Тайна «Нового Креста»

– Я понимаю. Да, скорее всего, это моя подпись. Но, к сожалению, я ничего не могу вам сказать. По крайней мере, не здесь.

– Понял вас. Вот вам моя визитка. Позвоните, если будет, что сообщить.

Уже вечером Попов позвонил Лаврентьеву, предложив встретиться в кафе. Его голос казался взволнован, он просил о полной конфиденциальности. Также заверил, что откажется от своих слов, если выяснится, что использовались средства звукозаписи. Через час снова все трое были вместе. Разговор начал Попов.

– Я очень рискую, разговаривая с вами. Я подписал договор о неразглашении. Но теперь, когда речь идет об убийстве, не знаю, насколько я могу вам все рассказать. Давайте договоримся, что я выдам вам информацию, которую сочту нужной, а вы не будете пытаться узнать больше?

– Но вы же понимаете, что мы обязаны будем проверить эти данные.

– Во время проверки не вздумайте раскрыть меня, как информатора. Я очень люблю свою работу и ценю ее. Моя преданность медицине и делает меня одним из лучших военных врачей в стране. Не хочу потерять свой талант в тюрьме или, чего хуже, окончить свои дни, как тот солдат, которого вы мне показывали.

Анастасия вставила реплику:

– Капитан. Он не был рядовым солдатом.

– Да, простите.

– Просто, я хочу, чтобы вы проявили уважение к покойному.

– Я вас понял.

Алексей решил прервать это выяснение отношений:

– Вы хотели нам что-то сказать.

– Да, хотел. Но еще раз прошу вас о конфиденциальности. Вы можете мне это гарантировать?

– Да, могу.

– А ваша коллега?

– Она тоже. Я за нее ручаюсь.

– Хорошо. Да, я знаю, что такое вакцина «К». Это секретный проект, который проводился Министерством обороны. Все записи зашифрованы и изъяты, так как проект закрыт.

– То есть, вы больше не связаны договором на самом деле?

– Связан. Там четко указано, что срок давности отсутствует.

Анастасия решила задать вопрос:

– Виктор Леонидович, скажите, а почему вы написали так странно? Обычно же указывают более подробную информацию о вакцине.

– А вы умная и понимаете в медицине, раз заметили такое. Нам сказали так писать в медкартах пациентов. Наверное, все дело в том, что это была первая партия препарата, но это только мои догадки.

Алексей продолжил:

– Но вы же понимаете, что подобная запись будет странно смотреться в медкарте. Любой обратил бы на нее внимания.

– Тут вы ошибаетесь, молодой человек. Мало кто понимает, как правильно необходимо записывать сведения о введенной вакцине, а стандарты постоянно меняются. Поэтому, мне кажется, у вашей коллеги медицинское образование.

Анастасия пыталась ответить, но Алексей пнул ее под столом.

– Вы недооцениваете ФСБ. У нас работают хорошие специалисты, которые знают свое дело. Итак, вы признаете, что ввели Иванову эту вакцину. Зачем? Каковы ее последствия, что человек умер спустя несколько лет?

– Я не знаю. Да и не сказал бы вам ничего, если бы знал, так как меня сковывает договор о неразглашении.

– Но вы уже его нарушили. Для закона нет разницы: раскрыли вы всю информацию или ее часть, поэтому вам придется выдать нам все, что у вас есть. В противном случае, я передам вас своим коллегам за совершение преступления против государства.

Попов побледнел. Он понял, что попался. Теперь его могут легко шантажировать этим, поэтому ему придется делать все, что скажут.

– Нет, я буду все отрицать.

– Пожалуйста. Вы знаете, что подобные дела рассматриваются в закрытом порядке, поэтому шансы на оправдание крайне малы.

– Но я вам все рассказал. Клянусь.

– Не переживайте. Если вы будете вести себя хорошо, то никто не узнает, кто является нашим информатором. У меня есть еще несколько вопросов. Кто передавал вам инструкции.

– Начальник воинской части. Тогда это был Богомолов Анатолий Павлович. Сейчас он в отставке, живет со своей семьей в коттедже. Правда, адреса я не помню, но вы и сами можете же узнать его, верно?

– Виктор Леонидович, не переживайте, все хорошо. А как Богомолов получал инструкции?

– Не знаю.

Анастасия снова включилась:

– Как вам передавали вакцину и откуда вы знали правильную дозировку?

– Я же сказал, что инструкции мне передавал начальник воинской части. Он мне дал конверт, где было написано, как вводить препарат. Иглу нужно вводить в вену. Пациенты ощущали легкое жжение, но оно быстро проходило. Мне требовалось записывать любые побочные эффекты и передавать эти сведения Богомолову. Все документы после прочтения сразу уничтожались.

– А как вы выбирали, кому вводить препарат?

– Анастасия Романовна, я человек подневольный. Тогда у нас была массовая вакцинация, поэтому привили всех солдат-срочников, а также младший командный состав. Всего обработали около 200 человек. Хочу заверить, что ни у кого не было осложнений. Нет, у двоих были кожные высыпания, но это проблемные солдаты. У них постоянно была различная аллергия на все подряд, поэтому они, считай, все время пролежали в лазарете.

– Как нам получить список тех, кому вы ввели вакцину? И только вы отвечали за ее применение?

– Да, я лично вводил ее всем. Мне запретили прибегать к помощи младшего медперсонала. Но личные дела лучше запросить через начальника воинской части. К сожалению, больше я ничего не могу вам сообщить. И это не из-0за договора. Я действительно не владею другой информацией.

– Вы даже не знаете о цели вакцинации?

– Нет. Но некоторые солдаты спрашивали, что это. Я всем говорил, что это простая прививка от гриппа.

– То есть, вы еще и дезинформировали пациентов о применяемом препарате.

– А вы хотели, чтобы я им говорил о том, что ввожу суперсекретную российскую разработку, которая непонятно как должна на них подействовать? Так что ли?

– Я только констатирую факт, не нужно на меня набрасываться. На вашем месте, наверное, я поступил бы точно так же. Но я вам верю. Спасибо, что позвонили и согласились на разговор. Если у вас будет еще какая-нибудь информация, то мой номер у вас есть.