Но Анюта ухватила его за локоть и тихо сказала, заглядывая в глаза:
– Расскажи ему, он поймёт, что делать. Это будет правильно.
И отпустила растерянного Артёма. Сашка на это и бровью не повёл.
«Если бы моя девушка постороннего мужика на улице хватать стала, я бы ему морду бы расквасил… А от него – ноль реакции, – подумал Артём».
– Кому ему, что рассказать? – мрачно спросил он, но в эту секунду спасительно завибрировал телефон. Он чертыхнулся и полез в карман.
Тут ему показалось, что всё кругом как-то посветлело и прояснело: на экране высветился входящий звонок от Локки.
Сашка с Анютой не стали ждать, когда Артём поговорит, и продолжили путь к крыше.
Как только они поднялись, увидели бледную Ленку, которая сидела прямо на бетонном перекрытии, прислонившись к парапету.
– Привет, – слабо сказала она и, заметив встревоженное выражение их лиц, быстро добавила. – Всё в порядке, просто голова чуть-чуть закружилась…
– На крыше это может быть очень опасно, – сказал Сашка, отставляя неудобный зонт в сторону бережно помогая ей встать. Анюта поддержала её с другой стороны:
– Хочешь, проводим тебя до квартиры? – предложила она. – У тебя экзамены? Я однажды на сессии тоже чуть в обморок не упала…
Но Ленка зажмурилась и замотала головой:
– Нет-нет, не нужно домой, я хочу дождаться Джека, а то вдруг что-то пошло не так, я же с спячу от неизвестности! Он Митю домой пытается доставить… Магией.
Анюта оглянулся на пустое пространство крыши.
– Нужно тут кресло поставить, или диван принести, потому что вы трое здесь просто живёте, – заметила она. Сашка потянул Ленку к под навес у буржуйки. Положил под парапет свою сумку, Анюта усадила на неё Ленку, не слушая слабых протестов.
Ленка отчётливо осознала, что стесняется Анюту. Она будила в Ленке комплекс несовершенства. Рядом с Анютой она ощущала себя наброском напротив талантливо написанной картины. С ужасом представляла, как нелепо выглядит на её фоне со своим рыжим одуванчиком волос, веснушками по всему лицу и дурацкой экзаменационной юбке, совершенно не подходящей к куртке. Ленка попробовала натянуть юбку на колени. Потому что именно на левом колене, на колготках как назло образовалась затяжка.
– Мы с тобой подождём, хорошо? – спросила Анюта и присела на парапет, аккуратно поправив платье. Сашка уселся рядом. Зонт лежал там, где его оставили. Все трое долго смотрели на него, пока тот вдруг не дрогнул и медленно встал вертикально на ручку – ни на что не опираясь и не падая. Ленка вжалась спиной в парапет.
– Не понимаю, почему мы все до сих пор не сошли с ума, – жалобно сказала она вдруг, не отрывая отчаянных глаз от зонта. – Телепортации эти… Ваш зонт… Митька вообще летать умеет… Никто не поверит, если рассказать, а для нас уже в порядке вещей. Локки просто плевать… А я до сих пор боюсь, что домой вернуться не смогу, вдруг там стройка… – Ленка говорила без остановки, её как прорвало, неожиданно она всхлипнула. – А сегодня я… нарисовала Митю… и он оказался у меня дома… Просто взял и появился… Так же не бывает…
Ленка закрыла лицо руками.
Анюта и Сашка тревожно переглянулись над её головой. Анюта положила руку ей на плечо и мягко сказала:
– Лучше не задумываться над этим. Что происходит, то происходит… Давай отвлеку тебя, пока ждём?
Ленка отняла ладони от лица и посмотрела на Анюту. Она не плакала:
– Не нужно, уже всё в порядке…
– Тогда просто, чтобы веселее было ждать. Тебе гадали когда-нибудь по руке?
