Однажды в Челябинске. Книга первая

В любом коллективе есть ходячий раздражитель, которого ненавидят абсолютно все, а начальство держит его только из-за того, что блатной или хорошо делает свою работу. Среди рядового персонала «Хамелеона» таким был Иван Бережной. Кстати, как стало известно Славику, это его настоящее имя – на бейдже и в документах начертано «Василий Иванов». И без слухов, которые ходят об Иване, ясно, что его следует избегать. А ошивается он всюду. Вечно что-то вынюхивает.

Бережной в меру подтянут и начитан, имеет заурядную внешность, которая никак не выдает в нем плута и хитреца. А замешан он во многих делах, темных по большей части. К примеру, он неоднократно давал наводки на подвыпивших посетителей клуба и подпольного казино, у которых гарантированно водятся деньги – большинство из них грабили в ту же ночь. Также Иван крышует шулеров, которые захаживают в казино. Одним словом, Бережной – редкостная крыса и стукач.

Говорить с ним Славе, естественно, не хочется:

– Не делай вид, что не знаешь.

– В отличие от тебя я не по сторонам смотрю, а работаю.

– Только лечить меня не нужно. Я за стойку.

В соседнем помещении раздался грохот – кто-то уронил посуду. Бережной сразу помчался туда и обложил матом официанта за неаккуратность так, что не оставил тому шансов объясниться. Иван почему-то решил, что именно ему вменено следить здесь за порядком. Никто толком не понимает, чего он о себе возомнил. Неужто серый кардинал? Или хочет выслужиться?

– Вася, кто тебе дал право так с людьми разговаривать? – заступилась официантка, приобнявшая чуть ли не ревущего от стыда провинившегося коллегу.

– Тебе лучше об этом не знать, милочка.

Чем закончилась стычка, бармен не видел. Славик вернулся к своим обязанностям, попутно размышляя, что делать, если вся ситуация выйдет из-под контроля. Он понимал, что медлить нельзя – нужно что-либо предпринять в первую очередь для того, чтобы успокоить расстроенного Озерова (вряд ли он добьется успеха сегодня), отвлечь его. Набухать, конечно, не вариант? Случайный секс с какой-нибудь давалкой? Маловероятно. Остатки снотворного? Как раз совсем чуть-чуть осталось. Неужели для него?

***

Даня вновь попытался взять себя в руки – не каждый день рушатся такие грандиозные планы. Нужно срочно разыскать Лизу, что очень тяжело, учитывая произошедшее. Однако в тот момент внимание общественности сфокусировалось на противостоянии хоккеистов с хозяином «Хамелеона» Олегом.

В стенах заведения Озеров-младший чувствовал себя некомфортно, но поиски продолжил. Застенки клуба напоминают лабиринт. Всюду слышатся отзвуки музыки. Данил блуждал по залам и коридорам, выйдя из задних дверей бара, соединенного с кухней и продовольственным складом.

Неширокие коридоры не поражают излишеством – со всех сторон одни только двери, будто в общежитии. Озеров с опаской продвигался из одной части здания в другую. Странно, почему его до сих пор не шугнули отсюда – тут же так сильно следят за порядком, а камеры чуть ли не в стены вмонтированы. По пути встречались грузчики и технический персонал. По близости кто-то отчитывал кого-то с применением непечатной лексики; несколько дальше охранники общались о чем-то своем с подсобными рабочими – все без исключения курили в вентиляцию.

Вскоре Озеров понял, что потерялся. Он ходил по кругу, ибо наткнулся на тех же охранников. Теперь они не курили, а равнодушно держали за обе руки моложавого крупье из здешнего подпольного казино. Его изобретательно и с большим удовольствием избивал другой молодой человек, кажется, с кухни, которого мельком заметил Озеров, когда оставил Славика. Менеджер, когда окончил экзекуцию, совершенно спокойно произнес:

– Сходи умойся. А потом не отсвечивай и вставай обратно за стол. И помни: покер – это нечестная игра. Нельзя, чтобы в твою смену кто-то постоянно выигрывал. Особенно, если это не мой человек, усек? Допустишь подобное снова – я тебе хребет переломаю.

