Термитник. Энтомологический детектив

Друзья быстро собрались. Стрекозя подхватил спящую девушку на руки и быстрым шагом понес ее вниз. Муравей схватил одеяло и подушку с дивана, сумку, которую собрал сосед, и пошел за ним следом. Туман начал подниматься вверх, заволакивая все плотной пеленой. Стрекозя стоял около телеги, держа на руках Тизу, закутанную в плед, и глазами показал другу, что нужно откинуть брезент накрывающий повозку. Тёма поставил сумку на землю, одеяло зажал под мышкой и тремя свободными руками начал расшнуровывать крепко прикрученный брезент.

– Слушай, – шепотом сказал он Стрекозе, – я понял, чего сегодня тут не хватает.

– И чего? – Так же шепотом спросил пожарник, перехватив Тизу покрепче.

– Улит пропал, – сказал журналист с тревогой в голосе, дергая веревку, – вчера вечером был недалеко от моего крыльца, а сегодня его нет даже в двух кварталах от нас. Куда он мог деться?

– Может спит где-то, – махнул рукой Стрекозя, – чего тебе о нем переживать. Прилепился на подорожник и дрыхнет.

– Да, странно как-то, – пожал плечами муравей, – Тут ночью шумела компания алкашей, вот я и переживаю. Привык я к нему, что ли.

Когда ему удалось расшнуровать половину борта, он приподнял ткань вверх и втолкнул туда одеяло. В повозке стояло несколько коробок, но Тёма не разглядел в темноте, что в них. Он толкнул коробки вглубь и разложил одеяло на дне телеги. Стрекозя поднял Тизу повыше, чтобы не стукнуть ее о борт и аккуратно перевалил девушку в телегу. Тиза слегка застонала. В этот момент проснулся Колупан и вытаращил глаза на хозяйничающих в его кузове товарищей.

– Это чё такое? – Прохрипел возница бзыкнув старыми дырявыми крыльями. От удивления он явно потерял дар речи.

Тёма бросился к муху и, прыгнув на передок телеги, схватил его за горло одной рукой, а второй зажал ему рот.

– Тихо, насекомое, – страшным голосом прошептал он, делая зверское лицо, – это спецоперация по перевозке особо опасного груза! Крайне секретное задание.

– Да пошел ты, – мух попытался вырваться из рук муравья и начал дергаться всем телом, приглушенно вскрикивая.

В этот момент Стрекозя справился с загрузкой бабочки в кузов, прикрыв ее брезентом и поспешил на помощь соседу. Он взлетел на передок и сел прямо сверху на старого муха. Открыв жутчайшие жвала, он вытаращил на Колупана свои глазищи. Для пущего страха он мерзко зашипел и клацнул жвалами с таким жутким лязгом, что мух чуть не обмочился.

– Заткни пасть, несчастное создание, – прошипел Стрекозя, – я сегодня еще не завтракал.

Мух подобрал лапки к животу и захныкал так жалобно, что друзья поняли, что немного переиграли. Тёмка отпустил старикана и принялся его успокаивать, а Калверт выхватил вожжи из его рук и сдвинув несчастного возницу в сторону, хлестнул ими саранчу. Кобылка сонно всхрапнула и двинулась по улице.

– Что вам надо? – причитал мух, не слушая муравьиных утешений, – у меня груз срочный. Официальный груз. Вы обалдели что ли совсем, нападать? Я по контракту с больницей перевожу лекарства. У меня документы есть.

– Да не кричи ты, чудила старый, – прошептал Тёма, – все нормально. У нас раненый и ему нужно срочно как раз в больницу. Довезёшь нас туда, раз тебе по пути, не переломишься. А что у тебя за груз такой, который надо по ночам возить?

– Срочный груз, – хныкал не на шутку перепуганный старик, – из Термитника везу, – у меня пропуск есть. Я не могу опаздывать.

– Хорош ныть, – отрезал жестко Стрекозя, – еще медаль получишь за спасение жизни. И от меня десятку, если молчать будешь.

– Засунь себе эту двадцатку, – начал мух, но пожарный снова посмотрел на него и клацнул челюстями, – ладно, ладно, – запричитал мух, – тридцатка так тридцатка. Только груз мой не трогайте.

– Никто ничего не тронет, – ощерился Тёма, – сиди и не рыпайся. Можно быстрее ехать на этой кобыле?

– Не едет она быстрее, – с опаской глядя на пожарного сказал Колупан, почесывая толстое волосатое брюхо, – она тихо едет. Опции у нее минимальные. А когда полтинник отдадите? Ну, чтобы я, значица, молчал?

– Тёма, дай ему десятку, а то пока до места доберемся, до сотни доторгуемся, – прошипел Стрекозя.

