Приглашение в рай. Рассказы

Несмотря на явную опасность нахождения на улице ночью в такой ситуации, я решил отправиться не домой, а ближе к гуще событий. Все мое внимание захватил национальный банк, вернее возня, которая происходила рядом с центральных входом. На парковке догорали два автомобиля и несколько человек пытались их потушить, но меня привлекало не это – возможно в связи с всеобщим отключением электричества перестали работать и охранные системы банка.

Это был чистый экспромт, я был совершенно не готов, но охрана тоже наверняка была в замешательстве – помимо отключения света, как я мог понять, взорвались все или большинство аккумуляторных батарей и электроприборов. Мы вернулись в каменный век, возможно только на одну ночь, поэтому надо действовать прямо сейчас. Поскольку я бывал здесь не раз, как внутри, так и снаружи, я знал, что помимо главного входа есть еще два служебных, – один для входа персонала, а второй для инкассационных мероприятий. Была еще пожарная лестница позади здания, она вела на крышу. Я решил все осмотреть, возможно удастся как-то попасть внутрь здания, а там чем черт не шутит и поживиться может чем. Выбравшись из своего временного укрытия, я короткими перебежками подобрался к главной улице, на которой возвышалось темное здание банка. Всполохи пламени, от догоравших автомобилей, бросали причудливые тени на колонны и ступени старинного здания. Внезапно где-то недалеко началась стрельба, это были уже не те редкие случайные выстрелы, в разных местах города. Нет, это была полноценная ожесточенная перестрелка, палили, судя по всему, из охотничьих ружей и уже довольно долго. Я выбрался из сквера на улицу и почти бегом рванул к углу здания банка. В кармане я нервно сжимал револьвер. Едва ли он спасет меня от организованной группы бандитов, но случайного хулигана остановит навсегда. В переулке было тихо, я подошел к двери и подергал ее. Массивная железная дверь служебного выхода, с прочным внутренним замком, надежно защищала от любых посягательств извне. Выстрелом из револьвера такой замок явно не открыть, нужно было идти дальше, но не успел я дойти до угла и завернуть к инкассационному выходу, совсем рядом началась стрельба. Несколько выстрелов из ружей буквально в десяти метрах, не больше, было слышно, как хлюпает человеческое тело от попаданий свинца. И крики Боли и ужаса… В страхе я спрятался за мусорными баками, расположенными прямо у входа, и трясущимися руками вытащил револьвер. Даа, мародер из меня был так себе. Подождав немного, я выглянул из своего укрытия. В переулке снова было тихо, только какие-то хрипы и слабые стоны. За моей спиной, на главной улице и далее было по-прежнему неспокойно, где-то в отдалении снова началась перестрелка, но это меня уже не волновало. Я не слышал шагов, ни приближающихся, ни удаляющихся, возможно, стрелки были все еще там. Возможно, это грабители банка, может они не поделили добычу, нужно посмотреть. Меня они наверняка не видели. Я осторожно, прижавшись всем телом к углу, выглянул за угол. Было темно, хоть глаз выколи, но постепенно мои глаза привыкли и разглядел очертания двух или даже трех человек, лежащих на снегу, один из них, похоже, даже был жив. Двери банка были открыты, одна створка висела криво на петле, эти трое возможно были грабителями, но кто их подстрелил? Если охрана, то почему их нет, почему тихо. Вероятно, подельник один или несколько застрелил остальных и забрал себе всю добычу, но возможно что-то осталось – надо подойти и посмотреть.

Стараясь наступать как можно тише, я подошел к одному из лежавших. Неизвестный мне белый мужчина, на вид сорок лет, лежал на спине, был одет в старые джинсы и утепленную джинсовую куртку. Вся одежда у него была в крови: он получил не меньше пяти выстрелов, красно-бурые пятна расползались на груди и по животу. В одной руке он держал длинный лом, а во второй тяжеленный допотопный фонарь, работающий на жидком топливе. Удивительно света не было всего пару часов, а люди уже экипированы и готовы к движухе. Правду говорят – налет цивилизации порой оказывается крайне тонок. Покрутив фонарь в руках, мне удалось заставить его работать, стекло треснуло при падении, но это было лучше, чем ничего. Думаю, я оставлю его себе. Второй лежал чуть в стороне лицом вниз, его пуховик был также весь перепачкан кровью, при нем не было ничего интересного, кроме охотничьего ножа, его я отцепил с пояса вместе с ножнами, а вот третий. Третий был еще жив. Невероятно, но я знал кто это. Это был Барни Голдштейн прилежный мальчик из параллельного класса, он завалил экзамены в свой колледж и устроился работать в банк. Вроде в охрану или в клерки, не помню, он иногда приходил к нам на почту, посылал запросы в ведущие университеты Америки, но судя по тому, что он умирал вот здесь у нас, промеж мешков с мусором, а не засыпал инстаграм своей дольче витой он никого не заинтересовал.