Ленка помотала головой. Сашка что-то печатал в телефоне и не особо следил за их разговором. Ленке он казался замороженным, неподвижным. Как будто у него что-то болит и он боится шевельнуться лишний раз, чтобы не задеть рану.
Ленка судорожно вздохнула.
– Если честно, я не очень-то верю в гадания, – сконфуженно призналась она.
– Просто не относись к этому серьёзно, – попросила Анюта. Она спустилась с парапета и взяла Ленкину ладонь в свои руки и заглянула в неё, как заглядывают в книгу.
– Твоя воля твою судьбу превозмогает, – сказала она спустя несколько секунд.
– Как это?
– У тебя настолько сильная воля, что она ломает любое предначертание судьбы, – пояснила Анюта. – Ты как будто не свою жизнь проживаешь. Твоя собственная жизнь пытается сопротивляться, но твоя воля сильнее… Ты не просто делаешь то, что не хочешь, но и то, к чему не предназначена.
Ленка покраснела. Вроде бы Анюта ни слова не сказала про рисование и про медицину, но Ленка сразу об этом подумала.
Анюта продолжила изучение руки.
– Тебе это принесёт много разочарований…
– И что, мне делать, что хочется? – с некоторым раздражением спросила Ленка и отняла ладонь. – Это какой-то эгоизм. Так всё развалится! Локки всё делает, как хочет, а мне приходится делать то, что нужно, за двоих…
– Извини пожалуйста, я не хотела тебя обидеть… Не нужно делать, всё, что хочется. Ты можешь попробовать не так сильно… Давить на себя и на то, что тебя окружает.
– Меня окружает только Локки, – проворчала Ленка. – А на него не надавишь.
– Он очень лёгкий, – согласилась Анюта. – Чуть надавишь – отскакивает.
Ленка хихикнула.
– А мне погадаешь? – оказалось, Сашка внимательно наблюдал за ними.
– Конечно, – Анюта встала и взяла его ладонь. – Ты тоже живёшь не своей жизнью. Только твоя воля чужую не превозмогает… Никогда не видела, чтобы у человека была двойная линия жизни… Как будто есть кто-то, кто связан с тобой от рождения.
Сашка опустил голову и спрятал обе руки в карман:
– Спасибо, интересно.
Анюта пытливо взглянула на него, но ничего не сказала. Ленка рассматривала свою ладонь и пыталась понять, как Анюта могла там что-то увидеть.
Сашка собирался что-то ещё сказать, но тут почти прямо над ними открылся проход в шахматный Коридор. Оттуда буквально вывалился Джек с гордо сияющим лицом.
– Ого, – весело поприветствовал он Сашку с Анютой. – Мне ещё Локки сегодня осталось увидеть до полного комплекта.
– Здравствуй. Неполного, – педантично уточнил Сашка. – Мы ещё двоих не нашли.
Джек погрустнел и кивнул, а потом ойкнул, заметив замученную Ленку.
– Ты чего? – спросил он тревожно, подходя ближе. – Я так и не понял, почему ты не пошла.
– Всё нормально, аллергия на твой Коридор, – не очень уверенно ответила Ленка. – Лучше скажи, получилось у тебя с Митькиным домом?
– Почти, – смущённо отозвался Джек и почесал затылок. – Мы попали к нему в туалет… Но хорошо, что к нему, а не к соседям… Я такое первый раз делал и больше не хочу…
– Теперь мы точно должны отвести тебя домой, – безапелляционно сказала Анюта Ленке.
– Демон до вечера не появится, – быстро добавил Джек. Ленка залилась краской и пробормотала, что ей нет никакой разницы, когда он придёт, если всё нормально.
Ленку проводили до квартиры все трое. Она нерешительно предложила им зайти на чай, но Сашка с Анютой быстро и вежливо отказались.
– Женя, ты нам нужен, – шепнула Анюта. И Джеку пришлось снова подниматься на крышу.
– Что за дело? – спросил Джек, устроившись на парапете.
