Однажды в Челябинске. Книга вторая
***
Андрей проделывал такое много раз. И столь же искусно сделал это сейчас – даже человек невысокого роста смог бы открыть запертую дверь в их квартиру так, что замок слетит с креплений и с щепками сломает половину дверного косяка, что, собственно, и случилось. Дверь не менялась с самого возведения дома. В тусклом свете коридора блестела мутная вода, что стояла на полу и стала вытекать в подъезд, унося с собой сор. Поплыла обувь. Разбухли половицы.
Парень понесся в ванную комнату, хлюпая обувью по лужам:
– Мама! – звал Андрей, но никто не откликался. – Мама! Папа! Где же отец, блин?!
Следом за ним в квартиру вошла Вика. Гнетущая обстановка бедняцкой ветхой хаты, которая окончательно сгниет от потопа, оставляет гнетущее впечатление. Девушка не растерялась и побежала в зал, думая разбудить того, кто заснул и забыл про воду, но в комнате никого не оказалось. Пахло намокшей древесиной, влажной штукатуркой.
Андрюха чуть ли не с корнем вырвал дверь в ванную, когда дернул ее со всей силы. В ноги ему вылилось еще больше теплой воды. Он без промедления припал к лежащей без сознания матери. Душераздирающая картина просто разорвала сердце безутешному сыну. Такого и врагу не пожелаешь. В ванную заглянула Вика, которая до последнего верила в лучшее, однако узрела перед собой худший из всех возможных сценариев. Интуиция ее не подвела – вряд ли уехать в такой момент стало бы наилучшим решением.
Лицо Андрюши, искривленное шоком, в момент раскраснелось, брызнули слезы. Он не мог поверить в то, что видит:
– Мама… Мама… Да что же с тобой, мама? Мама… Услышь меня… Это я… Андрей, твой сынок… Я здесь… Я пришел… Очнись… До чего же ты себя довела? – он ощупывал маму так нежно и осторожно, обнял ее, как давно не обнимал, гладил ее, пытался разбудить, словно та спит. Он и не заметил, что сидит в воде. Он не мог оторвать взгляд от лежащей матери, не мог поверить. – Это же я… Я… я во всем виноват. Прости, мама, прости…
Вика быстро закрыла воду, вынула пробку. Невыносимые страдания ей приносила любая встреча взглядом с Андреем. Она и представить не могла, каково ему сейчас. Несмотря на все плохое, что он наговорил о родителях за последнее время, его поведение доказывает, как нежно и беззаветно он любит маму, как привязан к ней. Такую связь очень сложно обрубить. Видеть близкого человека в таком состоянии – невыносимая боль. Словно от твоего сердца отрывают огромный шматок, предварительно вскрыв грудную клетку без наркоза.
Девушка тогда еще тверже решила, что будет рядом с Андреем всегда, что бы ни случилось. Он способен ценить, он способен любить, он не заслуживает никаких страданий более. Нужно быть рядом – вместе они все преодолеют.
Андрей не вставал с пола, обхватив маму руками. Смотрел на нее и ревел как никогда прежде. Плечи его вздымались от рыданий, лицо дергалось, будто от болевых ощущений. Паренька разрывало на куски. Он не представлял, как будет жить дальше. И куда он хотел сбежать? Гнусный и трусливый поступок.
«Господи! За что ты со мной так?! Разве я заслужил такого наказания?! Дай хотя бы шанс…» – молил Андрей.
– Дышит… Андрей, она еще дышит. И пульс есть, – сказала Вика.
– Звони в скорую! Мама, держись, слышишь? Помощь идет… Только… не умирай… не оставляй меня… Молю тебя, пожалуйста… За все, что я говорил и сделал, прости меня…
Парень поцеловал Варвару Петровну в щеку. Он верил, что ее еще можно спасти. Эту миссию он поставил на первое место, отбросив на потом размышления о причинах ее болезни и о том, что спровоцировало приступ. Он не мог спокойно сидеть и ждать приезда неотложки. Его мать лежала на боку, словно в глубоком анабиозе, а ее сын обливался болью и терзаниями около ее стана. Нарастала и ярость оттого, что скорая до сих пор не прибыла, хотя прошло-то всего 30 секунд, как приняли вызов.