Барни еще дышал, но с каждым вздохом это было сделать все тяжелее и тяжелее. Ему прострелили грудь навылет крупной дробью и вся его форменная одежда, а это была она, вся она была насквозь в крови. Он увидел меня и пытался что-то сказать, но ничего не получалось. Барни был не жилец. Я, с трудом приподнял его и посадил спиной к стене здания, чтобы было легче пройтись по его карманам и вот удача! Барни лежал на мешке с деньгами! Судя по всему, его и подельников действительно кто-то накрыл на выходе, но они явно торопились и один мешок упустили из виду. Мешок был тяжел, на ощупь в нем были пачки… Не успел я порадоваться своей фортуне, как в переулке послышался топот. Судя по разгоряченным крикам, кто-то спешил сюда и мне нужно было срочно бежать. Барни нельзя было оставлять. Решение созрело мгновенно: я выхватил нож и несколько раз сильно пырнул его в живот. Лицо Барни вытянулось в удивлении, последним ударом я махнул ему по горлу. Глаза его потухли, он обмяк и сполз на снег. Прихватив мешок, я рванул что было сил в другую сторону переулка, туда, где, в темноте, исчезли выжившие грабители банка.

Вот это ночь! Какая буря эмоций! Я просто чувствую, что живу! Я могу давать и забирать жизнь! Могу менять судьбу! Я не умру и может даже разбогатею! Я бежал, пока боль в боку не стала невыносимой. Я достал револьвер и прицелился в темноту, но меня никто не преследовал. Дядя Фред, ты не зря учил меня стрелять, твои уроки не пропали даром!

Но сегодня обойдемся без выстрелов.

Отдышавшись, я понял, что разгуливать в такую ночь с окровавленным мешком ворованных денег это плохая идея. С трудом, как мог, я распихал наличность по карманам, но в мешке еще оставалось примерно половина, я спрятал его в бак для мусора поглубже и окольными путями отправился домой. Дорога домой заняла у меня примерно втрое больше времени, чем обычно, но все прошло без приключений. Окраина встретила меня могильной тишиной и кромешной тьмой: здесь не было ни пожаров, ни мародеров. Я старался не привлекать внимание и мне это удавалось, фонарь в итоге так и не зажег, хотя чувствовал, что это одна из моих самых удачных находок, даже с учетом мешка с наличными. Дома все было по-прежнему, за исключением того, что у холодильника, судя по всему, сгорел мотор или как там его, телефон у меня на столике тоже лопнул и усеял весь пол разноцветными осколками стекла и пластика. Батареи отопления с момента аварии не грели и в доме становилось холоднее с каждым часом. Что же это все-таки было?

Возбуждение от пережитого медленно сменялось усталостью: разболевшийся бок не давал спокойно вздохнуть, голова также болела, а глаза слипались. Чтобы немного поспать я заглотил примерно полпачки обезболивающего и, взяв из шкафа парочку одеял, пошел к себе. Не переодеваясь, я завалился в кровать и едва моя голова коснулась подушки я уснул.

Спокойно и без сновидений.

         –

Когда я проснулся уже было светло, пар из моего рта явно указывал на дефицит тепла в помещении. Бок побаливал, но не сильно. Я спустился в кухню, пожевал всухомятку какие-то хлопья и принялся считать добычу. Выходило порядка двух сотен тысяч долларов, не считая испачканных кровью бумажек. Их я выбросил, пока, в ванну, не уверен, что их можно очистить.

