Железное золото

– Увы, ты пилот, а не капитан.

– Брось, Беллона. Если уж начистоту, между нами, у вас с лунным мальчиком должны быть десятки секретных банковских хранилищ. Как ты думаешь, почему я пошла к вам на работу? Уж не ради твоего точеного подбородка, господин, – саркастически произносит Пита. – Я уверена, что такие орлы, как вы, прячут несколько счетов в потаенных гнездах.

Она издает странный смешок себе под нос и снова переводит взгляд на поток данных, бегущие мимо буквы и цифры. Нетренированное ухо услышало бы в ее речи марсианскую протяжность, и только. Но я улавливаю пряный запах Фессалоники, этого города винограда и дуэлей, белоснежного и жаркого, раскинувшегося у Термического моря на Марсе. Более всего он известен вспыльчивостью своих жителей и длинным списком деяний самых известных своих сыновей – этих негодяев, братьев Рат.

Вероятно, именно из-за своего фессалоникийского чванства Пита и вылетела из Полуночной школы. Затем опустилась до контрабанды, и ее посадили. Тогда-то, восемь лет назад, и пересеклись наши пути. Кассий, узнав, что она марсианка, освободил ее из тюрьмы в шахтерском городке и предложил работать у нас. С тех пор как Пита поднялась к нам на борт, я определенно выучил немало новых слов.

Лысая и босая Пита откидывается на спинку пилотского кресла, потягивая кофе из пластмассовой кружки с динозавром, – много лет назад я выиграл ее в торговых рядах на Фобосе. На Пите серые хлопчатобумажные брюки и старая толстовка. Ноги у нее тонкие, как у кузнечика, – правую она подогнула под себя, левую свесила с края кресла. Оно сделано в форме половинки сваренного вкрутую перепелиного яйца с вынутым желтком. Сзади серая металлическая спинка кресла обросла, словно второй кожей, наклейками и переводными картинками на тему детских видеоигр. Хоть корабль и принадлежит Кассию, Пита оставила здесь свой след.

– Сандр, что думаешь?

Я осматриваю корабль через иллюминатор.

Кассий вздыхает:

– Вслух.

– Это грузовоз «ВД Аурох-Зет». Если я не путаю, четвертое поколение.

– Не виляй. Мы оба знаем, что ты не путаешь.

Я раздраженно потираю сонные глаза:

– Сто двадцать пять миллионов кубометров грузоподъемности. Один главный гелиевый реактор «Гастрон». Построен на верфях Венеры, примерно в пятьсот двадцатом году эпохи Завоевания. Экипаж – сорок человек. Один промышленный стыковочный отсек. Две вспомогательные установки. В общем, явный контрабандист.

– Похоже, у этой ходячей энциклопедии какашка в носу, – растягивая слова, говорит Пита.

Она наливает кофе из кофейника в кружку и вручает ее мне. По мне, так лучше бы это был чай.

– Последние зерна смолола, больше не будет кофе, пока не попадем на Лакримозу. Растягивай удовольствие, ворчун.

Я проскальзываю на место позади Питы, делаю глоток и морщусь: кофе слишком горячий.

– Извините. Я пропустил ужин.

– «Я пропустил ужин», – повторяет Пита, передразнивая мой акцент.

Рожденный на Луне, на Палатинском холме, я, увы, унаследовал самое что ни на есть стереотипное произношение высокородного наречия. Очевидно, другие находят это смешным.

– Разве мы не слуги и не должны кормить его величество с ложечки?

– Заткнись, на хрен! – отвечаю я, имитируя фессалоникийскую браваду. – Так лучше?

– Прямо напугал.

– Пропустил ужин… Неудивительно, что ты такой тощий, – говорит Кассий, ущипнув меня за руку. – Осмелюсь сказать, любезнейший, в тебе даже ста десяти килограммов нет.

– Приемлемый у меня вес, – возражаю я. – Как бы то ни было, я об этом читал.

