– Аборт пусть делает. Тебе еще и шантажистки не хватало, – она понимала, что ребенок на стороне – это огромная преграда для возобновления ее отношений с Арчи. – Алименты еще всякие.
– Ты сдурела?! Это же мой ребенок.
– Какова вероятность, что она ни с кем не спала на стороне?
– Исключено.
– Когда была беременна я, тебя это не остановило.
– Чего?! У нас не было такого!
Лиза промолчала.
– Мне пора к хоккеистам, – она метнулась к нужной ложе, будучи на грани сильнейшей истерики, которую еле сдерживала.
– Стоять! – бросил вдогонку Артур.
Хоккеисты уже проводили Данила на танцпол и всерьез разволновались из-за долгого отсутствия Лизы.
– А вот и королева вечера! – всплеснул руками Артем, однако его смутило то, что Лиза чем-то сильно обеспокоена, хоть и пытается это скрыть.
– Что случилось?
Елизавета оперлась об стол двумя руками, схватила первую попавшуюся бутылку и солидно отпила из нее – новость о беременности Тани потрясла ее.
– Ребята, – объявила она, – ради бога, предохраняйтесь… всегда!
– На счет этого можешь не беспокоиться, – заверил ее Брадобреев, приняв фразу за недвусмысленный намек, побуждение к действию.
Из обеспокоенного выражение лица Лизы вновь стало приятным и непринужденным – располагающим к продолжению тесного общения с пацанами из Магнитогорска. Дамочка вернулась в объятия хоккеистов: руку Митяева она водрузила себе на плечи, а сама со всей силы сжала коленку Бречкина, который к тому времени созрел поразвлечься.
– Пацаны, у вас есть тачка? – спросила она.
– Ага, еще какая, – брякнул Чибриков.
– Очень крутая, – подтвердил Арсений.
Лиза, судя по всему, собиралась проучить всех окружающих ее мужиков – не только Артура.
– Покажете? Очень хочу прокатиться.
Не успел Митяев ответить, как к столу подошел хмурый, будто туча, Артур и с презрением покосился на хоккеистов и Лизу. Арс почуял, как девушка нервно дернула плечами.
– Мы с тобой не закончили, – объявил сутенер, желая протянуть ей руку.
– Пацаны, а хотите стриптиз? – игриво заявила Лиза, принявшись расстегивать молнию на платье.
У Артура аж глаза на затылок полезли от такого игнора:
– Не вздумай! – Арчи резко потянулся к ней, но грузный Леха плавным движением руки отодвинул его, словно смел ладонью крошки со стола.
– Если хочет, пускай делает, – заявил он.
Желваки Артура запульсировали.
– Лиза! Последнее предупреждение.
– Как ты с ней разговариваешь, мудила?! – соскочил с места Арсений. Именно на такую реакцию и рассчитывала интриганка.
– Завали хлебало, малолетка! Не твое дело.
– Ты кого малолеткой назвал, педик?!
– Тебя! Ты явно глуховат. Лучше отвалите по-хорошему – девка очень дорого стоит. За 100 лет не расплатитесь.
– Я сама так решила, – опомнилась Лиза.
– Пусть делает, что хочет, – угрожающе повторил Бречкин.
– Она что, твоя? – спросил Артура Абдуллин.
– Допустим.
– Я сама по себе, Артурчик. Сейчас хочу быть с ними.
– О’кей. Ты можешь идти хоть на все четыре стороны, но сначала я хотел бы закончить наш разговор.
– Ладно. Давай, заканчивай здесь, – Лиза приобняла Митяева и положила руку ему на грудь, уставившись на Артура, желающего выговориться.
– Хорошо, – Артур набрал воздуху в грудь. – За твой поступок я хотел бы тебе от всей души сказать… Ты мерзкая, гадкая, мстительная и неуступчивая сука!!!
– Э-э-э!!! – неодобрительно крикнули пацаны.
– И знаешь почему? Много куражишься, потому что не нужна никому. Такую тварь, как ты, никто и никогда не полюбит.
– Ты просто боишься сильных женщин, тюфяк! – сказанное Артуром задело Лизу за живое.
Дальнейшие действия произошли как-то сами собой – молниеносно. Лиза схватила со стола бутылку за горлышко и со всей силы опустила ее на голову Артуру. Тот без чувств рухнул прямо на руки Кошкарскому, а бутылка раскрошилась, окропив шампанским и осколками все вокруг.
Хоккеисты удивленно вытаращили глаза, а Елизавета с облегчением выдохнула. Музыка успешно все заглушила.
– Твою мать! – Степка держал Артура за подмышки.
– Ты убила его?
Лиза действовала решительно и без промедления:
– Бутылка разбилась – значит, черепушка в порядке. Это физика, двоечник! – она мигом залезла к Артуру в пиджак и достала флешку. Хоккеисты переглянулись. – Все, брось ублюдка на пол.