Основы канонического устройства и литургической жизни Православной Церкви

Полное архиерейское облачение включает в себя те же ризы, что и священническое: подризник (подсак-косник), епитрахиль, пояс, палицу (для епископов она служит не наградой, а обязательным элементом облачения), поручи, саккос и омофор[241 - От греч. omophorion, букв.: «несущий на плечах».].

Омофор является древним элементом архиерейского облачения и представляет собой широкую длинную полосу материи с изображением крестов.

Омофоры бывают дух видов – большой и малый. Большой омофор надевается на плечи епископа так, что огибает оба плеча и одним своим концом спускается с левого плеча спереди, а другим – с этого же плеча сзади. Он используется во время крестных ходов и в начальной части Божественной литургии, до малого входа и Трисвятого включительно. Во время чтений Священного Писания епископ снимает омофор, а на протяжении остальной части литургии в наиболее важные ее моменты надевает уже малый омофор.

Верхнее облачение архиерея – саккос[242 - Греч. sakkos – мешок, рубище.] – по внешнему виду напоминает диаконский стихарь, однако он короче и шире, а вместо пуговиц по краям боковых разрезов на него нашиты звонцы (бубенчики).

Богослужебным головным убором архиерея является митра[243 - Греч. mitra – повязка.]. Правом ношения митры наделяются также некоторые священники – архимандриты и заслуженные протоиереи (в отличие от архиерея, у них наверху митры нет креста).

К литургическим облачениям епископа также относится мантия и клобук. Архиерейская мантия надевается поверх рясы (как и монашеская[244 - О монашеских одеяниях, используемых также архиереями, см.: Глава 2. § 2. Архиерейская мантия происходит не от монашеских мантий, как принято считать, а от императорских: в памятниках византийского искусства сохранились изображения императоров в аналогичных одеждах. В Константинополе императоры лично вручали мантии и жезлы новоизбранным патриархам.]). В русской церковной практике у епископа и архиепископа мантия фиолетового или бордового цвета, у митрополита – голубого или синего, у Патриарха – зеленого. По обеим сторонам разреза в передней части мантии нашиты четырехугольные платы – скрижали. На мантию также нашиваются источники – полосы другого, по сравнению с основным, цвета (как правило, белые с красным). В мантии архиерей входит в храм перед началом службы и исходит из алтаря на литию во время всенощного бдения.

Архиерей также использует за богослужением жезл.

На груди поверх облачения священник носит крест, а епископ – панагию (медальон с иконописным изображением)[245 - От греч. panagia – всесвятая. В греческой практике этот же предмет называется словом греч. enkolpion – нагрудный [знак]. На панагии, как правило, изображается Пресвятая Богородица.]. За богослужением архиереи носят крест и панагию[246 - С конца XIX века в Русской Церкви принято, что все священники при рукоположении получают восьмиконечный крест серебряного цвета; спустя несколько лет беспорочного служения они получают четырехконечный наперсный крест золотого цвета, а позднее наградой является крест с украшениями. Подробнее см.: Положение о наградах Русской Православной Церкви. 2. 3.]. Патриархи за богослужением возлагают на себя две панагии и крест.

Священникам и протодиаконам в качестве награды дается право ношения за богослужением головного убора – камилавки.

В Русской Православной Церкви принято, чтобы цвета литургических облачений соответствовали празднику, которому посвящено богослужение.

Чаще всего за богослужением используются облачения золотого (или желтого) цвета, символизирующего славу Божию: в них совершается богослужение в воскресные дни и в некоторые Господские праздники и иные праздники. На праздники Крещения, Преображения и Вознесения Господня и в дни их попразднств используются белые облачения; службы Рождества Христова и рождественского периода совершаются в белых или бело-золотых одеждах. На праздники Входа Господня в Иерусалим и Пятидесятницы ризы – зеленые. В первый день Пасхи богослужение совершается сначала в белых, затем в красных облачениях; существует также традиция менять цвета облачений во время пасхальной заутрени в знак того, что Пасха – это Праздник праздников. В пасхальный период обычный цвет богослужебных облачений – красный[247 - В Русской Зарубежной Церкви принято в пасхальный период использовать белые облачения.]. На праздники, посвященные Божией Матери, и в дни их попразднств принято использовать облачения синего или голубого цвета. В период подготовки к Великому посту, в воскресные дни Великого поста, в дни Страстной седмицы, на праздник Воздвижения Креста Господня используются облачения темно-лилового или фиолетового цвета. Будничные великопостные службы совершаются в одеждах таких же цветов или черного цвета. При совершении богослужения в память почитаемых святых облачения бывают: в дни памяти святителей – золотые, в дни памяти мучеников – красные, в дни памяти преподобных – зеленые, в праздники ангелов и архангелов – белые.