Сашка указал на зонт, который по прежнему одиноко стоял там, где его оставили.
– И что? – спросил Джек смущённо и почесал нос.
– Ты можешь что-нибудь сказать об этом зонте? – спросил Сашка. – Не опасен ли он?
– Ммммм… – протянул Джек. – А почему вы вообще решили, что он должен быть опасен?
Сашка с Анютой переглянулись.
Джек уткнулся в свои записи, ужасно боясь ничего не найти там по поводу зонтиков. Сейчас Сашка и Анюта решат, что Джек дурак дураком и слушать его никогда не станут, какие тут Боги…
– Мне кажется, этот зонт – артефакт, – наконец сказал Джек. – Я даже уверен. Зонты обычно служат для перемещения. Этот служит? – он посмотрел на Анюту.
– Иногда он меня ведёт, иногда мешает идти, – сказала Анюта, наконец. – Я не могу от него избавиться. Хочу и не могу, он меня находит везде.
– А откуда он у тебя? – спросил Джек.
– Мне его подарили. Один странный человек. Для защиты. Раньше я его и сложить не могла, а Сашка однажды смог.
– Давайте эксперимент проведём, – предложил Джек. – Мне интересно, как он будет тебя находить. Я его у себя оставлю… трогать не буду… И посмотрим, что случится.
Анюта кивнула. Сашка взял её под руку и сказал Джеку:
– Только не переворачивай его, и никому не давай этого делать, хорошо? Он начинает в себя… Всасывать всякие… Предметы.
Джек кивнул, поглядывая на зонт. Он подумал, что по законам жанра, зонт обязательно кто-нибудь перевернёт.
Анюта и Сашка попрощались с ним и ушли. Джек подпёр щёки ладонями и стал ждать, не спуская глаз с зонтика. Почему-то он боялся притронутся к зонту, тем более, отнести его вниз, к Ленке. А уйти без зонта не решался – вдруг Демон вернётся и… мало ли что. И Джек ждал. Время тянулось медленно.
4.5. Провокатор
Дружить с Локки было интересно, но хлопотно. Диапазон интересов и круг знакомств его колебались широко. За неполный месяц он протащил Артёма по таким мероприятиями, как: соревнования паркурщиков, концерт полуроковой неизвестной команды, рэп-слэм, благотворительный вечер в пользу детей, больных раком, состязание средних классов школ по гоночным моделям катеров, репетиции институтского квн, танцевальные студии, хип-хоп баттлы – Локки танцевал, чем неприятно поразил Артёма, тот считал это не мужским занятием. Локки, казалось, знал всех и все знали его. Тёма, круг общения которого ограничивался максимум дюжиной человек, просто вообразить не мог, как возможно поддерживать все эти многочисленные приятельские контакты и не путаться, кто к какой тусовке, вузу или увлечению принадлежит. При этом, как ни увлекательно было дружить с Локки, который имел доступ практически во все точки города, а с ним и Артём, как его друг – иногда его задевало то, что он сам ничего не может предложить взамен. Только и делает, что таскается за ним хвостом. Конечно, по приглашению, но всё же… всё же. И ещё его не отпускала мысль, что Локки просто суёт его в разные среды, чтобы определить, где он придётся к месту. Судя по тому, что места меняются – пока приткнуть Тёму не удалось. И задевало одновременно и то, что пытаются приткнуть и то, что не могут. Ему казалось, что он немного вернулся в студенческое прошлое. И в студенческие комплексы. Иногда ему приходилось напоминать себе, что он уже взрослый самостоятельный человек с собственным бизнесом. В этот раз они встретились у дома Артёма.
– Здорова, бро! – поприветствовал его Локки, с размаху хлопнув по его ладони. – Ну чо, давай куда-нить двинем, у меня даже похмелья нет.
– Угу, – сказал Артём. – Слушай, тебе не надоело скакать всё время по городу?
