Уральский назгул

«Да, ладно, не скромничай, – возразил Попов, – ты даже время замедляешь».

«Течение времени не может изменить даже великий Мелькор16. Я лишь ускоряю твою реакцию, вот тебе и кажется, что время идет медленно. Ну ты хоть базовые удары изучи. Самому не интересно?»

«Я же не отказываюсь. С чего начнем?»

Кольцо задумалось:

«В Мордоре люди предпочитают прямые мечи, а орки любят ятаганы. Но до Мордора нам далековато, а у вас с мечами ходить не принято».

«Глубокая мысль», – не удержался от иронии Попов.

«Глубокая, – не обиделось кольцо, – из холодного оружия остается нож».

«А эти, – оживился Серега, вспомнив вчерашний фильм в видеосалоне, – как их? Нунчаку!»

«Чего? – не понял сначала «боевой артефакт», – А, две палки, соединенные цепочкой? Ты умеешь ими крутить?»

Попов смутился:

«Нет, конечно. Но я и ножом как-то не очень. Так, хлеб порезать».

«Зато ножом ты себе по затылку с ходу не засветишь, а этими палками – запросто. Если хочешь, то как-нибудь потом можно поучиться работе кистенем. Когда подкачаешься. В Мордоре они тяжелые».

«Где я тут подкачаюсь? Тюками с нижним бельем?»

«Да хоть отжиматься от пола начни! – рассердилось кольцо, – Но, что я говорю прирожденному лентяю? Вам же, людям, чудо подавай. Щелк пальцами – и мускулатура как у урука».

«Как у Гудрона? – восхитился Серега, – Я бы не отказался!»

«Я же говорю. Про отжимания он пропустил, а про чудо – услышал! – закряхтело кольцо, – Ладно, можно попробовать. Буду тебе мышцы нагружать. Импульсно. Когда на диване валяешься без дела. Так что не пугайся. Вот так. Почувствовал?»

Попова словно током ударило. Мышцы разом напряглись, так что перехватило дыхание, а глаза полезли на лоб. Через секунду напряжение спало, и Серега успел пискнуть:

«Стой! Не надо больше!»

Кольцо извинилось:

«Прости, перестаралось немного. Будем группами качать. Пресс, грудь, спина, бицепсы, трицепсы. Пошли, может на рынке тебе ножичек прикупим?»

Попов закрыл пустую фуру на замок и отправился смотреть торговые ряды. Нашлась пара прилавков с ножами, но «боевой артефакт» только возмущенно фыркал, когда Серега брал в руки очередной «крутой» ножик.

– Что, браток, не нравятся? – спросил с усмешкой чернявый продавец, – Согласен, дерьмо товар, для фраеров, на понт взять.

Попов буркнул что-то неопределенное, но продавец понял его по-своему:

– Бабки-то есть, браток? Если есть, я тебе кое-что другое покажу.

– Смотря сколько попросишь, – пожал плечами Серега.

– Не дороже денег, – загадочно усмехнулся чернявый, оглянулся по сторонам и вытащил из-под прилавка нож, завернутый в невзрачную серую тряпку, – смотри.

Попов развернул тряпку и кольцо тут же охнуло:

«Бери, даже не думай! Поторгуйся только!».

Серега, по простоте своей, ничего такого особенного в ноже не увидел. Не очень широкое и не очень длинное лезвие с односторонней заточкой змеилось едва заметным серым узором. Рукоятка была набрана из бересты, любовно отшлифована и мягко, но надежно легла в ладонь. Попов провел пальцем вдоль лезвия и вздрогнул – кожа вдруг разошлась в стороны, выпустив капельки крови.

– Осторожно! – не успел предупредить Серегу продавец, – Он проволоку режет, не то что пальцы. Нравится? Вижу, что нравится. Бери, не думай, таких больше нет.

Попов облизнул кровь с пальца:

– Где такие делают?

Чернявый хитро прищурился:

– Секрет, браток. Есть один старый башкир. Из древнего рода кузнецов. Он и сделал. Говорит, что нож заговоренный. Про заговор врет, уж больно морда у него хитрая, но нож отличный, сам видишь.

