Странные истории

Тогда хозяин спросил, как выглядит то, что он видел.

– То, что я сейчас видел, – ответил гость, – тоненькое-тонюсенькое, маленькое, хорошенькое… Если это и не лисьи дети, то, конечно, лисьи внуки[28 - Лисьи внуки – опять шарада-острота над все тем же Сунь Дэянем.].

На этом и кончила рассказывать. Гости на креслах так и осклабились.

– Раз вы не удостаиваете нас свиданья, – сказал тут Сунь, – то мы останемся ночевать и ни за что не сочтем нужным уйти. Мы помешаем вашему, так сказать, Янтаю[29 - Янтай – название горы. Древний князь видел во сне, что он слюбился с феей, которая сказала, что она бывает по утрам тучею, а по вечерам дождем у подножия этой горы.].

– Ну что ж, – смеялась лиса, – оставайтесь ночевать, ничего! Только если против вас будет что-либо предпринято, то уж, пожалуйста, не давайте этому застрять в душе!

Гости испугались, как бы она из злобы не выкинула с ними штуки, и все тут же разошлись.

Однако каждые несколько дней, обязательно приходили разок и требовали, чтобы лиса посмеялась и поязвила.

Лиса была остроумна до чрезвычайности. Что ни скажет, при каждом слове сейчас же укладывала гостей вверх ногами. Записные остряки не могли скрутить ее. И вот публика в шутку стала называть ее Барынька-Лиса.

Однажды она поставила вина и устроила, так сказать, «высокое» собрание. Вань занимал место хозяина пира. Сунь и еще два гостя уселись налево и направо от него. На последнее место, вниз[30 - На последнее место, вниз – то есть там, где сидит хозяин-распорядитель.], поставили диванчик и просили пожаловать лису. Лиса отнекивалась, сказав, что не умеет пить вина. Тогда все стали просить ее сесть и беседовать. Она согласилась.

Вино обошло уже по нескольку раз. Публика решила бросать кости, играя под вина в так называемые «усы тыквы»[31 - «Усы тыквы» – игра, которая, по-видимому, состоит в сложной ответственности многих за промах одного.]. Один из гостей попал на тыкву и должен был, значит, пить. И вот он взял свою чарку, перенес на хозяйское место и сказал:

– Барынька-Лиса, вы такая чистая и трезвая… Возьмите-ка вместо меня пока эту чару и пейте!

Лиса засмеялась.

– Я ж не пью, – сказала она. – Но хотела бы изложить одну историю, чтобы помочь вам, моим почтенным гостям, пить!

Сунь заткнул уши: ему неприятно было слушать. Гости же предложили хором:

– Кто будет ругать человека, того штрафовать!

Лиса захохотала.

– Ну а если, положим, я буду ругать лису, – то это как?

– Можно, – сказала публика.

И стали слушать, склонив уши, а лиса рассказывала следующее:

– В былые дни некий сановник выехал послом в государство красноволосых[32 - Государство красноволосых – то есть европейцев. У Ляо Чжая есть рассказ «Ковер красноволосых», напоминающий миф о Дидоне.] и надел на себя шапку из лисьих грудок[33 - Из лисьих грудок – ценность этой роскоши вошла в пословицу.]. Приехал и представился тамошнему царю.

Царь увидел эту шапку и удивился.

– Что это за шкура, – спросил он, – у нее такой нежный и густой волос?

Сановник ответил, что это лиса.

– Об этой твари, – сказал царь, – мне во всю жизнь не приходилось ничего слышать! Этот знак ху[34 - Ху – лисица.] – в каком роде будет его начертание?

Посланник стал писать в воздухе[35 - Стал писать в воздухе. – Китайцы не воспринимают на слух большинства слов книжного, идеографически мыслимого языка и описывают их или при помощи указания составных частей (как сейчас будет видно), или начертанием на ладони, стене, в воздухе и тому подобными способами.] и докладывать царю:

– Справа – большая тыква, слева – маленький пес[36 - Справа – большая тыква, слева – маленький пес. – Знак ху (лисица) действительно состоит из знака «тыква» и знака «собака». Шараду надо читать так: «Справа от меня, лисы, сидит большая тыква (дурак), а слева – собака!» Комплименты для гостей неважные, но сказанные с якобы невинным остроумием.].

Гости и хозяин опять захохотали на весь дом.