Итак, ситуация кардинально поменялась. Произошла некая всеобщая авария. Установленный порядок нарушен. В городе явный всплеск преступности и насилия, причем полиция или спецслужбы не торопятся восстанавливать порядок. Возможно, это какой-то общий коллапс и неразбериха творится не только у нас. Мне просто сказочно повезло! Я вытянул выигрышный билет, будучи в последних рядах и ни на что уже особо не надеясь. У меня все шансы выйти из этой передряги с джекпотом и обеспечить себе не только лечение, но и безбедную жизнь. Конечно, нужна изрядная осторожность и подготовка. Я тоже могу стать жертвой, но могу быть хищником… От мыслей о событиях прошлой ночи, по телу пробежала дрожь и стало жарко. Я хочу стать хищником. Я хочу. Мне это нравится.

Подготовка. Прежде всего нужно было сходить на разведку в город. В такой ситуации даже на телевизор и радио нельзя полагаться, даже если бы они у меня работали. Только на себя. Только на интуиции. Я переоделся в чистое, грязную одежду бросил в подвал. Скоро мне уже ничего не будет нужно из старых вещей, – куплю себе все новое. Я зарядил револьвер, взял охотничий нож и вышел на улицу. Днем городок казался вымершим. Пожары были потушены или прогорели, большая часть населения сбежала или находилась в подготовке к побегу. По моим наблюдениям авария почему-то не затронула старые машины, и все, кто владел таким транспортом автоматически превращались в важные фигуры. Они аккумулировали вокруг себя друзей и знакомых и выезжали из города более-менее организованными группами. Днем, в открытую бесчинств, не творилось, но многочисленные пожарища и неубранная кровь, а кое-где и тела, накрытые впопыхах чем попало, напоминали, что это не воскресная поездка на пикник. Единственные, кто хранил спокойствие в этой ситуации и не собирался никуда ехать были индейцы. Напротив, они чувствовали себя хозяевами положения. Они гуляли, кучковались группами в центре, вели себя развязно по отношению к отъезжающим. Впрочем, меня они не трогали, хотя я осознавал, что, если я захочу еще остаться на какое-то время в городе, мне придется с ними считаться, возможен даже вооруженный конфликт. Нужно быть готовым. Несмотря на кажущуюся тотальную эвакуацию, в городе оставалось немало людей, помимо индейцев, некоторые были уже в возрасте, некоторым некуда было ехать, кто-то не мог так просто бросить свой дом, в силу разных причин. Что ж. у меня будет возможность поразвлечься.

К обеду я вернулся домой. По дороге проблем не возникло, ситуация была очевидна. Я не стал подробно обходить улицу за улицей, но было понятно и так – органы власти и правопорядка в городе не появились и в свои права не вступали. Что бы это ни было это продолжится. Разговоры на улицах порождали удивительные слухи: об атомной бомбе, высадке толи русских толи китайцев, всеобщей эвакуации и восстании коренного населения. Ну, к счастью, меня не скальпировали, и я с удовольствием перекусил, пожарив мясо на газовой горелке. Да получилось не очень презентабельно, но сытно. До вечера мне нужно было переделать кучу дел, и я приступил немедленно. Прежде всего я перепрятал деньги так, чтобы они не пострадали при возможном вторжении. Подготовил чемодан к отъезду. Я был уверен, что большие города если и пострадали, то не сильно и смогут решить все мои вопросы.  Чемодан я также убрал с глаз подальше, судьба всего остального имущества меня особо не волновала.

Отъезд, да. Нужен был транспорт. Снова. Универсал, который я взял у Пельте, тоже пострадал от этого катаклизма и мне нужна была другая машина, достаточно вместительная, чтобы я мог перевезти все, что мне будет нужно. Идею вписаться к кому-нибудь в эвакуационную группу я отмел сразу. Во-первых, количество мест было у всех явно ограничено, а близких друзей, кто точно мог бы меня взять… таких у меня не было. Во-вторых, все брали минимум вещей, никто не даст мне протащить на борт большую сумку с деньгами и чемодан с одеждой и необходимым на первое время, а без этого я не поеду. Значит нужен авто на ходу, желательно вместительный. Это самое главное. Я не планировал здесь оставаться надолго. Необходимо также достать вторую часть денег. Вряд ли сегодня вывозился мусор, так что мои денежки ждут меня на дне контейнера. Еще бы вспомнить какого именно. Возможно, мне еще захочется пошалить, но я не уверен, – велика вероятность, что я не один буду бодрствовать этой ночью. Словить случайную пулю в шаге от новой жизни было бы обидно.

