Жестокий мир

– Ну про себя что нибудь. Давай не стесняйся, когда еще поболтаем. Что здесь забыла? Почему в Лабинске не сиделось тебе?

– Скучно, там скучно. Ты не представляешь, что такое сидеть пять лет не выбираясь за пределы города. Я же в молодости мечтала мир посмотреть, сделать что то. А тут сидишь и бумажки перебираешь. Жуть. Слушай, если выберемся, можно я с вами буду? В отряде.

– Да брось, какой отряд. Яж не разведчик. Так, сейчас я наоборот, по внутренним задачам буду работать. Дел куча в этих Чебоксарах.

– Все равно, можно с вами? Селиванов тебя послушает. А так меня опять куда нибудь в контору посадят.

– Хорошо, договорились. Откуда ты? Где до войны жила?

– В Ярославле. Верней в Москве.

– Так в Ярославле или Москве?

– Родилась в Ярославле, а потом учится в Москву уехала. На биолога училась. С парнем поругалась и в Геленжик рванула, с подружкой. А тут все это и началось. А ты?

– А я на охоту, в Адыгею, на козла горного, к товарищу. Служили с ним вместе. Пошли в горы, как раз в тот день. А мои в подмосковье остались. Потом Селиванова встретил, с ним и стали людей собирать. А вот тебя и не помню, если честно.

– Да куда уж. С олимпа разве видно смертных. Зато я тебя помню, сразу внимание обратила.

– Да ладно, какой уж там олимп. А чего обратила то? Молодых мало?

– А ты что старый что ли? Вон как бегаешь. Так за болтовней пролетели три часа. Снаружи иногда был слышен топот, голоса, но нас пока не нашли. И вот наконец послышался гул мотора. Вскоре показалась точка, на горизонте. Внизу стихли. Попробовал запросить борт по рации. Ответа не было. Самолет уже был различим. Я пустил ракету. Красную. И следом еще одну. И еще, в сторону городка. Ан повернул на нас. К нему потянулись трассеры. Он ушел на большой круг, с набором высоты. Сделав его, пошел в сторону Чебоксар.

– Теперь держись Виктория. Отползи к той части крыши, чтоб ангары видеть. И держи их. На всякий случай.

– Эй, внизу. Чего хотите, и кто вы вообще такие? Я решил попробовать дипломатию.

– Тебе какая разница. Сам кто будешь?

– Пилот, из Чебоксар.

– Ну а чего летал тут?

– Изучал, что есть вокруг. Ребят давайте дружить, скоро мои вернутся, а вы с оружием. Обидятся.

– Ну так когда вернутся, и вернутся ли, еще не известно. А мы здесь.

– А я здесь. И залесть ко мне вы врядли сможете. Давай так, если общаться готовы, то залезай, поговорим. А если нет, так чего орать то. А уйти вам не дадут. Сейчас на колесах подъедут, с крупняком и АГСами. А с воздуха наводить их будут. Некуда здесь бежать.

– Ну хорошо, можно и поговорить. Сбавил обороты говоривший. А стрелять не будешь?

– А зачем? Мне стрелять не надо, полежу пол часика и приедут стрелки. Один только лезь.

– Ладно, иду. Через пару минут загрохотали ступени и поднялся люк. Сначала в проем показались пустые руки. А затем бородатый дядька в камуфляже. Достаточно новом надо сказать. Он вылез, закрыл люк, осмотрелся.

– Ну привет тебе, пилот из Чебоксар.

– Привет, а с кем честь имею беседовать?

– Я Сергей, мы здесь живем. Не всегда правда.

– А чего стрелять то начали, чем вам ероплан мой помешал?

– Ну так наткнулись недавно мы в Чебоксарах на непойми кого. Очередями обменялись, вот и решили, что от них летишь.

– Ну так от них и лечу. Дальше то что? Вы, насколько я помню первые стрельбу там затеяли. В чем претензии?

– Ну так кто вы такие? Тут наше все в округе, если промышляете чем, так процент надо отстегивать.

– Кому? Отстегивать? Вы то сами кто такие?

– Мы из Казани, и здесь наша территория, раньше правда в Ульяновске жили, но потом тесно там стало. Разделились. Теперь вот там живем. А здесь угодья наши.

– Понятно. А мы из Лабинска. На юге такой есть. Не слыхал?

– Слышал, как же, но так этож далеко. Здесь та чего забыли?

– Да так, изучаем, так сказать окружающий мир. Радиация там, растительность, животные.

– Ну вот, изучайте, но хозяев в известность ставить надо. В ваших краях то, как слышал, не даете чужим гулять.

– Не знал, что здесь община какая то есть. А лично ты, кто в ней? О серьезном то говорить можешь?

– Ну конечно, яж здесь процессом и заправляю. Все вопросы решаю. А ты?

– Ну и я считай так же. Так что мил человек, расходится как с вами будем?

– Ну что то надо придумать, если уйти хотите, и потом жить спокойно.

– Знаешь, не совсем ты правильно все понял. Нас отсюда, с крыши, не сковырнуть быстро, а мои приедут через пол часика, и все ваше воинство разгонят в пять минут. В Чебоксары если надо, за сутки воздухом подкрепление перебросим такое, что сами будите разрешение на прогулки спрашивать, а не налоги собирать. Война конечно дело дорогое, не нужное и отвлекает от дел, но проще повоевать немного, чем кому то как пчела мед носить все время. Так что не советую такую позицию занимать. Да и самолет с вас полюбому.

– Вы мне двоих подстрелили, один уже от потери крови умер, второй тоже думаю не жилец.

– Так мы отстреливались, вы первые нас сбили, и как зайцев гнали. Наше право. И в Чебоксарах, без разговоров стрелять начали. Причем заметь, мы в ответ ничего не сделали, хотя следом две машины с бойцами шли. Я сам в одной был, с рацией. А багги лишь в дозоре головном шла. Могли на раз ваших разобрать. Так то. Так что на пол тона пониже, уважаемый. Я предложил подумать как разойтись, а не капитуляцию у меня принять.

– Самоуверенность это ошибка.

– Вот и я о том же. Незачем стрельбу начинать. Ни кому неинтересно.

– Твое предложение?

– Сейчас расходимся, за самолет к нам месяц не лезете. Как раз и подумаем, как жить дальше будем.

– А что вам надо в Чебоксарах?

– Пока сами не знаем. Потому и не готов пока что то обсуждать. И не хочу голову забивать оплатой процентов каких то. Как и войной, не пойми за что. Подумать надо, надо ли нам вообще, что то здесь, а там уже и торговаться можно. По другому не будет.

– Не привык я если честно к отказам, тем более в таком тоне. Но в одном согласен, что сейчас лучше разойтись. Но, месяц ждать не готов. Раньше встретимся.