– Мама, держись, слышишь? Знаю, что слышишь… Потерпи еще немного, – он не представлял, что с ней случилось, однако ее физическая боль была равнозначна его душевным страданиям. Он уже проклял все на свете и себя в первую очередь за то, что допустил произошедшее – мама умирает на его глазах, а он лишь беспомощно сидит в луже на полу. Но нынешняя ночка показала, что он способен на грандиозные свершения. Для чего же тогда ему сохранили жизнь, как не для спасения матери? – Нет, так нельзя. Это долго… очень долго…
– Ты чего?
– Вика, возьми куртку.
– Андрей…
– Делай, что говорят!
Кинувшись к вешалке, она схватила куртку, обернулась и увидела, как щупленький с рождения Андрей держит на руках тело матери. С обоих ручьями стекает вода. Вика слышала истории, как в экстренных ситуациях людей посещает недюжинная сила, но никак не думала, что увидит наяву что-то подобное. Видно, что пацана надолго не хватит.
– Накрой ее.
– Неужели ты собрался…
– Нужно отвести ее к знакомому врачу.
– Это же рискованно. И на чем? Скорая сейчас приедет.
– Долго. Она умирает. Нужно будет – пешком донесу, – его решительное лицо блестело от слез. Он направился к выходу.
– Там же холодина.
– Пойдем со мной, Вика. Ты нужна мне.
Не успел Андрей договорить, как Вика уже бежала впереди. На такси надежи никакой: машин поблизости нет, устало твердила оператор. Виктория принялась стучать в двери с мольбой о помощи и с вопросом, есть ли у кого машина. Естественно, ни одна живая душа носа за порог не высунула.
– Так и знал. Твари! – на весь подъезд выкрикнул Андрей. – Отсюда вижу ваши хитрые глазенки за дверями. Только и ждете, как подняться к нам в квартиру и последнее забрать. Да мне пофиг! Подавитесь, крысы! Вика, позвони врачу. Он надежный – он поможет. Давай же, – он продиктовал ей номер, который помнил наизусть.
– Не берет.
– Еще звони! – они спускались все ниже и ниже.
– А что, если он не на работе?
– Я знаю его график – сегодня он в ночную. Звони!
Вика впервые в жизни почувствовала, как от ее действий зависит чья-то жизнь. Ей многое приходилось видеть, но в такой ситуации она изо всех сил сохраняла спокойствие, однако некоторые поступки и решения Андрея ее пугали. Хотя кого она обманывает – на его месте она сделала бы то же самое.
Неловкое движение. И ее телефон вдребезги разбился об бетонный пол.
– Возьми мой… в кармане.
– У тебя же другой был?
– Долго рассказывать. Набирай.
И вот врач поднял трубку, зажимая ее между плечом и ухом и одновременно споласкивая руки в ординаторской. Ему пришлось экстренно принять одного паренька с пулевым ранением в живот.
– Здравствуйте, я Вика, девушка Андрея. Вы его знаете, он… Мы сейчас нашли его маму… без сознания… на полу. Но она еще дышит. Пульс слабый, но прощупать можно.
– Я знал, что рано или поздно это случится, – устало изрек доктор. – Скорую срочно вызывайте и сюда. Скажите, чтобы сразу ко мне. Андрей знает куда.
– Хорошо.
– И как можно скорее. Следите, чтобы не захлебнулась рвотой, ясно?
– Ясно.
– Андрей. Он держится?
– Держится.
– Вика, не оставляйте его. Мама для него все. Нельзя, чтобы он оставался с этим один на один. Мы врачи, а не волшебники.
– Я знаю, доктор. Я буду с ним, обещаю.
– Умница. А теперь поспешите, – врач решил предупредить коллег, что сейчас прибудет острый пациент. Он давно наблюдал Варвару Петровну и прекрасно знал, что следует делать. Ему искреннее жаль хорошего мальчугана, который потратил всю свою юность на уход за пьющими родителями.
– Надо было попросить его приехать.
– Нет времени, Вика. Сколько ж он будет ехать, а потом еще назад, – Андрей почувствовал, как сильно знобит его маму. Она слаба, но ее сын сделает все, чтобы ей не стало хуже. – Держись… – прошептал он.
Выбежав на улицу, Андрей и Вика осмотрелись: скорой не видно. Зато у подъезда, оперевшись на капот, стоит тот самый неприятный хам-таксист, что вез их сюда с вокзала. Заприметив парочку, он вытащил сигаретку из зубов и съязвил:
– Вы где тетку уперли? А ну-ка верните на место!
Вика ответила жалобно, хотя прекрасно понимала, что со столь токсичными кадрами нужно общаться иначе:
– У нас беда. Довезите до больницы, пожалуйста.
