Крушение империи

– Да, жаль конечно, – присоединился к разговору Давид, – расскажи-ка нам, чем занималась эта банда в Смирне.

– До прибытия в Смирну им удалось напасть и разграбить ещё одно торговое судно с пшеницей. На этот раз эта была арабская багала. В Смирне они распродали награбленное добро по бросовым ценам.

– Так вот кто сбил мою торговлю! – возмущённо воскликнул Иосиф, – мало того, что они грабят торговые суда, ещё и сбивают нам цены.

– Чем же ещё они занимались в Смирне? Ведь, как я понял, турки ещё долго находились там после того, как сбыли награбленное.

– Они там что-то искали. Что они ищут, я не могу сказать, но их отплытие из Смирны было связано с вами.

– Неужели то, что они ищут, находится на нашем судне? – удивился Давид, – лично мне это кажется странным. Я думаю, Иосиф, нам не стоит плыть в Эфес.

– Как это не плыть? А с пшеницей, что прикажешь делать? Везти её обратно в Александрию?

– Обратно её везти, конечно, не имеет смысла, но и в Эфес мы не поплывём. Там нас ждёт засада, которую устроят пиратские недобитки, – заключил Давид.

– Ты сильно преувеличиваешь. Надо быть безумцем, чтобы после сегодняшней трёпки снова сунуться на нас.

– Сегодня мы взяли верх своей внезапной артиллерийской атакой. В следующий раз эффекта внезапности у нас уже не будет, и потому сегодняшняя победа может больше не повторится. Одно мне ясно: турки хотят захватить нас любой ценой. Зачем? На этот вопрос пока сложно ответить, – заключил Давид.

В делах такого рода он оказывался всегда прав, и потому Иосиф вынужден был с ним согласиться.

– Ну и где же мы выгрузим оставшийся товар? – спросил требовательно шкипер.

– Пшеницу мы продадим на Кипре. Может, не так выгодно, как того хотелось, но зато безопасно, – ответил помощник, и решение это больше не обсуждалось.

На исходе третьего дня «Ангел» у острова Родос обогнул Анатолию взял курс на Кипр. Когда наступила ночь четвёртого дня и море погрузилось в темноту, судно приблизилось к Финикийскому заливу. Ночь была безлунной, и вокруг стояла непроглядная тьма. При слабом свете звёзд вдали, за левым бортом судна, едва проглядывалась жиденькая каёмка берега. При таком отличном звёздном небе шкиперу было легко держать правильный курс. Соломону, который уже научился управлять судном по звёздам, доверили вахту рулевого. Юноше было приятно осознавать, что огромный корабль повинуется его воле. В окружении многочисленных звёзд, которые служили ему ориентиром, он себя чувствовал полновластным хозяином Вселенной.

Вдруг вдали едва проглядывающего берега Соломону показалось, что он видит огни. Он стал внимательней всматриваться в темноту и достаточно чётко разглядел мерцающий свет.

– Дядя Иосиф! – крикнул он.

– Что случилось? – откликнулся шкипер и подошёл к Соломону.

– Там вдали какие-то странные огни, – сказал юноша, указывая в сторону берега.

– Это огни Химеры, – объяснил шкипер, указывая вдаль, – там глубоко в земле лежит побеждённая сатана Химера. У неё огнедышащая голова льва, тело козла и хвост с головой змеи на конце. Она хоть и побеждена, но извергает из скалы огонь, который ты видишь. Местные жители панически боятся этого места и держатся стороной.

– Неужели это страшное существо до сих пор живо? – стараясь скрыть страх, тихо произнёс Соломон.

– Живо или нет, не знаю, но огонь этот, сколько я здесь ни проплываю, всегда горит, – сказал Иосиф уже тоном человека, который не верит в сатанинские истории.

Соломон ещё долго смотрел на всё удаляющиеся огоньки, и в глубине души радовался тому, что находится в море, вдали от страшной Химеры.

Едва избежав гибели, Селим с оставшейся бандой на потрёпанной галере срочно причалил к пустынному берегу острова Хиос. Кяр, которого оглушила сломанная мачта, начал потихоньку приходить в себя. Хотя удар и был сильным, однако крепкое тело Кяра выдюжило и жизни глухонемого больше ничто не угрожало.

«Может, было бы лучше, если бы этот палач сдох», – подумал про себя Селим,

Банда Селима понесла ощутимые потери. Была уничтожена одна из лучших его галер и, что самое досадное, вместе с его верным Асланом утонула большая часть галерников, а без них длительное плавание на вёсельном судне становилось практически невозможным. Понимая это, Селим решил кое-как добраться до Эфеса.

Залатав дыры на разбитой галере, они медленно отправились в путь. Для ускорения хода бандитам пришлось самим взяться за вёсла. Селим, проклиная всех иудеев на свете, изнывая от палящего солнца, вынужден был выполнять роль галерника.

