кот Барсик крутился возле ног и требовал еды и внимания. «Хороша компания: мама-пенсионерка, дочь без детей и кот – главный в доме хозяин», – усмехнулась Галина Сергеевна. Часы на стене громко тикали и напомнили ей, что надо поторапливаться. Выскочив во двор, она услышала громкое чириканье птиц, которые радовались жизни и солнечному утру. Их громкое веселье не улучшило ее настроение, она ускорила шаг.
Вдруг, споткнувшись, она очутилась на тротуаре, завопив от боли в руке, а говорливые птички разлетелись во все стороны, почуяв неладное. «Только перелома мне не хватало», – подумала Галина, и горечь всей ее никчемной жизни полилась потоком слез. Вердикт травматолога был неутешительным: сложный перелом правого запястья. Больничный мог дать ей возможность взять паузу на размышления о том, как жить дальше, но она увидела в этом падении знак судьбы и написала заявление об увольнении.
Бывшая учительница Галина Сергеевна сидела в вагоне поезда, до отправления которого оставалось несколько минут. Она решила поехать к школьной подруге в Москву в надежде найти ответы на судьбоносные вопросы, сходить в пушкинский музей к импрессионистам, которым всегда удавалось наполнить ее творческой энергией.
Проводник уже объявил об отправлении поезда, когда в купе ввалился молодой мужчина и сел напротив попутчицы, чтобы отдышаться.
– Чуть не опоздал! Давайте знакомиться! Вадим.
– Галина, – вежливо ответила она, окинув взглядом незнакомца. Перспектива поддерживать никчемный разговор с соседом не вызвала в ней радости.
– Галина Сергеевна, я Вадик из вашего прошлого, ученик 11-го «Б». Я вас сразу узнал.
На нее смотрел симпатичный парень, в котором смутно угадывался ученик выпускного класса, безумно влюбленный в поэзию, особенно серебряного века. Он посвящал ей свои стихи о любви, которые она находила в тетради для сочинений. Вадик собирался поступать на факультет журналистики, и у них было множество тем для разговоров после уроков. Она не позволяла ответным чувствам вырваться наружу: статус учителя и разница в возрасте тогда казались непреодолимой и немыслимо огромной преградой.
– В тот выпускной год я провалил творческий экзамен и пошел в армию. Но я все-таки стал журналистом и через неделю лечу во Владивосток на Молодежный туристический форум.
– Как я тебе завидую. – Искренняя улыбка, распущенные по плечам волосы, хрупкая фигурка в облегающих джинсах превратили ее в привлекательную девушку, непохожую на прежнюю училку.
– Так поехали со мной! Я могу взять с собой одного гостя!
– Звучит интригующе, – лицо Галины украсил яркий румянец, а сердце заколотилось от распирающей грудь радости. Они проговорили до утра, как будто и не было тех долгих лет в разлуке.
На перроне Галину встречала Лидка. Она кинулась в объятья подруги, визжа от радости:
– Ну наконец-то ты добралась до меня! Думала, что до пенсии не дождусь! – тут же увидела ее руку в гипсе и Вадика, в нетерпении топчущегося на месте, и недоуменно посмотрела на Галку.
– Все потом расскажу, – ответила та, а толпа пассажиров и шум вокзала напомнили им, что пора двигаться к метро.
У Лидки было все в порядке, и с карьерой, и с личной жизнью: она имела частную практику психолога и была счастлива замужем. Уютно устроившись на кухне за чашечкой чая, когда муж и дети были отправлены спать, подруги вели задушевную беседу:
– Когда человек забывает о своей мечте и движется в неверном направлении, его бессознательное посылает сигналы, и если тот их не принимает и не решается выйти из зоны комфорта, то Вселенная дает ему пинком под зад, заставляя остановиться и задуматься, куда он идет.
Лидка выразительно посмотрела на руку в гипсе.
– Я уже давно чувствую, что проживаю не свою жизнь, что занимаю чужое место на нелюбимой работе, а теперь наконец-то я вырвалась на свободу! В случайной встрече с Вадиком я вижу знак судьбы, и теперь никакие условности не помешают мне его любить и открыто выражать свои чувства! Я полечу с ним во Владивосток, и точка! Буду искать хоть какую-нибудь работу в издательстве и готовиться в аспирантуру. Я возвращаюсь к самой себе и своей мечте!