– Вижу, – согласился Попов, – сколько стоит?

Торговался чернявый отчаянно, но против кольца, тоже загоревшегося покупкой, ему было не устоять, а потому нож Сереге достался по цене вполне достойной, да еще и вкупе с ножнами из тисненой кожи.

Вернувшись в контейнер, Попов уже внимательно осмотрел нож. В руке он сидел, как влитой, и все больше нравился Сереге. Кольцо тоже было в восторге:

«Среди металлолома такую красоту откопали! Непростой у тебя ножичек, хозяин. Хорошо, что сразу ему дал своей крови попробовать. Магия в нем. Только не наша, мордорская, а ваша, здешняя».

Попов не согласился:

«Какая магия? В конце двадцатого века? Смеешься, что ли?»

«И не думало, – отрезало кольцо, – точно такой же боевой артефакт, как и я. Только, как бы это правильно сказать? Непробужденный. Кровушки бы ему человеческой попить вдоволь, вот было бы дело!»

«Да у тебя все к «кровушке» сводится, – поморщился Серега, – без этого никак?»

Кольцо усмехнулось:

«А что тебя удивляет? Я – боевой артефакт, и нож – боевой артефакт. Колбаску он тоже порежет, но его стихия – бой, а бой без крови не бывает. Объяснило?»

«Почти, – вздохнул Попов, – учиться будем?»

«Конечно, – оживилось кольцо, – сейчас. Только смотри, учу так, как учат в Мордоре. У вас тут свои заморочки могут быть, не обессудь».

«Ладно, – согласился Попов, – пусть будет как в Мордоре. Давай с азов – как его правильно держать? От себя или к себе?»

Кольцо задумалось:

«Понимаешь, какая штука… правильного хвата нет. Есть самый удобный для конкретного бойца и сложившейся ситуации. Но в Мордоре начинают учить с прямого хвата. Да, вот так – клинком вперед. Большой палец с обуха убери, эстет! Это тебе не шпага, держи нож всеми пальцами, плотно, чтобы не выпал! Теперь – ноги. На ширине плеч, так, чтобы самому было удобно, устойчиво. В коленях чуть согни, подпружинь. Ногу слишком далеко вперед не выдвигай. Вот так примерно. Чтобы мог шагнуть в любой момент как правой, так и левой ногой. И не выставляй нож перед собой! Ты же не пугать собираешься, а убивать. Левое плечо – вперед, руку с оружием – назад».

Добившись в течение получаса от Попова «классической стойки мордорского урука», кольцо удовлетворенно крякнуло:

«Увалень, ты, хозяин. Без обид, объективная реальность. Но обучаемый. Задатки есть, будем развивать».

Серега не обиделся:

«К твоему сведению, в психиатрической лечебнице занятия боевыми единоборствами не очень поощрялись. Так что – какой есть. Был бы я таким же, как Брюс Ли, зачем мне тогда ты? Я бы так всех метелил».

«Только закончил он плохо, – хмыкнуло кольцо, – а со мной есть шанс жить долго и счастливо».

«Ты откуда знаешь, как он умер?» – удивился Попов.

«Потом объясню, не отвлекайся. Стойку запомнил? Теперь попробуй из стойки шагнуть вперед-назад, развернуться вправо-влево. Подвигайся».

Попыхтев еще полтора часа, Серега наконец-то добился одобрения «наставника»:

«Ну, как-то так. На «троечку» потянет. С учетом отсутствия базовой физической подготовки и нормальной координации движений прогресс виден. Отдышись, и попробуем дальше».

Пока отдыхали, Попов поинтересовался дальнейшей тренировкой:

«Удары будем отрабатывать?»

«Будем, – уверенно ответило кольцо, – только тут есть один нюансик… Мишени у нас нет».

«Давай, чучело какое-нибудь соорудим», – предложил Серега.

«С чучел начинают орки-подростки, – задумчиво ответило кольцо, – потом переходят на свиные туши, а экзамен сдают на осужденных к смерти. Времени у них много, боевая подготовка идет по плану, несколько лет. А у нас с тобой – очень ускоренные курсы. Свинью покупать бессмысленно. Можно попробовать макет человека… Да, это самое лучшее».

