Однажды в Челябинске. Книга вторая

– Любопытной Варваре на базаре…

– Да была у меня однажды в такси история такая…

– Ты таксист?

– …Подвозил я однажды очень любвеобильную парочку. Так они у меня прямо в пути сношаться стали. Во народ! Ни стыда, ни совести!

– Так присоединился бы к ним. Про совесть говоришь, а сам заправку обносишь. Лучше бы молчал. Вы, мужики, обожаете трепаться.

– И правда. Просто так спонтанно все, хе-хе… Хоть скажи, как звать тебя?

– Как это поможет оправдать то, чем ты сейчас занят? Я Вика.

– Казимир, – представился Рома.

– У тебя на лице написано, что ты какой-нибудь Леха или Саша. К чему этот цирк?

– Я к тому, Вика… а может быть, и Света, что я не понимаю твоей мотивации. Вот ты сейчас роешься тут. Как же ты дальше-то пойдешь? У тебя ни сумок, ни коробок, ни машины.

– Что ты предлагаешь? – Вика изначально рассчитывала только на деньги и очень рисковала, оставаясь здесь.

– Предлагаю все загрузить ко мне.

– Ого, а «Мерс» что, на ходу?

– Поедет, никуда не денется. Это же самая надежная машина в…

– Не нужно мне этой гаражной херни!

– Ладно. Давай уедем вместе, а потом все поделим. Но за свои транспортные услуги я бы просил еще 30 процентов от твоего добра. Ну как, по рукам?

– Торгуешься еще хуже, чем водишь.

– Без меня ты все равно далеко не уйдешь, – пока Вика копалась на полках, Рома подошел к входной двери и вытащил из замка связку ключей.

– Изначально это все моя задумка. А ты как снег на голову свалился на все готовенькое.

– Зато со мной ты унесешь больше. Заманчиво, не так ли?

Предложение таксиста Вика нашла конструктивным, но все равно колебалась. Она встретила Рому четверть часа назад. Уже тогда он умудрился упереть бутылки. А если он матерый преступник или маньяк? Хотя по телосложению он несуразный и хилый. Вика прикинула, что уделает его – с Давидом же получилось… почти.

Вскоре грабители загрузили украденное в буддистский «Мерседес» Романа. Вика старалась не выпускать таксиста из поля зрения. Тот тоже стал вести себя сдержаннее. На полноценный союз столь подозрительные отношения сообщников не тянут. Суетились оба. Не суетился лишь Давид, валявшийся на полу у панорамных окон.

Рома в одном из последних подходов решил утащить ящик с пивом. Поскольку руки заняты, он решил толкнуть входную дверь спиной. Но, вступив на лед, не удержался и грохнулся на обледенелую землю – ящик с пивом улетел в сугроб. И тут Вику дернуло обставить Рому на финише. Она к тому моменту понимала, что бомбила, так или иначе, ее обманет. Виктория метнулась прямиком к груженому «Мерседесу», совершенно обделив вниманием лежащего без движения владельца авто. Она судорожно принялась оглядывать салон на предмет ключей зажигания. Не найдя их, она припала к Роме, отдыхающему на льду: тот, кажись, хорошенько звезданулся. Она стала спешно рыскать по его карманам. Любому мужику приятно и лестно, когда его лапает симпатичная девушка, в том числе и в интимной зоне, если б не было так обидно.

В ту же секунду, когда Вика наконец нащупала солидную связку ключей, вероломный воришка со всего маху ударил ее лбом по носу, что практически нокаутировало Вику, севшую в сугроб рядом. Если учитывать прошлые травмы Романа, его кочерыжка от такого приема могла и расколоться как фисташка.

– Ах ты, курва! – злобно зарычал таксист. Парня как подменили. Он схватил Викторию за волосы и силой впихнул назад в мини-маркет – она больно приземлилась на пол. Не успев подняться, Вика осознала, что ее заперли. Рома с садистской радостью повернул ключ в дверях и продемонстрировал его припавшей к стеклу Вике. – Меня не проведешь. Съела, зараза?!

Довольный собой вор-таксист зашагал к машине, до упора забитой товаром с заправки, и чуть было не поскользнулся снова. Обернувшись в сторону Виктории, он показал ей средний палец и укатил прочь так, будто ехал на «Майбахе», а не на престарелом «Мерсе».

– Вот теперь заживем, блять!!! Вот теперь загуляем! – несмотря на разукрашенную морду и рваную рану на макушке, у Романа намечается настоящий праздник. Даже появилось желание рассчитаться с работы. При этом он совершенно не заметил, как вовсю напевает строчки из песни «Нас не догонят»… и как его одолела эрекция.

«Да уж, – Вике некогда расстраиваться, – все мужики как лимоны. Никогда не знаешь, куда брызнет», – девчонке хотелось заплакать от досады, но вместо этого она загорелась желанием насолить таксисту, как изначально хотела отомстить Давиду. Она даже не стала обыскивать бывшего на предмет еще одной пары ключей. Она лишь взяла из сумочки телефон, улыбнулась, увидев фото Андрея на заставке, и позвонила в полицию, отчеканив лишь, что стала свидетельницей ограбления заправки в таком-то месте с нанесением тяжких телесных повреждений заправщику и что виновник разбойного нападения (таксист) скрылся с украденным товаром на серебристом «Мерседесе» довольно старой модели.