– Может, сразу до кладбища? – бесцеремонный бомбила явно издевается, чего не мог стерпеть Андрей, которого затрясло от ярости.
– Закрой хлебало, гондон толстый!
– Чего ты там вякнул, прыщеныш?
– Ладно, тихо! – вмешалась Вика. – Сколько?
– Пять тысяч.
– За что?!
– За срочность и за салон. Вы же его уделаете. Тем более вокруг никого. Потому я имею полное право назначать цену единолично.
– Вы серьезно сейчас? Человек умирает.
– Мне от этого ни жарко и ни холодно.
– Ты в аду сгоришь, тварь!
– Смотри не надорвись, пацан. Думаю, что в аду не хуже, чем в Челябинске.
– У нас нет столько.
– На нет и суда нет. Я вам не скорая – бесплатно не вожу, – противный водила попался, совершенно равнодушный к беде других.
– Сережки бери. И телефон, – произнесла Вика. – Хватит?
– Сдай в ломбард и возвращайся с деньгами, – таксист хотел уехать, без зазрений совести оставив ребят на произвол судьбы.
– Стой, – попросила Вика и подошла к Андрюхе.
Таксист остановился, даже водительскую дверь открыть не успел.
Девушка взглянула на Андрея – они поняли друг друга без слов.
– Возьми в кармане.
Виктория засунула руку в карман к Андрею и нащупала складной ножик. Ей не нужно пояснять, как им следует воспользоваться.
– Все-таки у вас есть деньги. Согласитесь, для такого случая ничего не жалко.
– Есть кое-что получше денег, – объявила Вика.
Андрей коварно ухмыльнулся – бомбила заслужил.
Не успел мужик пикнуть, как Вика поднесла лезвие ножа к его второму подбородку и оттолкнула от машины. Надменная улыбка тут же стерлась с его хари.
– Сам виноват, мудак! – свободной рукой Вика открыла дверь на пассажирское сиденье, куда Андрей принялся укладывать больную мать. – Как еще свет носит таких, как ты?
– Зря ты так, девочка. Я вас запомнил. Вас как миленьких вычислят и посадят.
– Ну и пусть. Зато мы спасем жизнь одного хорошего человека и накажем одного плохого.
– Бонни и Клайд недоделанные, – приподнял руки бомбила.
– Только дернись, понял? Я твою тушу без задней мысли продырявлю. Машину потом сам найдешь. А теперь – прыгай в сугроб… Прям туда. Дальше, дальше!
Тучный водитель подчинился и отдалился от своей машины, не спуская глаз с юных угонщиков, особенно с отчаянной девчонки, что угрожает ему ножом. За ее спиной сообщник прыгнул за руль, а она уже нацелилась сесть назад, чтобы быть рядом с женщиной без сознания. За сценой с балкона пристально следила Марья Степановна.
Только Вика опустила ножик и метнулась к двери, толстяк, чьи жирные ноги увязли в сугробе, побежал к своему такси, желая успеть зацепиться хотя бы за что-нибудь.
– Газу! – Вика плюхнулась на кресло рядом с лежащей Варварой Петровной.
Андрей вдавил до упора педаль газа в «Ниве-2131». Доли секунды отделяли толстяка от его машины. Он прыгнул и не долетел до цели пару сантиметров: только шмякнулся на обледенелую дорогу – пузо несколько смягчило удар. Вдохнул напоследок выхлопных газов от тачки, что унеслась вдаль.
– У нее жар, – произнесла Вика, поднеся ладонь ко лбу Варвары Петровны.
– Сейчас-сейчас, – Андрей управлялся с автомобилем как заправский гонщик – они должны оказаться в больнице вовремя, иначе парень никогда не простит себе такой медлительности: в конце концов найдет Глеба и попросит его завершить дело, что тот начал рано утром у железной дороги.
История тридцать девятая. «Хозяин»
Есть, знаете, такие скользкие, лицемерные, хитрые пройдохи-авантюристы, которые убьются за собственный имидж, за собственную значимость и влияние в глазах других, без вазелина в задницу пролезут, готовы изворачиваться, лгать, подлизывать там, где выгодно. При этом такие кадры сами по себе пустышки смазливого вида – особо ничего не стоящие, если убрать одежку, тонны бессмысленного словоблудия и самомнения. Они только и делают, что убаюкивают себя ожиданиями золотых гор, упиваются мнимым величием без какого-либо намека на серьезность. У людей, обладающих реальным капиталом и солидными достижениями, такой набор вызывает улыбку. Да что там, улыбка возникает даже от одного вида таких людей, особенно когда те желают попасть в тусовку богатых и успешных, казаться в ней своими, чуть только свезло на каком-нибудь поприще, часто в бизнесе (случайно). Представили себе такого рода личностей, которые в лепешку разобьются, лишь бы их заметили, оценили и приняли?
