80 лет Центрально-Азиатской экспедиции Н. К. Рериха. Материалы Международной научно-общественной конференции. 2008

– с этой целью якобы специальным решением Политбюро была выделена большая сумма денег;

– экспедиция на самом деле была диверсионным отрядом советских спецслужб, который направлялся в Тибет с целью свержения в Лхасе тибетского правительства и разжигания религиозной войны;

– с этой целью экспедиция везла с собой большое количество оружия;

– и многие другие небылицы в этом духе.

Конечно, МЦР не мог оставить эту вопиющую ложь без последствий и подал иск в Тверской муниципальный суд Москвы против газеты «Сегодня» и автора статей О.Шишкина о привлечении их к ответственности. Суд признал эту информацию не соответствующей действительности и порочащей честь семьи Рерихов, так как ни одного доказательства этих вымыслов, естественно, представлено не было. Газета пыталась обжаловать это решение, но при повторном рассмотрении оно было оставлено в силе. Более подробно об этом можно узнать, обратившись к первому тому нашего сборника «Защитим имя и наследие Рерихов». Этой теме была посвящена и специальная конференция МЦР в 2000 году, на которой уже в который раз были представлены многочисленные доказательства непричастности Рериха к деятельности спецслужб. Поэтому я на них останавливаться не буду за исключением одного.

Самой распространенной фальшивкой, которая якобы доказывает сотрудничество Н.К.Рериха с советскими спецслужбами, стало утверждение Шишкина об участие агента иностранного отдела ОГПУ Якова Блюмкина в экспедиции Рериха в период 1924–1925 годов на ее гималайском маршруте. С целью придания своей клевете правдоподобия Шишкин пошел на явный подлог содержания исторических документов. Он сослался на документы военного архива, содержание которых представил как доказательство участия Блюмкина в экспедиции. При проверке нашими сотрудниками архивных документов, на которые ссылался Шишкин, было установлено, что они содержат совсем другую информацию.

Блюмкин никак не мог находиться в экспедиции Н.К.Рериха. Это не только противоестественно с точки зрения нравственных и моральных принципов, так как террорист-предатель, каковым являлся Блюмкин, не имеет ничего общего с Рерихами. А Шишкин представил Блюмкина соратником Рериха. Блюмкин не мог находиться в экспедиции Рериха и потому, что в это время активно действовал в Москве и оставил после себя достаточно доказательств, обнаруженных нами в архивах, которые убедительно свидетельствуют, что он в 1924–1926 годах не покидал пределов СССР.

Мы проверили все документы архивов, на которые ссылался Шишкин, и установили, что все они были автором мифа использованы исключительно с целью фальсификации. Метод все тот же: берется историческое событие и под него подбирается некий архивный документ, а затем эти события автор фальсификации определенными приемами связывает с Рерихом и делает вывод, который не должен, с его точки зрения, подвергаться сомнению. Все эти ухищрения Шишкина были раскрыты, а он сам был изобличен в подлоге исторических документов, о чем мы много раз писали в наших публикациях. Видимо, поэтому Шишкин вынужден был прекратить свою деятельность, опасаясь повторного решения суда, уличающего его во лжи.

Но ему на смену пришел более талантливый фальсификатор, который, используя весь арсенал своего предшественника, значительно его пополнил. Я имею в виду В.А.Росова.

Собрав все небылицы о Н.К.Рерихе, он представил их в виде своей докторской диссертации, в которой поставил перед собой цель изменить наше представление о Н.К.Рерихе и его Центрально-Азиатской экспедиции. Вот выдержки из его диссертации, доказывающие это:

«Дальнейшие записи позволяют расширить наши представления, поменять акценты и увидеть в художественно-археологической экспедиции совсем иное явление» [2, с. 117–118].

Диссертация Росова (внимание, цитата): «<…> подводит черту под прежними оценками “художественно-археологических” экспедиций академика Рериха, бытующими по сей день в научной и популярной литературе» [2, с. 129].

Жонглируя историческими фактами, умело вплетая в них свой вымысел, Росов настойчиво пытается заставить нас «поменять акценты» и навязывает нам свою мысль о том, что Центрально-Азиатская экспедиция выполняла геополитические задачи с целью изменения политической ситуации в Центральной Азии, а вовсе не являлась научно-культурным творческим действом Николая Рериха.

Приведу некоторые примеры, показывающие, как он это делает. В опубликованных дневниках доктора Центрально-Азиатской экспедиции К.Н.Рябинина «Развенчанный Тибет» мы несколько раз встречаем высказывания его автора о том, что экспедиция – это величайшая миссия Рериха. Но в понятие «миссия» Рябинин вкладывал смысл духовный, а не политический, о чем сам неоднократно говорит.

