Калининградские хроники

Следующим практическим и зачётным упражнением была приёмка яхты. Практическая приёмка яхты, очень важное и сложное мероприятие, от которого зависит насколько комфортным будет ваше путешествие и сколько денег из вашего страхового депозита вернётся вам после сдачи яхты арендодателю, потому что, те повреждения, которые не были замечены при приёмке яхты могут быть приписаны вам.

Одна из объективных оценок квалификации шкипера – сумма депозитов, которая не вернулась обратно. Чем меньше эта сумма – тем более классный и опытный капитан. Он не только не добавил ущерба яхте, но и знает о всех ущербах, нанесённых яхте ранее. Приёмка заключается в подробном осмотре яхты и предъявлении несоответствия арендодателю. Т.к. представитель арендодателя уже покинул не только яхту, но и причал, то приёмка была проведена для того, чтобы наш капитан убедился в том, что мы можем это делать.

Проверяли по списку. Есть такой специальный чек-лист приёмки яхты. Основная проблема оказалась не в том, чтобы отметить что есть, а в том, чтобы это найти. Принимая, подробнее познакомились с устройством яхты. Придумали использование найденных дельных вещей. Неопознанные и опознанные, но бесполезные для нас вещи, аккуратно сложили и спрятали в дальний угол одного из рундуков. Утомились, но приёмку провели достаточно сносно – на оценку «удовлетворительно». Т.е. кэп остался удовлетворённым.

Уборка

Т.к. яхта была «немного» не прибрана, решили её прибрать капитально и максимально подготовить к длительному и комфортному проживанию. Составили список расходных материалов, добавили список продуктов. В умных книжках было написано, что на яхтах есть такая касса, в которую команда равными частями вносит деньги, а деньги расходуются, опять же, на общее благо. Из таких общих благ у нас были хозтовары для уборки яхты и продукты для совместного пропитания. Подавляющим большинством голосов (пять против одного) выбрали (назначили) ответственного, скинулись и двинулись в поисках большого магазина.

Большое количество (около 5) мелких магазинов «шаговой доступности», нас не устраивали. Нужен был большой супермаркет, чтобы закупит всё и сразу. С помощью Гугл карт и информации, выуженной у аборигенов, мы узнали о том, что «когда-то был здесь, и как жалко, что сейчас закрыт, но есть очень большой и хороший неподалёку, но пока не открыли» и много другой, очень интересной, очень подробной, нафиг нам не нужной информации.

В конце концов нашли, прошлись ураганом по полкам. На первый взгляд затарились так, как будто собирались пешком на Северный Полюс и обратно. Всем экипажем, ни в чём себе не отказывая. Хорошо, что в нашем распоряжении была машина. Содержимое трёх больших супермаркетовских тележек поместилось в машину с трудом. Первый взнос в кассу был полностью израсходован, поэтому, стоя у магазина, скинулись ещё раз.

Какое-то время ушло на перетаскивание покупок на причал, потом на размещение всего закупленного в уже непустых рундуках. Старательно и искренне мы пытались запомнить, что где положили. Яхта впитала гору покупок как губка воду. Мы просто растворили всё в шкафчиках, рундуках и холодильнике, который, к слову сказать, оказался как автомобиль Таврия – «Внутри больше чем снаружи». Упаковка сыра, купленного в первый день, была случайно мной обнаружена через полторы недели и благополучно съедена командой. Благополучно, это когда без последствий (для команды и кока) и претензий. Иногда случается так, что художества кока могут очень сильно на нём отразиться, если последствия поглощения приготовленных блюд, отличаются от обычных в худшую сторону. Мне повезло – у нас не отличались…сильно.

Потом, поделив яхту на пять частей, по количеству «салаг», мы принялись за уборку. Мыли, тёрли, драили, распутывали и аккуратно укладывали концы (на флотском сленге так называются верёвки или канаты). Где-то через час яхта не сверкала, но выглядела гораздо лучше, чем сразу после швартовки. А ещё Денис и Светлана прикрепили новый российский флаг на ахтерштаге, взамен слегка потрёпанного. Всё -яхта была полностью готова к далёкому походу. И стала родней и уютней.