Таков от кожи до костей Игорь Лопушанский, владелец так легко и нелепо угнанного «BMW X5». Большая машина «большого» человека. Как он гордился собой, когда забирал тачку из автосалона вчера, опустив при этом некоторые детали. Например, то, что денег на приобретение столь дорогостоящего автомобиля он не заработал, а наскреб в нескольких банках, а также у друзей и знакомых в долг. Элитная машина – это ж показатель солидности человека, что ее водит. По представлениям Игоря, он, если появится на «BMW» в обществе, в челябинском свете (если можно так назвать челябинскую элиту), то мигом сойдет за надежного партнера и произведет нужное впечатление, представит себя в выгодном свете. С ним станут считаться. Не будут смотреть на него как на необразованного и недалекого выскочку-нищеброда.
Итак, средств хватило лишь на минимальную из всех минимальных комплектаций вышеупомянутого авто: с базовыми функциями и без излишеств в салоне, без достойной резины, сигнализации, магнитолы. Но кому какое дело до таких мелочей? Игорь зациклился на цели стать богатым и влиятельным и с большим упоением воображал, как станет щеголять на новом «BMW». Столько розовых очков надето на парне, что нос скоро сломается под их массой – причем он только и делает, что стоит да любуется собой в зеркале. Только сними их и станет ясно, что он водит кредитную тачку в своем единственном приличном костюме, с кучей долгов и тремя временными пломбами в зубах. Но понты, как известно, дороже денег. Игорю на данную статью расходов ничего не жалко, ибо многие клюют – обычно такие же, как он сам. Но парень метит в людей покруче: в городской бомонд, в промышленников, бизнесменов, власть имущих да прочих звезд. А они толком и не помнят имени надоедливого выскочки-позера, готового выпрыгнуть из штанов ради их внимания и их инвестиций, материальных и моральных, ибо даже фраза типа «мальчик, подскажи, где здесь туалет?» может значить для него многое, стать сигналом для других. А какой там у него перспективный стартап, всем до фени.
Единственная, кто хоть как-то пытается образумить своего придурковатого спутника – молодая супруга Игоря. Даша вынуждена сопровождать мужа на всех светских мероприятиях, ни одно из которых он не пропускал, порой дико унижаясь, лишь бы достать проходку на очередной светский раут. Там приходится выслушивать воздыхания Игоря о желании пожать руку или поговорить (порой просто постоять) с теми или иными важными гостями. А еще Игореша дрожит, когда видит, что его приветствуют – это чаще всего выражается в невольном опускании рядом с ним головы каким-нибудь известным в городе человеком на одну миллиардную градуса ниже. Определенно, он хочет взять элиту штурмом – чем больше мелькаешь перед глазами, глядишь, и вспомнят в нужный момент. Муж, кажется, абсолютно не замечает свою жену, которая старается одеться элегантно и быть не хуже прочих дам – ему интереснее поцеловать в засос не ее, а какого-нибудь топ-менеджера завода, что ищет перспективные разработки или просто мальчика на побегушках. Как же ей неловко стоять рядом с подхалимом и подлизой, аж тошно становится, но она, кажется, временами любит его, поэтому пытается найти плюсы в том, что стоит, терпит, краснеет (в туалет даже толком не отойдешь). Одинокие мужики, разведенные и не очень, обращают на нее внимание, которое тут же захватывает Игорь. Дарья, изо дня в день лицезрея этот спектакль, понимала, как же на самом деле недосягаемы цели Игоря, но он был не только авантюристом, но и оптимистом, поэтому не отчаивался и продолжал. Порой нужно было играть с ним в счастливую любовь и семейную идиллию. Она считала, что инвесторов могло бы привлечь ее откровенное декольте, правда, показывать в нем особо нечего. Муж однажды проговорился, что на первые дивиденды даст ей денег на пластическую операцию, отчего сию секунду схлопотал по лицу – как он мог не знать, что Даша хочет сделать себе нос, чтобы он отныне и впредь не напоминал никому клюв пеликана? Вначале девушку даже забавляли такие мероприятия, ибо супруг умел убеждать, нарисовать безмятежную картину: в скором времени он найдет интересное знакомство, обретет связи, заключит соглашение с инвестором, и вот тогда они ни в чем себе не будут отказывать. Они бы не тратили столько времени на вечера и наряды, заработали бы гораздо больше денег, размышляла она, если б Игорек втюхивал пылесосы на дому: он умеет пустить пыль в глаза, его внешность и выправка располагают к себе всяких рядовых простачков. Однажды он применил перечисленные выше умения, и его супругой стала Даша.