В приложении к опубликованным дневникам Рябинина находится несколько писем к Далай-ламе, подписанные Н.К.Рерихом, в которых также говорится об экспедиции как о миссии. История возникновения этих писем проста и не содержит в себе никакой тайны, которая намекала бы на некий потаенный смысл. Поводом к их написанию послужили трагические события, постигшие Центрально-Азиатскую экспедицию в Тибете – зимовка на высокогорном плато Чантанг. Для освобождения экспедиции из плена и были написаны эти письма.

Этому предшествовали следующие исторические события Центрально-Азиатская экспедиция, как только о ней стало известно, сразу привлекла внимание не только ученых. Ею, как это ни странно, заинтересовались и спецслужбы. В первую очередь экспедиция привлекла внимание британской разведки и, в частности, ее резидента в Индии и Тибете Бейли. Этот интерес понятен. Англия имела полное влияние в Лхасе. Резидент английской разведки, который защищал эти интересы, опасался, что Рерих, которого они подозревали в сотрудничестве с Советами, может этому влиянию навредить. С целью воспрепятствовать этому Бейли заставил Тибетские власти задержать караван экспедиции на высокогорном плато и зимовать в совершенно непригодных для этого условиях. Это достаточно хорошо известный исторический факт. Также известно, что благодаря мужеству и выдающимся организаторским способностям руководителя экспедиции Николая Рериха, а также знаниям и лингвистическим способностям Юрия Рериха, который написал несколько писем от имени Н.К.Рериха к Далай-ламе, экспедиции удалось через пять жутких месяцев зимовки вырваться из плена и вновь выйти на маршрут. Эти письма, в которых экспедиция была представлена как миссия, являются образцом высокого дипломатического искусства, так как благодаря им экспедиции удалось вырваться из плена. Это реальные исторические события, которые нашли свое отражение в ряде исторических документов и дают объяснение тому, что в дневниках Рябинина и в письмах к Далай-ламе экспедиция была названа миссией.

Но Росов, ссылаясь всего лишь на эти два документа, в своей диссертации рисует фантастический геополитический план, направленный на создание Рерихом в Центральной Азии нового независимого государства, который меняет всю политическую ситуацию в этом регионе и ведет к серьезным военно-политическим последствиям. И с этой целью он представляет экспедицию Рериха так:

1. «Миссия западных буддистов, – пишет Росов в своей диссертации, – в ходе экспедиции сделалась очевидным фактом» [2, с. 120], но ни одного «очевидного факта» Росов так и не представил.

2. Цель миссии западных буддистов – провозглашение Н.К.Рериха западным Далай-ламой. И с этой целью якобы в Америке прошел съезд западных буддистов, на котором Рерих был избран западным Далай-ламой.

Вот некоторые цитаты из диссертации Росова по этому поводу: «Итак, тибетские власти отказались принять посольство Всемирного Союза, и Далай-ламой на Западе был избран Н.К.Рерих (согласно дневнику Е.И.Рерих). А заместителем Далай-ламы в Америке – младший сын Святослав, который в этот период действительно увлекался буддизмом» [2, с. 124]. Диссертант не подтверждает данное свое утверждение цитатой из дневника Е.И.Рерих, так как ее просто не существует. Поэтому В.А.Росов находит другой способ к убеждению нас в «достоверности» им написанного: «Неизвестно, проводились ли официальные выборы…» [2, с. 123]. «Оценивать объективно подобные явления невозможно, остается только констатировать факт» [2, с. 124].

Таким образом, получается, что фактов нет, но Росов все же этот «факт» констатирует.

На подобном способе доказательств построены все ложные утверждения Росова, которых в его диссертации достаточно много.

Возникает вопрос: «Зачем Росову необходимо делать Рериха западным Далай-ламой?» Ответ на этот вопрос дает следующий вымысел Росова.

3. В соответствии с утверждениями Росова, главной задачей экспедиции Рериха было разжечь религиозную войну буддистов: «…у Рериха созревает собственный план – использовать имя и авторитет Панчен-ламы как знамя в религиозной войне буддистов. Конечная цель – создание нового государства на пространствах Гоби» [2, с. 53].

Исходя из приведенной цитаты следует, что Росову каким-то образом удалось обнаружить существование у Рериха «плана религиозной войны буддистов», цель которого при помощи вооруженной борьбы «создать новое государство на просторах Гоби». Вслед за таким утверждением должны последовать четкие доказательства, основанные не на предположениях а на конкретных документах, которые смогли бы доказать такой вывод исследователя. Но даже косвенных доказательств существования у Рериха такого плана вы в диссертации нигде не найдете, так как это явная ложь.

Нам часто приходилось слышать и в ВАКе (академики Чуба-рьян, Жуков, Пивоваров и др.), и на этом заседании о том, что исследователь имеет право на свои предположения.

Конечно, историк может предполагать, но для этого обязательно лишь одно условие: необходимо, чтобы в истории имел место определенный факт – событие, на основании которого можно было бы строить свои предположения.

