Цейтнот. Том 2

Бывший сокурсник отреагировал как по писанному, разметав не столь уж и мощный заряд энергетической турбулентностью, но вот управляющую нить из виду упустил, за что и поплатился. Я преобразовал силовой жгут в нематериальную пику и без затей ткнул ею Михея в грудь. Намеревался прошить его насквозь, но оперировал исключительно своим входящим потоком, а сопротивление привычного к энергетическому излучению организма оказалось необычайно высоким, силовой клинок будто в незримую броню угодил – распорол шинель и соскользнул в сторону.

Зараза!

Михей перехватил моё незримое орудие обеими руками и дёрнул на себя, я не стал играть в перетягивания каната и перебросил по силовой нити дополнительный заряд.

Лови!

Мигнула электрическая дуга, запахло горелой шерстью, Михея тряхнуло и откинуло на шаг назад. Удерживай я потенциал в противофазе, пробой запросто мог привести к летальному исходу, а так бывший сокурсник даже на ногах устоял, лишь упустил энергетический жгут.

Я не преминул воспользоваться этой оплошностью, захлестнул торс Михея силовой петлёй и попытался рассечь противника надвое, но тот энергетическим выплеском разметал мою конструкцию, а ещё рванул из кобуры револьвер и что удалось ощутить со всей отчётливостью – вошёл в резонанс!

Сволочь!

Я хоть и тянул сверхсилу на пределе мощности, накопить заряд для атакующего воздействия, способного пробить естественную сопротивляемость оператора восьмого витка, никак не успевал, поэтому кинетическим импульсом кинул себя вперёд. И сразу поменял направление движения, уходя с линии стрельбы!

Револьвер плюнул огнём, пуля прошла мимо, и я вновь рванул на сближение. На пути возникла плоскость давления, но легко разметал её и уже следующим рывком дотянулся до Михея – левой пробил ему в челюсть, правой ткнул кулаком чуть ниже солнечного сплетения.

Раз, два!

Увы, первый удар лишь слегка зацепил скулу, зато вторым я с помощью техники открытой руки вколотил в потроха соперника разом пару десятков килоджоулей. Этот выпад пришёлся точно в энергетический узел, и хоть Михей полностью заблокировал физический урон, его вышибло из резонанса, а очередной мой хук и вовсе разметал весь набранный соперником потенциал.

Тут-то мне и прилетело барабаном револьвера в висок! Удар наотмашь оказался достаточно силен, чтобы ошеломить, и я лишь в самый последний момент успел предупредить выстрел, ухватив и отвернув от себя ствол. Оружие полетело в снег, а Михей вцепился в меня и поставил подножку, заставил покачнуться и провёл бросок через бедро. Точнее – провести его попытался. Мы оба потеряли равновесие, и в падении я ткнул бывшего сокурсника незримым клинком давления, как дырявил на тренировках железные листы, но тот оказался много прочней – нематериальный штык пробил шинель и вспорол кожу, но силы удара не хватило, чтобы нанести проникающую рану.

Дарованная инициацией сопротивляемость вкупе с отменным владением защитными техниками позволила Михею отделаться не столь уж и глубоким порезом, а повторить тычок помешала резко возросшая сила тяжести. Мы рухнули на землю, я оказался снизу, под весом чужого тела хрустнули рёбра. Михей замахнулся, а стоило только перехватить его кулак раскрытой ладонью – будто пушечное ядро поймал! – он одним уверенным усилием передавил мой входящий канал.

Такой уж серьёзной проблемой это не стало: пусть мощностью соперник меня и превосходил, базовая техника блокировки основывалась на типовом строении внутренней энергетики, а я под стандарт не подпадал, это и помогло сбросить захват.

Я приложил Михея своей неправильной гармонией, но тот оказался крепким орешком и погасил деструктивные колебания, вновь начал отрезать меня от сверхсилы, а дополнительно охватил шею кольцом давления, желая то ли раздробить гортань и удавить, то ли попросту обезглавить.

Каким-то запредельным усилием я заблокировал это воздействие, и тогда бывший сослуживец задействовал телекинез. Валявшийся в шаге от нас револьвер будто бы сам собой прыгнул в его раскрытую ладонь, и я вцепился в запястье Михея, не позволяя тому взять себя на прицел. Отвлёкся и упустил нематериальную удавку – шею сдавило, а в глазах потемнело, но сознания я всё же не потерял и отпустил оседлавшего меня противника совершенно осознанно.