После каждого возвращения домой – в скромную родительскую двушку в обыкновенной панельке недалеко от вокзала – Игорь говорил, что нужно потерпеть. В отместку она твердила, что без секса он тоже может потерпеть ночку-другую. В критические дни – на контрасте с богатыми домами – Даша бесилась от того, в каком дерьме они проживают: без шика, без лоска, без перспектив – от таких слов потенция Игоря оставляла желать лучшего. Он мог впасть в депрессию от одного вида квитанций за коммуналку, сломавшегося унитаза, время от времени постукивающих в дверь коллекторов. В иные моменты он как зачарованный лелеял собственную мечту. С мертвой точки дело не сдвигалось, а женаты Игорь с Дашей были целых три года.
Перед недавним мероприятием в театре девушка начала противодействовать.
– Тебе же всегда нравилось ходить? – недоумевал нахохлившийся Игорь в свежем после химчистки приталенном пиджачке и зауженных брючках – и это в 25-градусный мороз.
– Я эту оперу уже наизусть выучила.
– Какая ты у меня молодец, – сделал комплимент муж. – Я до сих пор не разбираю, чего они там орут со сцены три часа.
– Что ж ты тогда тащишь меня туда?
– Говорят, что губернатор собирается прийти.
– Да тебя к нему на километр не подпустят.
– Не сбивай настрой.
– Тю-ю-ю, какой нежный.
– Даша.
– Нет, напомни-ка мне: когда я тебе сказала, что мне нравится с тобой ходить? Не в тот ли вечер после дегустации кубанских вин?
– Ну не капризничай, зай.
– Котя, а давай ты пойдешь сегодня один, а?
– Нет, мы так не…
– А я возьму сейчас и порву мое вечернее платье. Оно же тебе нравится?
– Хватит паясничать. У нас нет денег купить тебе другое, – растерялся Игорь. – К тому же скоро предновогодние званые ужины. Мы не можем так рисковать.
– Это никогда не кончится, – психанула Дарья. Как же ей порой хочется взять с собой контейнер и на виду у всех попросить официантов завернуть им еды с собой.
– Я чувствую, что сегодня мне улыбнется удача. Ты же… мой талисман, дорогая.
– Боже! Я слышала это миллион раз. И где результат?
– Будет тебе результат, – Игорь поймал себя на мысли, что жене срочно нужно доказать, что все не так плохо, что все под контролем, что они многое могут себе позволить (если только они перестанут питаться – желательно исключить завтраки, обеды и ужины).
– Езжай один, Игореша. Может, сегодня твои толстосумы спросят у тебя, куда я подевалась, – взмахнула руками она. – Вот тебе и полноценная беседа.
Но муж был непреклонен. Тогда-то и решился на достаточно безрассудный поступок – задобрить жену, продемонстрировать ей крупицу той жизни, которая, по его мнению, у них не за горами, чем в глазах супруги сравнял с землей собственную адекватность. За приобретение «BMW» и сдачу в утиль старой малолитражки Даша могла вытолкнуть Игоря в подъезд в одних трусах и подать на развод. Однако плут придумал, как грамотно преподнести покупку, чтоб любая девушка растаяла (поначалу). Вождение солидного автомобиля слегка притупило чувство реальности, расчетливости и меры у Игоря. Он так вжился в роль богача в тот день, что оставил машину на неохраняемой стоянке во дворе, не удосужился забрать из бардачка документы, что дали в автосалоне (включая запасные ключи), отложил заполнение необходимых бумаг в ГИБДД, чуть не забыл запереть иномарку, поскольку в одной руке держал шикарный букет, а в другой руке – коробочку с пирожными (любимым лакомством женушки). Именно вечером в пятницу на оставшиеся деньги, что Игорь зажал на хорошую сигнализацию для автомобиля, он решил сводить свою даму в лучший ресторан города, в котором оплатил каждую мелочь: швейцаров, официантов, оркестр, индивидуальное меню от шеф-повара. От перспективы по-настоящему вкусить красивой жизни Дарья растаяла с первых же секунд – к тому же годовщина знакомства пришлась к месту.
