Бюро сновидений. Вприпрыжку по мирам
Дарья передернула плечами.
– Отвратительное чувство, – добавила она.
– Безусловно, – кивнул Нестор. – Невозможность вдохнуть, приступ тяжести в груди вызывают неминуемые мысли о скорой смерти. Говоря проще, человеку кажется, что он сейчас задохнется. Но и это еще не все…
Профессор начал листать яркие слайды.
– Давление на грудь часто сопровождается жуткими образами существ, сидящих поверх человека. Они будто бы душат его, нависая сверху и заглядывая в глаза. Обездвиженная жертва может лишь бессильно смотреть на то, как монстр убивает ее.
На первой картинке был изображен полуобнаженный сатир с бараньими рогами.
– В разных странах зловещий дух приобретал образы, как правило, связанные с местной культурой. В средневековой Европе считалось, что паралич вызывает инкуб – коварный демон-соблазнитель.
Он перелистнул слайд, демонстрируя всем лохматую ведьму с пустоглазой костяной маской на месте лица.
– В Скандинавии ее называли Мара.
Еще слайд.
– В Турции спящего душил Джинн. – Нестор щелкнул колесиком. – В Таиланде – местный пакостник Пхи Ам. В Мексике – мертвец. В Непале – зубастый Кхайак. Я не берусь судить о том, существуют ли духи, но если это существа из срединного мира, то на них явно влияло сознание спящих.
– В таком случае я предпочла бы инкуба, – мрачно отметила Дарья. – Но снится мне всякая пакость.
– Кто именно, сударыня?
– Порой это сложно понять. Он темный, с горящими глазами, и кажется, у него есть то ли корона, то ли рога.
Профессор почесал в затылке.
– На ум приходит образ черта или демона.
– И вы, ученый, в это верите? – усмехнулась гостья.
– А с чего вы взяли, что ученый не может верить во что бы то ни было? Он такой же человек, как и все. Есть то, что поддается холодному уму, сударыня, и то, что может распознать только сердце. Однако я не только верю – я знаю. Мы с моим коллегой видели в срединном мире множество самых необыкновенных существ с самыми необыкновенными намерениями. Впрочем, есть ученые, которые склонны думать, что чудовище, являющееся во время сонного паралича, – ничто иное, как галлюцинация. Сонный паралич чаще возникает у людей, которые любят спать на спине. Это может повлиять на дыхание. Остановка дыхания приводит к гипоксии мозга. Отсюда и жуткие образы. Кроме того, во сне наше тело выделяет нейромедиаторы, которые парализуют работу ряда скелетных мышц. Это нужно затем, чтобы ночью, во время сновидения, человек не вставал и не ходил по комнате. Мы нередко чувствуем эффект этих веществ, когда только проснулись и не можем встать с постели. Именно они вызывают неподвижность и беспомощность при сонном параличе.
– Такое объяснение гораздо реальнее.
– Реальнее… – чуть улыбнулся Нестор. – И все же вы предпочли бы инкуба?
– Ну, я тоже не идеал, – развела руками Дарья, ее тон стал преувеличенно важным, почти издевательским. – Вот если бы я видела всех ваших необыкновенных существ с необыкновенными намерениями…
– Что ж, это вполне можно устроить. С Гермесом вы уже знакомы, но он не произвел на вас должного впечатления. Мой ассистент сейчас продемонстрирует вам другой экземпляр. Дэн, не мог бы ты отвести нашу гостью наверх и показать незабудку?
– Сию минуту, – дразнясь, поклонился Дэн и указал Дарье на винтовую лестницу.
Когда они скрылись за люком в потолке, Аврора, которая сидела всю презентацию молча, повернулась к брату.
– Неся, я понимаю твою собачью преданность каждому, кто попал в беду. Но не кажется ли тебе, что эта барышня не только не заслуживает помощи, но и не раз дала понять, что не желает ее принимать.
– Каждый заслуживает помощи, сестренка, – ответил профессор и поднял вверх указательный палец. – Вся эта неотесанная грубость и подозрительность нашей подопечной лишь говорит о том, что она чувствует свою беспомощность и не умеет просить о поддержке.
– Ну, это ты у нас психоаналитик, – пожала плечами Аврора. – Только помни, старичок, что вы собираетесь проникнуть в ее сон, кишащий монстрами. И Дэн, как обычно, будет рисковать своей жизнью.
