Июньский инцидент

«Июньский инцидент стал для всех нас…» – на мгновение Артур замолчал. Чем стал этот инцидент для нас? Потерей труда 1500 инженеров, потраченных впустую за 5 лет? Потерей сотен миллионов долларов? Или потерей надежды на то, что будущее, о котором писали поколения фантастов, наконец станет реальностью?

Он пожевал губу, поправил очки и продолжил читать с планшета: «…стал для всех нас серьезным испытанием. Что еще хуже – не только для нас. Это может показаться фатальной неудачей, злым роком, вмешательством судьбы или каких-то других сил. Но я хочу заверить вас, что наука не верит в судьбу. Наука верит в факты, в точные расчеты, в силу человеческого разума. И если мощности нашего разума окажется недостаточно, мы найдем способ ее увеличить.

Мы уже ведем разработку нового космического модуля вместе с нашими партнерами из «Заслона». Мы заложим в него не только инструменты наблюдения, но и принципиально новые изобретения. Например, он сможет создавать управляемых роботов для изучения соседних планет, сбора данных и их передачи нам через базовый модуль».

В горле у Артура пересохло, язык стал мешать. Он несколько раз коротко прокашлялся. «Также хочу сообщить вам, что ведется активная работа по совершенствованию и обучению уже существующей нейросети СтарНет. Благодаря ей космический аппарат сможет автоматически корректировать маршрут, учитывая миллиарды окружающих факторов. Таким образом, он сможет не только достигнуть цели, но и вести исследовательскую программу почти самостоятельно, с минимальным вмешательством с нашей стороны».

– Но как к этому отнесутся наши новые друзья? – спросил один из журналистов.

– Все вопросы в конце интервью! – быстро перебила его Хеди.

– Что вы имеете в виду? – все-таки переспросил Артур.

– Мы отправляем к ним зонд, способный самостоятельно исследовать их территорию. Не воспримут ли они это как акт агрессии?

– К сожалению… кхм… к сожалению, я не могу публично раскрывать все детали нашего общения. Но агрессию нельзя назвать присущей им чертой. Так что ответ на ваш вопрос: нет, они не против.

Горло продолжало болеть еще час после завершения интервью. Артур не привык к долгим речам, не любил публичные выступления и доклады и, вообще, считал их пустой тратой времени.

– Как все прошло? – спросил он Хеди, когда они спускались на лифте в подземные этажи комплекса.

– Нормально, – пожала она плечами, задумчиво добавив: – Не кажется ли тебе, что здесь все-таки есть опасность? Уж слишком они дружелюбные.

– Опасность, что они воспримут это как агрессию? – усмехнулся Артур.

– Опасность, что они завладеют нашим зондом. И используют наши технологии против нас.

– Риски всегда есть, – произнес Артур, массируя затекшую шею. – Но что же, теперь мы должны прекратить свою работу?

Путь к офису Артура проходил через обширные залы и ангары научно-производственного центра, где располагались как макеты, так и готовые элементы будущего модуля. Вокруг сновали дроны, люди в белых халатах обсуждали детали проекта. Здесь же располагались помещения «Заслона», и Хеди поспешила к своим коллегам. Артура всегда удивляла ее способность мгновенно переключаться в «рабочий режим». Он надеялся, что и сам производит подобное впечатление.

Рабочее место Артура было оборудовано тремя широкими мониторами и ящиками, наполненными аккуратными стопками документов в строгих папках, отдельными тетрадями, страницами и даже обрывками бумаги. Он снял пиджак, повесил его на спинку стула и приготовил кофе в компактной капсульной кофемашине. Затем он вывел на экран данные и изображения Проксимы.

Долгое время он, как и многие его коллеги, да и вообще большинство разумных людей, считал, что если инопланетная жизнь и будет найдена, то где-то в других рукавах Млечного Пути, а то и вообще в других галактиках. И что разница в развитии будет настолько существенной, что одна из сторон неизбежно сочтет вторую богами.

Но кто бы мог подумать, что эта жизнь будет находиться так близко и отставать от нас всего лишь на пару столетий! И что едва обитатели Проксимы изобретут радио, как смогут распознать и принять наши сигналы и дать ответ.