Он безучастно смотрит на меня.

– У тебя свои приоритеты, у меня свои, крепыш, – продолжаю я. – Так что отвали.

– Я в твоем возрасте…

– …Перепортил половину женщин Марса, – усмехаюсь я. – И возможно, считал, что оказываешь им честь. Да, я в курсе. Уж извини, но я нахожу чтение более просветляющей страстью, чем празднества плоти.

Он сверлит меня взглядом, явно забавляясь:

– Однажды найдется женщина, которая тобой закусит.

– Сказал человек, едва избежавший львиной пасти, – парирую я.

Пита застывает и в течение долгой неловкой паузы смотрит на Кассия, пока ее арифметический мозг пытается угадать, обиделся ли он.

Я снова делаю глоток кофе и киваю в сторону чужого корабля:

– Если вернуться к сути вопроса, никакая законная марсианская или лунная корпорация не отправила бы этих бедолаг в Пропасть без сопровождения. Особенно с учетом того, что здесь рыщут аскоманы. Солнечная эмблема Юлиев-Барка подделана: у этого солнца неправильный оттенок красного. Оно должно быть алым, а тут киноварь. Синдикат бы это понял. Итак, перед нами мелкие контрабандисты. Как и сказала Пита, наверняка вывозят руду из какой-то автономной шахты в обход таможни. И пожалуйста, Кассий, хватит меня испытывать. На данный момент ты знаешь, что я знаю.

Кассий бурчит. Он все еще уязвлен отповедью насчет «львиной пасти». Было мелочно с моей стороны говорить так, и я сам себе кажусь ничтожеством из-за того, что это сказал. Если два прекрасных человека десять лет дышали одним и тем же восстановленным воздухом, то неудивительно, что порой они ведут себя по отношению друг к другу как сущие дьяволы. В конце концов, именно потому синих растят в коммунах.

– Черт возьми, быть такого не может, чтобы цвет назывался «киноварь»! – удивляется Пита.

Конечно, ее так же изгнало окружение, как и нас. Понятия не имею почему.

– Больше похоже на фамилию какого-нибудь серебряного, – добавляет она. – Ха-ха!

– Спорим, это правда? – азартно предлагаю я.

Она не обращает на меня внимания.

– Черт побери! Надо быть редкостным недоумком, чтобы отправиться в Пояс, не имея ни ног, чтоб убежать, ни когтей, чтобы драться. До ближайшего военного корабля республики десять миллионов километров. – Пита допивает кофе и откусывает черничный хвост кофеиновой жвачки «Комета в космосе». Оставшийся белый хвост она предлагает мне, но я отказываюсь. – А если предположить, что сигнал бедствия был случайностью? Звучал он недолго.

– Сомнительно, – отвечает Кассий.

Здесь слишком темно, чтобы разглядеть, есть ли на бортах «Виндабоны» подпалины – верный признак насильственного проникновения. Я не вижу ни одной, но это еще ничего не доказывает.

Пита переводит взгляд на Кассия:

– Так что, рискнем окликнуть их?

– Давайте пока не будем заявлять о себе. – Кассий смотрит на меня и произносит слово, пришедшее на ум нам обоим: – Ловушка?

– Возможно. – Я преувеличенно активно киваю, чтобы компенсировать свою предыдущую колкость; впрочем, он не выглядит обиженным. – Возможно, к одному из этих астероидов пришвартован пиратский корабль. Смею заметить, мы уже видели такое прежде. Подать сигнал бедствия для приманки, а потом сидеть и ждать. Но… здесь это чрезвычайно необычно. Если это ловушка, то она плохо продумана. Кто бы стал здесь шляться? Никто не любит Пропасть.

– Значит, надо с этим разобраться, – говорит Кассий тоном инструктора.

– Но осторожно, – добавляю я. – На борту могут быть люди. И пока не стоит рисковать «Архимедом».