Сила трёх камней

В ладони возникло резкое жжение. Она едва успела сжать кулаки, чтобы очередной огненный шар не вырвался наружу. Инга сама не поняла, почему так разозлилась. Сейчас, встретившись глазами с полным страха взглядом Селии, она чувствовала только раскаяние и смятение.

– Если хочешь мне помогать, начинай уже сейчас, – пробормотала она, пытаясь выйти из положения и успокоить остальных. – Ты же лучше меня знаешь здешних обитателей, местность и правила. Я ничего не поняла.

– Ладно.

Майя спокойно коснулась рамы и протянула Айнаре вторую руку. Несколько минут она молчала, сосредоточенно вглядываясь в видимое только ей отражение, потом снова пожала плечами.

– Как я и думала, ничего ясного. Впрочем, видения скорее хорошие, чем плохие. Если ничего не изменится, мы точно пройдём Фаллаборг и доберёмся до Эльфийского Леса.

– А камни? Ты видела хоть один? – настороженно поинтересовалась Инга.

– Зелёный, – кивнула Майя и смущённо добавила: – У меня на шее.

– Что вы, не вздумайте нести их открыто! – возмутился Элиглуз. – Спрячьте под одежду, а лучше зашейте во что-нибудь.

Инга нетерпеливо отмахнулась, снова поворачиваясь к Майе.

– А остальные? Ещё какой-нибудь ты видела?

Девушка покачала головой.

– Может, их найдёшь ты? – предположила она. – А Зелёный – я. Когда к зеркалу обращается не провидец, оно привязывает картинку к смотрящему. Я не могла увидеть твоё будущее.

Инга снова помрачнела, впрочем, старательно пытаясь скрыть своё настроение от окружающих. Неожиданно для себя за сегодняшнее утро она вдруг успела почувствовать к новым знакомым что-то вроде симпатии. По крайней мере, так Инга определила бы это чувство в привычной домашней обстановке, если бы случайные приятели предложили ей отправиться в соседний бар, а не на подвиг. Но в любом случае, тревожить или огорчать их почему-то не хотелось.

Она сама не могла бы сказать, что испугало её больше – неизведанные дороги, возможная болезнь или смерть компаньонки или собственное отражение, такое знакомое, но одновременно совершенно чужое. Одно Инга знала точно – ещё никогда она не ощущала себя такой уязвимой, беспомощной и совершенно не влияющей на собственную судьбу.

– …Чёрный камень нам тоже удалось разглядеть.

Инга встрепенулась, услышав знакомое название, и только тогда заметила, что Айнара снова что-то рассказывает.

– Он в каменной комнате среди золотых монет и слитков. Скорее всего, это чья-то сокровищница. Столько золота может быть только у трёх народов – у гномов с Северных гор, у троллей, живущих в Серых Скалах, или у фаллаборгцев. Последний вариант – самый плохой. Люди давно поднаторели в интригах и междоусобицах, они не так наивны, как другие народы, и королевский дворец охраняется очень хорошо. Плохо, если вам всё же придётся туда идти. Но хотя бы не делайте этого, пока не убедитесь, что камень точно там.

– И как мы в этом убедимся?

– Найдите сначала Зелёный. Тогда, если вы приблизитесь к другим, он станет тёплым и начнёт сиять короткими яркими всполохами, будто сердце бьётся.

Хранители снова заговорили хором, охотно раздавая советы и предостерегая от опасностей. Инга рассеянно кивала, больше думая о том, что увидела в зеркале, и пропуская половину слов мимо ушей. Селии явно не терпелось поскорее остаться вдвоём с дочерью, и она то и дело нетерпеливо поглядывала на Элиглуза, намекая, что пора бы разойтись и заняться более важными делами, чем бесполезные напутствия.

Когда король наконец прервал разговоры, внезапно вспомнив, что Майе ещё предстоит взять урок магии у Аэриса, Инга вздохнула с облегчением. Почему-то ей казалось, что, если и возникнет нужда в советах, то засевшая в её теле Экатан поможет намного больше, чем кто-нибудь из Хранителей Вечного леса.

Глава 7

Ночью никому не спалось. Майя неслышно поднялась с кровати и тенью выскользнула из дома, стараясь не потревожить родителей. Впрочем, тем тоже было не до сна. Обессиленная Селия бессмысленно смотрела на огонь в камине, изредка бросая взгляд за окно, в непроглядно тёмную ночь, каких ещё не бывало в Милливорде, и горестно вздыхала.

Альдор встревоженно хмурился, заботливо обнимая жену. Всю жизнь его преследовал страх, что однажды его фея, появляющаяся из лунного луча и в нём же растворяющаяся, исчезнет навсегда. И вот теперь, когда он уже привык к счастью, поверил в долгую беззаботную жизнь вместе с возлюбленной, этот страх начал сбываться.

Ему казалось, что Селия уже сейчас, с каждой минутой становится всё менее осязаемой. Конечно, она говорила, что время ещё есть и всё ещё может закончиться счастливо для всех. Альдор упорно заставлял себя в это поверить, но всё равно удушающее, безнадёжное отчаяние охватывало его при каждом взгляде на бывшую фею.

