Бессознательное: мифы и реальность

Но описки, оговорки и прочие жизненные мелочи из нашего личного опыта своей порой удивительной целесообразностью говорят лишь о самом факте существования неких бессознательных мыслительных процессов, но, к сожалению, мало что говорят о самой сути этих процессов, не раскрывают всех принципов их действия. Вот тут-то на помощь Фрейду и приходят сновидения – этот таинственный феномен, издревле беспокоящий умы людей и у некоторых народов имеющий даже сакральный статус. Фрейд обратил внимание, что любой сон несёт в себе сведения о психическом мире конкретного индивида, если уметь правильно на это посмотреть. Взгляд на сновидения как на замаскированное субъективное исполнение скрытых желаний оказался революционным для начала XX-го века.

Можно скептически относиться ко многим последующим работам Фрейда, можно не принимать его теорию инстинктов и либидо, но его труд "Толкование сновидений" – это памятник психоаналитической мысли, значительная часть идей которой актуальна и в наши дни. В середине прошлого века психоаналитическое движение претерпело дробление на многочисленные школы и направления, у каждой из которых был свой собственный взгляд на причины неврозов и психозов, но взгляд на сновидения и участвующие в них механизмы работы бессознательного был признан всеми.

Единственным уточнением, отклоняющимся от теории сновидений, предложенной Фрейдом, можно считать тот пункт, что сейчас далеко не все аналитики смотрят на сновидения исключительно как на закодированную реализацию скрытого желания (это был один из важнейших постулатов фрейдизма). Часть нынешних психоаналитиков больше склонна смотреть на сновидения как на бессознательную проработку тех сфер нашей психики, которые участвуют в некотором эмоциональном соприкосновении с окружающей действительностью. Другими словами, в сновидении мы можем наблюдать работу бессознательного над рядом жизненных ситуаций, которые пока что не решены и вызывают в нас определённое психическое напряжение – либо отрицательное, либо положительное.

Тот факт, что даже в бессознательном состоянии мышление человека всё равно осуществляется, мало для кого уже будет большим откровением. К примеру, когда мы спим, наше сознание отключено. Но стоит только возникнуть неподалёку какому-нибудь шуму, так мы пробуждаемся. А почему? Именно потому, что психика даже у спящего человека воспринимает поступающую информацию и обрабатывает её. В тех случаях, когда в бессознательном принимается решение, что возникший шум требует разъяснения, включается сознание. Если же на бессознательном уровне к шуму не возникает никаких "претензий", то сознание так и не активируется, и человек не пробуждается.

Если в обыденной жизни человека всё протекает успешно и без хлопот, то и сон его крепок и безмятежен. Но если же вдруг в жизнь вторгается опасность, и требуется быть начеку, то и сон становится чутким к малейшим звукам, человек просыпается буквально от собственного дыхания. Всё именно потому, что психика его мобилизуется и пропускает к осознанию уже гораздо больше поступающей извне информации. То есть даже без сознания, но мы всё равно продолжаем осмыслять входящие ощущения и принимать решения, что с ними делать, куда направлять. Мыслительная (когнитивная) деятельность так или иначе всё равно присутствует в нашей психике, даже если мы этого и не осознаём.

Наверное, в силу того, что жизнь Фрейда пришлась на Викторианскую эпоху с буйным цветом её пуританской атмосферы, его основное внимание оказалось прикованным именно к тем "проступкам" психики человека, которые непосредственно соприкасались с многочисленными социальными табу. Именно данное стечение условий позволило наблюдать чёткое противостояние между социальными требованиями и "случайными" огрехами в поведении людей. Все эти "огрехи" были чрезвычайно и даже удивительно целесообразны, если принимать во внимание существование у человека скрытых даже от него самого желаний, которые никак не согласуются с общественными запретами.

По всей видимости, если бы не пуританская атмосфера того времени, благословенный австриец так никогда бы и не принялся за изучение бессознательного, а продолжил бы свои эксперименты с кокаином…

Но Фрейд, по сути, только положил превосходное начало исследованиям бессознательного. Он совершил мощный рывок в этом деле, но на этом процесс познания не остановился – в XX веке было совершено немало открытий, которые пролили на феномен бессознательного яркий свет, делающий это явление много понятнее и определённее.

Мы же начнём рассмотрение этого, на первый взгляд, мистического явления с теоретизирований самого основателя психоанализа и уже дальше перейдём к более поздним изысканиям на данную тему, которые срывают пелену малейшей таинственности и всё расставляют по своим местам.

Приступим.

2. Неосознаваемые мотивы и память

"Очень часто мотив скрыт. Это не значит, что он не действует, он действует, он побуждает, он смыслообразует, и вместе с тем скрыт".