Их ответом стали закодированные послания о их языке, истории, составе воды и атмосферы, звездах на их небосклоне, цвете их закатов, государствах, войнах, изобретениях, о том, что они тоже гуманоиды, выглядят почти как мы, и что они долго считали, что одни во Вселенной.

Артур каждый день рассматривал эти материалы, вдохновлялся ими. Даже в самых смелых мечтах он не мог вообразить, что когда-нибудь увидит Проксиму Б вживую. Но вот через объективы камер – на это он был способен. И он хотел во что бы то ни стало предоставить себе и всему миру эту возможность. Если «Заслон» доработает свой фотонный двигатель, то их аппарат достигнет Проксимы Б уже через 20-30 лет, уже в его жизни! И если бы не июньский инцидент, то первый модуль долетел бы еще раньше.

Артур вздохнул. СтарНет и ее потенциал – это, конечно, хорошо. Но ведь ее использовали и при запуске предыдущего зонда, Проксимы-1. Не помогло. Поможет ли улучшенная и доработанная версия?

Молодой ученый протер глаза, встряхнулся. Посокрушаться можно и в другой раз. Сейчас его ждали более приоритетные задачи: разработка программно-аппаратной архитектуры и проектирование бортовой электроники. Он наметил в голове план на день и приступил к работе.

Артур относил себя к той категории людей, которые могут увлечься задачей и позабыть обо всем на свете. В такие периоды границы окружающей реальности, обычно четко разделенной на утро, обед и вечер, будние и выходные дни, праздники, месяца и времена года, стирались, смешивались и осознавались как-то сумбурно.

Вот он создает программный код, глядя в три монитора в своем офисе, и вот они превращаются в один маленький экран его планшета. Он просыпается сырым дождливым утром в своей квартире, идет варить кофе, но затем ставит его на серый пластмассовый поднос в институтской столовой. Он смотрит в экран смартфона на буквы сообщения от Хеди, а следом слышит ее голос вживую и видит ее вблизи.

Артур любил это состояние. Иногда только жалел о том, что в нем невероятно быстро пролетают дни, и он не успевает понять, куда.

Однажды Артур сидел, откинувшись назад в своем кресле, балансируя на грани, когда под весом собственного тела он мог бы завалиться назад. Его компьютер показывал слайды с видами и звуками иного мира, воссозданными нейросетями, в то время как в голове у самого Артура мелькали схемы и вычисления – словно он поменялся местами с машинным интеллектом.

Он сидел долго, пока компиляция в его голове не завершилась и не выдала результат. У него сразу возникло непреодолимое желание подскочить к клавиатуре и начать воплощать затею. Однако пришлось сделать над собой волевое усилие и подавить этот порыв. Вернее, поставить его на паузу. По личному опыту Артур знал, что лучше дать мысли «настояться».

Вместо этого ученый встал и направился наверх, в столовую, разминая на ходу затекшие суставы. В столовой он взял только кофе. Можно было заварить его и в кабинете, но Артур искал повод прогуляться. На обратном пути его отвлек какой-то незнакомый шум. Артур пошел на источник шума и обнаружил за стеклянными дверьми комплекса небольшую толпу. Люди держали в руках плакаты, что-то выкрикивали. Охранники образовали между толпой и зданием комплекса импровизированную линию обороны.

На короткий миг Артур впал в ступор: еще десять минут назад он смотрел на изображения другой планеты и разрабатывал планы по отправке туда космического аппарата, но именно люди с плакатами казались самой сюрреалистичной деталью за этот день. Он аккуратно дул на кофе, чтобы остудить его и завороженно глядел на толпу: за стеклянными дверьми они казались ему редкими пестрыми рыбами в аквариуме.

– В сети были сообщения, что они соберутся сегодня, – голос Хеди вытащил его из омута.

– Чего они хотят? – спросил Артур. Он отпил крохотный глоток кофе, но все равно обжег губы.

– Как и в прошлый раз, – пожала плечами девушка. – Боятся прямого контакта с инопланетной цивилизацией. Что они прилетят нас захватывать.

– Они даже в космос не вышли.

– Ну вот с нашими технологиями выйдут. И ка-а-ак прилетят!

– М-м-м, – только протянул Артур. Кофе наконец остыл до той температуры, когда его стало возможно пить без риска ошпарить рот.

