Однажды, в северном Неаполе…

– Здравствуйте, вы не знаете, кто работал здесь, на кассе, в прошлое воскресенье?

Выходец из африканской страны с интересом изучал меня:

– Что же вас заставило сюда приехать?

– Понимаете, я хотела пообщаться в тот раз с одним молодым человеком и постеснялась, боялась отвлечь от работы… думала, застану его здесь…

– Ко мне бы приезжали такие девушки!..

– И он оставил только почту музея, но я ещё ничего не написала…

– Мне нравится, как вы действуете. Честно, – улыбался он и, желая мне помочь, стал перебирать всевозможные варианты:

– У нас в это время работают студенты, раз в две недели. Вас интересует сенегалец? Или австриец, высокий блондин…

– Он австриец?! – воскликнула я и тут же мысленно ушла на несколько лет назад. Опомнившись через какое-то время, я проговорила, прерывая себя истеричным смехом:

– Я так и подумала… Вот это повороты судьбы… Я как-то посвящала одному безумно похожему на него австрийцу целый сборник стихов.

– Я сразу понял, что он вам понравился.

– Непростая история. Очень. Как же всё-таки циклична история! – продолжала безумно восклицать я куда-то в пустоту и с трудом держалась ровно на ногах, до сих пор не веря в подобные совпадения. И, смеясь и растерянно размахивая руками, добавила, уже обращаясь к кассиру:

– Но вот такой я была…

– Хотите, я дам вам его контакт?

– Да… Наверное, пригодится. – Мне хотелось непременно увидеть его лично, но зная, что терпеливо подождать ещё неделю я не смогу, тем же вечером написала что-то эмоциональное на выданный мне адрес, упомянув, что мне было неудобно просить личную информацию без его разрешения и что я не настаиваю на встрече, но просто хотела признаться, что его личность меня заинтриговала, я до сих пор жалею, что не сделала это вовремя – не захотела узнать друг друга получше прямо на месте, – и я была той несчастной посетительницей, которой понравился их музей. Исход оказался благополучным, избавившим меня от лишних переживаний на будущее: мне ничего не ответили. И я решила больше туда не ехать. Про отзыв и забыла…

***

На следующий день, то есть, 15 марта, на моё сообщение:

– Ciao, è Elina della Russia che scrive le poesie, 6–

Я получила следующий ответ:

– Scrivi anche tu?! Le cose si fanno più interessanti…7

И ему пришлось тоже вспомнить всё возможное, что случилось с ним в тот день. Я между тем решила получше изучить человека и, прокручивая в голове наши экзистенциональные диалоги, вышла с Фейсбука на его профиль в Инстаграме.

«Утопия находится на линии горизонта. Я делаю два шага вперед, она отдаляется на два шага, а горизонт убегает на десять шагов в даль. Так для чего же нам нужна утопия? Для того, чтобы продолжать идти.» (Эдуардо Галеано)

«Не побывавший в Севилье не увидел чудес».

И много других цитат, личных высказываний, долгих рассуждений и стихов.

– Красивые у тебя фотографии, – вскоре отозвался он и на мой профиль, видя, что я оценила некоторые его записи.

– Спасибо… Почитай мои стихи, я их отправлю тебе сразу сборником в электронном виде! – И я немедленно нашла у себя на телефоне свежий файл, с книгой, готовившейся к публикации. – Там по-французски есть немного, ты это точно поймёшь. Остальное, увы, на русском.

– Ох, как бы я уже хотел понимать русский! – смеялся он.

– Это будет уже задачей посложнее.

– Да я знаю. И оставлю её на потом, а сейчас для меня важней французский.

– С радостью перейду сейчас на него.

– Вот тебе ссылка на все мои стихи…

– Мне бы научиться ещё и на итальянском писать… И постигать итальянскую мелодику.

– Я научу тебя входить в итальянскую мелодику… – Эта фраза прозвучала многообещающе, и я решила вовремя включить здравый смысл и оторваться от спешных восхищений человеком за экраном. Чьи намерения мне пока были совсем неясны, хотя беседа наша шла очень безобидно. – Твои стихи я почитаю в автобусе, сейчас сажусь на него и еду на работу!.. В Инстаграме, как ты уже могла заметить, я временами публикую стихи на испанском.

