Восьмиконечная

Я вхожу в комнату и вижу, как разлетаются по всей комнате вещи из гардероба, частично залетая в чемодан, стоящий рядом с кроватью.

– Нейт, – протяжно взвываю я, он выглядывает из гардеробной с сияющим лицом и улыбкой и подбегает ко мне.

– Лиз, детка! – я вижу, как его глаза блестят от радости и переизбытка чувств. – Ты можешь себе представить? Сегодня на заседании директоров было принято решение назначить меня ответственным по нашему проекту! Мы будем строить новый бизнес-центр в центре Нью-Йорка по моим чертежам!

Нейтон подхватывает меня на руки и кружит, что есть сил, радостно выкрикивая слова счастья и то, как долго он этого ждал и как много работал, чтобы добиться этого. Он опускает меня на пол и мечется по спальне, перечисляя вслух вещи и все необходимое, что нужно взять в поездку. Я с легким головокружением стою там же, где он меня поставил, пытаясь хоть немного выдавить из себя эмоции, похожие на счастье и радость за мужа. Улыбка выходит настолько кривой, что со стороны может показать, что у меня случился инсульт.

– Малышка, ты не рада?

– Рада, милый. Конечно, я рада.

– Как-то по тебе не очень заметно, – с недоверием нахмуривает брови Нейт. Я продолжаю молчать, не зная как сказать ему о том, что я чувствую. Слезы предательски подкатывают к горлу, я глубоко вдыхаю и решаюсь начать откровенный разговор.

– Просто я немного не готова к твоему отъезду, я хотела поговорить с тобой, обсудить наши проблемы.

– Проблемы? А у нас есть проблемы? – улыбка исчезает с его лица, заменяясь испугом, и он подходит ко мне.

– Нет. Ну, не то, чтобы проблемы, – в попытке подобрать слова, беру мужа за руку и смотрю ему в глаза. – Мы с тобой так много работаем, понимаешь. Нам не хватает близости, – Нейтон непонимающе смотрит на меня, пытаясь вникнуть в суть моих слов, – я хотела провести больше времени с тобой, оторваться от работы, закрыться дома, отключить телефоны. И несколько дней подряд заниматься с тобой одним лишь сексом, а в перерывах смотреть наши любимые фильмы, заказывать еду из нашего ресторана. Мне не хватает той близости, что сейчас есть у нас. Я…

Я запинаюсь, не зная как объяснить мужу, что хочу получать больше удовлетворения в сексе, а он все также озадачено продолжает смотреть на меня.

– В общем, я люблю секс с тобой, но он у нас происходит так стремительно, что я не успеваю насладиться процессом, понимаешь?

– Лиз, я как черт из пекла выматываюсь на работе, – слышу возмущенный упрек в свой адрес. – Я не могу работать, как робот, а потом приходить домой, всю ночь удовлетворять тебя, а потом снова идти на работу, – он раздраженно вскидывает руки.

– Чего ты кричишь то, я же просто хотела обсудить с тобой это. Это меня гложет, я чувствую себя какой-то ненужной и одинокой. Пять минут близости – это ведь не все, на что мы способны. После секса ты сразу засыпаешь, а когда я просыпаюсь – тебя почти всегда уже нет, – виновато ищу оправдания и смягчаю свои слова.

– Пять минут? Серьезно? Никогда у нас секс не длился пять минут, Лизи! Так, знаешь что, я думал, ты будешь за меня рада, – негодует Нейтон, оглядываясь по сторонам, будто что-то потерял, избегая со мной контакта взглядом.

– Я рада за тебя! Конечно, рада! – робею я, всплёскивая руками, – просто я хотела поделиться с тобой своими переживаниями.

Нейтон смотрит на меня, а я на него, он тяжело вздыхает. – Давай разберемся с этим, когда я приеду, – он отворачивается и продолжает молча собирать вещи, а я словно получив невидимую пощечину, иду в гостиную, только бы не стоять с ним рядом в одной комнате. Никогда мы еще не были настолько чужими.

Он выходит, из комнаты, таща за собой огромный чемодан, и подходит ко мне, помолчав некоторое время, видимо не зная, что сказать.

– За мной подъехало такси, я взял сегодня билеты на ближайший рейс, – виновато констатирует Нейтон, понимая, что это худший вариант развития нашего разговора, который только мог произойти сегодня, а я пытаюсь натянуть улыбку.

– Я сама могла бы отвезти тебя в аэропорт.

– Ничего страшного, не хотел тебя нагружать. Тебе нужно больше отдыхать, – смотрит он на мои ноги. – Я пробуду в Нью-Йорке около недели, постараюсь приехать пораньше, но ты же знаешь этих заказчиков. Постоянно что-то нужно переделывать.

В комнате снова повисает тишина. Я просто киваю в ответ на его фразы, а он не знает, что сказать, чтобы нам обоим стало легче на сердце.

– Лизи, – берет он мое лицо своими ладонями, подойдя ближе, – я люблю тебя. Прошу, не грусти, хорошо. Я приеду, и мы обязательно все обсудим, сделаем, как ты хочешь, где захочешь, сколько захочешь. Все, что угодно, только, пожалуйста, не грусти, – муж нежно целует мои чуть приоткрытые губы, и я закрываю глаза, больше не в силах сдерживать свои слезы. Медленными и беззвучными каплями они скатываются по моим щекам. – Не плачь, пожалуйста, ты разрываешь мое сердце, Лиз. У нас все хорошо, мы все решим, слышишь?