Леонтьев А.Н.

"Лекции по общей психологии".

С точки зрения фрейдизма, те желания, которые в силу личностных или культурных факторов не могу быть осуществлены конкретным индивидом, не отбрасываются за ненадобностью, никуда бесследно не исчезают – они остаются, но лишь вытесняются из сознания в сферу бессознательного.

По сути, индивид просто перестаёт обращать на своё желание внимание.

Активно перестаёт обращать внимание.

Но желание это продолжает существовать в закромах его психики и всё так же сохраняет свои мотивирующие свойства – на то ведь оно и желание, чтобы мотивировать к действию. Отсюда и возникают многочисленные жизненные ситуации, когда мы невзначай совершаем какие-либо огрехи, которые, казалось бы, совершенно не входили в наши планы.

В сознательные планы…

И очень часто такие огрехи идеально логически вписываются в те желания, которые когда-то блуждали на окраинах нашего сознания. Всё это – косвенные признаки, с той или иной степенью достоверности указывающие на наши потаённые мотивы. Фрейд не исключает случайности в явлениях, происходящих вокруг нас. Но он исключает случайности, происходящие внутри нас. В психике всё строго взаимосвязано, там не может быть случайностей, утверждает основатель психоанализа.

"Известные недостатки наших психических функций и известные непреднамеренные на вид отправления оказываются, будучи подвергнуты психоаналитическому исследованию, вполне мотивированными и детерминированными, причём мотивы их скрыты от сознания." (Фрейд, 2008a. С. 179).

Из всего этого можно прийти к выводу, что Фрейд считал психику человека, выражаясь современным языком, неким суперкомпьютером, который не имеет никаких сбоев. Вообще никаких. "Не верю в случай", говорил Фрейд (Фрейд, 2008a. С. 196). А всё то, что мы зачастую воспринимаем как этот самый сбой (забывания, оговорки, очитки, ошибочные действия), на самом деле является не чем иным, как намеренной "ошибкой" в работе психики. Но намерение это неосознаваемо, вследствие чего может быть выявлено только в процессе анализа.

Что интересно, уже в наше время имеются данные для подобных утверждений. На основании некоторых таких фактов возникла даже сравнительно недавняя научная дисциплина под названием когнитивистика. Яркий представитель этого направления В. М. Аллахвердов даже ввёл идеализацию о психике человека, которая созвучна идеям Фрейда. Этот исходный пункт в подходе когнитивистики к изучению психики человека звучит так:идеальный мозг не имеет никаких ограничений на приём, переработку и хранение информации, предполагается также, что идеальный мозг автоматически выделяет все потенциальные закономерности в предъявляемых сигналах. В реальности наличие физиологических ограничений на работу мозга не отрицается, но предполагается, что они являются настолько менее мощными, чем ограничения, накладываемые логикой познавательной деятельности, что не должны использоваться при объяснении психических явлений. (Аллахвердов, Воскресенская, Науменко, 2008).

Фрейд был уверен, что наша психика не допускает сбоев, что всё в ней отлажено и работает с удивительной целесообразностью. В своей работе "Психопатология обыденной жизни" он постарался изложить замеченные им по ходу жизни доказательства этому – как те или иные "ошибки" или "случайности" на деле же вполне обоснованы, если принимать в расчёт скрытые мотивы человека.

Он описывает пример (Фрейд, 2008а. С. 16), как ехал с одним весьма образованным юношей, и тот решился процитировать стих Вергилия. Стих был на латыни, и в последней строке парень вдруг запинается, позабыв какое-то слово. На помощь приходит сам Фрейд и подсказывает, что забытым словом было "aliquis" (на латыни это неопределённое местоимение "некий").

Юноша был знаком с теориями Фрейда и сам же спрашивает у него, мол, вы вот утверждаете, что ничего в нашей психике просто так не бывает, так объясните мне, почему я забыл именно это слово?

Фрейд отвечает "Легко" и просит парня отвечать ему по методу свободных ассоциаций (который впоследствии стал одним из основных приёмов в сеансах психоанализа).

Что у него ассоциируется со словом "aliquis"? Какая цепочка мыслей проходит в голове?

Юноша начинает отвечать…

Сначала он говорит, что ему приходит мысль расчленить слово на "а" и "liquis".

Зачем? Он не знает сам.

Дальше ассоциативный ряд развивается по принципу включения в слова корня "liqui".

Парень упоминает "реликвию" затем "ликвидацию". Дальше в ассоциативном ряду возникает "жидкость", поскольку в "ликвидации" есть корень "liquid", что с немецкого и английского переводится как "жидкость".