С подачи Росова Николай Рерих является автором и создателем плана религиозной войны, который он начал осуществлять во время проведения Центрально-Азиатской экспедиции и пытался его завершить в ходе Маньчжурской экспедиции.

Цитата из диссертации: «Обе экспедиции являются этапами в решении единой задачи, поставленной русским художником в самом начале его вынужденной эмиграции. Речь идет о концепции “Новой Страны” – создании независимого государственного образования на территории Азии» [2, с. 19].

Прежде всего Росову необходимо было бы доказать существование у Рериха плана религиозной войны, а потом уже предполагать его развитие. А так как такого плана у Рериха никогда не было и быть не могло, то вывод тут один – это ложь.

От «Новой Страны» до «нового государства». Очевидно, что Росов произвел подмену, которая заключается в следующем.

В дневниках Елены Ивановны и в очерках Николая Константиновича встречается понятие «Новая Страна», которое они раскрывают как «будущую страну Великой Культуры» [3, с. 193, 298, 434, 492; 4, с. 422, 429; 5, с. 400]. Вот что по этому поводу пишет Николай Рерих: «Если вас спросят, в какой стране вы хотели бы жить и о каком будущем государственном устройстве вы мечтаете, с достоинством вы можете ответить: “Мы хотели бы жить в стране Великой Культуры”. Страна Великой Культуры будет вашим благородным девизом: вы будете знать, что в этой стране будет мир, который бывает там, где почитаемы истинная Красота и Знание. Пусть все военные министры не обижаются, но им придется уступить их первые места министрам Народного Просвещения <…> Ничто не может быть чище и возвышеннее, нежели стремиться к будущей стране Великой Культуры» [6, с. 35–36].

Но Росов в своей диссертации не дал даже слова Николаю Константиновичу. В диссертации мы не найдем ни одного объяснения самого Рериха о том, что он вкладывал в понятие «Новой Страны». И это объяснимо, ведь иначе невозможно было бы Росову произвести подмену «Новой Страны» на «новое государство». Поэтому вместо Рериха в диссертации звучит только Росов. И в итоге мы имеем только домыслы Росова, которые не имеют ничего общего с действительностью.

Росов пошел дальше всех своих предшественников в способности фальсифицировать все исторические события, которые были связаны с Николаем Рерихом. Он представил его врагом своей родины, который пошел на союз с фашистской Японией против СССР ради осуществления своих геополитических планов – создание на территориях суверенных государств СССР, Монголии, Китая и Тибета нового независимого государства.

Не правда ли, трудно поверить, что такое вообще может быть написано. Все это выглядит как кошмарный сон. Но я этого не выдумал. Это написано черным по белому в докторской диссертации Росова.

Вот некоторые цитаты: «Он [Н.К.Рерих. – прим. МЦР] неизбежно должен был стать на сторону Японии в надвигающемся возможном конфликте» <…> «…в будущей борьбе с СССР непримиримой Японии и, что немаловажно, русской эмиграции» [2, с. 40, 196]. «В Маньчжурию Рерих вступил как посланник Японии. Этой “страной творческого горения” художник восхищался безраздельно. Да и свел весь разговор к единственно главной мысли – новому строительству и кооперации под взмахом самурайского меча» [2, с. 205].

Невольно задаешься вопросом, как могло случиться, что такие бредовые фантазии могли быть приняты в качестве докторской диссертации, которая в итоге была ВАКом утверждена. Основные причины этого следующие:

1. На диссертационном совете Санкт-Петербургского университета, где проходила защита этой диссертации, никто не углублялся в ее содержание. Официальные оппоненты Росова (ак. В.С.Мясников, д.и.н. Н.Н.Смирнов и д.ф.н. Ю.В.Линник) и его научный руководитель (ак. Б.В.Ананьич) с диссертацией были знакомы только по ее автореферату, который не содержит тех основных положений диссертации, которые были мной представлены. К этому необходимо добавить, что никто из них не является специалистом по теме диссертации. Поэтому никто на диссертационном совете не имел представления о тех вопросах, которые были отражены в диссертации. Надо также отметить, что во всех своих выступлениях Росов никогда не говорит о Рерихе с тех позиций, которые содержатся в его опубликованных работах и в диссертации. Поэтому все, кто голосовал за защиту диссертации Росова, были им введены в заблуждение.

2. Нам задавали вопрос: «А почему МЦР не был на защите и не выступил против защиты этой диссертации?» Мы не могли этого сделать, так как не знали о предстоящей защите. Надо отметить, что мы даже не могли предположить, что Росов дойдет до того, что будет стремиться явную ложь подать как научную истину. Поэтому не отслеживали объявления о защите диссертации, поэтому о ней ничего не знали. И еще один веский аргумент по этому поводу. Росову было хорошо известно, что МЦР является его давним оппонентом, который опровергает все его вымыслы. Поэтому он был заинтересован, чтобы МЦР ничего не знал о предстоящей защите. Я уже не говорю о том, что если бы Росов был настоящим ученым, уверенным в своей правоте, он просто был бы обязан пригласить на свою защиту нас. Но этого не произошло, что лишний раз характеризует самого Росова.