– Проникнуть в ее сон? – удивился Нестор. – Это исключено. Если чудовище, вызывающее паралич, существует, оно может причинить реальный вред нашей гостье. Да и Дэну, конечно, тоже.
– Тогда каким образом ты решил провернуть это дельце?
– Я предполагаю, что существо, мучающее нашу клиентку, находится где-то на границе двух миров: яви и сновидения. Это значит, мы сможем изловить его, как только оно проявится в нашем мире. Для этого нам достаточно, чтобы клиентка просто задремала.
– Другими словами – тебе мало подвергнуть смертельной опасности Дэна. Ты хочешь угробить всех нас.
Профессор вздохнул, печально закрыл глаза и повернулся к Авроре.
– Моя милая сестренка, почему в твоих раскладах кто-то обязательно должен быть угроблен?
Видишь ли, существо из сонного паралича умеет ненадолго проникать в наш мир, но не в его силах долго тут задерживаться. Как только жертва начинает шевелиться, пытается вздохнуть или моргает – чудовище исчезает или преображается. Из этого следует два вывода. Первый: оно недолго может пребывать в нашем мире. Второй: оно зависит от спящего. Если нам удастся удержать его между двумя мирами – оно окажется в ловушке.
В гостиной шевельнулась занавеска, и в свет проектора печально въехал самокат. Брат и сестра переглянулись – кажется, никому и в голову не пришло, что в комнате мог находиться Гермес.
– Существа, о которых вы тут шушукаетесь, куда загадочнее и сложнее, чем вы, челы, можете себе представить.
Нестор задумчиво постучал пальцем по подбородку.
– Так просвети нас, дружище, мы с радостью послушаем рассказ о них.
Гермес оперся на переднее колесо, поднял заднее и медленно завертелся вокруг своей оси.
– Да мы и сами знаем о них немного. Каждое создание в срединном мире может влиять на разум спящего, может напугать, рассмешить, удивить вас. Но наше влияние ограничено. Обычно, проснувшись, вы плохо помните нас. Однако есть существа, которые способны использовать спящего, чтобы проникнуть во внешний мир. Мы называем их Скользящими, потому что они могут, пусть и ненадолго, проходить барьер между мирами.
– Значит, им что-то нужно в нашем мире? Чего они хотят?
– Это в вашем мире все всегда чего-то хотят, – довольно грубо ответил Гермес. – А в нашем что-то может случаться только ради самого случая.
– Я не вполне понимаю…
– Представь, профессор, что ночью твои ноги сами несут тебя к холодильнику. Твои руки сами берут ложку, а твой рот сам начинает трескать холодец.
– Такого со мной не случалось, – чуть зарумянился Нестор. – Но пример я понял. Ты хочешь сказать, эти существа действуют бессознательно, инстинктивно?
– Не знаю. Тени вроде той, что преследовала нашего Дэна, обычно хотят все обратить в пустоту. Созданиям вроде меня просто любопытно поглазеть на внешний мир. А чего хотят Скользящие – трудно сказать.
– Что уж тут думать! – вмешалась Аврора. – Если они душат человека, то, понятное дело, хотят погубить. Только силенок им по какой-то причине недостает.
– Тут я соглашусь с вашей сестрой, – подмигнул Гермес. – Не связывались бы вы с ними.
Профессор нахмурился, потер переносицу и хотел было еще что-то сказать, но наверху хлопнул люк, и по лестнице сбежал вниз обеспокоенный Дэн. За ним, позевывая, спустилась Дарья.
– Что случилось?
– Незабудка исчезла. Вы… Никто не открывал в моей комнате окно?
Все вместе они принялись искать цветок. И искали минут сорок, пока студентка, сидя в кресле у камина, покачивала ногой, следила за суетой и ухмылялась.
– Как так? – всерьез расстраивался Дэн. – Ведь цветок всегда был рядом!
– А он был? – продолжала злорадствовать Дарья.
Спустя час поисковый отряд вынужден был признать полное бессилие.
Студентка поднялась, победоносно взглянув на растерянных обитателей «Бюро сновидений».
– Было приятно пообщаться. Ну, я пошла…
Никто ее не остановил. Никто. Кроме профессора.
– Уделите нам еще пару минут, сударыня.
Аврора тяжело вздохнула, Дэн с удивлением посмотрел на него. Сама Дарья Хлюпина лишь окинула группу надменным взглядом.