Кобылка цокала себе по мостовой и, хотя и медленно, но тащила друзей в сторону их цели. Колупан замолчал, понимая, что не справится с двумя молодыми и опасными с виду ребятами. Он сидел зажатый с двух сторон и его глазки так и шныряли по сторонам. Проезжая мимо больницы, Колупан попробовал было восстать, у него де документы и груз, если он опоздает с ним разорвут контракт. Но парни быстро дали ему понять, что у него нет шансов иметь собственное мнение в этой ситуации. Через полчаса телега дотащилась до Засохшего Озера, где стояло несколько десятков загородных домиков. Дача Фиджа была среди них, небольшой двухэтажный домик, скромный по местным меркам. На втором этаже была только одна спальня, на первом кухня и две комнаты. Но участок был очень даже неплохим. На невысоком холмике, под сенью старого лопуха открывался очень красивый вид на Засохшее Озеро и на опушку Леса. Неподалеку виднелось стадо тли, которую пас старый богомол в засаленной ковбойской шляпе.

Стрекозя и Тёма соскочили с телеги и под белы руки вынули оттуда Колупана, который снова начал ныть. Муравей побежал открывать дачу. Ключи были около корня лопуха под квадратным камнем, и муравей мигом раскрыл двери перед пожарным, осторожно несущим на руках Тизу. Колупан стоял около телеги открыв рот и моргая слезящимися глазами. В домике был идеальный порядок и Стрекозя сразу отнес Тизу на второй этаж. Девушка приникла к плечу пожарного головой и обняла его за шею, отчего Тёме захотелось надавать по этой шее кулаком и самому взять бабочку на руки, нежно нашептывая ей слова утешения. Ревность захватила его с такой силой, что он не пошел на второй этаж и только стоял на кухне, открывая и закрывая кран с холодной водой.

Стрекозя одним прыжком спустился со второго этажа.

– Где сумка? – спросил он Тёму, – чего стоишь? Я с ней останусь сегодня, а ты давай дуй в больницу к Лизе. Врач нужен. Не понимаю я, что с ней. Температура упала и вялая какая-то.

Тёма развернулся и пошел на дорогу, где мялся мух, теребя вожжи сонной саранчи.

– Парни, – тихо спросил Колупан, – а что с ней? Вы ее не похитили случайно?

– Не твое дело, – грубо ответил Тёма, но тут же пожалел об этом, – слушай, отец, она ранена какими-то уродами и надо быстро в больницу смотаться за врачом. Сообщать никому пока не можем, чтобы не скомпрометировать девушку. Подвези меня, я в накладе не останусь. И, кстати, ни слова про это никому, если не хочешь головы лишиться. Понял? Тут по Округе динэргат бродит.

– Чего ж не подвезти, – тихо ответил мух, – у меня выбор будто есть.

Тёма вытащил из телеги Стрекозину сумку и буркнул:

– Ты, это, без обид, ладно? Мы ничего плохого не делаем. Просто забудь про нас и все.

Он отнес сумку в дом и поставил ее на стол в гостиной. Стрекозя лазил по шкафчикам на кухне, открывая их по очереди, заглядывая на полки и снова закрывая.

– У Фиджа запасов на даче, больше чем у тебя в доме за год появляется, – весело сказал он, – вот жучара этот Усачев. Все-то у него есть. Ты глянь на этот бар – огромная бутыль «Амбассадора» и всякой еще вкусной фигни полно!

– Я поехал, – глядя в пол сказал Тёма, – ты смотри за ней, ладно. Я постараюсь в редакцию слетать, статью отдать и в больницу. Либо Лизика приведу, либо врача.

– Не трусь, Тёман, прорвемся, – смеясь сказал Стрекозя, разглядывая банки с консервами, – рана не такая уж и тяжелая чтобы паниковать. Шок просто, ну и лекарства нужны. У меня мало.

Он посмотрел на соседа и вдруг посерьезнел.

– Не дрейфь, – сказал Стрекозя, – я не отойду от нее пока ты не вернешься. Давай руки в ноги и галопом. Тут от тебя все равно толку – ноль.

Тёма пожал товарищу руку и вышел из дома. Он с разбегу запрыгнул на козлы телеги и махнул рукой Колупану, который возился в кузове с коробками, заново накрывая их брезентом. Кобылка стукнула когтями по камням и потащила телегу довольно бодро.

Было уже около семи часов утра, когда муравей попрощался с Колупаном около заднего входа на больничный двор. В больницу идти было рано, Лизина смена начиналась с восьми часов. Ехать в редакцию сейчас не имело смысла, до встречи с Колорадским было больше чем два часа и Тёма, сунув в волосатую лапу возницы купюру в двадцать франков и сказав спасибо, действительно галопом понесся в сторону дома. Ночное событие здорово сбило его с толку, и он не мог направить ход мыслей на работу. Но его блокнот с неоконченной еще второй статьей остался в квартире. А нужно было начинать писать третью статью.