Двое из гостей были братья Чэни. Одного звали Чэнь Соцзянь, а другого – Чэнь Совэнь[37 - Одного звали Чэнь Соцзянь, другого – Чэнь Совэнь. – Эти два собственных имени в переводе значат: «то, что видано» и «то, что слыхано».]. Видя, что Сунь сидит сильно сконфуженный, один из них сказал:

– Куда, скажите, девался самец-лис, что он позволяет своей самке-лисе источать подобный яд?

Лиса продолжала:

– Только что рассказанная история еще ведь не окончена, а меня уже сбил с толку этот ваш собачий лай… Позвольте ж кончить! Далее, значит, царь этой страны, видя, что посланник приехал на муле, тоже чрезвычайно изумился… Тогда посланник стал докладывать ему:

– Он рожден от лошади!

Царь удивился еще больше.

– В Срединном царстве, – продолжал посланник, – лошадь рождает мула, а мул рождает жеребенка.

Царь стал внимательно расспрашивать, как это бывает.

Посланник докладывал:

– Лошадь родила мула – это слуга вашего величества видел. Мул родил жеребенка – это слуга вашего величества слышал[38 - Мула —…видел… жеребенка —…слышал. – Принимая во внимание имена братьев Чэнь, можно понять остроту так: мул – это Чэнь Соцзянь, жеребенок – Чэнь Совэнь, – оба животные, скоты.].

На всех креслах опять громко захохотали. Публика, зная теперь, что лису не переговоришь, решила после этого, что тот, кто первый станет над кем издеваться, да будет оштрафован и станет, так сказать, «хозяином восточных путей»[39 - «Хозяин восточных путей» – хозяин пира. Издавна понятие востока связано в Китае с понятием хозяина, а запада – с понятием гостя. Хозяин – это «человек востока». Наоборот, учитель, живущий в доме на положении гостя, – западный гость.].

Вскоре от вина стали хмелеть. Сунь шутя обратился к Ваню:

– Возьмем какую-нибудь двойную строку[40 - Двойную строку – параллельную. Чтобы понять главную пародиальную основу этого и всех последующих издевательств, надо иметь в виду следующее. Китайцы сызмальства приучались подбирать соответствующие друг другу слова и фразы. Вторая, параллельная фраза составлялась из слов, имеющих антитетическое значение и стоящих грамматически (синтаксически) строго на тех же местах. В старинном слоге этот параллелизм соблюдался как нечто особенно украшающее речь. И много веков протекло в упражнениях, ведущих к овладению этим своеобразным искусством, но мучивших детей, учившихся писать. Именно с составления параллельных фраз начинались уроки литературы, и вкус к этим хитрым словопостроениям оставался на всю жизнь.], пожалуйста, подберите!

– Именно? – спросил Вань. Сунь сказал:

– Публичная дева выходит из ворот, спрашивает о возлюбленном человеке. Когда приходит: Миллион счастья![41 - Миллион счастья! – Ваня зовут Фу – Вань Фу, что значит «Миллион счастья!» – обычное в древности приветствие женщины по адресу мужчины. Фразу, предложенную Сунем, надо внутренне понимать так: «Эта девка-лиса только и знает что своего возлюбленного Вань Фу. Вань Фу да Вань Фу…»] Когда уходит: Миллион счастья!

На всех креслах разом погрузились в думу, но подобрать не могли. Лиса засмеялась.

– А у меня есть! – сказала она.

Публика прислушалась. Лиса читала:

– Драконов князь[42 - Драконов князь – повелитель подводного царства, рыб, черепах и им подобных.] издает указ, ища прямого (честного) советчика. Черепаха-бе – тоже может сказать. Черепаха-туй – тоже может сказать![43 - Черепаха-бе… может сказать, черепаха-туй… может сказать! – Принимая во внимание, во-первых, что черепаха – ругательство, означающее рогоносца, а во-вторых, что имя Суня, предложившего первую фразу, Дэянь, то есть «может сказать», вторую, параллельную фразу лисы надо понимать следующим образом: «Этот Дэянь и так черепаха, и этак не лучше!»]

В креслах, со всех четырех сторон, не было человека, который бы не опрокинулся в изнеможении.

– Послушайте, – сказал рассерженный Сунь, – ведь только что мы заключили с вами условие… Как это вы опять не воздержались?

– Винб действительно за мной, – рассмеялась лиса. – Однако не будь этих слов, не удалось бы подобрать, как следует. Завтра утром устрою обед, чтобы искупить свой грех!

Посмеялись – на этом и кончили.