Расшатались суда, и для плаванья время опасно».
Речь такая любовь разжигает и душу манит;
55 Разрешив стыда узы, надеждой и ум соблазняя,
Сёстры к храму идут, к алтарям припадают, и мир
Молят, в жертву трёх ярок отборных заклав по обряду, —
И Церере, и Фебу, Лиэю-отцу, чей кумир;
Прежде всех же, – Юноне, что брак меж людьми освящает.
60 Ручкой Дидо подъемлет с мольбою прекрасный кратир,
Меж рогов белоснежных телиц возлиянье свершает,
Иль к обильным спешит алтарям, – пред богами предстать,
Что ни день, обновляет дары, жадно лишь созерцает
Грудь отверстую жертв, по приметам стараясь гадать.
65 Ум пророков слепой! Что безумной от этого пользы
В храмах, в пылких мольбах? Продолжает огонь бушевать
В жилах нежных; сокрытая рана в груди всё исколет.
Жжёт и Дидо огонь, исступлённая бродит совсем
Градом, словно как дикая серна стрелой укололась;
70 В рощах Критских пастух, за беспечной гоняясь, за ней,
Ранил издали серну и в ране железо оставил,
Сам не зная о том; по лесам и ущельям Диктей
Мчится серна, неся роковую тростинку устало.
То Энея вдоль стен она водит, чтоб видел вокруг
75 Град отстроенный он, и сидонцев богатства немалы.
Лишь начнёт говорить, – и всех слов прерывается звук…
На закате гостей вдруг на пир созывает роскошный,
Просит, бедная, вновь рассказать Илиона недуг;
Повесть слушает всю со вниманьем жадным, неложным.
80 Когда гости уйдут все и в небе померкнет Заря, —
Месяц, звёзды ко Сну призывают, склонясь осторожно;
Обнимает то ложе, с которого встал он, – горя,
И тоскует одна, неразлучная с ним и в разлуке.
То к себе на колени сажает Аскания, зря, —
85 Облегчит с отцом сходство любви несказанные муки.
Вовсе юноши бросили все упражненья с оружьем, забыв;
Башен начатых, гавани больше не строят их руки,
Не готовят к войне стен, – работы, повсюду застыв,
Побросали, и крепость стоит, выраставшая прежде.
90 Вдруг Иова супруга узнала, что мучит, схватив
Бессердечно болезнь, не преграда безумным надеждам, —
Обратилась к Венере Сатурния с речью такой:
«Да, немалую вы и добычу, и славу стяжали, конечно, —
Ты, крылатый твой сын; и могущество пары богов
95 Победило коварно одну слабой женщины волю!
Мне известно давно, что страшишься ты стен и оков,
Опасенья тебе Карфаген наш внушает высокий.
Где предел? И куда наши распри такие ведут?
Может, лучше нам мир заключить, скрепить браком позволив?
100 Ты достигла всего, устремлялась душой к чему тут, —
Жаркий пламень любви кровь безумную Дидо сжигает.
Будем вместе царить, и народы там силы сольют,