У Данила мороз по коже пробежал. Отдалившись от места избиения, он принялся ненавязчиво изучать то, что находится за многочисленными дверями. Паренек первым делом наткнулся на раздевалку: в тесной комнатушке переодевались танцовщицы гоу-гоу – некоторые были голые и нисколько не стеснялись остальных. Изяществом их молодых и красивых тел Озеров был заворожен, но вскоре опомнился, ведь среди них нет Елизаветы. Нельзя подолгу задерживаться в одном месте. Чего дальше только не было: и приватные комнаты, в которых миниатюрные девицы вертелись на шесте перед мужиками с толстыми кошельками; в одной из комнат беспристрастно пересчитывали и сортировали наличность, объему которой мог бы позавидовать местечковый банк. Деньги и упругие оголенные груди околдовали Данила вновь. Но он продолжил искать и верить, что приблизится к заветной цели.

После нескольких выходов на балконы и пустующие ложи на верхнем ярусе (над танцевальным залом и сценой) Озеров обнаружил неприметную винтовую лестницу. Опустившись до самого низа, Озеров не успел сделать шаг, как в полутьме кто-то невысокий резко пронесся в паре метров от него. Прислушиваясь к тишине около полуминуты, Даня высунул голову в коридор, как к нему на руки упала маленькая, почти что карликовая женщина в помятой и грязной робе. Ее лицо сморщено, словно гнилое яблоко. Вместо глаз – две узкие черные полосочки, волосы растрепаны, дрожащие костлявые руки покрыты какой-то белесой пылью, которая застилает и множественные ожоги (явно химического происхождения).

– Спаси. Спаси. Спаси, – жалобно пищала азиатка.

– Чего? От кого? – не мог сообразить Озеров, после чего услышал речь женщины, будто в ускоренной перемотке: то ли на китайском, то ли на вьетнамском языке. Без слов понятно, что она в полнейшем отчаянии, еле держится на ногах и, кажется, плачет, но слезы уже давно кончились.

– Я… я тебя не понимаю, – отвечал ей Даня, озираясь по сторонам.

Он хотел отвести ее в тихое место, но мгновенно схлопотал холодной рукой по щеке. Азиатка подумала, что незнакомец желает вернуть ее назад. Озеров схватился за лицо, а иностранка скрылась за поворотом. Здесь-то паренька и осенило:

– Так это правда…

На полу он разглядел следы женщины: если пойти по ним в обратную сторону, то, возможно, удастся обнаружить объект, о котором знают немногие, но судачат все. Судя по наличию белой пыли неизвестного происхождения, речь идет о чем-то посерьезнее швейного цеха, в котором круглые сутки трудятся нелегалы.

– Вот оно. Можно же все подснять, и организаторы присядут далеко и надолго. Не мог же Олег не знать, что под его клубом работает целая нарко…

– Охрана! – Даня тотчас узнал голос Лизы, за которой охотился. Раздался он как раз оттуда, куда убежала китаянка… или кто она там? – Из цеха сбежала китаеза! Я ее держу здесь. Куда вы вообще смотрите?! Немедленно пришлите людей! – вещала в мобильник первая леди клуба, заламывая беглянке руку (судя по стонам). – Подержи пока клиента наверху, дорогая. У нас небольшая проблемка, – Елизавета, видимо, набрала другой номер. – Когда с комнатой все будет хорошо, я дам тебе знать.

Через 30 секунд на винтовой лестнице послышалась беготня – зазевавшиеся security. Сейчас заодно и Озерова с поличным загребут. Пареньку ничего не оставалось, как юркнуть в первую попавшуюся комнату. В ней он испытал очередной прилив ненужных сейчас чувств, ведь очутился как раз в той самой комнате, где впервые встретился с Елизаветой. Красное помещение давило на Озерова режущим глаз освещением, антуражем и воспоминаниями.

– А это еще кто такой?! – Озерова заметил парень, торчавший в темной и тесной комнатке у множества экранов, на которые выводятся изображения с бесчисленных камер видеонаблюдения, в том числе и скрытых. Последние установлены даже там, где их не должно быть в помине.