Локки широко улыбнулся.
– Ну да, – пробурчал Артём. – Хрена с два тебе это надоест… короче, есть тема. Не хочешь сегодня мирно потусить у меня в гараже, без толпы фанатов, студентов и прочих радостей?
– Ммм… – протянул Локки, пытливо заглядывая Тёме в лицо. – Ты что-то неважнецки выглядишь. Всё путём?
Артём хотел было отмахнуться, но то вспомнил слова Анюты. «Расскажи ему».
– Давай на месте поговорим, – слегка раздражённо сказал он. – Но вообще я просто устал и не хочу тащиться в чужие тусовки, где куча незнакомого народу.
– Пакатили, – легко согласился Локки и оседлал самокат. – У тебя там чо есть-то, в гараже? О, и давай только пиваса купим и пожрать чо-нить…
Гараж Тёмы был на окраине города, сразу за ним начиналась чахлая рощица, через которую протекала Нижинка – отравленная выбросами химзавода речушка. По району были разбросаны пятиэтажные небольшие домики, утопавшие в майской зелени тополей, которые были в два раза выше домов. Воздух белел от тополиного пуха.
Внутренность гаража на Локки произвела сильнейшее впечатление:
– Ваааау, – протянул он, как только они вошли. – Это чо, твоё? Это ж не гараж, это ж авторемонтная мастерская!
И он немедленно устремился рассматривать машины, стеллажи с инструментами и деталями и даже масляные тряпки, валяющиеся на полу.
– Не совсем моё, – со сдержанной гордостью ответил Артём, открывая двери шире, чтобы проветрить. – Это мы на паях с другом сделали… Мне тогда двадцати не было. А то нам с матерью жрать бы было нечего.
– А… – отозвался Локки, явно не вслушиваясь. Он с горящими глазами шарахался по гаражу и пребывал от него в полнейшем восторге.
В гараже стояло всего две машины: старая чёрная хонда без колёс и новенький джип над ремонтной ямой.
Тёма смотрел, как Локки издаёт восторженные звуки и снуёт по гаражу и сердце его радовалось. «Это тебе не кавене в педучилище» – думал он.
– Ладно, давай сюда, – наконец сказал он, открывая дверь ремонтируемого джипа и закидывая в кабину пакет с пивом и «сухпайком», как называл Локки разнообразные чипсы, семечки и сухарики.
Локки не сразу оторвался от заинтересованного созерцания карбюратора, который лежал на одной из полок, но в итоге всё же составил Тёме кампанию, забравшись в джип с другой стороны:
– Клёвая тачка, – сказал он, поправляя зеркальце заднего вида. – Внутри здоровее чем снаружи. Ладно, давай, колись, что там у тебя?
Тёма усмехнулся, передавая ему раскупоренную бутылку:
– Резкий ты. Короче, у меня какая-то херня происходит. Типа снились сны, как будто меня заставляют всякие задачи решать, а потом оказалось, эти задачи на реальность влияют.
– Это как?
– Да так, это всё Малой замутил, мать его в душу… Я к нему пришёл, хотя поговорить, а он, прикинь, исчез, сука. Прямо в воздухе…
Артём нервно выпустил дым через ноздри. И подумал, что со стороны его слова – чистый бред. – Не веришь поди…
– Чего бы мне не верить? – возразил Локки. – Если ты однажды на моих глазах из воздуха материализовался.
– Мда, – с досадой протянул Артём. Это объяснить было невозможно.
– Ну и потом, очки, помнишь?.. Короче, не парься насчёт верю-не верю, лучше расскажи поподробнее, что вы там с ним ночами мутите?
– Например, – начал Артём, не обращая внимание на двусмысленность фразы, – ночью я решал задачу, а потом оказалось, что этой задачей я твоей сестре внушил желание.
– Желание Длинного? – невозмутимо поинтересовался Локки, отпивая пиво. Артём поперхнулся:
– Да нет, мля, желание персиков.