Я одобрительно киваю в ответ, ласково улыбаясь. Ведь мы и правда, все решим, мы всегда все решаем.

– Все, успокаивайся, – шепчет он, стирая влажные капли с моего лица. – Я позвоню, как только долечу.

– Хорошо, – еле слышно бормочу я в ответ. Муж берет чемодан, и я остаюсь одна, проглатывая свои остатки обиды и горечи, которые съедают меня изнутри. Красивая красная упаковка с бельем, красующаяся на диване лишь помогает почувствовать еще большее одиночество.

Я ложусь на пол посередине гостиной, уставившись в потолок. Эмоции больше не бьют через край, и к счастью, или, к сожалению, теперь я чувствую только «ничего». Пустота и смирение в груди обволакивают мое сердце. Отчаяние, которое я испытывала несколько минут назад, отступило и переключилось на режим безразличия. Лишь отключив себя от эмоций, я смогу пережить эту неделю и не сойти с ума. Но тем даже лучше. У меня есть любимая работа, в которой хладнокровие – это огромнейший и неотъемлемый плюс.

Девять вечера на часах говорили о том, что, несмотря на свое унылое состояние, нужно расслабиться и отпустить ситуацию. Звонить в такое время своей лучшей подруге – не самая хорошая идея. Лия хоть и любит тусовки, но звонок в вечер четверга с приглашением нырнуть в какой-нибудь бар точно будет отклонено. Ее трое детей погодок точно не оценят мое предложение. Но возможно, есть один человек, который согласится составить мне компанию.

Я набираю номер Сэма, который знаю уже наизусть. Единственный номер, который знаю наизусть.

– Что у тебя должно было случиться, что ты позвонила мне в такое время? – удивленно отвечает друг.

– Прости, – сокрушаюсь я, – ты уже дома? Отдыхаешь?

– Только собирался выходить из участка. Моя работа – мой дом, Лиз.

– Как насчет отказаться от затеи с пончиками и выпить чего-нибудь за мой счет? В «Карлитто», например.

– Зовешь меня в бар? Почти ночью? У тебя все хорошо? – слышу беспокойный голос Сэма.

– Да, все отлично. Просто до чертиков устала и хочу расслабиться, и никто не хочет составить мне компанию.

– А я твой запасной аэродром, – раздается заразительный смех.

– Именно так!

– Хорошо! Тогда встречаемся в «Карлитто». Не забудь ножки перебинтовать получше, а то вдруг танцевать потянет, – язвит друг.

– Обязательно!

Я одним рывком поднимаюсь с пола и бегу в душ. Сегодня моя задача – хорошенько надраться, чтобы завтра голова болела настолько сильно, что даже думать о сегодняшнем вечере не хотелось. Я быстро освежаюсь под душем после дневного душного солнца, натягиваю короткий изумрудный сарафан с облегающим топом и расклешенной юбкой, а следом черные танкетки, единственные налезающие на мои обвязанные ноги, пока такси уже ждет меня у входа.

Несмотря на вечер четверга, бар полностью набит людьми. Кажется, в последний раз я выбиралась на подобные посиделки на последнем курсе университета. Через толпу пробираюсь к барной стойке, где мы договорились встретиться с Сэмом. Осматриваюсь вокруг, и на мое плечо ложится тяжелая мужская рука.

– Вот ты где! – покрикивает Сэм из-за моей спины. – Как же здесь шумно! Я уже стар для подобного!

– Давай выпьем и найдем тебе невесту, – смеюсь я. Каждый раз, при любом удобном случае, я предлагала Сэму найти для него невесту. Детектив полиции, красивый и завидный сорокалетний холостяк, за которым бегали толпы девушек. Но он всегда избегал серьезных отношений, сводя все к тому, что с его работой не стоит заводить семью. И это всегда звучало очень грустно.

– Лизи, я готов только на первую часть твоего предложения! – улыбается Сэм и подзывает бармена, заказывая нам несколько шотов.

Я не смогла бы сказать точно, сколько мы выпили. Чувствовала я себя вполне адекватно, чего нельзя было сказать о Сэмуэле. Изрядно выпивший детектив танцевал посередине бара с несколькими девушками, то ли танго, то ли сальсу, невзирая на совершенно неподходящую клубную музыку.

«Кажется, сегодня Сэм нашел себе пару, не на жизнь, но на ночь точно», – мелькает у меня в голове, и я тянусь за телефоном в сумочку, висящую на длинной, железной цепочке на моем плече, чтобы вызвать такси. На экране телефона семь пропущенных звонков с неизвестного мне номера. Не успеваю набрать номер такси, как телефон снова одолевает звонком этот номер.

– Слушаю, – выкрикиваю я, оставляя бармену щедрые чаевые.

– Где ты? – слышится мужской грубый голос.

– Что? Кто это? – спрашиваю я и заливаюсь истеричным смехом, видя, как Сэм уронил свою партнершу по танцам плашмя на пол. В трубке молчание. – Вас не слышно! – добавляю я и отключаюсь, чувствуя, как мою голову начинают посещать легкие вертолёты. Набираю номер такси из списка последних вызовов, трубку поднимают сразу же.

– Где ты?