Уральский назгул

Оставшиеся с Серегой атаковали с двух сторон одновременно. Кольцо было занято андроидом, но все же успело «замедлить время» – противники начали двигаться так, словно вместо воздуха был густой кисель. Попов сумел уклониться от удара справа, и почти ушел от удара слева. Край кастета прочертил глубокую царапину чуть ниже самого первого, полученного Серегой еще в Мордоре, шрама на скуле. Попов машинально дернул головой вправо, и тут же налетел на удар, от которого моментально оглох. Из уха побежала быстрая теплая струйка, и Серега сам не понял, как в руке оказался нож. Не глядя, круговым движением, отмахнулся вправо, и сразу понял, что попал, и попал жестоко – по лицу. Противник заорал, выронил свинчатку, зажал глаза руками, и отскочил в сторону.

Успех дался дорого – кастет второго из нападавших едва не раскроил Попову висок. В последний момент он повернул голову, спас череп, но поплатился рассеченной бровью, кровь из которой тут же залила левый глаз. Наугад отмахнулся ножом, заставив противника отпрыгнуть, и наконец-то сумел перейти в боевую стойку «мордорского урука» на изучение которой потратил столько времени.

Левый глаз теперь не видел совсем, зато для правого артефакт догадался «включить» ночное зрение. Ощущение было таким, словно на лоб Сереге поставили инфракрасный прожектор. Улицу залило мертвенно-зеленым светом, и Попов как-то отстраненно отметил, что Леху «месят» только трое. Два человека уже корчились на земле недалеко от Виталика, но андроид пока так и не смог встать на ноги.

Серега перевел взгляд и «прожектор» выхватил злое и сосредоточенное лицо противника.

«Примерно ровесник. Даже чем-то похож, – пронеслось в голове Попова, – скачет, как на пружинках. Руки у самого лица, полусогнутые, голова туда-сюда ходит, обманывает. По-любому, боксер».

В следующее мгновение «боксер» сделал выпад левой рукой, и тут же нанес прямой удар правой. Кастет должен был раздробить Сереге челюсть, но и кольцо, и уже немного тренированное тело кольценосца, оказались чуть-чуть быстрее. Удар провалился в пустоту, а Попов успел достать лезвием ножа и вытянутую руку, и выставленную вперед ногу «боксера».

Порезы оказались глубокими. Рука противника сразу повисла плетью, заструилась кровь, ярко-зеленая в «ночном видении» артефакта. Парень оглянулся на андроида, уже поднявшегося на ноги, и добивающего последнего противника, и решил, что при таком раскладе сил надо отступать, и отступать быстро. Повернулся, и прихрамывая, побежал вдоль улицы.

«Добей, – распорядилось кольцо, – помощь приведет. Брось нож!»

«Не умею», – растерялся Серега.

«Кидай, как можешь! – заорал «боевой артефакт», – Он уже далеко!»

Попов схватил нож за лезвие, и как можно сильнее запустил им в спину убегающего. К немалому изумлению метателя, «боксер» споткнулся на ровном месте и рухнул навзничь. В это же мгновение андроид нанес решающий удар, и последний противник врезался в забор, сломав головой дюймовую доску.

«Аллес капут!» – артефакт почему-то перешел немецкий.

«Натюрлихь, экселенц, – Серега только сейчас заметил, что дышит, как после трехкилометрового кросса, – Ихь бин кранк. Ферштеен? Хельфен?»

Кольцо хрюкнуло:

«Ты чего, хозяин? От стресса родной язык забыл?»

«А ты чего? Аллес капут, блин…».

«Да я чего-то… пошутило. Ранен? Систему знаешь – меня в рану!»

«Легче каленым железом прижечь», – закряхтел Попов.

«Не легче, – заверило кольцо, – ты просто не пробовал. Давай, прикладывай, времени мало. И к уху тоже! Скоро здесь весь поселок будет!»

Лечение, как всегда, было жестоким, но быстрым и эффективным. Серега еще шипел, плевался и полузадушенно матерился, а края раны уже сошлись и схватились свежим рубцом.