– Знаешь, ты вот у себя писал в досье, что ты космополит. И это здорово. Я тоже описала бы себя таким словом: никогда не хотелось оставаться на одном месте, вовсе было мечтой переезжать из города в город.

– Знаешь, общение вчера сразу показало, что встречи бывают неслучайны… Ты интересный человек, и я рад, если видишь подобное и во мне.

– Да… И у тебя такие посты невероятные… каждый со смыслом.

– Я люблю думающих людей. И мы с тобой, по всей видимости, в одной лодке.

– Это из итальянского такое выражение?

– Да.

– Так забавно. Но я догадалась, о чём ты. Спасибо, что делишься своими идиомами… Французы бы сказали не dans le même bateau, а à la même longueur d’onde, «на одной волне».

– Я считаю, поэтому нам и надо будет видеться больше, чтобы совершенствоваться в знаниях языков.

– Что такое mi sa? – переспросила я начало фразы.

– Je pense, – перевёл он на французский.

– Я только за, – с внезапным приливом сил и обретением бодрости духа ответила я, даже не подозревая о том, что он мог вкладывать в эти «встречи».

– Мы же можем увидеться в ближайшие дни?

– Полагаю, да. В субботу меня зовут на День святого Патрика, зовёт знакомая итальянка, у которой парень – русский. Да, такие милые совпадения. Но тут я сама не знаю, когда точно что будет, поэтому сообщу позже.

– Хорошо, тогда жду новостей, – и далее скромный, приветливый смайл.

Некоторое время спустя он написал позже:

– Я тут наконец нашёл себе дом. Скоро буду жить в Сен-Жилле (тогда я не совсем обратила внимание на это «буду» и почему-то приняла «скоро» за «сейчас»). А ты, кстати, где живёшь?

– В Эттербеке.

– Это же совсем рядом, – снова с радостью отметил он.

Меня все больше и больше смущали и одновременно взаимно радовали такие ремарки мужчины, который хотел с самого начала общения показать себя как можно с лучшей стороны и вместе с тем извлечь как можно больше плюсов из общения с красивой, образованной девушкой, как он мне говорил… И всё же эта девушка была и немного неопытна в плане общения с такими, как мне казалось, проницательными стратегами… Не хочу об этом думать, я просто готовлю сейчас свои любимые грибы, смешанные с курицей, и понимаю, что только вживую можно будет развязать язык, в котором я ещё робка…

***

С Лаурой я познакомилась в Динане, во время экскурсии по местной Цитадели – даже во время подъёма на фуникулёре к ней. Динан – небольшой город во франкоязычной части Бельгии, Валлонии, сочетавшим в себе горы с водой, прямо как мой любимый Сочи! Только стоял он на реке, а не на морском побережье. В то же время эта река сыграла серьёзную экономическую роль в развитии всех близстоящих к ней городов, и на самой экскурсии, если не брать частные знания конкретно об этом городе и о Бельгии, я успела удивить гида хорошей памятью нашей хорошей российской школьной программы, в которой неплохо излагалась история Франции. В моей группе было только трое человек: я, Лаура и её парень, Виктор, который предпочитал, чтобы его называли Витторе. Он давно работал в Италии, если не учился и не родился там, но при этом, живя вдали от русскй среды, демонстрировал самую настоящую живую русскую речь (думаю, можно догадаться, что послужило неопровержимым подтверждением тому). Объяснял он это русскими друзьями; со своей же подругой, Лаурой, он общался на итальянском, я же с ней – на французском. И еще мы провели весь день вместе, в трёх музеях, в ресторане и на машине, возвращаясь втроём в Брюссель.

Один вопрос: как это так получилось?

Один ответ: неожиданное совпадение обстоятельств. Поначалу, скажу вам честно, мне понравился Витторе, но приняла я его за нидерландца или шведа: он был спокойным и серьёзным, даже немного холодным (светлые волосы завершали этот портретный набросок); он выглядел совсем остепенившимся, а его спутница казалась немногим старше меня, вела себя игриво и более чем естественно, что, признаюсь даже я, не убавляло ей шарма. Тогда мы старались не замечать особо друг друга, но первый обмен репликами всё-таки случился, после вопроса гида:

– Какие языки у нас тут присутствуют?

– Французский, – крикнули мы с Лаурой.

– Русский, – внезапно добавил Витторе.

– Как, тоже русский? – отреагировала я уже по-русски.