– С чего ты взял, что внушил?
Артёма вопрос сбил с толку. Прежде чем ответить, он закурил:
– Просто знаю и всё, – наконец, сказал он, сбивая пепел через окно машины прямо на пол.
– Говоришь прям как Малой, – хмыкнул Локки. – А чо ты там ещё изучил? Во снах?
– Координаты вещей в четырёхмерном пространстве менять, – неохотно ответил Артём.
Локки некоторое время смотрел на него с непроницаемо-непонимающим выражением лица, потом скорчил рожу:
– Блин, типа телекинез что ли? – уточнил он.
– Типа того.
– То есть, ты и в реале это можешь, да? Не только во сне?
– Вроде как…
– Давай, пробуй, – энергично развернувшись к Артёму всем корпусом, потребовал он.
– Чего пробовать? – не понял тот.
– Да телекинез свой, – нетерпеливо повторил Локки, едва не прыгая от возбуждения. – Давай вот… о! – Локки выскочил из машины, подошёл к хонде и положил ей на капот свою кепку.
Отошёл, как будто вылезший из джипа Артём собирался в неё стрелять.
– Подними её, – практически скомандовал он.
Артём смотрел на него с сомнением.
– Ну! Чего?
– Не знаю, – протянул Артём. – Это как-то… тупо.
– Тупо считать, что ты мысли людям внушаешь. Без доказательств, – доверительно объяснил Локки. – Давай, пробуй, типа, если ничего не получится, ты ж тут не Коперфильд перед залом, я тебя помидорами не забросаю.
Глаза у Локки блестели азартно и как-то нехорошо. Артём почему-то подумал, что ещё пожалеет о том, что поделился с ним своей тайной.
Он посмотрел на кепку и вдруг в голову сами прыгнули формулы. Артём механически достал план-схему и карандаш из внутреннего кармана джинсовки и быстро написал изменение координат: чтобы кепка подлетела в воздух метра на три.
На три метра вверх, едва не ударившись о потолок, подлетела хонда. А потом упала обратно, жалобно громыхнув и скрипнув треснувшими стёклами.
У Артёма отвисла челюсть. У Локки глаза чуть не вывалились из орбит:
– Получилось! – заорал он. – Йееееес! Ты маг, Тёмыч, мать твою, мааааааааааааг!
– Пиздец мне, – онемевшими губами вышептал Артём. – На ремонт уйдёт…
– Мож ты ещё и время отматывать умеешь? – спросил Локки, из солидарности придержав свой восторг.
Артём задумался.
– Нахер, – сказал он, наконец. – Ещё отправлю её во времена динозавров…
– Попробуй на мышах, – посмеиваясь предложил Локки. – Давай, на Нижинке какой-нить кактус ошарашим временным парадоксом… Сам подумай, если получится, тачку тоже бесплатно приведёшь в норму. Ты ж супермен теперь, прикинь. Только я не понял, что тебе не нравится?
– Как что?! Я не соглашался, чтоб меня этому учили!
– Дурак что ли? Я б всё продал, чтобы такому научиться, а ты рожу воротишь. Ты прикинь, что ты сможешь с этим сделать?
– Это всё для Малого, – рявкнул Артём. – Не собираюсь плясать под его дудуку.
– Ты и не пляши, – пожал плечами Локки. – Просто научись всем этим штукам и пользуй в своё удовольствие, кто тебя заставит для Малого что-то делать.
Артём задумался опять.
– «Сокол», «сокол», я «белка», приём! – щёлкнул пальцами Локки. – Не висни. Пошли кактус искать.
И они пошли.
– Не дай бог, кто заметит, – бурчал Артём, продирясь за Локки по кустам.
– Давай берёзу, – орал Локки, указывая на иву. – Преврати её в почку. Или нет, давай лучше что-то живое!
– Дерево – и так живое. Не ори. Как тебя сестра терпит?