Он давно знал, что ни один волшебник не может просто так пожертвовать для кого-то своей силой. Силой, которая и составляет суть сотканного из магии существа, без которой любой чародей теряет форму, мысль и даже собственный дух. Только Светлый Демиург когда-то мог сохранить жизнь обессиленной сущности, теперь же каждый расставшийся со своим могуществом волшебник обречён медленно таять, чтобы в конце снова стать бессмысленной и бессознательной частью Хаоса.

Селия рассказала это много лет назад, ещё во время их первых встреч. Тогда ему было интересно прикоснуться к неведомому загадочному миру, оказаться посвящённым в тайны чужой жизни.

Именно любопытство когда-то давно влекло его к Вечному лесу. Королевский указ, запрещающий жителям Фаллаборга приближаться к таинственной земле, только сильнее пробуждал интерес. Как и пугающие рассказы стариков о смельчаках, которые всё же решались отправиться туда, но обратно не вернулись.

Мельник, тогда ещё совсем юный и до глупого отважный, часто подходил к самой границе, зачарованно вглядываясь в загадочно шумящую даже при тихой погоде чащу. Казалось, при его приближении деревья склоняются ниже, угрожающе раскидывают ветви, готовясь исхлестать незадачливого путника при первом же посягательстве на их территорию.

Он много слышал об этих деревьях, которых в деревне почтительно называли стражами леса. Говорили, они никого не пропускают в своё царство. Стоит только оказаться в пределах их досягаемости, как длинные корни тут же поднимаются из-под земли, обхватывают несчастного, будто щупальцами, и навеки утаскивают к себе.

Альдор не слишком-то верил в эти истории, но всё-таки долго не решался переступить условную черту, отделяющую земли Фаллаборга от Вечного леса. И всё же однажды любопытство победило.

Он сделал решающий шаг и зажмурился, невольно ожидая чего-то страшного. Однако ничего не произошло. Деревья только зашумели громче, будто пытаясь выразить ему своё неодобрение, и плотнее сомкнули ветви, закрывая неприметную узкую тропинку.

– Я просто гость, – громко произнёс мельник. – Не враг.

Луна, до этого равномерно освещавшая всю опушку, вдруг будто сжалась, собравшись в один яркий луч. Вскоре и этот луч оторвался от небосклона, устремившись на маленькую поляну, где, уже со всех сторон окружённый деревьями, зачарованно замер Альдор.

За считанные мгновения пятно света обрело человеческие очертания. Ещё немного, и фигура перестала быть светящейся и прозрачной. Теперь её можно было и не отличить от обычной человеческой девушки.

– Гость – это тот, кто приходит по приглашению, – заметила она, видимо, решив обойтись без приветствий.

– Простите, – смущённо пролепетал мельник. – Но я…

– Ты знаешь, что вход в лес запрещён жителям других земель, – утвердительно произнесла незнакомка.

Альдор только покорно склонил голову, признавая вину.

– Тогда зачем ты пришёл?

– Узнать… Узнать, почему никому нельзя сюда ходить.

Волшебница рассмеялась – совсем беззлобно, с какой-то детской радостью.

– А ты знаешь, что непременно исполняются только последние желания? – теперь она явно дразнилась, открыто радуясь нежданной возможности поболтать.

Ей было скучно в одиночестве бродить по небосклону нескончаемо долгими ночами. Конечно, можно было расчесывать кроны деревьев или играть в салочки с волками, но все эти развлечения давно наскучили лунной фее. А за пределами Вечного леса её вообще почти не замечали.

Люди закрывались в своих домах и торопились лечь спать, едва только солнечная Лорана уступала ей небесную дорогу. Тролли и гномы любили её мягкий свет только за то, что он не слепил глаза, привыкшие к постоянному сумраку шахт. Лугуты и эльфы радовались её приходу, но даже они почти никогда не поднимали головы, чтобы отыскать её глазами. Упоительные пляски и игры под нежными бледными лучами не оставляли времени для раздумий и разговоров.

И вот нашёлся человек, который готов был разговаривать с ней бесконечно. Селия ясно видела, что в нём нет ни злости, ни корысти – только ищущий ум и беспокойный дух, которым мало простой жизни смертных.

Она разрешила, и Альдор стал приходить каждую ночь. Убедившись, что весь мир, кроме них двоих, крепко спит, Селия спускалась на землю, и они говорили. Говорили все предрассветные часы, которые внезапно оказались такими короткими. Потом Альдор спешил обратно в деревню, пока её обитатели не проснулись и не высыпали на улицу. Никто не должен был догадаться, где пропадает ночами молодой мельник.

И так остальные Хранители леса были против этого странного союза, который с каждым днём всё больше и больше переставал быть только дружбой. Когда фея сказала об этом в первый раз, Альдор испугался. Он много слышал о могуществе объединившихся чародеев леса и боялся, что по их воле может больше никогда не увидеть лунную волшебницу. Однако Селия только рассмеялась в ответ на его тревоги.

– О, нет, у нас всё не так, как в человеческих владениях. Никто не в праве что-то запрещать другим, если это не является угрозой для всего леса, даже король. Убеждать, просить – да, но не запрещать. В нашем государстве всего два правила – не обижай других да постарайся жить счастливо, вот и всё.

– Тогда почему они против? Мы же никого не обидели.