– В такси.
– Выясни адрес для начала.
– Давайте выйдем и осмотримся.
– А с ней что?
– Одни проблемы от нее – таких только драть и бросать, – агрессировал Леша.
– А тачка? – сыпал вопросами Пашка.
– Бреча прав, – заговорил Митяев. – Хватит на сегодня судьбу испытывать.
– У «Макдака» ты иначе говорил.
– Я пойду адрес поищу, – Леха вышел из машины, а Арсений пересадил спящую Лизу на место Леши – та только клюнула носом.
– Она точно живая?
– Точно.
– Мы ее оставим?
– Придется. И машину тоже.
– Не замерзнет?
– Не глуши мотор.
– А если…
– Хорош грузить. Самому тошно.
– Хуево, когда секс обламывается, верно?
– Много умничаешь, Паша.
– Кто ж знал, что все выйдет из-под контроля.
– Даня знал, – бросил Арс. – Он все знал. Изначально.
– Шутишь?! – удивился Пашка. – Вот пиздюк! Вот почему ты прижал его у бара в самом начале.
– Я пожалел его, поверил ему, Пахан. А все оказалось серьезнее, чем я думал, – вздохнул Арсений. – Озеров остался, и его сцапают в два счета. Вместе с ним и мы солидно вляпались: разозлили местного бандюгана, на угнанной тачке похитили самую дорогую шлюху из клуба, которая потеряла сознание, выкинули флешку с компроматом на крупного челябинского воротилу, а компромата, оказывается, и не было вовсе, – Митяеву осталось только выругаться.
– Кому расскажешь – не поверят.
– Вот к чему приводят излишняя доверчивость, алкоголь и безалаберность. Бля-я, помогли другу.
– Как ты там говорил? Не покалечили нас, и ладно…
– А если б кончилось по-другому?! Надо завязывать с этим, определенно.
– Сейчас или вообще?
– И сейчас, и вообще. Сука, хочу подышать, – Арсений выпрыгнул с заднего сиденья на воздух.
Брадобреев завез их к черту на куличики. Узкая и плохо освещенная дорога идет вдоль нескончаемого, местами разрушенного бетонного забора с колючей проволокой. По другую сторону от нее простирается обочина, изрешеченная голыми ветками какого-то непролазного леска, за которым виднеются желто-серые стены двухэтажных домишек под снос. Ни души вокруг.
«BMW» стоял в небольшом кармашке у забора. Мороз покалывал оголенное лицо и руки Арсения. Под ногами хрустел свеженький снежок.
Хоккеюгам жутко хотелось вернуться обратно в общагу и забыть эти безудержные ночные приключения. Лишь бы вновь оказаться в кровати, почувствовать вечно следящий глаз тренерского штаба, втыкать в потолок, но быть хоккеистами, школьниками, 16-летними мальчишками, а не заклятыми врагами челябинского криминалитета или пешками в руках злых взрослых дяденек.
К Митяеву, смотревшему в черно-серое ночное небо, с которого то и дело падают редкие снежинки, подошел Павел Брадобреев:
– Знаешь, Арсен, а ведь мне говорили, что лучше сегодня никуда не ходить.
– Да? И кто же? Степанчук или Елизаров?
– Нет, бабка-комендант.
– Что, прям так и сказала? – не поверил Арсений.
– Нет, как-то иносказательно. А я не прислушался. Ключи у нее спер.
– Вернемся – отдашь, извинишься.
– И скажу, что она была права.
– Мужики! Сейчас будет такси! – вылез из-за угла Леша.
– Хоть одна хорошая новость.
– Как же завтра играть-то будем?
– Уже сегодня. Да как обычно. Придумаем что-нибудь.
Спустя некоторое время в эту тмутаракань приехало такси – старый серебристый «Мерседес» (точь-в-точь как из первой части франшизы «Такси»). Бомбила внутри чересчур бодр для середины ночи.
Все молча побрели садиться, однако Пашка напоследок оглянулся на «BMW».
– Паша, – крикнул Бречкин, – идешь?!
– Может, ей помощь нужна? А машина? Там же отпечатки наши… Неправильно это… Нельзя просто взять и бросить…
– Тряпка! – схватил его за плечи Бречкин. – Что с тобой такое?! На меня смотри! В глаза, в глаза мне смотри! Вот так! Молодец! Нечего переживать! Скажи мне, ну-ка… Телка чья?!
– Мы должны…