Тени

Последний сон меня порадовал больше. Я увидел маму и папу. Они часто общались, целовались, обнимались. Я чувствовал их любовь, она излучала непомерное счастье. Они друг друга постоянно о чем-то просили, выполняли просьбы, и радовались этому. Общие дела их сближали. Они много путешествовали, перемещались, меняли свои наряды, компании. События все время переворачивались с ног на голову. Все было таким хаотичным, но очень живым!

Я увидел кадры покупки дома, появления пруда. После этого появились тени, и сон оборвался.

– Моя голова! – Простонал я, когда проснулся. – Я досмотрю когда-нибудь этот сон, или погибну на этой лестнице? Я всегда был сконцентрированным. Откуда эта неуклюжесть? Почему тени начинают мне открываться, но как только я отвлекаюсь, они тут же пугают меня до смерти?

Что вообще происходит? Я, как мои родители в моем сне. Пока в моей жизни есть хаос, я живу, но при этом, испытываю не только счастье, но и боль. Как только я успокаиваюсь, я исчезаю, как тень в пустом пространстве. Что за неразбериха? Эти тени, это мои родители, или же отголоски всех людей? Кто мне ответит, если я заканчиваю это странное общение лежа на полу?

Я еле поднялся, и побрел в ванную комнату. Набрал горячей воды, и окунулся с головой. Сколько я пролежал в неподвижном состоянии, я не знаю. Но я изрядно успел свариться. Мои вены пульсировали, кровь бурлила, надеясь взорваться фонтаном. Душа пыталась выскочить.

Я выпрыгнул из дома и нырнул в бочку с ледяной водой.

– Всем стоять! – Заорал я, обращаясь к организму – Никому не двигаться! Я в норме, просто даю вам встряску. Хорош хандрить. У меня есть цель! И я осуществлю ее!

Первый раз за долгое время, ко мне пришла человеческая мысль, подкрепленная стыдом:

– Хорошо, что дом в такой глухомани находится! Что бы подумали соседи, наблюдая за моим самолечением души?

Я рассмеялся. Смех был признаком того, что я пришел в норму. Мне полегчало. Голова прошла. Организм стал функционировать, как надо.

Заварив травяной чай без сахара, я вышел во двор к грядкам.

– Дубль два! – Вырвалась из меня ирония.

Погода стояла шикарная. Небо было прозрачно голубым. Солнце светило так, будто бы всех кочегаров вызвали из отпуска. Зелень налилась соком и ярким цветом.

– Ох и загар сегодня получится! – Порадовался я. – Буду ходить бронзовым. Отправлюсь в потустороннее путешествие загорелым. Как все нормальные люди, которые посещают солярий перед отпуском.

Я закатился смехом.

– Ну что мои хорошие, есть все-таки в вас мамина сила? – Спросил я у саженцев на грядке. – Я знал. Я верил, что вы меня не подведете!

Рассада жадно поглощала солнце. Появились первые ростки, окутанные ласково-зеленым покровом. Ее прожилки пульсировали, как и мои вены. Излучая жизнь и напор.

Я взял лейку и полил грядки. Прибрался во дворе. Починил входную дверь дома, калитку двора. Отремонтировал беседку. И присел любоваться природой.

Весь день я трудился с удовольствием, а не потому, что так нужно. Я отвлекся от своего угнетающего уныния. От предстоящего похода в неизведанное. Я знал, что мой дом там, где я. Поэтому меня не волновало, вернусь ли я, или нет. Я наслаждался сегодняшним днем! И мне это очень нравилось.

Тени не беспокоили меня, словно знали, что сейчас не до них. Их теневой разум существовал лишь тогда, когда я на него обращал свое внимание. Весь мир так вращался. Он был таковым, каким я его себе представлял. И никак иначе!

Я вспоминал маму и папу, их жизнь в этом доме. Наше общее счастье. Все здесь напоминало о них. Статная вишня, скромная груша, пышная яблоня, колючая малина, густой крыжовник, и даже заросшая клубника, пробивающаяся сквозь сорняк.

Чудо, но и любимые мамины цветы, они росли повсюду. Такие же красочные и сочные. Яркие, разные, восхитительные!

– Как я раньше этого не замечал? – Подумал я. – Откуда все здесь взялось? Совершенно недавно, я видел здесь только серость. Невероятная реальность! Она вторит разуму и его настроению.

Ветерок стал прохладным, я понял, что вечереет. Молча поднявшись, я побрел в дом. Открыл везде окна, поставил свечки около зеркал, проверил отражения. Сколотил тумбу под лестничный проем в прихожей, чтобы больше не падать. Заварил чай, и стал ждать ночи.

На небе был алый закат. Багровые тучи отражались в зеркалах, усыпав весь дом красными розами. Я мирно сидел, попивал чай с листьями малины и шиповником. Мой взор нежно ласкал разум, который в последнее время слетел с катушек. Все восстановилось. Я пришел в свой мирный баланс. Дом благоухал садом, а сад приносил ароматы цветов и молодой зелени. Гармония царила во мне.

Я бы мог отпустить маму и папу, как советуют все те, кто боится чувств. Но у меня была иная цель. Системный и привычный мир мне надоел. Я не понимал больше этих глупых функций, когда выживание – это размер ямы, которую ты вырыл на работе. Меня так научили, и я не жаловался. Но с меня было довольно. А здесь, в этом пустом и ветхом доме, я получил второй шанс. Вновь обрести сумасшедшую голову подростка. Которая утаскивала меня за тенями. Как бы я не бился головой, не убивался страхом, я получил новый опыт. То волшебство, что делало меня вновь живым. Именно об этом я мечтал всю жизнь. Я всегда хотел приключений.

– Мне выпал случай оторваться от жратвы, телика и сплетней, и я его не упущу! – Думал я, мирно засыпая.

Что-то среднее, между сном и явью посетило меня.

Я находился в своем дворе, доме. Каждая деталь была такой же, только с одним отличием, вся материя была выполнена из легкой прозрачной ткани. Что-то схожее с тенью, только цветной. Что удивительно, я был сотворен из того же материала. Все мое тело весило не больше пяти граммов, если не меньше, хотя смотрелось очень прочно и объемно. Я сливался с общим пространством дома и сада, и в тоже время, имел свою собственную жизнь, свои очертания, силуэты, движения. Земля была более плотной, чем я, или предметы на ней. Плотнее дома и сада. Она походила на огромный склад легких разноцветных тканей, которые сваливали сюда множество веков. Иногда, ткани забирали, в основном, верхние слои. И тогда предметов становилось больше. Появлялись новые люди из кисеи, дома, и даже высоченные горы. Мне нравился вуалевый мир. – Мир разноцветной дымки. Все здесь было очень простым и легким. Ткани появлялись, уплотнялись, потом утончались и исчезали. Самое, что интересное, сколько бы не было слоев нежной ткани, каждый слой было видно. Это говорило о чуткости этого мира, и не жадности. Мир был, как наш, но он не замерзал, и ему не было жарко. Он об этом не хотел думать. Ему просто нравилось наряжаться в легкие ткани.