Когда дежурный обработал вызов, то попросил ее оставаться на месте, когда прибудет наряд. О себе она сообщила, конечно же, ложные сведения и на месте оставаться не собиралась, ибо скоро ей садиться на поезд до Москвы. Перед уходом Виктория для надежности нажала еще и на тревожную кнопку – противно забрюзжала сигнализация. Вроде бы шевельнулся Давид у окна – должен очнуться с минуты на минуту. Что ж, пора и честь знать.

Будучи при параде и с несколькими тысячами в кармане, Вика схватила с полки увесистый молоток и с размаху раскрошила витрину мини-маркета, выбравшись на волю. С места преступления она бежала, не оборачиваясь. И беспокоило ее лишь то, как она Андрею на глаза покажется с такой несущественной добычей.

«Пока, Давид, мой мальчик, – мысленно обратилась к бывшему Вика. – Надеюсь, произошедшее хоть чему-нибудь тебя научит. Женщины – далеко не слабый пол. Запомни это. Я же с превеликим удовольствием забуду тебя».

История тридцать первая. «На посту»

В ночь с пятницы на субботу в трущобах Тракторозаводского района дежурили бравые гаишники: высокий и слегка лупоглазый брюнет Игорь и его напарник Ярослав, рыжеволосый как чистокровный ирландец. Первый скромен, сдержан и чтит правила; второй буйный и непримиримый беспредельщик, обожающий показывать свою мнимую власть где ни попадя.

Ярик обожает неофициальные шабашки. Вся выручка идет пацанам в карман. За вычетом доли тех, кто знает об их дежурстве, патрульной машине, табельном оружии, и тех, кто на постоянной основе отстегивает руководству за саму возможность выходить вне официального графика, дабы высшие чины продолжали закрывать глаза на сей вид заработка, идущего мимо государственной кассы. И так, кажется, принято во всех сферах российской жизни. Эти коррупционные устои формировались столетиями – никакими поверхностными реформами их не искоренить: глубоко сие засело в нашем менталитете, без коррупции и взяточничества мы уже не можем представить себе обыденную жизнь. Порой данное явление есть гарант качественного исполнения обязательств, обхода ненужных проблем, проволочек и всего такого. По остальным показателям это зло, требующее искоренения.

Игорь не очень любит подобные дежурства, но не может пойти против системы. Ярослав же, который на таких сменах отрывается по полной программе, часто твердит напарнику, что если тому противно, но не участвовать он не в силах, то в любой момент можно отдать весь свой заработок Ярику, который распорядится им с умом, не то что ограниченный и скромный в запросах Игорь. Он не понаслышке знает, как может отрываться убежденный холостяк Ярик, но заработанные на фразе «может, договоримся?» деньги ему не отдает. Игорь после армии шел закон защищать, а не нарушать его, прикрываясь формой и полномочиями. Спонсировать распутство не хотелось.

Игорек сегодня выглядит грустнее обычного. В отличие от Ярика, предвкушающего урожайную смену, ибо в пятницу не пьют и не лихачат только трезвенники. Ярослав – мастер раскалывать клиентуру на ложь и взятки. Ночные манипуляции и запугивания – его конек. Паренек удивлялся, как порой снисходителен Игорь к мелким нарушителям, однако, когда дело пахнет керосином, его обычно не остановить. Игорек готов на капот кинуться, лишь бы обезвредить лихача, потенциально опасного для граждан. Ярик здесь не очень любил высовываться, тонко чувствуя моменты, когда стоит отойти в сторонку, а когда рвать пятую точку или бить себя в грудь.

С жвачкой во рту Ярик спросил:

– Чего у тебя табло как камень опять?

Игорь предпочел промолчать.

– С батей посрался? – угадал Ярик, попутно замечая, как автомобилисты, завидев их машину, притормаживают и резко начинают соблюдать ПДД.

– Типа того, – безрадостно ответил Игорь.

– Что на этот раз?

– Маме нездоровится. А я на дежурстве.

– Твой отец сам бывший мент. Наверняка должен понимать, что…

– Ага, попробуй ему сказать об этом.

– Куда тебе деваться без работы? – продолжил Ярослав. – Хоть раз бы поставил батю на место. Сказал бы: кто зарабатывает на дорогущие лекарства для твоей маман и куда девается их пенсия? У твоего-то папаши пенсия милицейская, между прочим. Неужто на корм собачонке мелкой?

– Это у него не считается. Я б остался, но…

– Я не понял. Тебе сколько лет вообще? Сказал бы, что из-за опоздания денег меньше заработаешь. А ведь впереди праздники.

– Ты вот можешь себе позволить так с родителями разговаривать, а я нет. А со своими шлюхами общайся так, как вздумается, – Игорь отвернулся от сидящего за рулем Ярика.

– Кстати, о шлюхах. Не одолжишь свой жезл на выходные? Я одной чиксе обещал…