Нестор сделал широкий жест, как бы приглашая ее присесть.
– У нас есть еще один любопытный экземпляр.
Глава третья
Специалист по духовным вопросам
В тяжелой броне было жарко и тесно. Дэн сделал несколько шагов, поскрипывая, как несмазанный робот.
– Ты готов? – спросил профессор.
Дэн кивнул, и они почти одновременно опустили забрала.
Чего только не было в доме профессора! Вот и двум средневековым доспехам нашлось применение. На Нестора, правда, панцирь не налез. Пришлось довольствоваться шлемом и длинной кольчужной рубахой.
Они стояли посреди тренировочного зала. Перед ними находился сундук, в котором все еще лежал тот самый канцелярский нож, что проник из сновидения Горбунова в реальный мир.
Последнее свидание с этим непростым ножичком оставило над бровью Дэна небольшой шрам и чуть не закончилось дыркой в шее или потерей глаза.
За дверью в небольшую щелку за экспериментом следили Дарья Хлюпина, Гермес и Аврора.
«И все это, чтобы убедить злорадную студентку в том, что мы не профаны, – подумал Дэн, осторожно приподнимая крышку сундука. – Нет. Нужно рассуждать, как профессор. Никто до нас не разгадывал тайну сонного паралича. И мы начали этот путь вместе. И мы найдем отгадку».
Он задержал дыхание и распахнул крышку.
Вопреки ожиданиям, нож не вылетел из сундука, не напал на них, не начал бешено носиться по комнате. Он просто лежал поверх отработанных микросхем и другого механического хлама. Красный, смертельно острый и подозрительно неподвижный.
– Медленно и аккуратно возьми его в руку, – прошептал профессор, прикрывая себя и Дэна здоровенным старинным щитом.
Парень протянул руку в латной перчатке, остановился на полпути. Нож не шелохнулся. Тогда Дэн взялся за пластмассовую ручку, сжал ее – снова ничего.
Он выдвинул сегментированное лезвие, сдвинув кнопку на рукояти. Вернул ее обратно, в недоумении повернулся к профессору:
– Ничего. Это самый обычный нож.
– Не может быть, – послышался из-за забрала приглушенный голос профессора. – Попробуй положить его на пол.
Дэн подчинился. Нож просто лежал на татами.
– Он ждет. Ждет, когда мы сделаем ошибку, – предположил Нестор. – Когда снимем шлем. Когда повернемся спиной. И тогда нападет.
– Нет. Тут дело в чем-то другом.
Дэн взялся за шлем, чтобы снять.
– Что ты делаешь? – зашипел профессор. – Немедленно…
Но парень уже обнажил голову и стоял с взлохмаченными волосами.
– Видите, не работает.
Нестор тоже снял шлем. Нож хранил полную неподвижность.
– Может, дело в Горбунове? Только он способен им управлять? – предположил Дэн.
– Может. Или этим предметом управляют сильные эмоции и желания. Помнишь, в какой ярости был наш клиент, когда мы вытащили его из сновидения?!
Дверь позади них скрипнула. На пороге, в проеме, скрестив руки на груди, стояла Дарья.
– Сударыня! – прикрикнул на нее Нестор. – Немедленно прикройте дверь! Это опасно.
– Что именно? Стоять и смотреть на канцелярский нож на полу?
Дэн вынужден был признать, что они с профессором выглядят в этот момент просто нелепо. Два болвана в доспехах.
Он взял нож и вернул его в сундук. Краем глаза парень увидел, как Дарья разворачивается и уходит.
– Помогите мне снять эти доспехи, – поспешно попросил Дэн.
Он догнал ее уже возле выхода из дома. Дарья как раз взялась за ручку, чтобы выйти.
– Ты расскажешь всем, что мы сумасшедшие? – спросил он, глядя ей вслед.
Она обернулась – на губах все та же полусонная улыбочка.
– Почему для тебя так важно, что и кому я скажу!
Дэн замялся.
– Потому что это касается меня и моих друзей…
– Так тебя? Или твоих друзей?
Студент с шумом вздохнул. Даша по-кошачьи сощурилась:
– Последний час был самым странным в моей жизни… – пробормотала она. – Никогда не видела таких чудаков, как вы.
– Ну спасибо, – пожал плечами Дэн.
– Нет, ты не понял. – Она вдруг стала серьезной. – Может быть, вы и с Марса, но искренне верите в то, чем занимаетесь.