3. После того, как МЦР узнал о защите и представил в ВАК аргументированные доказательства несостоятельности этой диссертации, надо отметить, что ВАК была в некоторой растерянности. Руководитель экспертного совета по истории академик Чубарьян продержал у себя эту диссертацию более положенного срока, не сделав никакого заключения. МЦР провел две независимые экспертизы диссертации в двух институтах РАН (Институте российской истории и Институте русского языка) и получил два отрицательных отзыва на нее. Эти документы были переданы в ВАК. Там необходимо было принимать окончательное решение: или отказывать в утверждении диссертации, или пропускать ее. Но, к большому сожалению, вместо поиска и защиты истины ВАК стал спасать честь тех академиков, которые так безответственно дали положительный отзыв на диссертацию. А для этого надо было спасать саму диссертацию. Последующие события свидетельствуют, что это было именно так. Отрицательные отзывы двух институтов РАН не были учтены в ходе последующего рассмотрения диссертации. Когда мне дали возможность ознакомиться с материалами диссертационного дела, я там не обнаружил даже упоминания об этих отзывах.

4. Дальнейшие экспертные разбирательства диссертации на диссертационном совете Института истории Сибирского отделения РАН, возглавляемого академиком Н.Н.Покровским, специальной комиссией Президиума ВАК, возглавляемой академиком В.И.Жуковым, и на заседании бюро отделения истории и филологии РАН, которое проходило под руководством академика А.П.Деревянко, прошли по заранее разработанному сценарию. До ученых не доводились научные аргументы о несостоятельности диссертации, которых было огромное количество из России и зарубежных стран, в том числе и двух институтов РАН, давших отрицательные отзывы. Пользуясь случаем, хочу выразить за это благодарность и признательность академику Евгению Петровичу Челышеву, проф. Локешу Чандра (Индия), акад. Бира (Монголия), проф. Александру Федотову (Болгария), директору Института российской истории члену-кореспонденту РАН Андрею Николаевичу Сахарову, ведущему научному сотруднику Института российской истории РАН доктору исторических наук Вадиму Винцеровичу Трепавлову, старшему научному сотруднику Института русского языка Ларисе Леонидовне Шестаковой и многим другим ученым, выступившим против утверждения этой антинаучной работы. Но все эти материалы не были приобщены к диссертационному делу как экспертные заключения. В заключениях диссертационного совета Института истории Сибирского отделения РАН и в заключении экспертного совета по истории ВАК я не нашел ни одного упоминания об отрицательных экспертных заключениях двух институтов РАН. Ведь это грубейшее нарушение порядка рассмотрения диссертаций и явное свидетельство того, что аппаратом ВАК скрыты отрицательные отзывы своих коллег. Все другие возражения были представлены как действия научных конкурентов Росова, которые направлены с целью его опорочить. В итоге были вынесены решения в защиту диссертации.

5. Показательно в этом отношении заседание бюро отделения истории и филологии РАН под руководством академика А.П.Деревянко. Ни сам диссертант, ни его официальные оппоненты и научный руководитель не стали отстаивать состоятельность основных положений диссертации, которые представители МЦР подвергли резкой критике. Более того, большинство выступающих, среди которых были академики В.Л.Янин, Г.М.Бонгард-Левин, и др., выступили с утверждениями, которые полностью противоречат основным положениям диссертации. Но, несмотря на это, при тайном голосовании подавляющим большинством голосов диссертация была одобрена. Необходимо отметить принципиальную позицию академика Евгения Петровича Челышева, который с самого начала, как только узнал о диссертации и с ней познакомился, до конца остался непримиримым противником ее утверждения… Но, к сожалению, он не был услышан своими коллегами.

В итоге решением Президиума ВАК диссертация была утверждена.

Наша борьба по защите имени и наследия Рерихов еще далеко не закончена. Мы будем продолжать наши действия по отмене этого несправедливого решения Президиума ВАК.

Литература

1. Рерих Н.К. Сердце Азии. Алматы, 2007.

2. Росов В.А. Русско-американские экспедиции Н.К.Рериха в Центральную Азию (1920-е и 1930-е годы). Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук: Специальность 07.00.02 – Отечественная история. Санкт-Петербург, 2005.

3. Рерих Е.И. Письма. Т. 3. М.: МЦР, 2001.

4. Там же. Т. 4. М.: МЦР, 2002.

5. Там же. Т. 7. М.: МЦР, 2007.