Наконец-то ночь. Меня немного потряхивает, пока я спешно одеваюсь, убираю по карманам револьвер и ножи. Я взял сумку для денег и перекинул ее через плечо, замотал лицо шарфом и вышел на охоту. Прекрасное чувство. Дороже любых денег. Я хочу им насладиться. Город на первый взгляд выглядел замерзшим и вымершим, но пройдя немного чувствовался запах дыма. Жители топили печи, а иногда и просто жгли костры. Случайных прохожих почти не было. Каких-то противоправных действий не наблюдалось. Я почувствовал даже некий укол разочарования. Я не сразу, но нашел свой контейнер и перегрузил оставшуюся часть денег в сумку. Тела с улиц кто-то убрал, но мусор и разрушения никуда не делись.

 Охота не складывалась, и я решил поискать себе транспорт. Парковка муниципального транспорта была пуста и, судя по всему, разграблена. Полицейский участок был сожжен и пустовал, снег намел внутрь здания небольшие сугробы. Исправных машин нигде не было видно. Пожарная часть не сгорела, но ворота были открыты, машин не было, в маленьком городском таксопарке стояло две машины, но они обе тоже сгорели дотла. Я довольно долго блуждал по улицам, почти до рассвета: сильно продрог и отчаялся.

Один раз я погрелся у костра, который жгли в переулке вахтовики с выработок, направлявшиеся автостопом к перевалу. Они сказали, что машин катастрофически не хватает и что они застряли у нас, неизвестно насколько. Информация меня не обрадовала и все же я не терял надежды. Обходя одну из улиц, я приметил следы ожесточенной перестрелки: Россыпи стреляных гильз, кроваво-грязный снег, разбитые окна ближайших домов, но самое главное я приметил глубокую свежую колею в снегу. Здесь явно кто-то катался совсем недавно на чем-то большом. Катался и катался, из города много кто уехал, может и с огоньком, что тут такого, но чутье толкнуло меня идти дальше по улице. На первом перекрестке, у поворота на перевал, уже изрядно засыпанный снегом, стоял старый почтовый фургон, который привозил нам почту из центра сортировки. Он был бит по кругу и весь в дырках от крупной дроби. Задние двери не закрывались, а внутри все было залито кровью. Черт побери, что же здесь такое было? Водительская дверь была заперта, я подергал ее несколько раз и отошел в задумчивости. В другой ситуации я пошел бы дальше – фургон выглядел не сильно лучше сгоревших тачек в центре, но что-то мне подсказывало, что его можно оживить. Я обошел машину, потряс пассажирскую дверь за ручку и в итоге выбил стекло и пролез внутрь. Подняв капот, я обнаружил, что радиатор пробит в нескольких местах, после принятия в себя заряда дроби, также были оборван провод к замку зажигания и прострелен воздушный фильтр. Помимо спущенного сзади колеса ничего больше, что мешало бы мне отползти на нем в сервис, я не нашел. Минут через пятнадцать моих скачек от капота к водительскому месту и обратно, фургон ожил. Я замкнул провода от замка напрямую – временная схема, конечно, но ключей взять было не откуда.

 С трудом, вихляя и поминутно глохнув я выехал из сугроба и поплелся в сторону сервиса Макса Шлезига. Я не знал уцелел он или нет, но он был, в принципе, по дороге к моему дому и я рассчитывал там поживиться хоть чем-нибудь. Ехать на пробитом радиаторе можно было не долго. Подъезжая к сервису, я уже составлял в уме список всего необходимого для фургона: нужно было заменить пробитое колесо, снять сломанный задний бампер, который шумел, греб снег и мешал ехать, заделать или заменить радиатор, найти и заделать течь бензинового шланга – в салоне явственно пахло бензином, а уровень топлива сразу ощутимо начал проседать… внезапно я увидел ЕЕ. Темная фигура, женщины или подростка метнулась в темноте между домами. Решение созрело мгновенно я придавил педаль газа и фургон, тяжело вздохнув, рванул в сторону неизвестного. Метров через двести я догнал ее, это была белая женщина на вид тридцати лет, она несла тяжелую сумку с вещами, и не могла быстро бежать с ней, а бросить ее не догадалась. Я выпрыгнул из машины, даже не заглушив мотор, и кинулся за ней. Я чувствовал себя волком, заприметившим легкую добычу, увидев, что ее преследуют, она закричала и бросила наконец-то сумку, но было поздно – я довольно легко настиг ее, видели бы меня наши местные врачи ха-ха, и ударил ее рукояткой револьвера по голове изо всех сил. Она упала и потеряла сознание, шапка слетела, обнажив на снегу длинные каштановые волосы. Я перевернул ее двумя руками и осмотрел в свете фонаря.