«Макет? А где возьмем?»

«Я создам. Если поможешь».

«Не вопрос. Что делать надо?»

Кольцо замялось:

«Кровь нужна. Твоя».

«Опять? – возмутился Попов, – Других способов не знаешь?»

«Ну, пойми, – пустился в уговоры «боевой артефакт», – другие энергетические источники для меня недоступны, так я создано. Эльфийские кольца могут использовать энергию воздуха, огня, текущей воды, морского прибоя и даже любовного соития. А я – только кровь. Или эмоции, когда человек мучается от сильной боли. Без этого я бесполезно. Опять же, твой нож будить нужно, а без крови не получится. Давай, убьем двух зайцев?»

Серега удрученно покачал головой:

«И сколько тебе нужно? Сто миллилитров? Пятьсот? Литр?»

«Да что ты, хозяин! – зачастило кольцо, – Какой литр? Чисто символически. Секунд пятнадцать-двадцать венозного кровотечения. Я покажу, где уколоть».

«Обезболивание не предусмотрено?»

Кольцо замялось:

«Тогда смысла не будет, пойми. Но кровотечение остановлю, гарантия. Закатай рукав?»

Попов медленно стянул рукав к локтю, и на коже предплечья вдруг обозначилось ярко-красное пятнышко.

«Вот сюда, хозяин, – голос кольца задрожал от вожделения, – острием ножа, совсем неглубоко…».

Серега сжал зубы и нажал на рукоять. Острие послушно и почти неощутимо рассекло кожу, погружаясь в руку. Темная кровь моментально вырвалась из-под лезвия, окрасила широким шлейфом предплечье и закапала на темные доски пола. Попов убрал нож и только сейчас почувствовал саднящую боль. Засуетилось кольцо:

«Давай, давай! Прикладывай! Ну же!»

Серега приложил железный ободок к окровавленной руке и не смог сдержать стон – рана под кольцом полыхнула огнем. Боль ударила в плечо, иглой вонзилась в виски и взорвалась цветными пятнами перед глазами. Кровь закипела, втягиваясь в железо, тошнотворный дымок поплыл по контейнеру. Кольцо заурчало, как голодный хищник, дорвавшийся наконец-то до вожделенной плоти. Попову показалось, что из руки наживую вытаскивают кость, обрывая нервы и сухожилия.

«Еще чуть-чуть», – простонало кольцо, но Серега уже не слышал, проваливаясь в блаженную тьму без боли и ощущений.

Возвращение в реальность шло медленно, как подъем из глубины омута к солнцу. Боли уже не было, но расслабленное тело еще не слушалось, и плыли перед глазами разноцветные круги и звезды. Попов лежал на пыльном полу, раскинув руки и ноги, бездумно пялясь на ржавый потолок. Кольцо молчало, мыслей в голове не было, лишь звенящая на одной ноте пустота. Наконец, Серега почувствовал, как сами собой вздрогнули пальцы. Отозвались мышцы рук и ног, стих надоевший зуммер в черепе. Попов глубоко вздохнул и смог сесть. Кольцо и нож лежали поодаль. Серега осмотрел руку, покрытую засохшей кровью. Ранки видно не было, не отозвалась она и на грубое ощупывание. Кольцо не обмануло, заживление было полным.

Попов поднял железный ободок, теперь отливавший серебром, и надел на палец. «Боевой артефакт» продолжал молчать. Серега пожал плечами, и подобрал нож. Крови на лезвии не было, словно она тоже впиталась в металл, как и на кольце. Когда пальцы сомкнулись на рукоятке, Попову вдруг показалось, что рядом находится кто-то еще. Он даже оглянулся по сторонам, хотя точно знал, что контейнер пуст. Вложил оружие в ножны, отпустил рукоять, и странное ощущение исчезло. Серега хмыкнул, и снова положил пальцы на нож. Постороннее присутствие вернулось. Убрал руку – и вновь остался в одиночестве. Сонным голосом отозвалось кольцо:

«Еще десять раз так сделай. Может быть, тогда дойдет».