– Ну а чо. Меня все терпят, – пояснил Локки, посмеиваясь. – И никто не знает, как.
– Ладно, заткнись, мне нужно подумать, – сказал Артём. Локки даже отошёл шагов на несколько назад.
Артём закурил и уставился в бумажку, но вместо того, чтобы вспоминать формулы, думал о своём. Он только сейчас осознал, что Локки за пять минут удалось перенастроить его. Перевести ситуацию с минуса на плюс. Артём хорошо знал за собой свойство циклиться – его трудно было переубедить в чём-то, да ещё так легко. И не только это было странным. В самом деле, почему он вообще зависает с Локки? Что такое Локки по сути своей? Студент, мажор, сосунок. Однако, сейчас именно с ним он проводил большую часть свободного времени. Тёма покосился на Локки, который во все глаза следил за ивой. Нет, наверное, всё просто – Локки ему комфортен тем, что не меряется крутостью, не «кидает понты». Хоть и одевается как пижон, но по сути простой как пять копеек. Не то что Сеня, который всегда готов залошить друга за недостаточно крутые часы. Артём только общаясь с Локки понял, как устал постоянно подтверждать свой статус среди остальных. Только расслабься – затопчут, заплюют. Артём, который вырос на книгах Крапивина и Алмазова всегда мечтал о совсем других друзьях. В детстве их тоже не хватало. Пацаны во дворе и школе, его приятели, были далеки от книжных идеалов – никто не понимал романтику дружбы, все стремились быть сильнее, выше, быстрее, грубее, круче. Доброту считали за слабость, справедливость и честность, за идиотизм. Его друзья были больше похожи на детей Брэдбери – жестоких, глупых и хитрых одновременно. И никто из них не любил читать, кроме одного мальчика-астматика. Он ходил в огромных очках и заикался. Артём думал, не подружиться ли с ним, но тот был отчаянно скучным и трусоватым. Ничего не вышло. Другое дело Локки. «Где ж ты был, когда мне было восемь лет» – подумал Артём, но ничего не сказал, стряхивая пепел. Где был Локки? А ему было три года. Пять лет – слишком большая разница для детства. Да и сейчас немаленькая. Он вздохнул и принялся за расчёты. Заняло это минуты три.
– Раз-два-три, ёлочка гори, – хмуро сказал он и взглянул на иву. Ива уменьшилась раза в полтора.
– Помолодела! – заорал Локки. – Интересно, на сколько эффект сохранится?
Не успел он договорить, как ива приняла прежние размеры. Артём ругнулся.
– Продолжаем эксперименты! – азартно орал Локки. – Давай искать что-нибудь ближе к хонде по духу. Что-то старое и сломанное.
И они снова ринулись в кусты, ближе к недалёкой свалке. Пока они блуждали, Локки несколько раз отвечал на звонки. Артём к этому уже привык – телефон Локки почти не замолкал. Примерно треть звонков была от девушек.
Везде где появлялся Локки, в любой компании, у него имелась девушка, которая весь вечер ходила с ним. В каждом месте новая. Некоторые девушки были такими, о которых Артём мог только мечтать. Он завидовал. Локки долго говорил по телефону, хотя прощаться начал, едва поздоровавшись. Сбросил, наконец, закатил глаза:
– Пора почистить список половых контактов, – весело сказал он. – Так, я вижу на горизонте хлам, идём туда. Тебе, кстати, девушка не нужна?
– Не нужна, – Сене за такое он бы вмазал. Но Локки – это Локки.
– Почему нет?
– Потому, – мрачно сказал Артём. – Что не хочу трахать девок, к которым у меня ни малейшего чувства нет. Так и попасть можно…
– Да ты романтик, – восхитился Локки. – Девки любят романтиков только в кино, бро.
– Чё ты моей личной жизнью озаботился? – спросил Артём.
– Из любви, – ответил Локки, сверкнув чёрными глазами, и заржал.