– Ты очень красивая, Я буду звать тебя Элисон.

Элисон тяжело дышала, с ее лба к переносице текла тоненькая струйка крови. Уверен она даже не почувствовала, как я волок ее к машине и с трудом запихнул в кузов.

Сервис Макса разграбили и пытались сжечь, но ремзона от огня почти не пострадала. Досталось офисному помещению и складу. Я выволок свою добычу из машины и примотал ее скотчем, найденным в бардачке фургона, к опоре подъемника. Первым делом, из остатков хлама, я набрал горючих предметов, принес металлический бак для мусора и запалил огонь. Стало теплее и можно было заняться ремонтом фургона. В углу обнаружился старый домкрат, который не приглянулся мародерам. Нашлись лом, клещи и кое-какой другой инструмент.

 Первым делом я выломал сломанный задний бампер и заменил простреленное колесо на запаску. В куче хлама нашел резиновый шланг и не без труда заменил им дырявую часть топливной магистрали. Труднее всего было решить вопрос с радиатором. По-хорошему его нужно было менять. Ехать без радиатора было можно, но не долго. Мотор рано или поздно перегрелся бы. На пожарище я не нашел ничего подходящего. В принципе можно было бы уехать домой, снять потом с другой машины, примерно похожий по размеру, и воткнуть хоть как-то на переходниках, сам радиатор можно прикрутить снаружи. Таким образом, закрыв на сегодня вопрос с авто, я решил заняться Элис. Освободив ее от излишков одежды и приведя в чувство, я попытался узнать у нее, когда и как она смогла поправиться, после стольких ранений! Я был чертовски рад видеть ее в добром здравии, у меня словно камень с души свалился! Она немного стеснялась, но было видно, как ее переполняет возбуждение и радость встречи. Я был уверен, что она не винит меня в случившемся и очень хочет признаться, что я интересен ей как мужчина. Мне кажется, мы нашли общий язык, возможно у нас что-то получится. Было видно, что Элис немного замерзла и я подвинул к ней вплотную бак с огнем, так чтобы она могла согреться. Я также сделал ей портативную грелку из пластиковой бутылки и кипятка.

Потом мы еще поговорили, она была прекрасной слушательницей, но я стал немного уставать от разговоров – пришло время для того, что я давно мечтал сделать: я зафиксировал ее поудобнее и овладел ей, так, как в тайне мечтал все эти годы, работая рядом с ней бок о бок каждый день…

         Тем временем ночь подходила к концу и мне нужно было возвращаться домой. Элис слишком устала, так что я оставил ее в ремзоне. У нас все равно ничего бы не получилось. Фургон после ремонта стал ехать бодрее, но необходимость установки нового радиатора, конечно, осталась. Этим нужно будет заняться в самое ближайшее время.

Следующие несколько дней я провел в подготовке к отъезду. Подготовка эта изрядно затянулась, но мне нравилась такая жизнь, с рваным ритмом дня и ночи, полная случайных развлечений, она сильно контрастировала с моими прошлыми двадцатью двумя годами. Мне удалось раздобыть и смонтировать радиатор на фургон, кроме того, я достал около ста литров бензина – прошелся по гаражам и уцелевшим ангарам. Шлепнул парочку бродяг и зазевавшихся индейцев. Я чувствовал свою силу и безнаказанность.

Город почти опустел и сделался крайне скучен. Индейцы стали хозяевами положения – они установили свой порядок и могли стать помехой в моих замыслах. Один раз я видел, как они вздернули в переулке еще живого скальпированного человека. Белого человека. Я сильно испугался, хотя и был вооружен до зубов – я не покидал своего дома без ружья, револьвера и ножей. Дом мой, к слову, превратился толи в крепость, толи в музей, наполненный причудливыми вещицами, собранными со всего города. Чтобы повысить надежность моего пристанища, пришлось изрядно потрудиться: я обшил окна досками, оставив небольшие щели, главный вход в дом забаррикадировал. Теперь попасть в него можно было только через двери в подвал, которые я запирал массивным навесным замком.