Тёма пришел домой весь взмыленный от беготни. За последние два дня он метался по городу раза в три больше чем обычно. Двери в его квартиру и квартиру соседа были открыты. Они собирались в такой суете, что забыли их за собой хотя бы прикрыть. Споткнулся в коридоре о коробку, перевязанную синей почтовой лентой. Он тупо уставился на нее. Потом взял в руки и потряс, но в коробке ничего не загремело. По весу было похоже, что в ней лежат журналы или книги, для своего размера она оказалась достаточно тяжелой. Тёма сунул коробку под мышку и пошел на кухню. Глаза у него начинали слипаться от усталости. Ткнул на кухне в кофеварку и облазив холодильник и шкафчики так и не нашел чем перекусить. Он сел за стол на кухне, но сон начал одолевать и когда кофеварка запищала, муравей налил себе кружку двойного черного и бухнул туда три ложки сиропа. Он пошел в Стрекозину квартиру и начал рыться в его холодильнике, надеясь на кусок мяса или сыра. Посылка, которую он спросонья все еще держал под мышкой одной из рук, мешала, и он бросил ее на кухонный стол соседа. Найдя в холодильнике Калверта коробочку с плавленым сыром, кусок старой камеди[46 - Камедь – от греч. ?????????, ?????. Высокомолекулярный углевод, главный компонент экссудатов, выделяемых растениями при механических повреждениях коры. Один из основных компонентов пищи муравьев-древоточцев, лат. Camponotus.Что камедь делала в холодильнике Калверта не понятно.] и пару вареных яиц медяницы, Тёма пробурчал:

– А еще говорил, что у меня нет ничего съедобного, вот увалень. Шляется по девкам, а дома вообще не живет, небось. Кобель.

Тёма закрыл входную дверь соседа на ключ и пошел в свою гостиную. Он подобрал с пола блокнот и ручку, сел в кресло и сделал глоток кофе. Муравей открыл страницу со статьей о милиции, как вдруг глаза углядели за диваном обрывки Тизиной блузки и маечки, перепачканные в крови. Тёма бросил блокнот, встал и поднял их. Его сердце тревожно защемило. Он сел на диван и уткнул лицо в обрывки ее одежды. Тяжело вздохнув, Тёма собрался с мыслями и начал делать уборку, поняв, что если сюда вломятся в ее поисках, то улик будет предостаточно. Остатки юбки и блузки он затолкал в мусорный мешок, который не преминул разорваться, и мусор вывалился на пол кухни. Пришлось, все проклиная пауками и пижмами, собирать вывалившийся на пол мусор в два мешка. Заодно прошелся шваброй по полу, затирая капли засохшей крови. На подушке оказалось кровавое пятно, и Тёма содрал наволочку и закинул в тазик с грязным бельем. Уборка отвлекла его от тяжелых мыслей, и время пролетело почти незаметно. Тёма залез в холодный душ, сделал большой глоток остывшего кофе и переоделся в чистую сорочку и серый пиджак в тонкую синюю полоску. Пора было бежать в больницу на встречу с Колорадским.

Глава 6. Среда. Утро в больнице

Конечно, считается, что муравьи, одни из самых выносливых насекомых в Округе. Но сразу можно задаться вопросом, а почему их тут так мало? Скорее всего, говорил себе Тёма, быстро перебирая ногами по тротуару в сторону больничного городка, скорее всего дело в том, что они не могут остановиться и работают до полной потери своих сил. И просто умирают от усталости. Таким образом, популяция муравьев в Округе вымерла. И он, как последний их представитель, скорее всего тоже откинет копыта и окончит свою жалкую жизнь в придорожной канаве с выпученными глазами и блокнотом в руках.

Ровно в половине десятого утра он стоял около охранника в приемном покое Окружной больницы и пытался втолковать тому мысль, что где-то на его столе должен лежать пропуск, выписанный журналисту Кампонотову. Наконец пропуск был найден, и Тёма поспешил, перепрыгивая через две ступени в педиатрическое отделение. Лизы на посту не было, и муравей весь извертелся, поглядывая на часы. До встречи с доктором Колорадским оставалось десять минут.

Одной из фобий Тёмы была боязнь опоздать к назначенному времени. У него сформировалась в определенной степени уникальная способность, всегда приходить секунда в секунду на место встречи. И если этого не случалось, он начинал испытывать настоящие физические муки.

Наконец Лиза показалась в начале длинного коридора, около лестницы и Тёма понесся к ней на встречу.

– Ты чего опаздываешь? – Спросила Лиза грубо, даже не поздоровавшись, – пора уже. Колорадский не любит непунктуальных.

– Это я опоздал? – Возмутился муравей, – да я тебя жду уже двадцать минут около поста!