«До меня и так дошло, – нелюбезно отозвался Попов, – почему он только молчит? Не разбудили до конца?»

«Молодец, – буркнуло кольцо, – правильно. Процесс длительный. Чужая кровь нужна».

«Да неужто? Тебе теперь тоже к чужой придется привыкать. Второй раз я на этот эксперимент не соглашусь. Чуть не сдох».

Кольцо виновато помолчало и попыталось оправдаться:

«Извини, хозяин. Когда в кровь окунулось – просто крышу снесло. Столько энергии! Ты себе представить не можешь! Ну, и увлеклось, конечно… Перебрало… и тебе плохо стало, и я отключилось. Были бы здесь враги – нас голыми руками можно было брать».

Серега не ответил, и кольцо зачастило дальше:

«За здоровье не переживай. Ранку законопатило так, что ни один врач не найдет. Силы к вечеру восстановятся, гарантирую. А самое главное – не зря все. Я свои возможности нарастило, нож твой расшевелили. Все хорошо».

«Утешило, – проворчал Попов, поднимаясь, наконец, на ноги, – как я вообще дал себя развести? Макет нам нужен, чучело не устроит! И где твой макет?»

«Будет! Все будет, хозяин! Такой тренажер тебе смастрячу – закачаешься! Я уже все продумало! Просто, прям сейчас делать – смысла нет. Отдохни чуток, пообедай. А вечерочком вторую тренировку проведем, а?»

«Боевой артефакт» не обманул, к вечеру Серега чувствовал себя как нельзя лучше. Принял сумки и тюки с нераспроданным товаром и заперся в контейнере. Места оставалось достаточно, но света от маленькой запыленной лампочки под потолком было немного. Кольцо не расстроилось:

«Так даже лучше. Условия, приближенные к боевым. Давай, повтори стойку и передвижения, а я сейчас поколдую немного…».

Не успел Попов размяться, как в углу контейнера сгустился сумрак и в круг света неожиданно шагнул главный Серегин обидчик школьной поры – Алексей Бочарников. Правда, Алексеем его звала только бабушка, Бочарниковым – только учителя и милиционеры, а вся школа знала Леху Сутулого. Сутулый был на два года старше, но подзадержался сначала в шестом классе, а потом и в седьмом. Так Леха оказался в Серегиной параллели, и на год превратил школу в сущий кошмар для Попова. Отчасти спасало только редкое посещение Сутулым образовательного учреждения.

Опустив длинные руки почти до колен, Леха цыкнул слюной на пол и нехорошо усмехнулся:

– Кого я вижу? Попа, это ты что ли? Ряху отъел, бояться перестал? Ну-ка, иди сюда! Деньги есть?

Умом Серега понимал, что Сутулого здесь быть не может. Контейнер закрыт, а сам Леха сразу после восьмого класса надолго сел за разбой с отягчающими. Но «макет» Сутулого, извлеченный из памяти Попова кольцом, был настолько реален, что Серега тут же ощутил, как ослабли колени.

– Ща в ухо получишь, – пообещал Леха, сжимая костлявые кулаки. Попов беспомощно оглянулся, ища пути к отступлению, и совсем забыв про нож в руке. Зато Сутулый его увидел:

– Э, баклан, а перо тебе зачем? Пальчик порежешь, плакать будешь. Отдай! – он протянул руку, схватив Серегу за рукав, и вдруг застыл, бездумно пялясь в угол контейнера. Попов выдохнул, и попробовал освободить руку.

«М-да, – задумчиво протянуло кольцо, – трудный у нас с тобой случай, хозяин».

«Чего?» – Серега наконец-то выдрал рукав из цепких пальцев Сутулого.

«Того, – вздохнуло кольцо, – нормально ты действуешь, пока я на мозг давлю. А сам – как кролик перед удавом. Ты бы ему сейчас нож отдал».

«Да я что-то растерялся, – развел руками Попов, – да и как, резать его что ли? Он без ножа. Меня не бил…».

«Сейчас не бил, – уточнило кольцо, – зато ты до этого огребал. Да и сейчас бы получил. Резать или нет? Конечно, резать! На куски его раскромсать! На тряпочки! Только за то, что осмелился так с тобой разговаривать».