Парень кивнул.
– Этого у нас не отнять. Значит, ты не останешься?
Она задумалась.
– А вы уверены, что знаете, как мне помочь?
Дэн поскреб в затылке.
– Ты не первый наш клиент, и скажу честно – у нас еще не было ни одного похожего случая. Но пока что у нас отлично получалось импровизировать.
Она заколебалась, поджала губы:
– Откуда ты знаешь, что мне станет легче?
Дэн серьезно взглянул на нее.
– Знаю. Я был первым, кому помог профессор. И ради него прошу: дай нам еще один шанс.
Она коснулась ручки, медленно закрыла дверь, повернулась к нему и сказала:
– С этого и нужно было начинать.
Спустя полчаса Дарья поставила свою подпись на договоре, который ей подсунула Аврора.
На том, чтобы оговаривать все возможные формальности с клиентами, настоял Горбунов. Но нынешний контракт носил чисто символический характер, так как по делу о сонном параличе с Дарьи Хлюпиной предполагалось взять десять рублей.
В контракте прописывалось, что студентка должна провести некоторое время в доме профессора, пока не будут проведены все необходимые исследования и не случится долгожданного эксперимента. Кроме того, график ее сна и бодрствования с этого момента соответствовал строгому режиму. Говоря проще, девушке нельзя было спать без разрешения. Впрочем, она, кажется, и не собиралась.
Узнав о том, что Дарья дала свое согласие, профессор, вопреки ожиданиям Дэна, стал каким-то задумчивым и отрешенным.
Он ходил по гостиной, заложив руки за спину, что-то бормотал.
– Нет, не могу, – сделал он наконец какой-то одному ему ведомый вывод.
– Что не можете? – спросил Дэн.
– Не могу рисковать, не посоветовавшись со специалистом.
– Но разве не вы специалист по снам, профессор?
Нестор нахмурился…
– Что вас беспокоит?
– Видишь ли, Дэн, – начал ученый, потирая руки, – войдя на территорию срединного мира, мы столкнулись не только с силами, рожденными разумом. Похоже, там обитают существа иной природы, которую невозможно познать и понять методами только научными.
– Что вы имеете в виду?
– Как быть, если наша подопечная действительно видела черта или демона? Нам требуется специалист по духовным вопросам.
– Вы же не серьезно, про…
Дэн осекся, когда увидел, что профессор как раз серьезно.
– И кто этот специалист?
– Ты обо всем скоро узнаешь. А нам пора собираться в дорогу, – засуетился Нестор. – Иди скажи Авроре, что она едет с нами.
– Едет? – Дэн хлопнул в ладоши. – Мы что, снова выкатим «Татру» тридцать девятого года?
– Поведет Аврора, – бросил из-за плеча Нестор. – Она отличный водитель.
Парень безрадостно опустил плечи.
Оставив Дарью в компании говорящего самоката, капибары и двух попугаев, они выехали из подземного гаража и двинулись куда-то на юг.
Дэн, подперев рукой голову, скучающе глядел в окно на зимний пейзаж с заднего сиденья.
Аврора и Нестор сидели спереди и постоянно о чем-то перешептывались.
До Дэна долетали лишь обрывки их разговора.
– Ты знаешь, она любит, когда мы ее вызываем…
– Ну, может, она не хочет нарушать уединение…
Когда студенту надоело подслушивать, он наклонился вперед и спросил:
– Не могли бы вы и меня посвятить в свои планы? Все-таки «Бюро сновидений» предполагает некоторое равенство и партнерство.
– Все, что пожелаешь, партнер, – ответила Аврора, переключая свет ближних фар на дальний. – Спрашивай, Младший.
– Куда мы едем?
– В одно очень отдаленное место.
– О! Какая исчерпывающая информация. Все сразу стало понятнее!
– Еще вопросы?
– Что это за место?
– Ну, люди уходят туда по разным причинам. В основном, когда обычная жизнь перестает их по-настоящему занимать.
– Я так люблю ваши загадки, – скрипнул зубами Дэн. – У вас в семье так принято – вечно уходить от прямых ответов, да? Такая игра?
– Тебе отвечать или это вопрос риторический? – вступил в разговор профессор.
Такие разные, они с Авророй сейчас были жутко похожи. И бесили жутко.
Дэн медленно выдохнул.
