Падая в Лету

– А-а, душевный кризис – понимаю, – улыбнулся Стас. – Бывает.

Олег в ответ улыбнулся, но внутри ничего не испытывал – он лишь считал время до того момента, когда можно будет уйти домой. И ему было немного завидно, что Стас стольким интересуется. Он чуть поднажал на бокал, и теперь было выпито уже больше половины. Голову начал окутывать лёгкий туман.

– Слушай, а как тебе удаётся стольким заниматься? – наконец, решил спросить Олег. Перед этим он обдумывал этот вопрос минуту в голове.

– В смысле? – отпив и поставив бокал, спросил Стас.

– Ну, в прямом. Столько всего – и тебе всё это интересно?

– А как по-другому жить? – улыбнулся Стас, глядя в стол. – Разве есть смысл в жизни, если не заниматься интересными вещами?

– А если тебе ничего неинтересно? – резко бросил Олег и сразу же пожалел об этом, но ничего не добавил.

Несколько секунд Стас молчал. Он уже не улыбался.

– Так не бывает, – наконец, ответил. – Тебе всегда будет что-то интересно, пока можешь думать. Просто иногда люди так сильно себя обманывают, что уже не могут выбраться из паутины собственных иллюзий.

– Я так не думаю, – только и ответил Олег.

Стас просто улыбнулся, не глядя на Олега:

– Если у вас есть такая проблема, то, может, стоит пересмотреть взгляды на жизнь?

Олег достал небольшую кучу банкнот и монет из кармана, быстрым взглядом посчитал, и оставил на стойке:

– Я пойду. Домой пора. Спокойной ночи, – он не мог находиться рядом. Последние слова задели его, но Олег не любил скандалов, да и не видел смысла продолжать спор: такое уже случалось раньше много раз до этого – разве кто-нибудь понял?

Стас привстал, чтобы пожать руку на прощание.

– Пока. До понедельника. Приятно было поболтать.

Олег слегка кивнул, ответил на рукопожатие и быстро вышел из бара.

На улице поднялся небольшой ветер, но на небе не было больших туч – так, только маленькие белые обрывки – дождя не будет.

Олег достал наушники из кармана, быстро их распутал и, немного трясущимися руками, вставил штекер в разъём, включил музыку. Она приятно разливалась по телу, но отнюдь не была весёлой: спокойная немного грустная музыка.

Олега она быстро успокоила, и в автобусе он ехал уже, просто читая истории из ленты.

Дом ему всегда не нравился: серый; с побитыми окнами в подъезде, которые никогда не починят; с облупившейся краской внутри и даже кое-где без штукатурки.

Внутри, как часто бывает, снова не работала лампочка. Но он настолько хорошо знал подъезд, что даже не прислонялся к стене, а просто по памяти поднялся по ступеням, открыл дверь домофона и прошёл к едва горевшей кнопке лифта. Проверять почту не было смысла – он ничего не выписывал, а в начале месяца счета не приходят.

Когда двери разъехались, то Олег увидел в углу свежую лужу, от которой ещё не успело начать вонять. Внутри лифта горел противный оранжевый огонёк – лифт старого образца. Несколько раз из домоуправления отвечали, что «скоро будет замена лифтов и лифтовой шахты», но так ничего и не началось. Олег выбрал свой этаж и кабина, заметно дрогнув, поехала вверх. На самом деле грохота от него было порядочно, но из-за музыки в наушниках ничего не было слышно.

Когда двери открылись, на площадке перед лифтом загорелся слабый свет. Олег заранее достал ключи в лифте. Он прошёл несколько шагов и открыл дверь на автомате.

У порога его уже ждала белая пушистая кошка: она мяукнула, а затем начала перекатываться из стороны в сторону на спине. Олег закрыл за собой дверь и присел, погладив мохнатый живот:

– Привет, Василиса, – сказал он с улыбкой. Кошка перевернулась. Олег провёл рукой по спине и потрепал хвост. – Пойдём. Знаю, есть хочешь.

