Слово и дух

– Так точно! – по-военному ответил Николай Петрович.

– Можете быть свободны.

После работы Николай Петрович поехал к матери.

– Почему ты мне ничего не рассказывала о своей сестре? – начал он с порога.

– Какой сестре? – не сразу сообразила мать.

– О Марии Степановне Быковской!

– А, – поняла мать, – о Маше?

– А у тебя что, ещё есть сёстры?

– Нет, только Маша, старшая сестра. Но она ещё до революции молоденькой девчонкой вышла замуж за хорошего инженера. А после революции они смогли уехать за границу. И с тех пор я о ней больше ничего не знаю.

– Зато наши органы знают. И рассказали мне, что она живёт во Франции.

– А почему они тебе это рассказали?

– Потому что я перевожусь на секретное производство, а в анкете написал, что у меня нет родственников за границей.

– И что, теперь из-за этой тёти тебя не берут?

– Да кое-как уговорил, чтобы взяли…

Николая Петровича действительно взяли. Он с удовольствием окунулся в новое производство. Про разговор у начальника отдела кадров он не вспоминал. Но через какое-то время Пал Палыч сам о себе напомнил. Позвонил и назначил встречу.

– Что-то, Николай Петрович, не получаю от вас никакой информации, – сказал он, поздоровавшись. – Я уж было решил, что вы про нас забыли.

– Я не забыл. Просто пока нечего докладывать, так как ничего подозрительного пока не замечаю.

– Вот именно, пока. Потому что не имеете ещё опыта работы. А людей нужно уметь вызвать на откровенность.

– И как это сделать?

– Да хотя бы политический анекдот рассказать.

– Я таких анекдотов не знаю, – насторожился Николай Петрович.

– Да их ходит сколько угодно. Вот, например, такой. Проводит Никита Хрущёв какое-то публичное мероприятие. А в зале среди слушателей сидят два еврея. И один из них всё время тянет руку, хочет выступить. «Ну что там у вас?» – задают ему вопрос из президиума. Тот встаёт: «А вот у меня вопрос: почему в стране нет мяса?» Ведущий объявляет перерыв. После перерыва место Рабиновича остаётся пустым. Тогда вскакивает его сосед и кричит: «Я уже не спрашиваю, почему нет мяса. Я спрашиваю: куда делся Рабинович?»

Николай Петрович через некоторое время рассказал этот анекдот в цеховой курилке. Все посмеялись и разошлись по рабочим местам. А Василий, один из рабочих, уходя, сказал:

– Молодец, Петрович. Правильный анекдот.

Естественно, через несколько дней Василия вызвали к начальнику цеха. В кабинете у того сидел незнакомый мужчина. Василий, не видя начальника, хотел уже закрыть дверь, но мужчина его окликнул:

– Проходи, Василий, присаживайся. Посмотрел вот я твоё личное дело. Парень ты вроде способный, работаешь хорошо. А вот сознательности у тебя не хватает.

– Это почему же?

– А потому. Всякие анекдоты антисоветские слушаешь! А может, ещё и сам рассказываешь?

– Ничего я не рассказываю!

– Значит, только спокойно слушаешь? Ты что, не понимаешь, что работаешь на секретном объекте и в твоём присутствии проводят идеологическую диверсию?

– Какую ещё диверсию?

– А такую, что все антисоветские разговоры являются идеологической диверсией против нашего государства. И за них надо отвечать. Отвечать не только тому, кто рассказывал, но и тем, кто слушал и не сообщил куда следует. Так что и тебе теперь статья светит. Раньше за такие вещи вообще пятьдесят восьмую давали.

– Да я же ничего не знаю про эту идеологическую диверсию. И законов не знаю. Хотел как-то уголовный кодекс почитать, так его нигде не купишь.

– Незнание закона не освобождает от ответственности. Вот наш закон. Да и зачем тебе уголовный кодекс читать? Может, какую диверсию готовишь?

– Какую ещё диверсию? Просто ведь интересно знать, что можно, а чего нельзя.

– Интересно, говоришь? Так интересуйся, что вокруг тебя делается, кто чем занят, что говорит. Ты же понимаешь, сколько врагов у советской власти. И везде стараются проникнуть, в том числе и сюда. Вот и надо их разоблачать, проявлять бдительность.

– Так я готов.

– Да? Ну что ж, посмотрим тебя в деле. Будешь интересоваться, кто чем дышит, и мне докладывать. Может, тогда и смогу закрыть твоё дело.

* * *

Марии жилось трудно. Муж ушёл к другой, дочку приходится растить одной. Зарплата продавщицы в гастрономе не бог весть какая. Так что постоянно нужны дополнительные заработки. А складывались они из обвесов и обсчётов. Да с этих заработков ещё директору надо отстёгивать. Домой в сумках несёт излишки и по знакомым продаёт. Вот и в этот вечер она выходила после работы с нагруженными сумками. Но тут к ней подошёл незнакомец:

– Гражданка, пройдёмте со мной.

– И куда я должна с вами пройти?

– Вон в ту машину.

– Это с какого же перепугу я должна садиться в чужую машину к незнакомому мужчине?

– Насчёт перепугу вы правильно заметили. – И показал удостоверение.

На ватных ногах она дошла до машины. Её привезли в отделение милиции, завели в какой-то кабинет.

– Ну, показывай, Мария, на сколько ты сегодня ограбила Советское государство.

Раскрыли сумки и посмотрели содержимое.

– О, да тут за хищение социалистической собственности потянет лет на пять. А если учесть, что и продукты тут дефицитные, то и на все восемь!

Мария сидела ни жива ни мертва. Она только представила, что её посадят в тюрьму, а доченьку отдадут в детский дом, и ей стало плохо. После поданного стакана воды немного пришла в себя, но говорить ещё не могла.