– Хорошо. К кому мы едем? Кроме того, что он – специалист по духовному миру…
– Вообще-то это она, – пояснила Аврора.
– Уже что-то, – проворчал Дэн. – Хоть находится-то она в нашем мире?
Аврора и Нестор переглянулись.
– Ну, это как посмотреть. В некотором смысле она наш мир покинула.
Дэн вытаращился, пытаясь поймать в зеркале заднего вида глаза Авроры или пытаясь по профилю Нестора понять – издеваются ли они или говорят серьезно.
Лица его друзей оставались непроницаемыми.
От этого у Дэна на теле дыбом поднялись волоски. Он вернулся к созерцанию заснеженных полей и лесов, проносящихся в темных сумерках за окном. И там ему все время мерещились призраки.
Однако когда машина свернула с трассы и объехала очередную рощу, Дэн увидел невысокий холм, в темноте блеснули маковки куполов, и навстречу мгле выступили старинные беленые стены.
Через несколько минут у него не осталось сомнений, что они едут именно сюда, в старинный монастырь, так живописно приютившийся посреди лесов и полей, в отдалении от города.
Дэн, абсолютно растерянный, перестал задавать вопросы и решил просто наблюдать.
Въехав в раскрытые монастырские ворота и оставив автомобиль на небольшой, мощенной булыжником площади, Аврора и Нестор выбрались наружу и буднично зашагали в сторону храма, из верхних окошек которого струился мягкий свет.
Двигались и разговаривали они так, будто бывали здесь уже не раз. И Дэну пришло в голову, что знакомая, которую они ищут, пожалуй, из плоти и крови и, пожалуй, их хорошая знакомая.
Он вышел из машины и поплелся за ними.
Едва за щеки начал пощипывать мороз, как Нестор толкнул тяжелую окованную дверь, и в лицо путникам дохнуло теплом, ароматом пчелиного воска и ладана. Горело множество свечей. Поблескивали золотом лампады и киоты, обрамляющие иконы. У алтаря толпились черные фигуры монахинь.
Дэна, который привык полагаться главным образом на слух, поразило не столько убранство храма, сколько льющиеся из-под купола звуки. Созвучие женских голосов сплетало в повисшей дымке печально-светлую мелодию, от которой его ноги приковало приятной силой к полу. Нет, не приковало, он сам решил, что не хочет больше никуда идти. Хотя Дэн не разбирал половины слов в песне, он знал почему-то, что здесь, в этом месте, поют о прошлом, настоящем и будущем, поют о чем-то бесконечном, к чему он и сам принадлежит. Уже давно, с тех пор как Дэну удалось избавиться от гнета отцовской тени, он не ощущал такого покоя.
Аврора и Нестор прошли и встали чуть в стороне. А Дэн так и остался у двери. Хотя пение длилось долго, может быть, около получаса, он слушал не шевелясь. И только тогда опомнился, когда петь уже давно перестали, гасили свечи, а фигуры разбредались.
Дэн поморгал, завертел головой, ища друзей.
Профессор и Аврора переместились ближе к центру и тихо переговаривались. Медленно к ним подошла пожилая монахиня, широко улыбаясь, протянула к ним руки, обняла. Нестор и Аврора обняли ее в ответ. Причем профессор, который был намного выше, поцеловал монахиню в макушку, скрытую под черным клобуком.
Дэн осторожно приблизился, при этом все неожиданно перевели взгляд на него.
– Это мой друг и ассистент, Дэн, – представил его монахине профессор и сделал паузу.
Монахиня смотрела на него ласково и одновременно весело. Глаза у нее были такие же выразительные, большие и карие, как у Авроры. Нос и овал лица как у Нестора.
– Дэн, – обратился к нему профессор. – Познакомься с нашей матушкой – игуменьей Агафьей.
– Здравствуйте… Матушка, – чуть поклонился Дэн, растерянно глядя на друзей.
– Да нет, ты не понял, Младший, – улыбнулась Аврора. – Это наша мама. В самом прямом смысле.
Они трое переглянулись и рассмеялись. Только Дэн стоял, раскрыв рот.
В следующие часы знакомства Дэн разузнал об Агафье побольше, но не так много, как хотелось бы. До пострига ее звали Софией, она была профессиональным дирижером, и, похоже, довольно известным. Аврора в разговоре между делом передала матери несколько приветов от личностей, настолько знаменитых, что даже Дэн, плохо знакомый с классической музыкой и современным искусством, не раз слышал о них. Ему даже показалось, что их семейка снова разыгрывает его. Но монахиня приняла приветы так спокойно, что он понял – это в порядке вещей.