Телефонный звонок выдернул Галину из дремоты бессонной ночи:
– Галчонок, ты еще спишь? – раздался почти родной голос Вадика. – Приглашаю тебя на выставку импрессионистов!
Как важно вовремя сесть в нужный вагон поезда.
– Спасибо, Вселенная! – откликнулась Галина. И нежная улыбка появилась на лице счастливой женщины.
Лидия Белозёрова
Сладкая Грёза
Виктория часто видела один и тот же сон, который возвращал в детство, когда она училась в музыкальной школе. Она снова переживала волнение, преодоление страха, эйфорию успеха, ощущала тот сладкий аромат любимых пионов – запах майских экзаменов и концертов.
– Вика, повтори программу!
Для нее папа, папочка, был горячо любимым человеком! Он всю свою жизнь преподавал музыку, он и привил дочери и сыновьям любовь к классической музыке.
В их семье, где царила музыка, у детей было соревнование: кто больше занимается и лучше играет. Вика была младшая и самая талантливая.
– Помедленнее играй Бома! Повтори лучше «Грёзу!» – волновался отец.
– Па, да что ее повторять-то? Скукотища!
Вика заиграла еще быстрее. Смычок идеально слушался, она играла штрихом сотийе7. Пальцы легко скользили по грифу скрипки. Темп Presto8 веселил – хотелось играть еще быстрее!
– Виктория, что ты творишь! Медленнее! – сердился отец.
– Ну почему все дети в воскресенье отдыхают, а я должна заниматься и выступать? Вот пойду в школу…
– Сегодня важный концерт. Дмитрий Яковлевич ждет.
При упоминании учителя, сердце девочки учащенно забилось. Педагог Ростовский – потомственный интеллигент, высокий, с добрыми глазами, но очень строгий. Он был учеником профессора Московской консерватории А. И. Ямпольского – старая школа скрипичной игры. Благодаря хлопотам отца, Вика была зачислена в его класс, где учились сильнейшие ученики школы. Нужно было очень много заниматься, чтобы соответствовать!
Легкий перекус, и они поспешили в филармонию, где был отчетный концерт школы. Выступление Вики было во втором отделении, где в программе стояли ансамбли, оркестр и сводный хор.
У нее было целых два номера. Solo9 Виктория играла кантиленную10 пьесу «Сладкая грёза». Для педагога было очень важно показать свою восходящую звездочку с пьесой Чайковского. Это было символично, потому что музыкальная школа гордо носила имя русского классика.
Второй номер – в ансамбле с еще одной девочкой и двумя мальчиками, где Вика концертмейстер11. Четверых ребят тщательно отбирали из большой группы юных скрипачей. Они играли в унисон12 музыкальную механику, Perpetuum mobile («Непрерывное движение») Карла Бома со школьным оркестром. Вике очень нравилась пьеса. Она представляла себя музыкальным механизмом, потому что играть надо было чисто, быстро, четко, ни на секунду не прерывая бег механизма.
В филармонии все дышало музыкой на все лады. Закулисье, где каждый готовится к выступлению, было похоже на большой муравейник! В репетиционных за сценой ансамбли повторяли свои произведения. Хор распевался. Вику всегда впечатляло количество хористов. Затаив дыхание, она слушала их многоголосие.
Оркестру отвели самую большую репетиционную. Викин папа привел и оставил ее с ребятами-скрипачами. Там стояла какофония13! Виктория даже растерялась от такого множества звуков.
Дмитрий Яковлевич вошел быстрым шагом на своих длинных ногах-ходулях.
– Готова? Сегодня у тебя большой день! В кантилене сделай все, над чем работали. Все получится!
Он погладил Вику по ее русым волосам, настроил ей скрипочку, дал напутствие и посоветовал отцу отвести девочку в тихое место.
«Сделай все, над чем работали»! – она перебирала в уме приемы исполнения, нюансы, дыхание.
– Живи музыкой, чувствуй ее! – в голове звучал голос учителя, и начала подкатывать тошнота, то ли от голода, то ли от страха.