Кошка в ответ мяукнула и пробежала чуть вперёд. Олег встал, разулся и пошёл на кухню, где вскрыл и выложил целую пачку корма. Он ещё раз погладил кошку, пока та ела, а затем пошёл в ванную.

В квартире было тихо: слышно лишь как чавкала кошка за едой и билась в окно глупая муха. Звуки шагов своим шуршанием резали по ушам. Олегу всегда хотелось заглушить эту тишину, которая давила на него и что-то открывала в нём же самом. Что-то неприятное. Поэтому он ускорил шаг, зашёл в ванную и быстро скинул с себя одежду.

Когда-то давно душ помогал отвлечься, но этого не было уже, и Олег просто постарался быстрее закончить. Нужно было что-то другое.

Через несколько минут он уже включил музыку на телефоне, а сам запустил компьютер, при этом смотря в окно – отсюда всегда было хорошо видно закат: кроваво-алый, растянутый по всему горизонту, с огромным солнцем по центру.

Он повернулся обратно и сел за компьютер. Есть совсем не хотелось – можно было несколько часов просидеть спокойно.

На главной странице браузера была выделена новость. Олег обычно не читал их, но заголовок почему-то привлёк:

«Шестнадцатилетний подросток покончил с собой. Второе самоубийство за неделю.»

Далее, в статье, указывалось, что он спрыгнул с крыши многоэтажки, приводились комментарии близких и родителей, убитых горем, цитаты из интервью с его одноклассником и видео самого момента, который снял один из очевидцев.

Олег с обычным видом прочитал, но задержался на видео – на секунду он подумал о том, чтобы быть на месте этого подростка, а затем отогнал эту мысль. В конце статьи была ссылка на фотографию записки:

«Никто не виноват в моей смерти. Просто я не могу прижиться, так получилось. Я пытался, но не удалось. Поэтому мы с ней расходимся. Надеюсь, в следующей попытке всё получится», – вот и вся записка.

Олег на секунду откинулся и взглянул в потолок: «А прижился ли я?» – подумал он и медленно подошёл к окну. Он испытывал какое-то тонкое приятное ощущение родства с этим парнишкой – ведь и сам думал похоже.

Через несколько минут он вернулся к компьютеру. После статьи были комментарии:

«Что это за мода дебильная пошла. Интернет хорошему не учит!!»

«Наверное, у него родители пили, а на фото – красивые.»

«Надоели эти дети. В армию бы его – мигом прижился. Был у меня как-то случай в части…»

«Ох, бедные учителя. Такие дети обычно очень ужасные. Горе. Горе…»

«Жалко родителей мальчика – родители не должны оплакивать своих детей»

«Да вы бы лучше на политику посмотрели!! Это всё для отвлечения внимания! Против нас уже давно ведётся информационная война!»

«Наверное, с девочкой поссорился – какая трагедия!» – и далее почти то же самое, только немного в другом духе. Несколько человек ещё успели поругаться и развести спор насчёт того, нужны ли такие новости вообще – не приведут ли они к ещё большим суицидам. Как обычно, каждая из сторон не хотела замечать доводы другой – поэтому спор ни к чему не привёл.

«Цирк», – только и подумал Олег.

«Умер человек, трагедия, а каждый из этих людей либо хотел как-то выделиться, либо приплести свою проблему к ситуации», – он хотел как-то оградиться от этого, но уже все группы и новостные ленты подхватили новость, а также был запланирован эфир с обсуждением.

Внизу статьи так же была кнопка с пожертвованиями для семьи пострадавшего – только один человек сделал пожертвование.

Олега всё это начало раздражать, и он решил просто уничтожить день до конца. На этот случай в холодильнике всегда имелось несколько бутылок пива.

Василиса в этот момент незаметно подкралась и прыгнула на кресло, легла на колени Олегу и тот начал её гладить: