Любя и радуясь

на заснеженном дворике вовсе без укоризны

Свои старые сказки про ласковый хлеб рождеством,

про свечу у постели с любимой

(Я люблю тебя, глупая! Боже! За что!!?), да про локон за ухом игривый её,

да про тихие звуки органа из-за дубовых церковных дверей,

(иль про чтенье кофизм из моленной напротив)…

Про икон православных счастливый елей…

Да про время, что тихо мне ангельски шепчет и никуда не уходит…

С тихим шелестом в ночь херувимы с небес сыплют нежно крупой ледяной,

Да игриво трепещет душа мотыльком ли, звездою свечи ли? – не в том уж и суть…

Я устал от себя… От себя лишь… С тобою хочу отдохнуть

весь остаток пути… Помоги мне!?

Я гонюсь за тобой столько дней, столько лет… Я молил у Него,

я попутно узнал, что Он атеистам назвал себя: "Время!",

Я пытался найти, удержать, всё понять и простить,

Я безумно любил, как, наверно, не стоит (иль стоит?) любить…

Разве Неле ушла? Ни фига! Всё вернётся, как возвращалось всегда,

Суетою сует или вещим глаголом стиха… Твоих ласковых губ волшебством,

Нашей свадебной лаской уже навсегда… Только надо пройти сквозь метель,

Только надо понять, где здесь ты, где здесь я… Где дурак, где здесь Бог, и где – время!

* ** *

Сингапур далеко – Засулаукс рядом.

Агенскалнс – ещё ближе.

Я давно не писал – а всего, оказалось, и надо:

Лишь любовь по весне,

Да свободный вечер…

На столе – минералка местных разливов…

Эсэмэска тебе и звонок перед сном…

Я теряюсь в пространствах квартиры.

Время      лопается,

Пульсирует, переплетается в узоры.

Не хватает лишь поцелуя на ночь

И тебя, красивой…

И ещё – мерещатся тексты

(Вроде – мои, но я не успеваю

Записывать)

И города фантастической

Красоты и сложности,

Каких не было на этой планете.

И я бормочу: «Ай да весна!»,

Засыпаю под синим байковым одеялом,

Вспоминаю: позавчера было полнолуние,

Я держал тебя за руку,

Мы смотрели на луну снизу,

Мы дышали в унисон – наверняка ведь…

А я думал про фолианты —

Большие и маленькие,

Что буду давать тебе прочесть

Из своей библиотеки…

А ты улыбалась.