Протестующие совершенно не мешали Артуру работать. Он просто не обращал на них внимания, не принимал их в расчет. Тем не менее они стали одним из атрибутов его рабочего дня. Теперь ему приходилось пользоваться служебным входом, чтобы не взаимодействовать каждый раз с толпой, он видел их, когда проходил мимо дверей и окон, он слышал их странные требования. Также они создавали информационный шум в сети – из разных источников и гаджетов то и дело мелькали статьи про них.

Ученому казалось, что это ненадолго. Шумиха рассеется, и уже через месяц, если не раньше, никто и не вспомнит, что у дверей центра собирались какие-то люди. Он оказался и прав, и неправ одновременно. Буря действительно вскоре отступила, но лишь для того, чтобы разразиться с новой силой, и с неожиданной стороны.

– Слышал про новую партию? – спросила его Хеди однажды за завтраком и протянула к нему экран своего смартфона. На экране выступал какой-то человек. Артур забыл его имя и внешность в ту же секунду, как смартфон скрылся от его глаз.

– Нет, – ответил он коротко.

– Они набирают популярность.

– И что с того?

– Среди них много противников контакта… – произнесла Хеди, зачем-то рассматривая затылки коллег за соседними столиками.

Артур лишь молча продолжил прием пищи. Он не придал большого значения словам Хеди и вскоре забыл о них, как забыл лицо того политика. Его работа по нескольким основным направлениям вошла в завершающую стадию, и он не хотел сейчас забивать себе голову всякой ерундой.

Первый тревожный звоночек прозвучал, когда Хеди внезапно исчезла из его поля зрения. Она отправила ему сообщение, в котором говорилось о возникших сложностях и временном прекращении сотрудничества с «Заслоном». Но Артур осознал всю серьезность ситуации только тогда, когда перестал видеть ее в столовой, слышать ее голос и получать от нее новости из внешнего мира, которые не имели отношения к работе.

Затем состоялось собрание. Артур сидел как в полусне, слушая странные, дикие и неестественные фразы: «пересмотр политики», «урезание финансирования», «заморозка проекта». Все происходящее казалось ему настолько абсурдным, что он ожидал, что в любой момент кто-то объявит, что это всего лишь розыгрыш, и все вернутся к своим обычным делам. Ведь никто не может серьезно рассматривать возможность приостановки проекта такого масштаба и значимости для человечества. Верно?

Этот вопрос звучал у него в голове, когда ему сообщили, что проект приостанавливают «на неопределенное время». Он не стал, как герои кинофильмов начала века, собирать свои вещи в картонную коробку и покидать офис. Для постороннего наблюдателя в работе Артура практически ничего не изменилось. Исчезли только макеты аппаратов из залов, пропал доступ к информационной базе. Сам комплекс стал немного пустым. Появились другие задачи, другие проекты.

Но как он мог работать над чем-то другим? Как они вообще могли представить, что можно работать над чем-то другим? Границы дней снова стали размываться, но на этот раз не из-за состояния потока, а из-за депрессии. Если бы Артур пил, он бы, безусловно, напился. Вместо этого он просто механически существовал несколько дней подряд. Затем однажды, в выходной день, он пришел в свой офис, вычистил все ящики стола и шкафов в поисках рукописных заметок. Скачал все, что можно было скачать, и устроил офис у себя дома. Он не был склонен нарушать правила, которые четко прописывали заморозку проекта. Он не был бунтарем. Но никто не мог запретить ему делать расчеты и выводы просто для своего удовольствия. В конце концов, он был ученым!

К тому же, существовала СтарНет. При ближайшем рассмотрении нейросеть оказалась даже умнее, чем Артур мог представить. Она подсказывала, помогала, а иногда даже направляла его. Артур мог бы допустить, что она сама очень хочет завершить проект, если бы верил в такую чепуху, как наличие у программы собственных намерений.

Работа над проектом дома продвигалась очень медленно. Артур уже давно перестал надеяться, что космический модуль долетит до Проксимы при его жизни, и начал надеяться, что в течение его жизни проект хотя бы возобновят. Или создадут новый – он бы немедленно попросился участвовать в нем, даже в качестве помощника лаборанта.

