Черная звезда

Я быстро осмотрела комнату вокруг, пытаясь отдышаться и понять, что происходит. Только что я боролась с человеком, который набросился на меня, но в то же мгновенье я снова оказалась в родных стенах агентства.

– Господи, Лиз… – прошептал Крис, все еще не отрывая от меня испуганного взгляда. Казалось, он даже остолбенел и прирос к полу, не шевелясь. – Господи, как ты кричала… я не знал, что делать…

Мы безмолвно продолжали смотреть друг на друга, когда я поняла, что по моей спине и груди стекает холодная влага. Декоративная подушка, на которой я уснула, в некоторых местах потемнела, пропитанная потом, а волосы прилипли к мокрой шее и лицу.

Мне снова приснился кошмар.

Лишь кошмар.

– Извини, – пробормотала я, отводя взгляд в сторону. Я не хотела извиняться, но не знала, что сказать. Я привыкла к этим эмоциям, я часто видела, как умираю в своих снах. Иногда Робин помогала мне в такие моменты проснуться, она без слов пыталась вытащить меня с той помрачневшей стороны моей жизни. Но больше никто не заставал меня в таком состоянии, и я понимала, насколько тяжело Кристофер это воспринял.

– Извини?! – воскликнул он, округляя глаза. – За что ты извиняешься? Часто тебе снятся кошмары?!

Он медленно подполз ближе к дивану, на котором я сидела, и осторожно взял меня за руку.

– Иногда, – отрезала я, не желая поднимать эту тему. Друг грустно вздохнул, осознавая, что я не намерена обсуждать с ним свои проблемы.

– Ты неспокойно спала, постоянно ворочалась и стонала, но потом начала кричать, – тихо сказал он, поднимаясь на ноги, после неловкого молчания между нами. – Так громко, что я услышал твои вопли со двора, когда вышел туда подышать воздухом. Я пять минут пытался тебя разбудить.

– Сколько я спала? – я неумело постаралась перевести тему о моих кошмарах.

– Может часа четыре, не знаю. Еду давно привезли, но я не стал тебя будить, – Крис сразу понял смену направления разговора и решил галантно не настаивать на разборе моих психологических проблем. – И у тебя телефон звонил пару раз.

– Четыре – это хорошо, – пробубнила я себе под нос. – Четыре – уже прогресс.

Я поднялась с дивана и достала из пакета упаковку остывшей китайской еды. Аппетита не было еще с утра, но я все же нехотя быстро затолкала в себя холодную слипшуюся лапшу. Кристофер молча наблюдал за мной, пока я уплетала свой состоявшийся недоужин.

Часы нещадно показывали почти полночь, на телефоне красовались несколько пропущенных, но сердце екнуло только от одного.

Джен.

Родман слегка нахмурился, когда заметил мою резкую смену настроения и то, как я суматошно ищу что-то в телефоне. Несмотря на позднее время, я тут же набрала ее номер.

– Лиз, – пробубнила она сонным голосом.

– Прости, разбудила, – извинилась я, но не стала затягивать с длинным приветствием, – ты звонила, я подумала, что это важно.

– Да, наверное, – устало подтвердила знакомая. – Мне звонили из тюрьмы. Миранда хочет с тобой поговорить. Вообще-то я не думала, что нас к ней еще раз пустят. После твоего ухода она разнесла половину своей камеры. Пришлось вколоть ей успокоительное. Но надзиратель сказал, что у нее есть для тебя какая-то информация по делу Темного. Лишь поэтому тебе разрешат с ней встретиться. Хотя есть одно небольшое условие. Оно тебе не понравится.

20 октября

Сложно было назвать утро утром, если не спал всю ночь.

– Я поеду с тобой, – Крис суетливо бегал по гостиной, пока я искала свои ключи от машины, чтобы поехать в тюрьму. Дождаться или поймать с утра такси в будний день было практически невозможно, поэтому я решила рискнуть и поехать сама за рулем.

Я позвонила Джен, разбудив ее, но оно того стоило, хотя мы с Родманом всю оставшуюся ночь не смогли сомкнуть глаза, дожидаясь утра.

Миранда изъявила желание поговорить со мной лично, чтобы сообщить какую-то важную информацию. Моя ложь сработала, и теперь мы надеялись с ее помощью быстро выйти на Детей Андромеды.