В общем, в первый день практики мы мужественно, стойко и, вероятно, с достоинством перенесли свалившиеся на нашу голову тяготы (до лишений в этот день не дошло). Я думаю, что кэп был удовлетворён нашими стараниями и усердием, потому как не проявил свою суровость и жёсткость, о которой мы были наслышаны. Никто не получил линьков (хотя про то, что это, как, чем и почему «кровавый» узел так называется он нам подробно рассказал, наблюдая как идёт уборка). Пока мы ходили по магазинам, Александр договорился с капитаном «Витязя» об утреннем, безвозмездном (т.е. задаром) посещении душа на этом всемирно известном научно исследовательском судне-музее-отеле.

Личная гигиена на яхте – это очень важно, поскольку в связи с малым объёмом кают-компании запах «подмышек» и прочие естественные запахи любого из экипажа (хотел написать «члена», потом передумал и даже не из-за того, что в команде были женщины) становился достоянием всех. Это, если оно случается, я смело могу отнести к категории «лишения». У нас их (таких лишений) за всю практику не случилось.

Ужин прошёл в тёплой дружественной обстановке. Мы всё больше и больше становились командой. А вечером сбылась ещё одна «мечта идиота» – я спал в настоящей каюте, на настоящей яхте и слушал плеск настоящих волн. Почему ещё одна – потому что у меня их много, простеньких, абсолютно не прикладных и не приносящих ничего, кроме удовольствия, мечт (или мечтов/мечтей… В общем их у меня много). Яхта слегка покачивалась, иногда скрипел такелаж и кранцы о причал… романтика. Пока, такой яхтинг мне нравился.

Учимся рулить и диагностировать неисправности

На следующий день (раннее утро) я проснулся раньше всех. Ну, может быть остальные тоже проснулись, но я ещё и встал и стараясь не шуметь вышел на палубу. «Вернул городу море», не всё сразу, а посильную для меня часть и так как «море потому велико что и мелкими речками не брезгует», оно не побрезговало и моей лептой. Его стало на немного больше, мне стало намного легче. Почему так? Потому что на нашей яхте (так же как на многих или большинстве других судов, бороздящих наши внутренние воды, гальюны (туалеты) напрямую выводятся за борт) посещение туалета – это стук двери, шум воды и помпы, которой эту воду нужно закачать и выкачать. Т.е. шума много, а финал один – всё оказывается за бортом.

Тишина, спокойствие, и настолько мне стало хорошо, что движимый чувством любви ко всему человечеству, а также скопившейся во мне энергией созидания, я покормил уток, заварил кофе и уселся в кокпите, созерцая окрестности. Жизнь в этот момент текла очень неторопливо и (может быть из-за того, что неторопливо?) приятно.

В душ ходили парами, т.е. в 2 захода. Я пошёл в первой паре и, вернувшись, успел приготовить завтрак как раз к моменту возвращения второй пары. Впоследствии я самовозложил на себя эту важную обязанность – приготовление завтраков и обедов, когда они (обеды) случались на яхте. Ужины готовили сообща.

Большим разнообразием питание не отличалось и было по походному простым: каши с тушёнками, макароны по-флотски («макароны с мусором»), обязательно – салаты. Ещё были: форшмак, яйца пашот, гренки с сыром. Однажды насобирали шиповника с ничейного куста и сварили компот с ягодами и лепестками роз. Чтобы заваренные лепестки или варенье из лепестков не горчило, нужно обязательно обрывать белую часть в том месте где лепесток крепится (крепился) к цветку. А чтобы лук не горчил в салате, его нужно сбрызнуть уксусом. Этому меня научил Александр, прежде я обдавал лук кипятком.

Иногда на завтрак случалась запеканка типа «ералаш» – это когда есть много разных продуктов, но ни одного из них не хватит на всю команду. Эти продукты собираются в общую ёмкость, тщательно перемешиваются с куриными яйцами (яйца используются сырые и их обязательно нужно отделить от скорлупы. Скорлупа – в приготовлении не участвует) и жарятся. Наверное, настоящий английский пудинг в средние века готовился по такому же принципу.

А моя попытка приготовить голландский соус (хотелось сделать на завтрак «яйца бенедикт») окончилась неудачей – соус не взбивался. Расслаивался и всё. Пробовал два раза. Слегка расстроился – в сухопутной жизни он получался на раз – два. Выручила Вера, добавила приправ, охладила, взбила и мы съели это за завтраком с яйцами пашот и соусом, соус назвали «Цунами 500» – по одному из рассказов кэпа. Впоследствии я выяснил, что это сливочное масло было (и сейчас есть) не совсем сливочным. И вот это «не совсем» делает его непригодным для голландского соуса, но единственным годным для «Цунами 500».