Прошел почти год. Артур приходил на работу, занимался различными проектами, возвращался домой, думал над Проектом, и так каждый день. С каждым месяцем СтарНет становилась все умнее, подсказывала интересные решения, помогала с расчетами.

Одним воскресным утром он услышал очень редкое явление – звонок в дверь. Спустя несколько секунд он обнаружил на пороге Хеди.

– Привет! Собирайся! – скомандовала она. – Надевай костюм, у нас через два часа встреча.

– С кем? – спросил Артур.

– Со спонсорами, – ответила Хеди. Она без приглашения зашла в квартиру, вымыла руки, налила себе воды.

– Тебя не было целых… – Артур запнулся, потому что не смог точно посчитать в голове, как долго они не виделись. По его ощущениям прошло лет пять.

– Целый год, – пришла она ему на помощь, – и он не прошел даром. Мы с коллегами летали по всему миру, устраивали встречи с инвесторами, убеждали их, что пауза временная и что проект все еще важен. Сейчас нам предстоит то же самое, только среди власть имущих. Так как космические проекты такого размаха не реализуются в рамках частных компаний, а на политической арене наша идея, как ты помнишь, утратила популярность. Я, кстати, не вижу, чтобы ты собирался!

– Ну а я здесь при чем? – Артур не спешил сдаваться.

– Ты здесь при том, что ты увлеченный молодой ученый. Ты гораздо круче и, что более важно, гораздо более фанатичен, чем я. Если кого и должны слушать, то тебя.

– Последний раз я выступал на пресс-конференции, помнишь? Мне это не понравилось. Да и все это лишняя трата времени. У меня есть дела поважнее.

– Насколько я помню, – Хеди прищурилась, – самым важным для тебя было доделать проект при жизни. Ты думал, что будешь работать только в своем офисе или у себя дома, в комфортных для тебя условиях, не замечая никого вокруг? Что будешь общаться только со СтарНет? Пришло время делать неудобные для себя вещи. И одна из них – одеться прямо сейчас! Мы опаздываем!

Артур мог бы провести еще много времени, стоя в проеме. Он привык к размеренному образу жизни. Если бы Хеди не торопила его, он бы, возможно, вышел только через два часа. Но сейчас срок пришлось сократить до 20 минут. С его точки зрения, он уже шел на некомфортные для себя условия ради проекта.

Во время поездки он даже не волновался, не задавал вопросов о том, к кому они едут и что ему придется там говорить. Все происходящее казалось игрой. Хеди половину пути жаловалась на его неопрятный вид и обдумывала, успеют ли они заехать в магазин. Но в конце концов убедила себя, что растрепанный вид больше подойдет ученому, полностью поглощенному проектом.

Их ждала парковка, заполненная дорогими автомобилями, охранники, одетые в десять раз лучше Артура, пропускной пункт, электронное табло лифта, поднимающего их на 42 этаж, переговорная, оформленная в серых, минималистичных тонах, ожидание, а затем степенный мужчина за 50 с легкой щетиной.

– Давайте, быстро, что у вас? – пробормотал мужчина, принимаясь пролистывать документы, которые передала ему Хеди. Он не смотрел ни на нее, ни на Артура, но, по всей видимости, его реплика была адресована Артуру.

– Эммм, здравствуйте, – начал Артур. – Меня зовут Артур Хинтон. Как вы, вероятно, знаете…

– Знаю-знаю, – перебил его мужчина. – Давайте, что это нам даст?

– Простите? – Артур действительно не понял вопроса.

Мужчина быстро перевел взгляд с него на Хеди и обратно.

– Вы хотите отправить свой зонд в другую галактику…

– В соседнюю звездную систему, – исправил его Артур, не веря, что взрослый человек может говорить такие вещи.

– Да, без разницы, – отмахнулся мужчина. – Ему лететь туда лет 20-30, верно? Какой нам в этом интерес? Как он себя окупит?

– Мы отправляем зонд, чтобы познакомиться с иной цивилизацией!

– Мы и так с ними хорошо знакомы. Один аппарат вы уже туда отправляли – не долетел. В народе сейчас все считают, что встречаться с ними вообще опасно. Вы предлагаете мне дать деньги, да еще и продвинуть вашу идею среди правящей элиты. Так я вас спрашиваю еще раз – какой мне в этом интерес?

