Там тоже всё по аналогии.
У героини зажила живая рана,
К походам попривыкли ноги.
Шамана встретила в Перу,
Прониклась шармом джунглей.
Ей гуру подошёл к нутру,
В прах чувства, – бывших углей.
Огарков тех, которые от смерти,
Её больную душу прожигали.
Она, как камень, даже впредь,
Подобного все ищущие ждали.
Что примечательно… не колдуну,
Он даму излечил без снадобья.
Не опускал наркотиком ко дну,
Он ум светлел, словами радуя.
Простые разговоры, чистый быт,
Лес, воздух, горы до небес.
Какой привычной жизни стыд,
В которой вера и аптека, будто вес.
Шаман ей говорил на ухо,
Тихонько, не тревожа остальных.
Обычно просто, очень сухо,
Не обсуждая всех больных.
Не говоря, как в мире тяжело,
Не прославляя жизнь и смерть.
Он, словно говорил: «Алло»,
Уму, которому всё нужно греть. —
Всё понимать, осознавать и видеть,
По кругу просветления искать.
Да скромно так, чтоб не обидеть,
Как будто в краже кур таскать.
Шаман все истины в простом давал,
Что твёрдость разума – успех.
Самокопание… такой обвал,
Из множества подножек и помех.
Наш Александр создавал истории,
Про героиню и шамана,
И думал: «Почему же в горе я?» —
Роман не просто, был, как рана.
Писатели истории дают,
Скрывая то, что их по праву.
Секреты там и здесь суют,
Как будто кто-то скажет: «Браво!»
А нужно излагать всё проще,
Как думаешь, и про себя.
Ум легче, если тощий,
Он жизнь покажет, но любя.
Таких писак простите люди,
Они заумны, только начиная.
Хотя, решать лишь вам, вы судьи,