«Ох и рожа у меня скоро будет, – посетовал Попов, пытаясь протереть от засохшей крови глаз, – как у канадского вратаря, принципиально играющего без маски. Ты шрамы разглаживать не умеешь?»

«Не пробовало. А на кой тебе, хозяин? Очень мужественно смотришься. И хорош макияжем заниматься! Собираем трофеи, и уматываем!»

Серега оглянулся по сторонам:

«Ты думаешь, они все деньги из сберкассы сняли, собираясь кулаками помахать?»

«Ничего я не думаю, – огрызнулось кольцо, – но обирать побежденных – древний мордорский обычай. Не мы его придумали, не нам и отменять! А то удачи не будет. Давай быстренько!»

Ближе всех сидел, прислонившись спиной к забору и уронив голову в ладони, тот противник Попова, которому досталось ножом по лицу.

«Мертвый, что ли?» – замешкался Серега.

«Охреневший, но живой, – успокоило кольцо, – а этот факт что-то меняет?»

Попов толкнул парня в плечо. Тот вскинул голову, и Серега поморщился, увидев дело рук своих: лезвие срезало кожу на лбу, и теперь она свисала окровавленным лоскутом, закрывая жертве глаза. Попову даже показалось, что он видит белую кость черепа, хотя все вокруг оставалось серо-зеленым. Парень в панике вытянул окровавленные руки, пытаясь нащупать противника:

– Не убивайте, пожалуйста! Не убивайте! Я и так без глаз остался! Мама старенькая, а теперь я работать не смогу! Пожалейте! – парень тонко заскулил и повалился к ногам Попова.

– Деньги есть? Давай! – с одной стороны, Серега был противен сам себе, но с другой – артефакт прав. Мы победители, и все имущество побежденных – вполне законный трофей.

Трясущимися руками парень вывернул карманы:

– Да вот тут. Немного. Полторы сотни с мелочью… вот, вот, пожалуйста!

Попов сунул смятые купюры в брюки, поднял парня на ноги и подтолкнул вдоль улицы:

– Шуруй в травмпункт. Если он у вас тут есть. Лоб зашьют и зрение вернется. Целые у тебя глаза.

Раненный заторопился прочь, спотыкаясь, хватаясь рукой за забор и что-то бормоча под нос. Серега отвернулся и шагнул к груде тел, посреди которой безмятежно стоял андроид.

«Трупов нет, но очухаются они не скоро, – прокомментировал артефакт, – Леха! Не мешай осмотру, иди вон к заборчику, восстанавливайся!»

Андроид послушно отошел в сторону, а Серега начал быстро осматривать карманы побежденных, попутно отмечая точность и аккуратность ударов: ни одного сломанного носа, челюсти или выбитого глаза. И все, без исключения, в «глубоком анабиозе». Все равно, что тряпичные куклы – хоть в штабеля складывай.

Ценностей, как и было понятно с самого начала, набралось немного: несколько сотен мелкими бумажками и два серебряных перстня. С особой надеждой Попов прошелся по карманам Виталика, но нашел только ключи от машины.

«Бери, хозяин. С комфортом поедем!»

«Ага, с комфортом. Я водить не умею. Не, теоретически умею: сцепление, газ, тормоз. Все как в танке. Но реально – не пробовал. Андроид умеет?»

«Откуда? – удивилось кольцо, – Вот, если бы ты умел, можно было попытаться «перекачать» навыки в Леху. А жаль!»

Серега выбросил связку в канаву. Виталик валялся с самого края, там, где началась схватка. Дальше, шагах в десяти, грудой темного тряпья лежал пытавшийся убежать «боксер». Попов с первого взгляда догадался – труп. Вот такой же горкой одежды выглядела несчастная маленькая Арета27 на берегу безымянного озерца под Северной стеной Мордора. «Боевой артефакт» догадку подтвердил:

«Отличный бросок, хозяин. Точно в сердце. А тоже – не могу, не умею… Все бы так не умели».

«Да я тебе клянусь, – развел руками Серега, ошеломленно разглядывая торчащую из спины трупа рукоять ножа, – первый раз в жизни кидал. Я же не десантник, и не разведчик. Танкист. Бронелобая мазута».