Виктория сидела со скрипкой на коленях, ладони под мышками, чтобы руки были теплыми и не потели. Папа дал дочери программу, где было отмечено ее выступление. Она следила за номерами. Мимо нее проходили на сцену исполнители, отыгрывали, кланялись, им громко аплодировали, и они уходили со сцены. Совсем как на репетиции накануне, но тогда не было полного зала.
– Везет! Как бы я хотела, чтобы все уже было позади.
По мере приближения сольного номера руки-предатели начинали потеть, голова кружиться, сердце, казалось, выпрыгнет наружу. Перед глазами, как в тумане, из двух кулис на сцену «плыли» оркестранты. Они рассаживались по своим местам.
Старшие учащиеся вели концерт:
– Петр Ильич Чайковский. «Сладкая грёза». Исполняет ученица подготовительного класса Виктория Новикова. Класс преподавателя Дмитрия Яковлевича Ростовского. Аккомпанирует Оркестр детской музыкальной школы имени Чайковского.
Пошел14 занавес…
Вики не оказалось на месте…
На стуле лежала ее великолепная скрипка-четвертушка работы мастера. Повисла пауза, в зале зашушукались. Отец Вики бросился ее искать, а девочка уже бежала вверх по лестнице, подальше от сцены. Она слышала, как оркестр заиграл следующее произведение. Еще три номера и наступит черед ее любимого «Непрерывного движения».
– Ну и ладно! Пусть играют без меня! Не хочу играть «Грёзу»! – слезы брызнули из глаз скрипачки, а она все бежала и бежала вверх по ступенькам.
На самом верху она увидела открытую дверь, тихонько вошла. Это была осветительская, где колдовали светотехники. Отсюда открывалось восхитительное зрелище: вся сцена и зал были видны сверху и казались такими маленькими. Таким же маленьким стал и страх Виктории.
Сначала девочку не заметили, но когда она прильнула к стеклу, завороженная зрелищем, ее увидели и позвонили на проходную.
Отец Вики уже мчался в осветительскую. После пропажи Вики Дмитрий Яковлевич, который являлся также и дирижером оркестра, успокоил музыкантов и сделал перестановку в программе так, что никто не заметил заминки.
Когда Виктория с отцом показались за кулисами, уже пел хор.
– Пап, хор ведь в конце? И почему не играли Бома?
Отец не сердился на дочь, а только улыбнулся:
– Узнáешь!
Когда хор закончил свое выступление, которое должно было быть финалом-апофеозом, поворотный круг сцены развернули, и там снова сидел школьный оркестр.
– Уважаемые родители и педагоги! А теперь мы хотим представить нашу молодую талантливую поросль, наших солистов-виртуозов Викторию Новикову, Эллу Жданову, Андрея Смирнова и Александра Иванова. Карл Бом. «Непрерывное движение». Прошу!
– Моя любимая пьеса! – Сердце радостно забилось, Виктория не верила своему счастью.
Под гром аплодисментов вышли четверо юных скрипачей. Жаром горели щеки, они улыбались друг другу и зрителям. По Викиному энергичному движению все четверо одновременно подняли скрипки. Чувствовалась наэлектризованность, взведенная пружина музыкального механизма. Скрипачка взмахнула смычком и задала такой невероятный темп Prestissimo15, в котором ни четверка солистов, ни оркестр никогда не играли. Это был вихрь, ураган, верх виртуозности. Трудно было поверить, что это маленькие музыканты, а не маститые профессионалы.
Пьеса пролетела как один миг. Зал аплодировал стоя.
Дирижер наклонился к Вике:
– А теперь «Сладкая грёза»?!
Вика встала вполоборота, чтобы свет софитов не ослеплял ее. Она подняла скрипку, смычок, взглянула на дирижера и… заиграла. Музыка полилась нежно и свободно, она захватила исполнительницу сразу. Прием вибрато16, который Вика еще не до конца освоила, сейчас легко получался, это окрасило музыку проникновенной глубиной. Все ее существо пело, жило музыкой. Она двигалась с музыкой, наклоняясь и выпрямляясь. Дирижер следовал тончайшим нюансам скрипачки, вел за ней весь оркестр. Стоящий впереди микрофон усиливал звук и, казалось, «Грёзу» было слышно на весь мир! Зал куда-то исчез. На свете была только солистка, ее скрипка и музыка. Маленькая скрипачка будто растворилась в прекрасных созвучиях. Это было чувство полета, неописуемого счастья и восторга, которые бывают только во сне или на небесах! В эти мгновения все слилось воедино, и родился настоящий МУЗЫКАНТ!