§ 4. Христианин в храме

Верующие должны с особым благоговением относиться к храму как месту, где совершается церковная молитва и невидимо присутствует Сам Бог.

Одно из прошений мирной ектении, с которой начинаются важнейшие службы – Божественная литургия, вечерня, утреня, – звучит так: «О святем храме сем и с верою, благоговением и страхом Божиим входящих вонь [в него] Господу помолимся». В храм подобает входить с верой, благоговением и страхом Божиим. При входе в храм, а также при выходе из него верующие осеняют себя крестным знамением. Не принято посещать храм в слишком открытой и нескромной одежде. В храме следует соблюдать тишину и во время богослужения не разговаривать.

По древнему обычаю, за богослужением мужчинам следует стоять в правой половине храма, а женщинам – в левой; в настоящее время, как правило, молящиеся могут стоять в любом месте храма, кроме алтаря, амвона и солеи (восходить на амвон могут только священнослужители и певчие[248 - 15-е правило Лаодикийского Собора; 33-е правило Трулльского Собора.]). Те, кому трудно стоять, могут сидеть на имеющихся в храме скамьях и стульях.

Участвуя в храмовой молитве, верующие время от времени осеняют себя крестным знаменем и совершают поклоны.

Поясные поклоны[249 - О видах поклонов см.: Основы православного нравственного учения. Глава 3. § 4.] всегда совершаются на словах «Приидите, поклонимся…» и «Аллилуия, аллилуия, аллилуия, слава Тебе, Боже»[250 - Не положено совершать поклоны после этих слов в середине шестопсалмия на утрене.], по окончании пения или чтения «Достойно есть.». В период Великого поста совершаются также земные поклоны: при чтении молитвы преподобного Ефрема Сирина «Господи и Владыко живота моего…», на возгласе «Свет Христов просвещает всех…», при пении «Да исправится молитва моя.», при поклонении Кресту, на великом входе литургии Преждеосвященных Даров, при целовании плащаницы в конце Страстной седмицы. Немощные люди могут заменять земные поклоны поясными.

На праздник Пятидесятницы в храме совершаются коленопреклонные молитвы (на коленях).

Когда епископ или священник произносит приветствие «Мир всем» или другие возгласы, сопровождаемые осенением народа знаком креста, следует склонять голову, не совершая при этом крестного знамения. При благословении молящихся Евангелием, крестом и евхаристической чашей следует перекреститься прежде, чем склонять голову. Во время прочих возгласов священника, не являющихся благословениями, а завершающих те или иные молитвы, следует совершать крестное знамение с поклоном.

Обязательным является поклон на священническом возгласе в конце каждой ектении. Во время возглашения молитв, предваряемых словами «Главы наша Господеви приклоним» или: «Главы ваша Господеви приклоните», а также заамвонной молитвы, следует склонить голову.

Глава 4

Икона. Крест

§ 1. Богословский смысл иконы

Икона[251 - Греч. eikon – образ, изображение, портрет.] – это почитаемый православными христианами священный образ, перед которым совершается молитва – соборная или личная.

На иконах изображают Господа Иисуса Христа, Пресвятую Богородицу, святых, ангелов, а также события Священной истории.

Самые ранние известные иконописные изображения на стенах римских катакомб, на саркофагах, сосудах и различных предметах, использовавшихся христианами, относятся ко II–III векам по Р. Х. Для раннехристианского периода характерны аллегорические образы Христа в виде Орфея, Геракла, Доброго Пастыря, агнца. Наиболее распространенным символом была рыба: греческое слово ????? (рыба) прочитывалась как монограмма имени Христа: ?????? ??????? ??o?? ???? ?????— Иисус Христос Божий Сын Спаситель. Однако уже в катакомбах появляются изображения Христа в образе Человека, а также изображения Божией Матери и святых.

Невозможно на иконе изобразить Бога, Которого, по слову евангелиста, «никто никогда не видел» (1 Ин. 4:12).