– Да. Но живу я в Италии.

– Повезло вам.

Не буду вдаваться в подробности всей нашей весёлой (валлонские гиды, как и представители прочих профессий, умеют быть душевными) и насыщенной экскурсии, но даже по её окончании, я, какое-то время застенчиво держась в сторонке и размышляя, всё же осмелилась подойти к этой паре и предложила помочь сделать им совместное фото. Больше всего я боялась недовольной реакции итальянки, у которой я как-то на минуту увела её «фотографа», для своих снимков. Но, как ни странно, её глаза приветливо сияли при виде меня, а стоило мне сказать несколько фраз на итальянском, она пришла в восторг и, пока мы спускались с холма, где стояла Цитадель, стала со мной активно обсуждать образование и род деятельности друг друга. После чего последовал плавный переход:

– Пойдём с нами на экскурсию в пещеру, смотреть на сталактиты и сталагмиты.

– Да что вы, я вас и так давно стесняю…

– Не-е-ет, даже не думай! Наоборот, будет веселее.

– А вас не смущает, что мы немного необычно познакомились?

– Я как раз только так и завела многих друзей, в том числе разных городов и стран, но это нисколько не мешает нашему общению! Мне только в удовольствие. И мне сейчас важно попрактиковать французский с тобой. Всё в порядке, не думай!

– Я в шоке, но мне приятно, – откликнулась я. – Вы рушите мои стереотипы. Думала, у взрослых людей всегда продуманы все планы, у них другой уровень общения, свои интересы…

И я, скорее всего, была старее духом, чем эта девушка, которой, как выяснилось, было уже двадцать девять, а её вечно свежий и динамичный взгляд на всё – от дополнительного образования и серьёзную работу мечты до путешествий, друзей и досуга – помог мне обрести близкую подругу, хорошо помнящую себя в моём возрасте и отвечающую на все мои вопросы уже с высоты своего жизненного опыта.

***

– Лаура, мой сосед-итальянец идёт на День Святого Патрика в тот же бар, что и ты!

– Правда? А что за бар?

– Я видела у тебя в ближайших событиях в профиле.

– А-а… Планы могут поменяться, но пока что я не отклоняю эту идею. Возможно, меня друг пригласит на вечеринку у себя дома.

– Я хочу пойти с тобой в бар. Ни разу не видела даже, как проходит праздник.

– Я в любом случае рада буду видеть тебя! Может, мы посетим оба места.

Некоторое время спустя я вернулась к беседе:

– Мой сосед сказал, что не может, так как едет на день рождения к родителям. Зато я познакомилась с ещё одним итальянцем, мы пойдём туда вместе… Но хотелось бы договориться о времени.

– Так, для начала я советую два бара: «Гран-Сентраль» и «Орейлис». Посмотри уже сама на сайтах, какой тебе понравится больше. Туда и пойдём.

Ещё некоторое время спустя:

– Лаура, мы ждём распоряжений о времени…

– Я сейчас готовлю. Нашла интересный рецепт…

– Другу на вечеринку?

– Нет, хотя бы себе, – ответила она со смехом. – Редко готовлю, но сейчас даже увлеклась…

– Но когда мы можем увидеться? В семь, как указано на сайте?

– Позже… Сообщу по ходу пьесы.

– Хорошо, оставь только свой номер для отправки SMS, у меня может пропасть сесть.

Думаю, не стоит напоминать, что я добиралась до “Майкл Коллинз”, пользуясь собственным ориентиром и помощью прохожих. Карту на новый месяц я так и не получила (бельгийская почта имела даже большее право называться «Почтой России» с конкретным шуточным оттенком), пребывая в ожидании (пока что) дней пять. О чём стоило предупредить и героя моих дальнейших похождений – Франко.

Предыдущим вечером – наша утренняя беседа растянулась – я успела растаять от его похвал в мой адрес, продиктованных в аудиосообщении:

– Ты потрясающий кулинар. Я бы попробовал твоих грибов… Очень хочу научить тебя готовить нашу кухню: спагетти с… (и далее пошёл список).

– Мне нравится твой голос и твоя манера говорить!

– Мне тоже…

Это общепринятая вежливость, или я на полпути к чему-то плохому? Мне сложно было ответить себе честно, но я старалась сохранять спокойствие и даже написала своему жениху, как со мной пытаются выйти на общий диалог, но я держусь.