Обычно дежурство в рубке – это занятие нудное и вредное в первую очередь для глаз. Но только не по пятницам, когда можно и за представлением на сцене следить, и в декольте девок на баре заглянуть, и бесплатное порно прямиком из борделя посмотреть (причем разных жанров). Дежурный по камерам, собственно, и собирался лицезреть что-либо из приведенного выше списка, но в комнату заявилась начальница охраны с проверкой и кайф подпортила – пришлось пялиться на картинки из одинаковых коридоров, как в одном из них промелькнул Данил. Китаянку почему-то никто толком и не заметил.

– Живо туда! – скомандовала Наталья.

Два обитателя комнатки, которые сегодня не хотели отсвечивать, отправились в злополучный коридор.

– И где вы ходите?! – ругалась Елизавета Дмитриевна на охранников, принявших обессиленную азиатку из подвала. – Чего встали?! Верните мерзавку на место! – два бугая повиновались и поволокли беглянку прочь.

Лиза, возмущенная некомпетентностью охраны, побрела по коридору и, глядя в висящую под потолком камеру, резко завернула в свою любимую и одновременно ненавистную «красную комнату». Озерова спасло то, что он подслушивал монолог девушки, прислонившись к двери, и по мере ее приближения заполз под кровать размером с вертолетную площадку.

Жрица любви неторопливо процокала каблуками по комнате элитных и нестандартных любовных утех, по-хозяйски что-то расставляя и поправляя. Затем подошла к прикроватной тумбочке, выдвинула верхний ящик и пошарилась внутри. Неожиданно в комнату с шумом ворвались дозорные – Лиза аж на месте от испуга подпрыгнула, но вовремя оправилась:

– Вы что тут забыли?!

– Посторонний здесь, Елизавета Дмитриевна, – заявили смотрители, не сдвигаясь с места и глядя на даму как завороженные.

– Никого здесь нет. А китаянку я схватила сама.

– Какую китаянку?

– Ох, – покачала головой Лиза, – вы сегодня просто в ударе, мальчики. Почему я должна делать вашу работу? Так, ладно, – она схватилась за виски, собираясь с мыслями, – идите отсюда. Сейчас сюда придет VIP-клиент. Давайте, шагом марш.

Охранники побрели обратно.

– Да уж, – произнес надсмотрщик, заметивший на экране Данила, – без одежды она выглядит гораздо лучше, чем в платье.

– Угу.

Девушка же решила подняться в танцевальный зал. Ей так осточертело здешнее чинопочитание, что она даже хотела поболеть за отважных хоккеистов. Ради разнообразия.

Когда Елизавета удалилась, Данил выбрался из-под кровати и стал нервно шарить в тумбочке, к которой прикасалась Лиза – наверняка она оставила флешку там. Отличная тактика – спрятать на видном месте. Однако ни в одном из ящиков намека на флешку он не обнаружил, поэтому мигом перекинулся на другие шкафчики, стеллажи и комоды. Он ведь буквально в считанных сантиметрах от цели – от спасения отцовского имени и семейного бизнеса. Даня рылся в ящиках, рыскал на полках, совершенно не замечая, что откидывает в сторону кружевное белье и какие-то латексные штучки, перебирает коробки с контрацептивами всех цветов и вкусов, отодвигает от себя фаллосы, вибраторы и все такое прочее.

С каждой секундой безрезультатных поисков Озеров все сильнее отчаивался. Ему хотелось догнать Лизу и придушить ее на месте, предварительно выяснив, куда она дела компромат на отца. «Надо же, мы с ним спали с одной и той же шлюхой», – осенило его. Флеш-карта явно еще у нее. А если она припрятала ее, когда он плакался в жилетку Славику? Тогда все пропало.

Ситуация усугубилась, когда дверь в «красную комнату» распахнулась и внутрь вошли двое: пошло одетая девица с выразительными бедрами и ее спутник 35-40 лет, вокруг которого та извивалась как хула-хуп.

Озеров вновь очутился под кроватью: чуть не всплакнул от обиды и легонько ударил ладошкой об пол.

– Божечки, что за беспорядок, – театрально всплеснула руками шалава, рой которых порхал по всему «Хамелеону» круглосуточно.

– Наплевать, – склонный к полноте мужичок лобызал ее шею, словно вампир, выискивающий подходящее место для укуса. – Я хочу тебя!

– Стоять! – грозно скомандовала проститутка – ее клиент в одночасье застыл. – Мне говорили, что ты, дорогой, любишь женщин сильных?