Когда пьеса завершилась, Вика сделала паузу перед тем, как опустить смычок. Зал взорвался овацией и долго не отпускал музыкантов.
На сцене, в лучах софитов, стояла маленькая счастливая девочка с букетом пионов, который преподнес ей папа. Она вдыхала сладкий аромат цветов – запах ее первого выступления на большой сцене.
Владимир Стадник
Вагон Судьбы
– Мужчины не плачут! – произносил я, как мантру, но слезы все равно текли из моих глаз. – И зачем я вообще вышел из этого поезда?! Воздухом подышать собрался!
Я сидел на перроне и смотрел на здание вокзала, на котором непонятными буквами должно было быть написано «Брянск». Я и не думал, что в сентябре в России бывает так холодно. На мне рубашка да легкая курточка против дождя. Все мои вещи, включая билет, уехали с поездом, и я просто не знал, что мне делать. У нас, в Ханое, хотя бы кое-где написано по-английски, а здесь – ну сплошные иероглифы. Взяв себя в руки, я вошел в здание вокзала.
– Do you speak English? – спрашивал я. – Can you help me, pleasе? Помощь, да?
Вспомнил я те несколько русских слов, что успел выучить. Но меня никто не понимал.
Около вокзала старая женщина продавала какие-то овальные булочки, выкрикивая: «Пиро-жки, пиро-жки!». Достал из кармана рубли, которые дали мне в дорогу:
– Мама, пиро-жки, два.
Она взяла бумажку и протянула горячие и ароматные пирожки. Я низко поклонился, поблагодарив, а она взяла корзинку и отошла в сторону.
Дождь, решив добавить своих слез к моим, загнал меня обратно в здание вокзала.
Тревожный вечер уже зажигал тусклые фонари, грязно освещающие старый зал. Я и плакал, и молился. Это мой первый вечер в России, а вместо восторга я сижу здесь один, с мокрым лицом. Я совсем замерз. Внезапно, как свет упавшей звезды, я услышал родную вьетнамскую речь и звук суетливых женских шажков по мраморному полу.
– Син чао! Син чао! – закричал я им, вскакивая со стула. – Помогите мне, умоляю вас!
Девушки остановились и захихикали. У нас мужчинам не принято плакать, но это уже были слезы восторга и надежды. Быстро и немного сбивчиво я рассказал, что случилось, и попросил помощи. Одна из девушек, что покрупнее, с прыщиками между бровями, тут же пошла к окошку, где восседала толстая ярко-накрашенная женщина с черно-красным платком на шее. Поговорив с ней, девушка сказала, что следующий поезд на Москву только завтра утром, а тот, где удобнее пересадка, после обеда.
– Как зовут тебя, плакса? – спросила прыщавая.
– Чан, – ответил я, обидевшись.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
СНиП – строительные нормы и правила.
2
КС – акт выполненных работ по форме №2.
3
Дед – в переводе с татарского.
4
Мама, мама! Помогите! – в переводе с татарского.
5
Подруга моя – в переводе с татарского.
6
Я тебя люблю, козьими какашками накормлю – шутливая поговорка на татарском.
7
Сотийе (от фр. подпрыгивать) – скрипичный штрих, манера исполнения подвижных произведений.
8
Presto – очень быстрый темп.
9
Solo – индивидуальное исполнение.
10
Кантиленная – протяжная, мелодичная пьеса.
11
Концертмейстер – руководитель группы исполнителей.
12
Унисон – исполнение вместе идентичной партитуры.
13
Какофония – здесь – хаотичное звучание нескольких музыкальных инструментов.
14
Пошел – открылся.
15
Prestissimo – самый быстрый темп, быстрее Presto.
16
Вибрато – колебания левой руки скрипача для окраски звука.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