– Откуда деньги? – ехидно поинтересовалась она, думая про ресторан и «BMW».
– Дорогая, давай забудем о деньгах хотя бы на один вечер, – только Игорь мог произнести эту фразу столь гипнотическим тоном, что Дарья купилась и не стала даже размышлять об этом, отключив тем самым адекватную часть их семьи.
Так быстро Дашенька прежде никуда не собиралась.
– Мы поедем на новой машине?
– Милая, мы же наверняка выпьем за нашу любовь. Я не хотел бы омрачать наш праздник штрафами, – Игорь банально хотел сэкономить на бензине (чтоб побольше осталось на важные поездки), а также решил, мол, пусть жена предвкушает первую поездку на «BMW» подольше.
Дарья же всерьез считала, что в ресторане супруг признается наконец, что их муки кончились и его проект все-таки обзавелся щедрым финансированием. Поехали на такси, поскольку милую нужно поскорее напоить, чтобы лишних вопросов не возникло. Игорь все продумал. В кармане оставалось наличности строго на такси туда и обратно. Ключи и пульт от «BMW» благополучно поселились на тумбочке в тамбуре. Если с транспортом или рестораном что-то пойдет не так и потребуются дополнительные затраты, он пропал. Семейный бюджет на тот момент равнялся нулю (с учетом всех долгов он еще и в минусе), отчего Игорь заказал побольше алкоголя, чтобы самому забыться и потом легче перенести ругательства и возможные побои от жены. Игорь объяснит ей, что рестораном и всем прочим хотел подарить незабываемые эмоции – неужели она станет ругать его за такие добрые намерения? Выплачивать огромный кредит следующие несколько лет – тоже новость, вызывающая бурю эмоций.
Вся распрекрасная история с рестораном случилась аккурат в тот самый день, когда в сотне метров от дома, в котором проживают Игорь с Дарьей, хоккеисты из Магнитогорска задумали грандиозную попойку. А новенький «BMW» считал часы до того момента, как будет угнан.
Давненько выход в люди для Дарьи не был столь спокоен и приятен. Наконец-то можно расслабиться, ни о чем не думать, в том числе и о «мероприятиях» мужа. Создавалось впечатление, что ресторан действительно работает только на них. Все к их услугам. Поначалу девушка даже подумала о подвохе, поскольку Игорь выглядел слегка взволнованным. Но после нескольких бокальчиков шампанского, что наливал приставленный к Даше официант, напряжение и неловкость улетучились. Парочка отведала изысканных ресторанных блюд. Поговорили о временах, когда познакомились, вспомнили романтические моменты конфетно-букетного периода. Галантный кавалер Игорь пригласил жену на медленный танец. Без сомнения: Игорь с Дарьей были в числе самых красивых пар того вечера. Вот, чего ей не достает – романтики. Воплотилось то, о чем постоянно слагал сказки ее муженек. Они были так близки к подобной жизни и одновременно отдалялись от нее. Но нужное чувство в жене Игорь все же разжег. Дашуля надела лучшее вечернее платье, танцевала в обнимку с лучшим мужчиной на свете (спасибо вину), которого прежде могла огреть скалкой за машину. В ведерке со льдом поджидала очередная бутылка. Что еще нужно для счастья в такой прекрасный вечер? Предложение руки и сердца? Стоп, они ведь уже в браке. Игорь же светился от счастья.
– Даже неловко как-то перед персоналом, – шептала Игорю супруга. – Они так обходительны с нами весь вечер. Может, дать им на…
– Ничего страшного, привыкай – это их работа, – пытался отвлечь ее от ненужных мыслей муж.
– И все-таки…
Лишних трат допускать нельзя, потому Игорь не придумал ничего лучше, как развязно поцеловать Дашу в губы на глазах у всех.
Тем временем дома пультик от новой машины безудержно пищал – сработала сигнализация.
– Так вот что означает твой хищный взгляд весь вечер?
– Ты хочешь того же, чего и я? – мурлыкал Игорь, продолжая слюнявить супруге щеки и шею.
– Ну не здесь же, – смущенно проговорила она. – Люди смотрят.
– Пускай смотрят. Пойдем в туалет.
– С ума сошел? Здесь тебе не студенческая общага.