Как говорит преподобный Иоанн Дамаскин, «если бы мы делали изображение невидимого Бога, то. погрешили бы, потому что невозможно, чтобы было изображено бестелесное, и невидимое, и неописуемое, и не имеющее формы»[252 - Иоанн Дамаскин, прп. Три защитительных слова против порицающих святые иконы или изображения. 2. 5.].

В Ветхом Завете были запрещены священные образы, так как они могли стать причиной идолопоклонства. Ветхозаветная заповедь[253 - О Десяти заповедях см.: Основы православного нравственного учения. Глава 1. § 3.] гласит: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель» (Исх. 20:4–5). В то же время запрет на священные изображения в Ветхом Завете касался только изображения Самого Бога, поскольку у ветхозаветных евреев существовали изображения ангелов. Моисей, устроив скинию, сделал, по воле Божией, осеняющих ковчег херувимов (Исх. 25:18–20), а Соломон создал многочисленные изображения херувимов в первом ветхозаветном храме – внутри него и на его стенах (3 Цар. 6:23–35).

В Новом Завете Бог Сын, воплотившись, стал видимым для людей по Своему человечеству, а значит – Богочеловека Иисуса Христа возможно изображать на иконах.

То, что невидимо, то и неизобразимо. А что было явлено людям я видимом образе, то и можно изображать. Преподобный Иоанн Дамаскин пишет: «Смело изображаю Бога невидимого не как невидимого, но как сделавшегося ради нас видимым через участие и в плоти, и в крови. Не невидимое Божество изображаю, но посредством образа выражаю плоть Божию, которая была видима»[254 - Иоанн Дамаскин, прп. Три защитительных слова против порицающих святые иконы или изображения. 3. 4.].

В кондаке праздника Торжества Православия говорится: «Неописанное Слово Отчее из Тебе, Богородице, описася воплощаемь, и оскверншийся образ в древнее вообразив, Божественною добротою смеси. Но исповедающе Спасение, делом и словом сие воображаем [Неописуемое Слово Отца, воплотившись, было описано Тобою, Богородице, и, преобразив запятнанный образ в [его] первоначальный [вид], сделало его сопричастным [букв. "подмешало"] Божественной красоте. Ну а мы, исповедуя [веру в] спасение и делом, и словом, изображаем его.]»[255 - Постная Триодь. Неделя Торжества Православия. Кондак на утрене.].

На иконе Господа Иисуса Христа изображается не Триединый Бог в Своем вечном бытии, а Лицо (Ипостась) Богочеловека – воплотившегося Сына Божия.

Преподобный Феодор Студит говорит, что, если Христос «принял человечество истинно, как и исповедуется, то Ипостась Христа описуема – не по Божеству, Которого никто никогда не видел, но по человечеству в Ней[256 - Ипостаси.], созерцаемому во Христе»[257 - Феодор Студит, прп. Третье опровержение иконоборцев. 1. 24, 34.]. Как пишет преподобный Иоанн Дамаскин, «когда увидишь Бестелесного вочеловечившимся ради тебя, тогда делай изображение Его человеческого вида. Когда Невидимый, облекшись в плоть, становится видимым, тогда изображай подобие Явившегося. Все рисуй и словом, и красками, и в книгах, и на досках»[258 - Иоанн Дамаскин, прп. Три защитительных слова против порицающих святые иконы или изображения. 1. 8.].

На иконе Христа изображается не сущность Бога, а Ипостась Воплощенного Христа, в Которой соединены «неслитно» и в то же время «нераздельно» Божественная и человеческая природы[259 - О двух природах во Христе см.: Основы православного вероучения. Глава 6. § 2.]. При этом, согласно преподобному Феодору Студиту, по Своему Божеству Христос, «будучи изображенным на иконе, остается неописуемым»; Он неописуем как Бог, но описуем как человек[260 - Феодор Студит, прп. Третье опровержение иконоборцев. 1. 24, 34.].

С начала VIII и до середины IX века Церковь боролась с иконоборческой ересью.

Иконоборцы выступали против священных изображений и их почитания, утверждая, что невозможно создавать священные изображения Бога – в том числе и Бога Воплотившегося, – с помощью доступных человеку средств. При этом они уничтожали иконы Спасителя, Божией Матери и святых. Первый период борьбы с иконоборчеством закончился восстановлением иконопочитания VII Вселенским Собором (787), который осудил отрицание икон как христологическую ересь, ибо отвергающий иконы отвергает Боговоплощение. Окончательно иконоборчество было побеждено в 843 году, когда собравшийся в Константинополе Собор установил в честь этого события праздник Торжества Православия. Защитниками иконопочитания были святитель Герман Константинопольский, преподобный Иоанн Дамаскин, святитель Никифор Константинопольский, преподобный Феодор Студит.