– Конечно, я верю в тебя, – отвечал он.

– Я сейчас пойду на вечеринку и не одну, поэтому пропаду.

– Хорошо, только обязательно напиши мне, когда вернёшься, я постоянно волнуюсь за тебя.

– Герман, в Брюсселе не так страшно возвращаться домой поздно ночью!

А тем временем долго искала лучший наряд для светского выхода, чтобы не ударить в грязь лицом ни перед кем: будь то знакомые Лауры, посетители бара или мой «коллега по франко-итальянскому тандему». В первую очередь важно было достойно предстать перед его глазами: они точно не упустят ни одного нюанса, завершающим образ даже самой хорошенькой девушки. Я решила не скромничать и, выдвинув до конца все полки, достала яркое красное платье, похожее на длинную облегающую кофту, под которое я пододела колготки, и, уже стоя наготове в бежевых сапогах на каблуке, купленных в Генте, сфотографировала себя в зеркало и отправила в Инстаграм, с подписью: «К Дню Святого Патрика готовы!»

Мы списались с Франко:

– Я тут успел отдохнуть… Но готов выехать хоть сейчас. Вы ведь встречаетесь в семь? – осведомился он, намекая на Лауру.

– Нет, она сможет только в десять… Тогда я сначала встречусь с тобой.

– Отлично, через полчаса я буду у тебя.

– У меня или в баре? – со смешком отреагировала я.

– Ну, мы можем что-то выпить у тебя, а потом пойдём в бар. А что ближе?

Я не растерялась с ответом на эту реплику:

– Так, бар находится севернее от меня, мне туда ехать 13 минут на автобусе и 21 идти пешком. Конечно, тебе из Сен-Жилля ближе до меня… Но если мы выпьем у меня, в бар уже не захочется идти! А я хочу новой атмосферы, надоело дома сидеть… Я целый день убирала квартиру.

– Хорошо, тогда лучше в баре! Буду на месте через полчаса, уже выхожу.

– Я пока собираюсь… У бара найдёшь меня по красному платью и бочкам (чуть не перепутала я с французским словом botte, сапог).

– Сапогам! Stivali! – помог он мне. – Да, я видел у тебя в профиле. (Быстро.)

– Ах да, спасибо… Я могу опоздать! – спохватилась я уже через пятнадцать минут.

– Не страшно, мне ещё осталось пятнадцать минут ехать, – с улыбкой отозвался он.

Даже при всей его любезности я предугадывала в ближайшей перспективе как минимум поток сдержанного удивления, как это я, живя к месту встречи ближе, умудрилась опоздать, «будучи давно готовой к выходу». Лучше и не знать, как проходят женские сборы – в последнюю секунду я просто сложила в сумку воду с конфетами и выбежала из квартиры, стуча каблуками по лестнице и потом по мостовой и размахивая полами незастёгнутой шубы.

По иронии судьбы автобус уехал чуть ли не минуту назад. Ждать тринадцать минут было выше моих сил, поэтому я по старой, но недоброй привычке импульсивно решила пройти всё расстояние пешком! Без интернета и навигатора… Пришлось бежать по наитию на каблуках вниз по улице, вскоре разветвившейся на два рукава. «Боже мой, и что же из этого шоссе Одергем?» – думала я, мешкая между дорогой налево и направо и ругая себя, что так невовремя начинаю изучать свой же район; оставалось то и дело спрашивать у всех, кто проходил мимо. Те неуверенным жестом показывали вперёд, и я бежала дальше, отсчитывая назад каждую минуту на часах… и умудрялась останвиться на эту же самую минуту, чтобы сфотографировать какое-нибудь дерево, волшебно возвышающееся над домами на противоположной стороне и разрывающее ветками темнеющее небо. Улицы, пересекающие мою, словно кулисы театра, прикрывали собой целое действо – неизвестное, немного пугающее этой самой неизвестностью и возможной длительностью в целую ночь…

Не раз я сворачивала не туда и бежала тёмными переулками, фотографируя полумесяц над крышами и гордые, зловещие дома. Далее следовал парк, через который многие по привычке шли к Европейскому кварталу со всеми международными институтами и музеями, посвящёнными парламентаризму и истории Европы (я приобрела эту привычку позже, а пока я ходила интуитивно, впадая в состояние детского восторга от каждого открытого для себя уголка).