Артуру захотелось как можно скорее прекратить разговор с этим человеком.

– Мы можем с ними встретиться. Почти напрямую. Разве это… как это… о чем тут вообще можно думать?!

Мужчина продолжал пристально на него смотреть. Возглас Артура не произвел на него вообще никакого эффекта.

– Мой коллега, – произнесла Хеди, – хочет сказать, что для нас, как для ученых, приоритетной задачей является контакт сам по себе. Но космический проект таких масштабов открывает и другие перспективы. Артур, пожалуйста, объясни этому человеку простым языком, какие еще. Помимо самого факта, что аппарат долетит.

– Через 30 лет, – напомнил мужчина. – Если еще долетит. Первый не долетел.

– Во-первых, не через 30 лет, – все еще возмущенно начал Артур. – Если «Заслон» доработает свой фотонный двигатель, то уже через 20…

– Это позволит нам совершать почти мгновенные, по современным меркам, перемещения внутри нашей системы, – добавила Хеди. – При колоссальном снижении затрат на топливо.

– Во-вторых, – продолжал Артур, – СтарНет уже показывает себя как почти настоящий ИИ. Если нам удастся ее доработать и передать ей корректировку курса, то она сможет учитывать все непредвиденные факторы, просчитать и корректировать маршрут даже на такое расстояние.

– Ее вычислительные мощности можно будет использовать и в повседневной жизни, – поддержала его Хеди. – Представьте… это будет суперкомпьютер в мире других нейросетей.

– Когда аппарат достигнет Проксимы Б, – Артур начал входить во вкус, – и соберет данные об их системе, подтвердит, что планета пригодна для жизни, мы сможем отправить туда людей.

– Помните, за сколько продавались места на Марс-Ван? – не отставала Хеди. – А сколько дополнительных средств это принесло: маркетинг, сопутствующие продукты…

– Все это было известно с самого начала! – снова вспыхнул Артур. – Я не понимаю, почему…

– А наши соседи не будут против, что мы у них хозяйничаем? – лукаво спросил мужчина.

– Они все эти годы утверждают, что не против. Даже если они захватят наш аппарат, это ничего не изменит… они не смогут…

– Хорошо, хорошо, не взорвитесь. Вот, попейте, – он неопределенно махнул в сторону кулера с водой. Но Артур не хотел пить.

– Я вас услышал. Мне нравится. Готовы повторить то же самое моим друзьям?

– Мы готовы повторить столько, сколько нужно.

– Только порепетируйте, что ли, заранее.

Когда они вышли из офиса, Артур был в прострации.

– Я не понимаю, – сказал он, – нет, я не верю, что так бывает. Почему очевидные истины, которые были понятны всему человечеству еще пять лет назад, при первом запуске, сейчас нужно отдельно проговаривать?

– Пять лет – большой срок в нашем мире, – задумчиво произнесла Хеди. – Тенденции, мнения меняются и быстрее. И в то же время – очень маленький. Такие проекты можно с переменным успехом разрабатывать десятилетиями. И это нормально. Мы торопимся. А кто-то, например, считает, что лучше вкладываться в средства планетарной обороны. Вдруг жители Проксимы тоже освоят космос? Так что, выбора не остается. Ну что, готов повторять свои очевидные истины еще миллион раз?

Он стал повторять. Брал отгулы на работе и целые отпуска и повторял, повторял, повторял. Друзьям их нового знакомого, их друзьям, каким-то бизнесменам, политикам, общественным организациям, блогерам. В формате личных бесед, презентаций, интервью. В кабинетах, в ресторанах, по видеосвязи. Когда желающие его послушать в стране закончились, они начали летать в другие страны, где, как ни странно, тоже были как сторонники, так и противники проекта. Артур немного поднаторел в ораторском искусстве и вскоре смог обходиться уже без помощи и подсказок Хеди. Не все слушатели отличались терпением: кто-то открыто выступал против проекта, кто-то обвинял «таких, как Артур» в создании водородной бомбы, кто-то насмехался. Несколько раз его пытались завербовать в другие компании и на другие проекты. Но, по негласному соглашению, они с Хеди держались позиции, что работа должна быть возобновлена в той точке, где ее поставили на паузу – то есть, в стенах института, совместно с «Заслоном». Дни снова начали сливаться в один большой, общий временной период, которому еще не придумали название.