В догматическом определении VII Вселенского Собора говорится: «Мы сохраняем, не внося никаких новшеств, вверенные нам писаным или неписаным образом церковные предания. Одним из них является создание живописных образов»[261 - Деяния Вселенских Соборов. Т. 4. С. 590–591.].

Церковь почитает также иконы Пресвятой Богородицы, святых и ангелов.

В догматическом определении VII Вселенского Собора говорится о почитании как образов «Господа, Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, и непорочной Владычицы нашей святой Богородицы», так и «честных ангелов, и всех святых и преподобных мужей»[262 - Там же.].

Как учит преподобный Иоанн Дамаскин, честь, воздаваемая Богоматери через молитву перед Ее иконой, «возводится к Воплотившемуся от Нее. Подобным образом подвиги святых мужей возбуждают нас к мужеству, к соревнованию, к подражанию их добродетели и к прославлению Бога. Ибо… честь, воздаваемая усердным из соработников, доказывает любовь к общему Владыке, и честь, воздаваемая образу, переходит к первообразу»[263 - Иоанн Дамаскин, прп. Точное изложение православной веры. IV. 16.].

Божия Матерь и святые изображаются на иконах как достигшие богоподобия[264 - Об образе и подобии Божием см.: Основы православного вероучения. Глава 5. § 2.], что символизирует нимб над головой.

Почитание икон не является идолопоклонством.

Святые отцы различают два вида поклонения: latreia (служение) – поклонение, подобающее Богу (Богослужение), и proskynesis (поклонение) – почитание, воздаваемое священным образам и другим святыням. Почитая иконы и поклоняясь им, христианин воздает честь не самому изображению, а тому, кто изображен на иконе – Господу Иисусу Христу или прославленным Им святым, то есть не образу, а первообразу.

В догматическом определении VII Вселенского Собора говорится, что поклоняющиеся священным образам «побуждаются помнить и любить их прообразы, и чествовать их целованием и почитательным поклонением; не истинным, по вере нашей, служением Богопочитания, которое подобает только Божественному естеству, но так же, как воздается честь изображению Честного и Животворящего Креста, Святому Евангелию и прочим святыням фимиамом и поставлением свечей, по благочестивому обычаю древних. Ибо честь, воздаваемая образу, переходит на первообраз, и поклоняющийся иконе поклоняется ипостаси изображенного на ней»[265 - Деяния Вселенских Соборов. Т. 4. С. 590–591.].

Такое почитание не является идолопоклонством, суть которого – в поклонении самим вещественным предметам и в молитвенном обращении к идолам с просьбой о помощи и заступничестве. В Ветхом Завете Псалмопевец говорит: «Идолы – серебро и золото, дело рук человеческих. Есть у них уста, но не говорят; есть у них глаза, но не видят; есть у них уши, но не слышат; есть у них ноздри, но не обоняют; есть у них руки, но не осязают; есть у них ноги, но не ходят; и они не издают голоса гортанью своею» (Пс. 113:12–15). В Новом Завете апостол Павел напоминает, что мы «не должны думать, что Божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого» (Деян. 17:29).

Для христианина недопустимо относится к иконам как к идолам, ибо, как говорит преподобный Иоанн Дамаскин, почитая икону, я «не поклоняюсь материи, но поклоняюсь Творцу материи»[266 - Иоанн Дамаскин, прп. Три защитительных слова против порицающих святые иконы или изображения. 2. 14.].

Кроме самого изображения, на иконе имеется надпись.

Всякая икона обязательно имеет надписание, указывающее на то, что на ней изображено: библейское имя Бога «Сущий» на нимбе Спасителя[267 - Об Именах Божиих см.: Основы православного вероучения. Глава 3. § 3.], слова «Матерь Божия» на нимбе Пресвятой Богородицы, имя и чин святости[268 - О чинах святости см.: Глава 1. § 3.] (мученик, святитель, преподобный и др.) на образе святого или наименование изображенного на иконе священного события.

Икона является священным образом благодаря связи образа с первообразом – с тем, кто на ней изображен. Преподобный Никита Стифат говорил, что иконописные «образы святы от своих первообразов и освящают почитающих их»[269 - Никита Стифат, прп. Исповедание веры. 15.].