«Обойдите парк Леопольда с той стороны, и вы попадёте на улицу Белльяр. Мы, кстати, туда же идем», – ответила мне пара милых пожилых людей. Значит, известное место…

И через минуту, после тёмно-зелёных зарослей, одиноких готических фонарей, которые я тоже не обделила вниманием и сфотографировала, на повороте, где стоял светофор, моим глазам предстал величественный ресторан, в иллюминации из лампочек, рассеянных по «паутине» на стенах. Казалось, сюда едут на кинофестиваль на элитных машинах.

Не забывая о тактичности даже в минуты очевидного опоздания, я отправила SMS прямо напротив у пешеходного перехода. И через двадцать секунд увидела стоящего перед входом в ресторан Франко, проверившего телефон, а потом тут же оторвавшего от него глаза и нашедшего меня раньше, чем я его. В темноте и без очков (которые я сняла, чтобы скрыть свою детскую ученическую сконфуженность, которая была мне совсем ни к чему, особенно сейчас) я приняла его за призрака, выплывшего из толпы других людей. Эти роковые глаза и уверенный, мужественный силуэт я не забуду никогда. Он был одет в элегантный черный костюмчик, в миловидную куртку, легко заменявшую пиджак и, вкупе с его чудесной свежей стрижкой, придававшую ему солидный вид. За почти пару суток я успела забыть, какой атмосферой от него веяло в баре, когда мы так ярко познакомились. И теперь так застенчиво познакомились во второй раз.

Наши взгляды остановились друг на друге – он, загадочно улыбаясь, подал руку, и я прошла перед ним через дверь, над которой нависала странная дисгармоничная конструкция из досок. Внушительная барная стойка справа, с несколькими рядами стоящих друг на друге или свисающих с потолка разных бокалов… Скромная сцена для мини-оркестра в углу оставалась пока пустой. Между тем мы не нашли мест на первом этаже и решили подняться на второй, где мой взгляд упал на столик возле гигантского окна: что-то наподобие лоджии за ним стояло препятствием, чтобы полюбоваться чудесной панорамой из современных высотных зданий…

Конечно, я слегка огорчилась, что в единственный день в году, в Европе, где традиции разных стран распространяются легче, я так и не смогу насладиться малоизвестным мне и долгожданным праздником! Перспектива просто выпить меня не особо радовала – но помогли не забыть, что нашей миссией была практика двух по-своему чувственных романских языков; и менталитеты этих народов, скажем, были противоположными…

К волшебной панораме мы почему-то сели спиной, словно это было не самое главное; может, не хотелось совсем закрываться от внешнего мира, уникальной атмосферы бара, а на звёзды мы бы ещё успели посмотреть…

– Извини, я шла пешком, – начала я по-французски, волнительно тараторя, – поэтому пришла так поздно…

– Ничего.

– Тут еще кадры кое-какие сделала по пути… Смотри. Вот деревья, небо, фонарь… Освещение такое… Я сфокусировалась на этом кусочке картинки.

– Знаешь, – подхватил мою тему Франко, – я тоже люблю делать фотографии. Ты же видела мой аккаунт?

– Да-да, – отреагировала я. – Но у тебя там целые города и достопримечательности, а у меня всё самое обычное, повседневное, пейзажное… Там совсем другое содержание.

– Верно, но и каждый город несёт в себе свою атмосферу и воспоминания. Я буквально недавно был в Амстердаме, по работе.

– О, Амстердам! Я пока что только мечтаю туда попасть.

– Он замечательный. И вот там…

Он ушёл в повествование, а я, слушая его и вспоминая два немного неоднозначных кадра ночного города, с освещением цвета «Крика» Мунка, цвета чумы Камю, успела параллельно поймать себя на другой мысли: «Боже, какой он молодец, путешествует не ради отдыха, а едет по командировкам», – и постепенно так соединила друг с другом два витка, завершивших его двусмысленный портрет.

Моя красная сумка лежала прямо на столе, перед моими глазами, чтобы её никто не украл, если мы успеем полностью уйти в разговор и отвлечься. В то же время я не стала её ставить в более надежное место – между мной и Франко, словно не хотела, чтобы нас что-то разделяло… Зато мы лучше услышим речь друг друга, особенно с включённой музыкой.