В течение следующих трёх дней они, крайне изнеможённые и на собственной шкуре познавшие тяжёлый труд галерника, наконец приплыли в Эфес. На следующий день он собрал команду и сказал:

– Золото, которое мы ищем столько времени, находится у иудеев в Александрии. Тому свидетельство – вот эта редкая монета, которой они расплатились в Смирне. Мы плывём в Александрию и там захватим это золото.

– Как ты захватишь золото в чуждом арабском городе. Лично я не желаю сидеть у мамелюков в тюрьме или того хуже лишиться головы от рук их палача, – начал возражать пират Баязед, который после гибели Аслана стал не доверять Селиму.

– Я вижу, в тебе заговорила трусость. Если ты боишься, то можешь отправляться домой и есть халву вместе с женщинами.

– Я ничего не боюсь, – быстро исправился Баязед.

Он отлично знал, что его ждёт, если вернётся домой с пустыми руками. Во всяком случае, не пахлава с хурмой.

– Вот так-то лучше, – сказал самодовольно Селим.

Продав оставшуюся пшеницу на Кипре, команда «Ангела» решила передохнуть на живописном острове и только потом вернуться в Александрию.

Соломон уже торопил время и ветер, чтобы побыстрее встретить родных. Прошло не более месяца, как он распрощался с ними, но за это время успел здорово соскучиться, особенно по сестре. А как она обрадуется подарку – чудесному колье, которое он выменял у Иакова в Смирне.

– Не терпится? – сочувственно спросил его, подошедший Диего, – вот и я всякий раз, когда возвращался домой, думал, что время ползёт очень медленно. Теперь уже один Бог знает, когда я снова попаду в Барселону? – тяжело вздохнул кастилец.

С тех пор, как Диего попал на борт «Ангела», не расставался с инструментами судового плотника. За несколько дней кастилец смог привести в божеский вид запущенное хозяйство на «Ангеле».

– Этот Диего работает настолько умело, что порой мне кажется, будто судно смастерил именно он. О лучшем плотнике я не мог бы мечтать. Не зря мы его спасли, – нахваливал Иосиф.

Тем временем «Ангел» приближался к берегам Египта. Ветры, дующие с севера на юг, всячески способствовали этому, и скоро на горизонте появилась бледная каёмка родного берега. Вся команда вышла на палубу, предвкушая скорую встречу с родными. К этому чувству примешивалась также тревога за состояние тех, кого они покинули месяц назад. Каждый в глубине души боялся, что по прибытии вдруг узнает дурную весть.

Об этом менее всех думал Соломон. Он ни на минуту не сомневался, что его семья в целостности и сохранности, и с нетерпением ждёт его возвращения. Ближе к полудню судно медленно вошло в александрийский порт и причалило к своему постоянному месту на Большой пристани.

– Соломон, ты отправляйся домой. Я приду вслед за тобой, как только улажу все дела на таможне, – скомандовал Иосиф, чувствуя, что юноше не терпится поскорее увидеться с родными.

Соломон спрыгнул на пристань и почти бегом направился к еврейскому кварталу. Когда он приближался к своей улице, ему повстречался пекарь Самуил. Соломон радостно поприветствовал его и удивился, что тот не ответил, а только хмуро опустил голову. Не придав этому особого значения, Соломон поспешил в сторону своего дома. Первое что его удивило это настежь открытая дверь.

Соломон вбежал вовнутрь но не заметил никаких признаков жизни. Чувство недоумения постепенно переросло в тревогу. Вдруг он увидел быстро приближающегося Иосифа в окружении команды и жителей их квартала. Лицо дяди выражало такую озабоченность, что сердце у юноши защемило от нарастающей тревоги. Иосиф с бледным от волнения лицом подошёл к растерянному племяннику и произнёс:

– Соломон, они убили Моисея!

Юноша вздрогнул, сознание его на мгновение омрачилось, но в следующий момент он взял себя в руки и уже с чувством нарастающего гнева спросил:

– Кто это они?

– Пираты, которых мы не добили. Я в этом почти уверен. Они убили твоего отца и похитили Ребекку, – добавил Иосиф, и его мужественное лицо исказилось гримасой ненависти.

Тут только Соломон осознал, что случилось непоправимое. То, что произошло, он не мог себе представить даже в страшном сне. В одночасье он лишился самых дорогих для него людей. Эта страшная весть сильно потрясла душу юноши, и он сотрясаясь от безудержных рыданий, упал на грудь своего дяди.

В этот тяжёлый час вся команда «Ангела» была рядом со своим шкипером и не расходилась по домам. Иосиф обратился к ним:

– Страшное горе обрушилось на наш дом. Враг осквернил и разорил наш очаг. Я полон решимости отомстить за содеянное и спасти мою племянницу. С этой целью я отплываю на «Ангеле» вдогонку за бандитами. Мы не вернёмся обратно до тех пор, пока не отомстим за Моисея и не вернём Ребекку. Вас же я не имею права отрывать от ваших семей, ибо путешествие будет долгим и опасным. Если кто-либо сейчас решит остаться дома, я никогда в жизни не упрекну его за это. Он может получить своё вознаграждение за службу сейчас же.