Позавтракали собрались, отдали швартовы и вышли в Преголю – учиться управлять яхтой. Очень важная процедура при подготовке к отходу – обязательно нужно посетить гальюн, что бы ничто не отвлекало. Сначала мы учились управлять яхтой, идущей под мотором вперёд. Бороздили Преголю вдоль набережной Петра Великого – разворачивались, останавливались, расходились со встречными судами, пропускали или обгоняли попутных, немножко дрейфовали. Движение на этом участке достаточно активное и некоторые капитаны, как мне показалось, немного дрейфили видя наше очень непрямолинейное движение. Но потом я понял – они не дрейфили, а в соответствие с «Правилами Предупреждения Столкновений судов» принимали меры по соблюдению безопасной дистанции между их судном и нашей яхтой. Море опасно само по себе, а если поблизости есть курсанты, степень опасности должна быть умножена на коэффициент равный количеству курсантов. Нас было пятеро. Ближе к полудню мы все по нескольку раз постояли у штурвала и научились поворачивать яхту, останавливаться и трогаться. Одним целым с яхтой не стали, но управлять получалось уже достаточно сносно.

Пришло время обеда. Во время швартовки кормой, яхта, подойдя к причалу вдруг как-то неожиданно вильнула этой самой кормой. Швартовка получилась, но очень неидеальная. Всё так же, как и вчера. Размышляя, что бы это могло быть, кэп предположил, что, если ситуация повторяется раз за разом и если яхта всегда резко меняет курс двигаясь кормой, то это не случайность и причина, вероятно, кроется в неисправности рулевого механизма. А так как основной в программе нашего обучения и наиболее сложной швартовкой была именно швартовка кормой, то виляющая кормой яхта подходила для обучения настолько плохо, что даже не подходила совсем. Могла пострадать яхта, причал, курсанты, репутация кэпа и имидж нашей яхтенной школы. В общем это и так опасное мероприятие учить «салаг», а вот с такими неожиданностями – неоправданно рискованное.

Для диагностики и устранения неисправности был вызван капитан яхты. Почему сразу не продиагностировали сами? А зачем нам диагностировать чужую яхту? Да и какой из нас толк. Мы ведь только первые шаги делаем. Капитан яхты прибыл достаточно быстро, выслушал, покрутил штурвал, заглянул в кормовой трюм и огласил диагноз: «Разболтанный сервомеханизм (управление рулём на яхте было гидравлическим) нужно менять, но его в Калининграде нет и надо заказывать в Польше, но в Польшу никто на этой неделе не поедет и на следующей тоже. Все заняты, все далеко…» в общем, всё для нас очень нерадостно. Покурил, пообщался о чём-то с нашим кэпом и как-то быстро пропал.

Практика грозила закончится едва начавшись. Но наш кэп, не теряя надежды на то, что сервомеханизм заменят, перекроил учебный план, отодвинув уроки швартовки кормой в конец практики.

Т.к. мы находились в центре цивилизации, то решено было завтракать на яхте, а в остальное время питаться на берегу. В отеле Ибис, который находился неподалёку, в рабочие дни были замечательные, вкусные, недорогие обеды типа «all inclusive». Заплатил и ни в чём себе не отказывай. Огромным плюсом был бонус за массовость -пять человек платят, шестой бесплатно. Как раз для нашей команды. Пять «салаг» за свой счёт, кэп бесплатно. В умных книжках, которые описывают правила и традиции, сказано, что капитан-инструктор питается за счёт обучающихся. К слову сказать, Александр на этом не настаивал, не пользовался, но правила Ибиса были как раз для нашей команды.

Отобедали. Вернулись на яхту. Подготовились к отплытию. Света и Денис, после изменения плана поехали за вещами, чтобы поселиться на яхте и, покинув Калининград, продолжить учится тому, чему можно научится на не совсем исправной яхте. Сидим ждём.