Элис переехала ко мне в дом, но она ничего не ела и не разговаривала со мной. Я усадил ее в кресло напротив камина, а чтобы она не пачкала обстановку, замотал в пищевую пленку. Мне удалось прочистить печную трубу и по вечерам я топил камин: мы сидели у огня и разговаривали, я рассказывал ей о своих чувствах и переживаниях, а она смотрела на огонь, и молча восторгалась мной. Огонь очень красиво отражался в ее немигающих глазах, я мог сидеть и любоваться ее красотой часами.

Все было почти готово к отъезду. Почти все.

Я хочу добраться до поместья Амедехи. И я доберусь. Я собрал почти полмиллиона долларов, но в Торонто я приеду миллионером и меня никто не остановит. Я знаю у него куча денег, возможно золото, ценности. Это будет финальный аккорд моей симфонии. Я стану здоровым и богатым. Очень богатым. У меня будет все, что я захочу. Все будет идеально. Надо ехать.

Утро выдалось пасмурным. Морозная дымка висела в воздухе неподвижно, она была словно из тончайшей ваты. Я знал, что в этот час большинство краснокожих мужчин собирается в городе, в церкви. Не знаю, что они там делали, хоть человечину пусть едят, но у меня есть порядка двух часов. Охрана наверняка ослаблена, а может и снята. Я приехал на фургоне рано утром и ждал своего часа в укромном месте, недалеко от поместья. Я видел в бинокль, как группа всадников выехала из поместья и отправилась по дороге к городу. Все шло как надо.

Я заранее переоделся в фургоне в белый арктический камуфляж, найденный мной на складе береговой охраны, и смог подобраться незамеченным вплотную к въезду в поместье. На воротах, которые работали в ручном режиме, располагался индеец лет пятидесяти-шестидесяти. Он сидел в небольшой будке, за столиком и хоть и придерживал руками ружье – явно не ожидал нападения. Я тихо прокрался, прыгнул к нему за спину и перерезал глотку, улучив момент, когда он углубился в чтение журнала. Толкнув его на стол, я завершил начатое с минимумом шума. Все прошло идеально, я только немного запачкал куртку.

Охотничье ружье индейца я не взял, только патроны, уж больно оно было ветхим, хотя он и содержал его во вполне приличном состоянии. Я минут десять изучал в бинокль дом Амедехи, но никого более не приметил. Аккуратно, чуть ли не ползком я прокрался к нему. Тихонько обойдя дом и заглядывая в окна, я не обнаружил кого бы то ни было. В итоге я аккуратно разбил окно кухни и запрыгнул в дом. В доме было тихо и стоял полумрак. Электричества не было, а день был пасмурным. Многие окна были занавешены плотными гардинами. Я потихоньку обследовал первый этаж комнату за комнатой, но никого не было. Обстановка мало изменилась с моего прошлого посещения – дорого-богато и совершенно безвкусно. Обследуя дом, я находил немало ценностей, будь то мебель, напольные часы или картины, но ничего из этого я забрать не мог, мне нужны были наличные или более ликвидные вещи вроде наручных часов, ювелирных украшений. Внезапно в коридоре, из которого я только что зашел в одну из комнат послышались шаги. Это не было похоже на мужчину, скорее женщина или подросток. Я достал нож и притаился за дверью. Кто-то прошел мимо комнаты, в которой я засел, и пошел дальше по коридору. Очень скоро этот кто-то увидит разбитое окно. Резко открыв дверь, я рванул вслед удаляющимся шагам. Это была индейская женщина лет сорока, она обернулась, увидела меня и ее лицо перекосила гримаса страха, но закричать она не успела. Одной рукой я закрыл ей рот, а второй приставил нож к горлу, так что осталась глубокая царапина, из которой потекла кровь. Я придавил ее всем телом к стене и горячо зашептал:

– Мне нужны деньги! Ваши гребаные деньги. Не то дерьмо, что оставляешь на столике у входа на сигареты, а настоящие, ВСЕ ДЕНЬГИ, ТЫ ПОНЯЛА?

Она кивнула. Из ее красивых глаз текли слезы, она дрожала всем телом.

Времени было мало, я знал, что хозяин дома может скоро вернуться. Женщина глазами показала мне направление. Мы прошли в обнимку метров десять и оказались в небольшой комнатке. За одной из скучных репродукций оказался довольно вместительный сейф. Она накрутила комбинацию, и дверца открылась.

– Это точно все? Если ты солгала, я тебя убью!