Дальше по цепочке парень упоминает о христианских реликвиях, о христианской крови и о чуде святого Януария, которое состоит в том, что в качестве реликвии в одной из церквей якобы хранится его кровь, которая в особый праздничный день чудесным образом становится вновь жидкой.

Продолжая свою ассоциативную цепь, парень упоминает, что ежегодно этого чуда с трепетом ждут многие верующие, и каждый раз, когда по неизвестной причине этого вдруг не происходит, народ волнуется… Тут парень припоминает случай, когда во время французской оккупации чуда святого Януария не случилось, его кровь в назначенный день не стала вновь жидкой. Народ разволновался. Тогда генерал армии указал на волнующихся солдат и сказал священнику, что они очень надеются, что чудо скоро свершится…

Тут парень вдруг запинается и сообщает, что дальнейшая ассоциация напомнила ему кое-что, о чём он не хочет говорить дальше.

В общем, в итоге юноша всё равно откровенничает до конца – просто недавно он получил известие от одной своей знакомой, состоящей с ним в связи, что у неё не случились месячные… И его эта новость неприятно встревожила.

Фрейд и резюмирует, что вся цепочка, если прокручивать её в обратном направлении, и вела бы к "случайно" забытому в стихе Вергилия слову "aliquis". Оно и было "забыто" именно потому, что через мгновенную проработку всей ассоциативной цепочки в бессознательном вновь напоминало о тревожащем известии о ненаступлении месячных, чего юноша так боялся.

Чудо святого Януария… Народ волнуется, что кровь не стала жидкой, и надеется, что это ещё произойдёт. Задержка месячных…

Хоть и замысловатый, но, безусловно, изящный расклад.

Таким образом, по утверждению Фрейда, "забываются" те слова, которые по какой-либо ассоциации в бессознательном являются для нас нежелательными.

Но всё же, скорее всего, не стоит торопиться с категоричностью в подобном заявлении. Кажется, лучше предположить более общую схему – забывания, описки, очитки и ошибочные действия происходят не по причине исключительно лишь неприемлемости каких-либо скрытых мотивов, но также и по причине вполне осознаваемых мотивов. Это ведь тоже очень распространённое явление – когда ты сознательно чего-то желаешь или ожидаешь, и психика срабатывает так, что в любых явлениях начинает улавливать ожидаемые сигналы (интерпретирует действительность так, как ей хочется). Когда знаешь, что тебе сейчас должны позвонить, а сам чистишь в ванной зубы, то легко можно услышать звонок телефона, когда его на деле и не было, а твой мозг всего лишь "сформировал" его из шума льющейся воды. И именно по такой же схеме может происходить часть оговорок, очиток и прочего – когда вполне осознаваемое ожидание выдаётся за действительное, воплотившееся.

Таким образом, в концепцию Фрейда о подобных "случайных" феноменах к первому виновнику (неприемлемое желание, вытесненное в бессознательное) надо добавить и второго – желание осознанное (приемлемое). Любая из этих причин может порождать кажущиеся нам сбои в работе психики.

Помню, лет десять назад читаю Фрейда "Остроумие и его отношение к бессознательному" (Фрейд, 2008b). В одном месте совершаю очитку. В оригинале написано: "… формы "двусмысленности" или "игры слов", издавна общеизвестные и оценённые как приёмы остроумия. Зачем же мы тратим усилия на открытие чего-то нового…?".

Ошибку же я совершаю в слове "тратим" и читаю его как "утратили".

И ведь целесообразность данной очитки очевидна, если принять во внимание общий смысл первого предложения. Там говорится, что все вскрытые в работе факты были известны уже давно, но Фрейду по какой-то причине приходится вновь это всё открывать. По какой же причине?

Вариант только один – что всё, известное раньше, было забыто, потеряно в прошлом. Именно в ожидании такой дальнейшей логики повествования я подвергаю искажению возникшее слово "тратим" и превращаю его в "утратили", таким образом реализуя свои ожидания относительно смысла дальнейшего текста.

Слово "тратим" наиболее из всех подошло для того, чтобы без особых сложностей исказить его и придать ему смысл чего-либо забытого, потерянного… Достаточно было лишь добавить букву "у", и смысл становился таким, как мной ожидалось.

То есть очитка была, но не было никакого вытесненного желания по причине его неприемлемости для сознания. Было вполне невинное желание, витавшее на периферии.

Всё это кажется чем-то незначительным, но когда понимаешь, что вся эта мыслительная искажающая деятельность произошла в десятые доли секунды, это всё-таки поражает и восхищает.