Всё-таки интересно устроен человек – то, что работает вызывает вялое любопытство «Как оно работает?», а вот то, что не работает вызывает активный интерес «Почему?». Этот интерес в нас ещё и подогревался тем, что неисправность могла прервать практику и помешать нам стать шкиперами. Поэтому, получив от нашего кэпа разрешение на «посмотреть, как оно не работает», мы стали изучать несложный механизм управления рулём. Сервомеханизм – это такая коробочка, которая передаёт с помощью жидкости движение штурвала на гидроцилиндр с торчащим (или торчащими) из него штоками, а он двигает влево/вправо рычаг, прикреплённый к вертикальной трубе «баллеру». Рычаг должен поворачивать баллер, а баллер поворачивает перо руля. Сначала хотели посмотреть на люфт (свободный ход) сервомеханизма. Потом случайно повернули штурвал и выяснилось, что рычаг, который должен поворачивать баллер, поворачивает его, но не сразу, а градусов через 7-10. Небольшой люфт был и в сервомеханизме, но рычаг имел большую свободу. Доложили кэпу, показали.

Планы по выходу опять изменились – Александр снова вызвал «команду техподдержки». Посмотрели, покрутили, решили, что менять нужно только всё и сразу, поэтому приварят электросваркой намертво, всё равно потом выкидывать.

Пока шло приготовление к ремонту и сам процесс ремонта, наш кэп, следуя правилу «У матроса не должно быть свободного времени» объяснил, как накидывается верёвочная петля на утку (такая металлическая штуковина, похожая на букву «П» с торчащей над ножками верхней перекладиной и не имеющая ничего общего с медицинской уткой). Мы разбрелись по причалу и стали тренироваться. По ветру, против ветра, если ветер сбоку, если отойти подальше, ещё дальше. Ничего в этой тренировке интересного не было. Настроился, кинул, натянул (если попал), собрал, разложил, примерился. кинул и так почти до бесконечности, потому что идеал – это не состояние, это направление. Впоследствии выяснилось, что умение бросать швартовы или заводить их за утку отпорным крюком очень полезное умение. Потом, глядя как швартуются другие, обратил внимание, что одних учили и они чему-то научились, а другие умеют. Т.е. они тоже заводят швартовы. Погордился за нас и за учителя. Но это было потом.

А в тот день, после ремонта рулевого механизма (перевода его в состояние «неразборный»), снова вышли в Преголю и убедились, что после ремонта яхта стала послушней. Послушней настолько, что можно стало вернутся к первоначальным планам обучения. Т.е. никуда не уходить и тренироваться здесь. Денис и Света, обрадовались, собрали вещи, которые затащили на яхту и продолжили ночевать вне яхты.

В этот или следующий день, мы, освоив движение вперёд, стали тренироваться управлять яхтой при движении кормой. Это сложнее. Мы двигались задом наперёд, останавливались, выписывали «восьмёрки», приводя в недоумение капитанов судов, которые двигались нормально – передом вперёд и раздражая рыбаков, которые стояли со своими удочками на противоположном берегу Преголи.

В конце концов, в один из разворотов, яхта прошла как раз над закинутыми снастями и, судя по возмущённому возгласу, кто-то из рыбаков лишился своей снасти. Далее произошла беседа между возмущённым рыбаком и сохраняющим невозмутимость нашим кэпом. Беседа выглядела следующим образом (переведена с общепринятого языка на русский с сохранением основного смысла и эмоций).

Рыбак: «Уважаемые мореплаватели, меня смущает факт вашего частого и слишком опасного прохождения вблизи моих снастей и, беспокоясь о вас, имею честь спросить – не устали ли вы бороздить, спокойную, до вашего появления, реку?»

Кэп: «Глубокоуважаемый абориген, а не утомились ли вы так долго стоять под палящим солнцем в надежде выловить хоть какую ни будь рыбу, рискуя при этом своими не дешёвыми и очень дорогими вашему сердцу снастями?».

Вот так, проявив интерес и уважение к собеседникам, мы продолжили заниматься каждый свои делом. Рыбаки пытались что-то поймать и сохранить свои снасти, мы старательно учились, пытаясь держаться подальше от рыбаков. Последнее получалось не всегда. Но вопросов и пожеланий от них больше не поступало. А ещё мы приветствовали капитанов и пассажиров проходящих судов. Или они нам помашут, а мы в ответ, или мы, а они отвечают. В общем как-то так тепло и дружественно. Неоднократно были сфотографированы туристами и судя по лицам и долетающим обрывкам иностранной речи, наши фотографии разлетелись/разъехались по всему миру. На не российский Дальний Восток точно уехали. Хотя, в настоящее время, любая фотография, размещённая в соцсетях, становится достоянием этого самого мира.