И вот однажды он снова вошел в стены своего научно-исследовательского комплекса, увидел, как сотрудники устанавливают в залах макеты, и понял, что этот этап миссии завершен. Они с Хеди справились. Артур понимал, что они были далеко не единственными, кто двигал проект с мертвой точки. А быть может, вся эта толпа ученых-популяризаторов и вовсе ничего не решала. Но мысль, что именно благодаря тому, что он не сидел на месте, проект вновь обрел жизнь, приятно щекотала самолюбие. Он даже отвык от своего привычного затворнического образа жизни. Потребовалась неделя, чтобы вернуться в рабочее русло. Но теперь он стал разбавлять трудовые будни общением не только с Хеди, но и с другими коллегами из комплекса и из «Заслона». И это не только не отвлекало от основной деятельности, но напротив, придавало энергии, позволяло посмотреть на вещи свежим взглядом. Также никуда не пропало общение со СтарНет. Напротив, ее с каждым днем становилось все больше и больше. Она участвовала во многих процессах, помогала с идеями и расчетами, была везде и всюду.

А потом все стало получаться. По ощущениям – как-то само собой. Макеты из зала превращались в свои полномасштабные и, кто бы мог подумать, работающие версии. Артур видел их своими глазами в лабораториях и в ангарах. Программы отрабатывали различные задания и весьма успешно. Не так давно пришел очередной пакет сигналов от жителей Проксимы, и после его расшифровки стало известно, что они ждут, и даже был приложен их примитивный расчет оптимальной траектории полета. Был объявлен всепланетный конкурс и опрос, что отправить внеземным друзьям, какой аналог золотой пластины. Немного спустя появились журналисты, шампанское, перерезание ленточек и люди в красивых костюмах и платьях.

И запуск.

Артур наблюдал запуск «в первых рядах» – из центра управления полетами. Ждать пришлось долго, с самого утра, поэтому у Артура слипались глаза и болели ноги. От волнения иногда появлялось легкое ощущение щекотки в ладонях. Но в мыслях Артура не было места сомнениям. Он только прокручивал в голове все этапы запуска: взлет ракеты-носителя, вывод на орбиту, запуск фотонных двигателей, набор скорости, корректировка маршрута. На этот раз он не сомневался, что СтарНет выберет верный маршрут.

Успешный запуск фотонных двигателей вызвал волну ликования. Артур улыбнулся. Теперь ему оставалось только ждать и беречь себя, чтобы стать свидетелем «контакта». Идея о том, что мы не одиноки во Вселенной и что жизнь существует где-то рядом, в свое время вызвала невиданный ажиотаж, который продолжался несколько лет до июньского инцидента. Но, как и ко всему новому и революционному, человечество привыкло и к этой мысли, и она уже не вызывала такого шума. Да, очередные радиопередачи ожидались всеми жителями планеты, их обсуждали, но уже как что-то обыденное, как сам полет в космос. Но теперь, когда появилась возможность увидеть больше, Артур хотел это увидеть. Он не обманывал себя иллюзиями, что когда-нибудь увидит соседнюю обитаемую планету своими глазами. Даже если он доживет до момента отправки людей на такие расстояния, то сам уже вряд ли сможет внятно разглядеть это на экране. Но даже такая возможность контакта, через прибор, в создании и запуске которого он принимал активное участие, грела его душу.

Празднование прошло с размахом, который даже как-то не подходил солидным ученым. На следующее утро Артур не пошел на работу.

Со временем все постепенно возвращалось в обычное рабочее русло. Чтобы сократить время ожидания хотя бы до того момента, как космический аппарат достигнет границ солнечной системы, Артур занялся преподаванием и написанием статей на основе своей работы. Его продолжали приглашать на научные конференции, и он признал, что ему нравится слава и признание.

В свете успешного запуска космос снова стал популярной областью, в которую начали вкладывать крупные инвестиции. Фотонные двигатели позволили перемещаться по нашей системе, как когда-то высокобортные парусники позволили мореплавателям пересекать океаны в эпоху великих географических открытий. Наступила эра открытий космических.