Баба-конь

– Нафиг свадьбу? Давай просто так распишемся.

Кира не могла выйти замуж незамеченной. Ей надо было сделать такое торжество, чтобы весь город был в курсе.

– Нет, так не интересно, – ответила Кира.

– Ладно, чё-нибудь придумаю.

– Вместе придумаем, – утешила Кира, обняла Шурца и почувствовала ответное тепло. Она уже жила категорией «мы».

Ежевечерне Кира с Шурцом садились и обсуждали свадьбу. Жарко спорили. Заканчивалось это примерно одинаково.

– Братана двоюродного позовем, – сказал Шурец, составляя список гостей.

– Нафиг он нужен? Налакается. Драку устроит, – отказалась Кира.

– А какая свадьба без драки? Раз не хочешь брата, то и батю твоего звать не будем. Он алкоголик. Тоже налакается, – уперся Шурец.

– Так это батя. Ему положено быть пьяным, – заступилась Кира.

– Кто ему положил? Чем мой братан хуже? Это нечестно.

– Он не помещается в список, ты видишь? – Кира показала на листок в клеточку, где закончились строчки.

– Переверни на другую сторону, – посоветовал Шурец.

– Нечего ему делать на другой стороне. Вот кто вошел, тот вошел.

– Я не понял: ты замуж-то ваще хочешь? – отвернулся Шурец.

– А причем тут твой братан? – уточнила Кира.

– Ты опять все под себя гребешь!

– Я под нас гребу. У нас все общее, – успокоила Кира, обняла Шурца. Они начали страстно целоваться и любить друг друга. Свадьба отдалилась, как сопутствующий товар: можно брать, а можно не брать.

В другой вечер они спорили за место, где свадьбу отмечать.

– Я не хочу в кафе сидеть, как дура, – сказала Кира.

– Ну сиди на улице, как умная.

– Уедем куда-нибудь за город, – предложила она.

– Куда – на мемориал славы? – Шурец понимал, что дальше этого не потянет.

– Тогда лучше сразу – на кладбище, – засмеялась Кира.

– А че, прикольно. Мы будем первые. Моду поставим. Все обзавидуются, – съязвил Шурец.

– Потом развернем бизнес – свадьбы на кладбище. Только у нас – недорого, качественно, – Киру понесло. Она любила черный юмор.

– Еще акцию объявим: два места заказываешь, третье в подарок, – поддержал жених.

– Тогда украсим твою машину цветами и лентами «в добрый путь», «вечная совместная жизнь», «пусть фата им будет пухом». Красота! Кто в передние двери не вошел, входите в задние. Дверей нет – ниче не знаем.

– А че ты угораешь? Тачка как тачка, – обиделся Шурец. – Не хочешь, не садись. Я тебе горы бабла не обещал. Ваще всё на машину истратил, еслив че.

– Ладно, успокойся, – сказала Кира примирительно.

– Ну че решили-то по итогу? – спросил Шурец. – В кафе будем?

– Ты мужчина – решай.

– Ты мне не даешь ничего решать! – закипел Шурец.

Кира закрыла его губы своими. На этом разговор о свадьбе снова закончился.

Кира приодела Шуреца, придала ему солидный вид. Он стал меньше материться. И даже вознамерился поступать в какой-нибудь институт ради «вышки». Правда, переживал, что не потянет. Шурец был осведомлен о своих весьма скромных умственных способностях, когда еще в ПТУ учился. Он не питал страсти к просвещению, с трудом тянул все предметы, помимо профессиональных.

Кира мало-помалу убедила Шурца, что его преподаватели просто не умели знания интересно подавать, а посему его гениальные способности были загублены в зародыше. На самом деле Шурец умен и талантлив. Она это видит! Он от всей простой души гордился собой, бил себя кулаками в могучую грудь, как Кинг-конг. Подал документы в аграрный институт. Дешево и сердито.

Мать Шурца, тетя Света, ценила усилия Киры и надеялась на свадьбу. Девушка самостоятельная, работящая, решительная – такая твердая рука и нужна ее непутевому сыну. Иначе разбалуется, сопьется.

В отличие от матери, Шурец быстро перестал учитывать в своих позитивных изменениях заслугу Киры. Перестал вкладываться в отношения. Уяснил, что Кира все сама сделает и купит. Это ЕЙ надо. А он сам по себе молодец. Единственное, его напрягало, что он превратился в какого-то подмастерье при Кире: сам уже ничего не решал. Поначалу было весело, а со временем стало напрягать.

Кира с Шурцом подали заявление в ЗАГС. Он не считал это особо серьезным шагом. Они все равно живут вместе. И со штампом поживут. У него пока других вариантов нет. А так – он вообще готов жениться на всех. Одним своим присутствием составить счастье любой женщины. Облагодетельствовать.

На работе Кира объявила коллегам, что они с Шурцом решили пожениться.

– Он тебе не партия, – отрезала начальница Игнатова.

Кира чинопочитанием она не отличалась, поэтому в открытую заявила начальнице:

– Вы мне завидуете и зла желаете.

– Кир, не обольщайся. Он грубый и неотесанный мужлан.

– Обтешем, – сказала уверенно Кира. – Все зависит от женщины. Вот вы жалуетесь на своих мужиков – а на самом деле просто не умеете их готовить! Все вам кругом виноваты…

– Зато ты у нас папа Карло, из бревна человека сделаешь, – произнесла коллега Лена, поставив руки в боки.

– Да, сделаю. Потому что я его люблю, и он меня любит.

Кира хлопнула дверью кабинета и пошла в курилку. С каждым затягом она успокаивалась, и утверждалась в своей правоте: ей все завидуют. Кроме близкой подруги Таньки, естественно. Под эти размышления в курилку вошла Лена. Закурила:

– Кир, не обижайся. Никто тебе зла не желает.

– Ладно, проехали.