Что еще он узнал об этой женщине с проницательным взглядом? Незадолго до выхода на пенсию она ушла в монастырь и довольно скоро стала игуменьей и регентом. Вот почему хор так чудесно пел.
Вероятно, ее приходу в монастырь предшествовали два трагических события: кончина ее мужа, ученого, психофизиолога – отца Нестора и Авроры, а также таинственная гибель Иоланты – невесты профессора. Но это только по общим догадкам Дэна – тем крохотным элементам мозаики, которые он сумел собрать, параллельно общаясь с каждым членом этой удивительной семьи.
После ужина в трапезной, когда Нестор рассказал последние новости, Агафья села на краешек скамьи, задумчиво вздохнула и, перебирая четки, сказала, глядя на гостей:
– Сны-сны-сны! Как много о них разговоров и разных толков. Кто их только не пытался понять и растолковать. Открытия твои, Неся, достойны всякой похвалы, но не просто так Господь провел черту между мирами и оградил нашу душу от полного погружения в сновидения – видимо, предвидел опасность. Тебе следует быть осторожным.
– Я потому и пришел, мама, – ответил профессор. – Посоветоваться с тобой.
– Со мной? – Она рассмеялась. – Что же я могу тебе сказать такого, чего ты еще не знаешь?
Нестор потер переносицу, подбирая слова:
– Давно известно, что без сна человек может умереть или сойти с ума. Думаю, это связано с тем, что все системы организма не успевают восстанавливаться после длительного бодрствования. Но есть что-то еще, что-то, ускользающее от моего понимания…
– Хочешь знать, что об этом думаем мы? «Специалисты по духовным вопросам»?
– Если угодно.
– Ничего нового я тебе не скажу. Августин, например, считал, что сон возникает из тела и действует в теле. Что он происходит по закону природы, восполняет силы после трудов. Что же касается души… – Она наморщила лоб и прикрыла глаза, припоминая. – Телесное изменение, какое представляет собою сон, может отнимать у души пользование телом, но не ее собственную жизнь – вот как он эту мысль выразил.
– То есть душа путешествует отдельно от тела, но тело это не убивает? – вступил в разговор Дэн. Все посмотрели на него.
– Верно, – кивнула Агафья. – Почти что смерть. Многие монахи даже считали, что таким образом мы репетируем ее.
– А вы как считаете? – спросил Дэн, заметив в уголках ее губ намек на улыбку.
– Так вам нужно мнение специалиста или мои личные домыслы?
– Скажите, как думаете вы.
– Я думаю… – Ее улыбка стала мягче. – Что измышления о смерти полезны и важны, но не стоит умалять саму жизнь. Во всем важна умеренность. Сон дан нам Богом в утешение, в поддержку и помощь именно для жизни. В нем мы черпаем не только физические силы, но и душевные. Потому что сон есть мир духовный. Именно поэтому, к примеру, выспавшись, мы легче противостоим злу.
– А можем ли мы противостоять злу в самом сне? – поинтересовался Дэн.
Она внимательно посмотрела на него.
– Это зависит от того, насколько опытна душа, которая путешествует по этому духовному миру, и какие силы ее поддерживают.
Профессор неловко прокашлялся, чтобы переключить на себя внимание, и пояснил:
– Одну нашу юную пациентку мучает некое существо, природа которого не вполне ясна. То есть официальная наука до сей поры вообще отрицала наличие таких существ.
– Но ты создал ворота, проник туда и сам увидел.
– Увидел, самых разных. Не все из них опасны. Но конкретно это очень похоже на…
– На черта?
Монахиня улыбнулась.
– Что же, Неся, и нас они иногда тревожат во снах. Им это особенно в радость. Но ты и без меня знаешь, что делать с чертями и бесами. Лучше оставить их в покое – не ваша битва.
Нестор нахмурился.
– Не могу. Я дал этой девушке слово, что исцелю ее. Она страдает. Не может спать. Существо приходит каждую ночь и стоит над ней, мучает.
Агафья задумалась. Целую минуту все слушали, как в ее руках клацают четки.
– А с чего ты взял, что это черт?
Профессор поднял на нее глаза.
– Черное, рогатое… – попробовал описать он.