– Давай так: я буду говорить по-французски, а ты слушаешь меня и ухватываешь новые слова, а я слушаю тебя… и ловлю заодно твою интонацию; пока что на итальянском я много не расскажу, а хотелось бы.

– Так и сделаем, – одобрил он. – Allora!..8

Наши речи, грамотно поставленные, полноценные, многогранные, со своими живыми оттенками, били разными ключами индивидуализма – и в то же время, как нам казалось, мы звучали в унисон, понимая друг друга, пусть и на разных языках и будучи разного пола и возраста. Удивительно, как такое только удаётся… В теории, может, и нет, но на практике возможно и больше.

– Cosa vorresti prendere? 9

Я долго изучала меню и остановилась на чём-то, мне знакомом: это было шампанское «Кава». Он поддержал мой выбор и захотел заказать то же самое. Однако время шло, а никто к нам так и не подошёл… Наконец Франко, прервавший беседу, вновь осмотрелся по сторонам:

– Где же официантка? Я подойду, наверное, к стойке.

– Как, еще раз, ты назвал её?

– Cameriere.10

Наконец-то мы сделали заказ и вернулись к самому главному для нас разговору: что же нас внезапно объединило в этом месте и что же каждый из нас делает по жизни, какой он делает свою жизнь. Моя деятельность, несмотря на какие-то личные достижения и увлечения, казалась ещё слишком прозаичной и не имевшей большой ценности, ведь я всего лишь студентка. А этот человек, пусть и прошедший не так давно через вторую магистратуру, представлял совсем другой этап жизни: он приехал в Брюссель, как он уже повторился, неделю назад, работать с политически заинтересованной молодёжью разных стран Европы; перечислил все направления и задачи своих проектов, отчего в моих глазах ценность его, как человека, состоявшегося в жизни, только росла…

– Я раньше учился на юриста. Поработал юристом полгода – и мне хватило этого срока, чтобы понять, что это абсолютно не моё!.. И вот я поехал в Испанию, где прожил два года – и там как раз и выучил испанский, и получал там магистратуру по международным отношениям. И это мне нравилось гораздо больше, я изначально представлял свою жизнь, связанную с ними…

Он так презентабельно и практически без пауз обо всем рассказывал, что я не сдержалась и сделала комплимент:

– И это же здорово, что ты… – умолкла вдруг я, от немного неестественного обращения на «ты», задержав на себе завораживающий средиземноморский взгляд мужчины, который был гораздо старше меня морально (тут уже сомнения развеялись), пусть и пытался выглядеть лёгким на подъём. – Что ты в свои двадцать восемь столького добился! Я просто даже не знаю, что тут ответить… Помню, кстати, мне рассказывали, что на юге Италии вообще нет работы, как минимум для молодых людей, и там живут с родителями до тридцати. Поэтому стараются переезжать на север Европы.

– Ну вот, как видишь, я сам с юга и по этой самой причине здесь, – рассмеялся он и положил локти на стол, закинув голову и посылая мне уже менее напряжённые, приветливые искорки, на которые я в этот раз с радостью ответила. Я была счастлива, что общалась с таким серьёзным и самим по себе необычным, интересным человеком. И всё же… я подозревала, что иду не по тому пути, отчего мне становилось неловко.

– Слушай, а не знаешь, как в Неаполе? – отвлеклась от своих дум я.

– Ну, само собой, Неаполь! Это красивейший город, я покажу его тебе!

– О боже мой, спасибо. Нет, меня родители не отпускают туда на волонтёрство, говоря, что там очень опасно, особенно ночью…

– Ну, это они преувеличивают, там только один район относительно небезопасный, а так-то можно гулять и, действительно, лучше не ночью. Небезопасные районы – они везде есть.

– И вот знаешь, я пока думаю ещё… единственное, что останавливает: там жильё нужно самим искать, его организаторы не предоставляют… сейчас бы вспомнить, как это мероприятие называется и когда именно оно проходит…

Я открыла телефон и стала искать локальные сети вай-фай без пароля. Ссылку тут же нашла в чате Вконтакте, где я поделилась этим мероприятием с одной своей знакомой, изучающей итальянский, надеясь также, что и сама наконец распишу себе лето этого года и проведу его продуктивно. Франко стал изучать сайт вместе со мной и тут же всплеснул руками:

– Универсиада 3-14 июля, я же её курирую!

– Вот это да!