«Ладно, не скромничай, – хмыкнул «боевой артефакт», – поздравляю с первой кровью. Нож вытаскивай – и уходим!»

Попов почувствовал, как начинают дрожать руки и ноги:

«С чем поздравляешь? Я же не хотел убивать… обычный человек… а я его…».

«Давай, давай, – раздраженно отозвалось кольцо, – устроим здесь истерику. Руки позаламываем… Вспомним, что это чей-то внук, сын и брат. Он тебе чуть черепушку не расколотил или ты забыл? Не хотел убивать? А зачем тогда нож кидал?»

«Само же орало – кидай!»

«Все правильно, – было ощущение, что кольцо пожало плечами, – еще неизвестно, кого бы он с собой притащил. Ну, хорош рефлексировать, хозяин! Вытащи нож и меня опусти в рану. Хоть на чуть-чуть!»

Лезвие из тела вышло на удивление легко. Сереге даже почудилось довольное урчание, исходившее от заляпанного подсыхающей кровью ножа. В ране кольцо купалось пару минут:

«Все, все, доставай! Машина с людьми сюда едет, чувствую!»

«Милиция?»

«А я знаю? Может второй эшелон этой милой шайки подтягивается. Давай к тете Зое во двор!»

Знакомую калитку Леха открыл без всякого видимого усилия – просто толкнул, сорвав запор и петли. Прохор даже не выглянул из будки, лишь поскуливал жалобно из ее глубины. В доме слышалась возня и скрип – тетя Зоя явно баррикадировала дверь.

«Смотри-ка, – удивилось кольцо, – не жалко ей своего антиквариата. Леха!»

Андроид надавил на дверь. Пару секунд ничего не происходило, а затем подошвы Алексея заскользили назад. Андроид переступил, и теперь ударил в дверь плечом. Хрустнуло дерево, освобождая шурупы петель, и дверное полотно подалось внутрь. Леха уперся двумя руками и отодвинул преграду настолько, чтобы протиснуться внутрь дома.

«Давай первым!» – распорядилось кольцо, и андроид послушно просочился в щель между дверью и расколотым косяком, уронив попутно что-то большое и тяжелое. Грохот падения совпал с коротким женским криком, заставив «боевой артефакт» плотоядно усмехнуться:

«А вот и воздаяние за алчность! В виде собственного буфета. Заходи, хозяин, пока не поздно!»

На улице все ближе тарахтел мотор «уазика», и Серега без вопросов протиснулся в дом. Леха сдвинул баррикаду обратно, снова заблокировав вход, и поднял громоздкий высокий буфет, накрывший хозяйку дома.

Ночное зрение работало все так же исправно, и Попов отчетливо видел вокруг головы женщины расплывающееся по матерчатым половикам темное пятно крови.

«Черт! – выругался Серега, – Еще один труп?»

«Не переживай. Пока еще нет, – хмыкнуло кольцо, – Леха! Забери у нее деньги!»

«Помощь же надо оказать!» – рванулся было к телу Серега, но андроид остановил его. Аккуратно, но очень твердо отодвинул в сторону. Присел на корточки, и начал быстро обшаривать одежду женщины. Попов оглянулся вокруг. Схватил кухонное полотенце, и снова попытался подобраться к разбитой голове тети Зои.

«Да перестань, хозяин! – возмутилось кольцо, – Что за идиотское милосердие? Врагов надо добивать, а не «помощь оказывать»!

«Отстань!»

«Боевой артефакт» страдальчески вздохнул:

«Брось это дурацкое полотенце! Меня к ране приложи! Только быстро! Леха! Пошарь мигом по шкатулкам и ящикам!»

Кровь в ране зашипела. Женщина вздрогнула, застонала, но в сознание не пришла.

«Все, хозяин, бежим! До медицинской помощи она теперь доживет, гарантирую! А нам уходить надо!»

Во дворе бешено залаял Прохор. Андроид аккуратно открыл окно в огород, подхватил чемодан и перешагнул через подоконник. Серега вылез следом и Леха закрыл окно. Спотыкаясь и скользя по свежевскопанной земле, перебежали к соседнему забору. Проша замолчал, зато надрывались все окрестные псы. Леха уже перебросил чемодан через забор, как отворилась калитка в огород, и по грядкам заметались лучи двух фонариков, заставив беглецов присесть за голые еще кусты смородины.

