Мой Допинг

Может, я это испытываю не к нему? А к самой себе? В этом вся проблема? Ненавижу саму себя за те эмоции и чувства, что одолевают меня. Теперь я прекрасно понимаю Машу. Как же тяжело пришлось ей… Но ей было нечего терять. А мне есть. И жертвовать этим в угоду тёмным мыслишкам и желаниям совершенно не хочется.

Сергей опасен не своими пристрастиями. Нет… Он не врал насчёт добровольности, но его способность манипулировать и влезть в голову… Ух! Сама уже не рада, что согласилась Ирке помочь.

Если он сделал такое с моими мозгами за один вечер, то, что же будет потом? То и будет… Картинка вчерашнего вечера стояла перед глазами слишком ярко. Буду умолять его не останавливаться.

Передёрнувшись от воспоминаний, густо покраснела.

И дело не в стыде.

Всё же я боюсь его. И себя боюсь.

Боюсь нас…

***

Сон стучался в двери. Дёрнувшись, перевернулась на другой бок, натянув одеяло до самого носа.

Стук.

Подскочив в кровати, растерянно комкала простынь. Сердце испуганно колотилось, разгоняя застоявшуюся кровь по моему телу. Выдохнув, задержала дыхание, прислушиваясь к звукам в своей квартире.

Тихо.

Тонкий свист вентиляции в туалете и на кухне. Шелест штор, волнуемых сквозняком из приоткрытого окна. Щёлканье часов.

Ничего.

Неужели сон может быть таким реальным? И…

Оглушительный грохот, будто молотом в дверь жахнули. Едва не вскрикнув, включила торшер и схватилась за телефон. Половина первого ночи. Рановато я сегодня спать легла.

Набрав номер экстренных служб, надела очки и дрожащей рукой взялась за электрошокер, лежавший рядом на тумбочке.

Да. Сергей довёл меня до ручки. Если на нож меня не хватит, то поджарить его задницу разрядом в девяносто тысяч вольт силы найдутся. Я должна быть уверена и спокойна, что не нарвусь на что-то, чего совсем не хочу. Чтобы он там себе в голове не нарисовал.

Слушая долгие гудки в трубке, я медленно шла к входной двери. Включила свет и поудобнее сжала шокер вспотевшей рукой. Кто бы там ни был, ему сейчас придётся несладко!

– Манюня!

Уже выслушивая приветственную заставку, нажала на кнопку сброса.

– Маня?!

И снова настойчивый стук. Чёрт! У меня же звонок сломался.

Встав на цыпочки, посмотрела в глазок.

Твою же мать!

Зло выдохнула и спрятала шокер за спину, щёлкнув замком. Дверь медленно открылась. Торопливо отступая назад, сняла шокер с предохранителя. Часто и мелко дыша, пристально смотрела на мужчину, решившего всё-таки зайти в мою квартиру.

– Откуда ты знаешь?

– Что? – Сергей стряхнул почти растаявший снег с волос и недоумённо посмотрел на меня.

– Как меня зовут друзья…

– Ирка сказала.

Вот же трепло!

Я удалилась от Сергея на почтительное расстояние, прижавшись спиной к двери спальни. Рука, державшая шокер, предательски дрожала. Облизнувшись, глубоко вздохнула.

– Зачем припёрся?

– О, как ласково… – Сергей снял куртку и внимательно посмотрел на меня. Только сейчас увидела в его руках свой рюкзак и тонкий белый конверт. – Ты кое-что вчера забыла.

Мужчина оставил рюкзак возле вешалки, перехватив конверт двумя руками, стал медленно и неторопливо приближаться ко мне.

Внутри всё вопило от страха и ужаса. Бросив телефон на комод, сжала шокер за спиной обеими руками.

– Анатолий Павлович рассказал мне о твоём очень странном бегстве. Вещи оставила, деньги не взяла. Он попросил выяснить, всё ли с тобой в порядке, – Сергей искренне улыбнулся. А мне показалось, что так людоед ухмыляется перед тем, как вонзить зубы в человеческую плоть. – Прости, если разбудил. Думал, что ты ещё не спишь.

– Ничего, – мой хриплый голос почти с потрохами выдал всё. – Положи деньги на комод.

– Что?

– Деньги – на комод, и проваливай.

Улыбка сползла с лица мужчины. Теперь он стал слишком собранным и злым. Неужели это так удивительно? Неужели он не видел, как я на него смотрела вчера?

– Хорошо, – конверт шлёпнулся на комод, а Сергей, сунув руки в карманы джинс, подошёл ко мне ещё ближе. – Что-то случилось?

– Нет, со мной всё замечательно.

– Тогда откуда такой дикий взгляд?

– Я боюсь.

Ещё один шаг, и я с трудом удержалась от того, чтобы не ткнуть мужчину шокером. Руки вспотели так, что прорезиненная ручка уже не раз грозилась выскользнуть.

– Чего же? Тебя кто-то напугал? – голос Сергея стал просто елейным. – Или ты боишься меня?

Сказать правду, значит, признаться, что я всё знаю. Внутренний голос подсказывал, что этого делать не нужно.

– Есть один человек, в чёрной маске. Я видела его вчера в клубе… – специально растягивая слова, наблюдала за реакцией Сергея. – Он так смотрел на меня, что я испугалась.

– Чего же? Он тебе как-то угрожал? – Сергей никак не изменился в лице: спокоен и холоден, как всегда.