– Всё, отвали, – отмахнулся Артём. – Щас на железке попробую.
С железкой на удивление всё оказалось проще, чем с живым деревом. Артём легко просчитал её координаты и вернул в прошлое на десять лет – железка оказалась бампером. Она блестела, как будто недавно сошла с конвейера.
– Теперь давай ждать, – сказал Локки. – Когда она обратно проржавеет. Ты, кстати, чо в субботу на той неделе делаешь?
– А что?
– Да у меня тут бёздей в среду, а у нас с Ленкой традишн – отмечать его на озере, на даче. Хочу тебя пригласить. Ну чо, придёшь?
– «Бёздей», «традишн», – пробурчал Тёма. – Педагог, твою мать, чему ты детей научишь?
– Физкультуре. Так придёшь, нет?
– А я там в тему буду? – недолго помявшись спросил Тёма, – Это же ваша, – он выделил интонацией, – семейная традиция.
Он не знал, как сказать, что Ленку после утренних событий он видеть не особенно хочет, тем более проводить с ней в одной компании весь день.
Локки ухмыльнулся:
– Угу, семейная. Только я на сто пудов уверен, что Ленка притащит Длинного, а мне не улыбается сидеть с ними втроём.
– Длинного?.. На твой день рождения и притащит? – усомнился Тёма, но ещё сильнее уверился в том, что упираться стоит до конца. Длинный тоже не входил в число тех, с кем он рвался коротать выходные.
– Ещё как, она мне уже намекала, что было бы неплохо взять с собой. А кто я такой, чтобы ломать любимой сестре личную жизнь. – Локки криво, но не зло усмехнулся. – Но если там будут только они, без тебя я повешусь.
– Гнилой шантаж… – пробурчал Артём, который и сам не раз просил Сеню о таких вещах: когда его бывшая пассия тащила в незнакомую или неприятную компанию, он всегда брал с собой друга. Сеня никогда не отказывался и Артём ему был за это благодарен. – Чё она не может с ним самостоятельно на озере посидеть?
– Ленку повод нужен, а Длинный тормозит, – хмыкнул Локки. – Ну как, выручишь? Шашлыки будут. Я б тоже лучше с тобой на озере посидел, чем с ними двумя.
Артём посмотрел на Локки.
– Ага, как пара пидоров сидели бы с тобой на озере что ли?
– А что плохого в пидорах? – невинно спросил Локки.
– А что хорошего? – спросил Артём и сплюнул. – Ладно, поеду, не ради тебя, ради шашлыка, учти.
Локки щёлкнул по своей серьге и улыбнулся:
– Кажется, она нифига не меняется, железка. Пойдём, хонду плющить.
– Пойдём, – вздохнул Артём, выбрасывая окурок в кусты.
4.6 Заложник
Тем временем Джек сидел на крыше и не спускал глаз с зонта. Чем дольше он проводил в его «обществе», тем неуютнее и тревожнее ему становилось. Как будто зонт был живым и наблюдал за каждым его движением. Джек отвлекался, как мог: переписывал и перечитывал свои каракули, в той части, которая касалась артефактов, дописывал и приписывал разные детали по поводу устройства своего Мира. Он придумывал его постепенно, хотя основную идею поймал сразу, как только Птица рассказал ему о возможности создать свою вселенную. Джек постоянно боялся, что его черновики прочитают – как автор, которому и страшно и хочется показать публике своё первое творение. Но никто из богов к ним интереса не проявлял. Обычно он погружался в заметки с головой, но в этот раз постоянно отвлекался – зонт разрушал иллюзию уединённости. Джек пожевал губу, глядя на зонт, засунул тетрадку в карман ветровки. Зонт на вид был совершенно обычным, если не считать того, что стоял он на ручке без всякой иной опоры. Джек мимолётно пожалел, что отдал очки Локки. Посмотреть бы через них.
Время тянулось медленно. Ни Ленка ни Митька не появлялись.