Лучи дрожали, расходились и скрещивались, неуклонно подбираясь к дальнему углу. Кольцо вздохнуло:

«Двоим не уйти. Придется Леху отдать. Ложись, хозяин. Леха, кольцо сними!»

Попов спрятал эльфийское кольцо в карманчик джинсов и забился под смородину. В тот же момент андроид вскочил на ноги прямо в луч фонаря.

– Стой! – в два голоса заорали «фонарики», – Стой! Милиция!

Леха сделал неприличный жест согнутой рукой и помчался через грядки к забору, уводя преследователей от Попова. Один из милиционеров, спотыкаясь, побежал за ним, второй рванул обратно во двор и на улицу, перехватывать беглеца, с другой стороны. Андроид перемахнул забор и исчез в темноте. Милиционер вскарабкался следом, и огород опустел. Серега начал было приподниматься, но кольцо зашипело, как змея:

«Куда собрался? Придется полежать, хозяин. Часика три-четыре-пять. Перед рассветом пойдем».

«А если снова в огород полезут?»

«Вряд ли. Кого хотели – уже нашли. Леха их теперь за собой потаскает, а потом сдастся. Так что им будет, чем заняться. Устраивайся поудобнее, хозяин. Обогрев я тебе обеспечу. И не переживай, даже если кто-то появится, с эльфийским кольцом я тебе пару минут невидимости сделаю. Лишь бы нас не наступили. Собакам нюх собьем».

«Утешило, – буркнул Попов, подгребая под себя остатки старой ботвы, – а с Лехой-то что будет?»

«Да ничего, – хохотнул «боевой артефакт», – молчать будет, как партизан на допросе. А потом, энергетический вихрь, который нашего помощника удерживает, рассосется в пространстве. Задержанный исчезнет. Растворится в воздухе. Ох, не завидую тюремщикам! Кто-то серьезное взыскание огребет за служебную халатность. Был подозреваемый – и исчез! Умора! А если еще и во время допроса… Посмотреть бы на их лица!»

«Ты бы на их лица посмотрело, когда они наши деньги у него найдут, – проворчал Серега, пытаясь устроиться на ботве, – столько усилий! Драка! Труп! На мне висит, между прочим! А деньги поделит дежурная часть».

«Да не нашел Леха наши деньги, – вздохнуло кольцо, – где-то она их спрятала. Дом бы обшарить хорошенько…».

«Я туда не пойду», – отрезал Попов.

«Я и не прошу. Поспи, хозяин. Завтра ногами много ходить придется».

«Да как тут заснешь?! – возмутился Серега, – Мальчики кровавые в глазах! Своими руками человека убил!»

«Началось, – скривилось кольцо, – еще и классику цитируем! Тоже мне, душегуб нашелся. Ванька Каин и Джек Потрошитель в одном лице! Мальчики кровавые у него, понимашь… Убийство на войне – не преступление».

«На какой войне?»

«Обычной. Весь мир против нас, хозяин. Бой был честным. Нас двое, их – восемь, не считая тетю Зою. Трус убегал с поля боя, ты его убил. Все правильно. Гордиться надо, хозяин, без всякой рефлексии. Ты теперь настоящий воин!»

«С точки зрения Уголовного кодекса, я не воин, а преступник, – покачал головой Попов, – и, если честно, мне очень жаль парня. Можешь считать меня слюнтяем и тряпкой. А матери его каково, а?»

«Он о матери должен был подумать, когда кастет с собой брал, – хмыкнуло кольцо, – и о твоей матери он не заботился, когда в висок целился. Он тебя убить хотел. Не получилось. Ты оказался быстрее, сильнее и удачливее. Вот и все».

«Быстрее, – вздохнул Серега, – с твоей помощью, да?»

«Не важно, – отрезало кольцо, – он тоже на кастет рассчитывал. И вообще, я предлагаю сеанс психотерапии, посвященный снятию боевого стресса, считать законченным. Спи, хозяин!»

Попов хотел возразить, но магия кольца сработала моментально – голова упала на сложенные руки.