Глиняный денщик

П а л ё н а я ш к у р а. Век не забуду.

Л а р а. Лесные пожары попаляют нам шкуру, путники бросают в нас горящими головнями. Шпионов надо уничтожать огнём. Правильно я говорю, братцы? Что скажете?

П а л ё н а я ш к у р а. Умно. Правильно, Лара!! Моя шкура знает, что такое пламя. В огонь его.

Б е л о е б р ю х о. Наше мнение разделилось. Вожак, Когтистая лапа, предложил уничтожить шпиона водой и привёл веские для этого основания. Лара предложила уничтожить шпиона огнём и тоже аргументированно. С обоими нельзя не согласиться. Так что нам делать? Какое решение принять? Может быть, спросим самого овечьего шпиона, от чего он желает принять смерть? Говорят, что последняя просьба перед смертью всегда исполняется. Особенно если выбор не велик и с одним результатом, ха-ха-ха. ( над копной появилась и исчезла голова козла.) Так отчего ты желаешь закончить свою пакостную шпионскую жизнь? (Обращается к Скуде.) От воды или огня? Предлагаем на выбор.

С к у д я (в зал). От воды я точно погибну, сухая глина в воде полностью разваливается. Я это видел, когда баба Лена глину сушила, а потом замачивала водой. А вот с огнём дело иметь не приходилось. У огня есть преимущество. Сжигать будут на костре, а от него дым. Может быть, кто-то увидит, подумает, что лес горит и придёт затушить? Шанс, конечно, есть, но маленький.

К о г т и с т а я л а п а. Так что скажешь? Тебе был задан вопрос.

С к у д я (в зал). Если я выберу огонь, не бросят ли они меня в воду? Народец- то подлый. Надо сделать так, чтобы они обязательно бросили меня в огонь. Попробую обмануть и нарочно выберу воду. Самолюбивая Лара обязательно настоит на своём, то есть на огне.

С к у д я. Я одинаково умру от того и другого, серый разбойник, но зло выбирают всегда меньшее. Так вот я предпочитаю погибнуть от воды.

Л а р а. Моя правда… Этот хитрец хочет, чтобы он намок в воде, потом высох, как моя шкура и стал прежним. Такие хитрости не пройдут! (В огонь его…– закричали волки и схватили Скудю.)

Б е л о е б р ю х о. Я видел на опушке тлеющие угли в брошенном людьми костре, нам остаётся только набрать сухих дров и подбросить в него.

Сцена пятая

Овечье стадо.

Д а ш а (горько). Вы бездушные, бездушные, бездушные. Разве вы не видили, что он очень добрый?

Б я ш к а. У овец, Даша, есть причина сомневаться. Я тебе верю. Но и ты подумай, волки могут притворяться очень добрыми. Разве ты не читала сказку «Волк и семеро козлят»? Там волк тоже претворился очень добрым, и чем это дело кончилось? А в сказке про Красную шапочку… Ты, что не помнишь, как серый разбойник оделся бабушкой и обманул Красную шапочку и бабушку? Этого, дорогая, забывать нельзя. Для этого и книжки пишут, чтобы мы учились, вот. А если б мы не учились, то нас бы давно съели. Так-то милая. Не сердись на стадо. Опыт коллектива многого стоит.

Д а ш а. А если овцы ошибаются? Ведь бывают же в жизни исключения!

Э м м а (вступает в разговор). Похоже, что это ты у нас исключение, дорогая Даша. Тебе что молодых барашков в стаде мало? Вон Курчавый с тебя глаз не сводит. (Обнимает Дашу, говорит ласково, успокаивающе.) Он тебя любит. Женитесь. А мы всем стадом такую свадьбу закатим. Потом у вас появятся детки. И они будут резвиться на поляне с самой сочной и вкусной травкой. Вожак не велит ни одной овце туда заходить, бережёт эту травку для малышей.

(В стадо вбегает Скалолаз. Он возбуждён. Овцы спрашивают, что случилось?).

С к а л о л а з. Ой! Что я сейчас видел и слышал. Глазам и ушам не поверишь!!

Э м м а. Да говори ты толком, а то ни «бе», ни «ме» ни «ку-ка-ре?-ку».

С к а л о л а з. Я днём обронил колокольльчик, а к вечеру пошёл его искать. Какой же я козёл без колокольчика? Как отару с поля вести? Без колокольчика овцы разбредутся кто куда.

Б я ш к а. Говори ты толком.

С к а л о л а з. Дохожу я до копны сена, до той, что на краю поля стоит и – и – и …

Э м м а. Что «и»…? Да говори ты…

С к а л о л а з. А там волки… (Пауза.)

Б я ш к а. Как же они тебя не съели?

С к а л о л а з. Съели бы, как пить дать, съели. Только им не до меня было, они шпиона допрашивали.

Д а ш а (порываясь к козлу). Какого шпиона?

С к а л о л а з. Да нашего глиняного волчонка и допрашивали. Они его за шпиона приняли, он в копне прятался.

Б я ш к а. Как за шпиона? Он же волчонок, стало быть, их породы.

Д а ш а. Да не их породы! Не их,… он обыкновенная глиняная игрушка. Я же вам говорила… (Плачущим голосом.) Они его съедят.

Э м м а. Как же они его съедят, когда он глиняный?

Д а ш а. Тогда разгрызут.

С к а л о л а з. Они хотели его сначала в воду бросить, чтоб размок.

Э м м а. Ах, как это мокро! Мы овцы не любим воду… И что же?

С к а л о л а з. Не бросили. Потащили в костёр, что на опушке леса горел. Люди, как следует не затушили, вот угли и остались (Даша охает и падает в обморок.)

Б я ш к а. (укоризненно, обращаясь к Скололазу и показывая на Дашу). Нашёл о чём сказать. Ну, придумал бы что- нибудь… Дескать, он вырвался… убежал, или лучше вообще ничего бы не говорил… Экие вы козлы. У вас одна извилина в мозгах и то прямая, а ещё про овец говорят, что мы безмозглые.

С к а л о л а з (уходя). Не пойму я этих овец – то волчонка прогоняют, то по нему же слёзы льют, да ещё меня упрекают? Нашли козла отпущенья.

Сцена шестая

Сумерки. Волки носят для костра ветки.

Явление первое

С к у д я (притворно кричит). Не надо в костёр, лучше в воду!

Б е л о е б р ю х о. Ты шпион и предатель волчьего рода. А шпионов и предателей мы поджариваем в костре.

(Вбивают в костёр с тлеющими углями кол, привязывают к нему Скудю, обкладывает Скудю ветками и дуют на угли, чтоб разгорелись. При этом Белое брюхо обжигает немного лапу. Трясёт лапой, прыгает, воет.)

П а л ё н а я ш к у р а. Что, лапу обжёг? Теперь ты у нас будешь не Белое брюхо, а «Палёная лапа». Ха-ха-ха.

Б е л о е б р ю х о. Посмейся мне, а то быстро сменишь имя и будут тебя называть не «Палёная шкура», а «Выдранный хвост» или «Откушенное ухо».

П а л ё н а я ш к у р а. Пошутить нельзя, сразу и драться. (Костёр разгорается.)

К о г т и с т а я л а п а. А ты, Палёная шкура, знай, как шутить. Шутки шуткам рознь. Над одними шутками смеются, а за другие и по зубам дают. А перед охотой, чтоб была удача споём нашу. Запевай, Белое брюхо. (Белое брюхо снимает гитару со спины, играет и поёт, волки подтягивают.)

Мы волки – следуем удаче;

Мы волки – любим есть и пить,

А не своруешь, как иначе?