Но была одна огромная загвоздка.

С тюрьмы позвонили в полицейский участок как раз, когда у Джен был выходной, и она отсыпалась дома после ночного дежурства. И тогда об этом сообщили ее куратору – Сэмуэлю Муссо. Сэм курировал ее работу после того, как она вернулась на службу после ранения в перестрелке на заводе. Это была лишь видимость, потому что девушка хорошо справлялась со своими обязанностями. Но в любом случае, по документам он был первым, кому сообщались все новости в случае ее недоступности.

И когда Сэм обо всем узнал и связал воедино выдуманный взлом в офисе и мою поездку к Миранде – он был в ярости. Детектив приехал к Джен домой и разъяренно кричал, словно очумелый, что она позволила мне снова во все это ввязаться. Ее на неделю отстранили от работы по его инициативе, и теперь в тюрьму мне предстояло ехать с ним.

Иногда Сэм может быть настоящим засранцем.

Я мечтала, чтобы Крис поехал в тюрьму со мной, только бы не оставаться с детективом наедине, но внутрь его все равно не пустят, а ожидать под высокими воротами с колючей проволокой каких-то новостей – не самая лучшая идея. Поэтому он оставался с Роби в офисе, которая приехала на работу с рассветом.

– Нет, тебя все равно туда не пустят. Я сразу же позвоню, как только что-то узнаю, – пыталась я успокоить своего старого друга, но его трясло от волнения.

– Если бы я только понимала, что происходит, – озадаченно пробубнила моя помощница, которая все еще была не в курсе моего разговора с Мирандой.

– Введи ее в курс дела, а я пока выясню все, что смогу, – я заботливо коснулась щеки Родмана, и он лишь нехотя кивнул в ответ.

Сэм позвонил мне утром и сказал, что будет ждать меня около въездных ворот на территории тюрьмы, а затем бросил трубку, не дожидаясь ответа. Поэтому чем ближе я подъезжала к назначенному месту, тем сильнее стучало сердце в груди. Когда я заприметила на въезде его машину, я уже не могла контролировать дрожь в пальцах.

Детектив стоял, облокотившись на капот и внимательно смотрел, как я паркуюсь, а потом сосредоточено вглядывался в мои глаза, когда я подходила к нему все ближе от своей машины.

– Привет, – бросила я виновато.

Я врала ему, он врал мне. Мы скрывали друг от друга все, что только могли, но при этом не могли отпустить нашу дружбу, которая висела на краю пропасти.

– Здравствуй, – угрюмо бросил детектив, осматривая меня с ног до головы. – Пистолет оставь у меня в машине.

– Прошлый раз я сдавала его на входе в тюрьму, где охрана, – запротестовала я. Если бы только можно было оставить при себе оружие – я бы так и сделала.

– Прошлый раз ты была с Джен, и это не был официальный допрос.

– Официальный допрос?

– Ваш разговор будет записываться. К заключенным здесь никого не пускают для бесед, только официальных представителей властей. Не знаю, как Джен удалось устроить тебе эту встречу, но теперь ты сможешь поговорить с Мирандой только лишь, если она согласна выдать тебе что-то по-настоящему стоящее.

Я неохотно кивнула и вытащила из-за пояса свой глок, передав его другу. Он положил его в бардачок своей машины, который всегда закрывался на ключ и, не произнеся больше ни слова, пошел в сторону входа.

Напряжение нарастало. Рядом с ним я всегда чувствовала себя спокойно и уверенно, но сейчас мне было неловко. И стыдно. Стыдно за то, что снова обвела его вокруг пальца, чтобы добиться своей цели.

Пока мы шли, Сэм постоянно сжимал и разжимал кулаки, он всегда так делал, когда нервничал. Не нужно было много наблюдать за ним, чтобы понять, что он хочет поговорить. Но детектив уперто продолжал молчать, стараясь не смотреть в мою сторону.

– Что с лицом? – вдруг спросил он, избегая со мной взгляда.

– А что с ним?

– Выглядишь ужасно, – все так же безразлично бросил он, пока нас осматривали очередные охранники на входе.

– Какие галантные мужчины меня все-таки окружают, – раздражительно съязвила я.

– Я серьезно. Ты видела свои синяки под глазами? Будто ты не спала несколько дней.