Серега понуро молчал и «боевой артефакт» оборвал выволочку:

«Ладно, не переживай. Все впереди, научишься. Давай, в стойку!»

Попов вздохнул и поднял нож. Кольцо продолжало:

«Мордорская система ножевого боя предусматривает колющие и режущие удары. Колющие удары ножом наносятся вперед, сверху, снизу, наотмашь слева направо, сбоку и на себя. Режущие удары могут наноситься по вертикали, горизонтали и по диагоналям».

«Стоп! – поднял руку Серега, – Повтори, а лучше – покажи. Я ничего не запомнил».

«И не надо, – отмахнулось кольцо, – потом постепенно выучишь. Нам бы сейчас освоить самое простое движение, но на уровне рефлекса. Чтобы даже не задумывался».

«Ну, давай, – согласился Попов, – какое?»

«Сейчас, – пробормотало кольцо, – дай, прикину. В общем, так. Разучиваем простейшую связочку с уколом в левое подреберье. Против мастера рукопашного боя не поможет, ну да они не так часто встречаются. Смотри».

Леха ожил, разворачиваясь к Сереге левым боком. В правой руке возник нож, и Сутулый, нехорошо ощерившись, вдруг ударил левой рукой, целясь Попову в голову. Серега отшатнулся, Лехин кулак цели не достиг, но Сутулый уже шагнул правой ногой вперед и нож ударил Попова в живот сбоку. Сразу перехватило дыхание, а Леха отскочил на два шага и снова застыл, глядя в пространство. Серега инстинктивно схватился за место удара, но крови не было. Кольцо усмехнулось:

«Нашивки за ранение не предусмотрено, хозяин. Это чтобы лучше чувствовал, куда бить».

Попов наконец-то выдохнул:

«Шутки у тебя… Уф… Дурацкие».

«Зато объяснять долго не надо. Замысел понял? Левой пугаем, правой бьем. На три счета: левая рука, правая нога, нож в человеке. Проще некуда».

«А если он левой рукой мою руку отобьет?»

«Сам-то почему не отбил?» – ехидно поинтересовалось кольцо.

«Не успел. Но я-то не мастер».

«Если на мастера нарвемся, я тебя проинформирую. С обычными людьми прокатывает. Только двигаться надо быстро и слаженно. Давай, пробуй».

Следующие два часа Попов скакал по контейнеру, атакуя Сутулого. Леха дежурно реагировал на удар в голову и пропускал укол ножом. Лезвие с треском разрывало одежду, и плотно входило в тело. Сутулый делал жалобные глаза и сгибался в приступе боли. Серега взмок, но удар получался все лучше. Даже кольцо, в конце концов выдало скупую похвалу:

«Не орк, конечно, но для начала… Два часа утром и два – вечером, где-то через месяц первый результат появится. Нам еще удары руками-ногами ставить, не везде же ножом получится. Ну-ка, заряди Сутулому справа в челюсть!»

Попов попытался, вызвав новый вздох кольца:

«Так я и думало, без меня – ничего. Ладно, мальчика для битья сделали, будем тренироваться. Леха – спать!»

Сутулый послушно побрел в угол и свернулся калачиком прямо на полу. Серега почесал затылок:

«Он теперь здесь жить будет?»

«Нет, – отмахнулось кольцо, – с собой заберем. В хозяйстве пригодится: поесть приготовит, в магазин сгоняет, полы помоет. Он у меня домовитый. А когда надо – спарринг-партнер».

Попов засмеялся:

«Шутишь? Леха Сутулый – домработница? Да его каждая собака в районе знала».

Кольцо озадачилось:

«Правда? Ну, давай, изменим его. Тебя какая морда лица устроит? Могу даже женщину смастерить. Точную копию сам знаешь кого. А когда надоест, могу переделывать! Брюнетки, блондинки, рыжие. Высокие и маленькие, толстушки и стройняшки…».

«Пошляк, – не принял шутки Серега, – я женщину ударить не смогу. Оставь Леху и давай что-нибудь среднерусское, без особых примет».

«Ладно, к утру будет», – согласилось кольцо.