Ствол револьвера уставился в лицо, курок до упора отошёл назад и сорвался, шибанул бойком о капсюль.

Клац! И – больше ничего!

Я предотвратил выстрел, потратив крохи удерживаемой сверхсилы на гашение искры, тем самым выгадал время и успел сунуть руку в карман, рванул оттуда выкидной стилет. С металлическим щелчком разложился длинный клинок, резкий укол пришёлся Михею в бок, остриё чуть вильнуло, задев ребро, и засело до упора!

Изо рта противника плеснуло кровью, но он всерьёз вознамерился утащить меня за собой на тот свет и бросил остатки потенциала на усиление и без того уже врезавшейся в кожу удавки. Прямо над ухом оглушительно грохнуло, дульная вспышка ослепила левый глаз, а Михей будто молотком по лбу получил! Голова его мотнулась, он обмяк и завалился на спину, из пулевого отверстия меж бровей потекла алая струйка.

Готов! Теперь уже точно!

– Замер! Замер, кому сказано! – заорал Василь, ясное дело – не мне. – Мордой в снег, руки за голову! Завалю, сука!

Короткая схватка выпила все силы, но я не замешкался, не дал себе послабления. Выдрал из сведённых судорогой пальцев Михея револьвер, вскочил и сразу опустился на одно колено, оказавшись не в силах справиться с головокружением. Впрочем, и так разглядел, что Маленского уже и след простыл, а Василь заломил уложенному лицом в снег Антону руки и стягивает запястья кожаным ремнём, будто в этом имелся хоть какой-то смысл.

Наш бывший сослуживец вырываться не пытался, только орал:

– Да мы ничего такого не хотели! Федя сказал, что Машку надо забирать, вот мы и пришли! А тут вы! Это всё Михей! Он совсем сбрендил!

Насколько мне помнилось, Антон активного участия в сшибке не принимал, но останавливать я Василя не стал. Не до того было. Боролся с тошнотой.

– Потянешься к сверхсиле, башку прострелю! – пригрозил мой товарищ. – И никто слова дурного за это не скажет! Ты ж дезертир!

– Нам Федя приказал!

– Заткнись!

Я вытянул из бездыханного тела Михея стилет и очистил клинок о снег, после сложил нож и убрал в карман, заодно избавил покойника от запасных патронов и взялся перезаряжать револьвер, после окликнул товарища:

– Василь! Барчук где?

– Ушёл, сволочь!

– Уверен? – уточнил я с нескрываемым недоверием.

Пусть даже Антон в драку и не полез, но у нас с Василем и при столкновении двое на двое шансов было откровенно немного. Уж не знаю, кто и по какой программе натаскивал Михея, но за тот год, что мы с ним не виделись, он превратился в крайне опасного бойца. И хоть его стартовая позиция изначально существенно превосходила мою, я ощутил явственный привкус разочарования. Ну или горечь желчи из-за отбитой печени. Одно другого не лучше.

– Я Барчука первым выстрелом зацепил! – пояснил Василь, заставляя подняться на ноги Антона. На нём и сорвал злость. – Да заткнись ты! Не до тебя сейчас! Потом разберёмся! Петя, идём!

От арки так и продолжало веять жаром, штукатурку одной из стен расчертила длинная трещина, а окна первых трёх этажей зияли выбитыми стёклами, но при этом в них не маячили лица встревоженных жильцов. Ни лиц, ни света. Дом словно вымер.

Только я так подумал, и распахнулась дверь парадной.

– Василь? Это ты?!

Я чуть не матернулся от избытка чувств и опустил револьвер, а Василь толчком отправил ко мне нашего бывшего сослуживца, сам же побежал к Машке, выскочившей во двор с туго набитой каким-то барахлом хозяйственной сумкой. Антон начал было качать права, но я оказался не в настроении спорить и пихнул его кулаком под рёбра, после чего отработанным усилием заблокировал сверхспособности и упёр в бок дуло револьвера, на случай если бывший сослуживец вдруг решит потрепыхаться и освободить входящий канал.

– Не дёргайся!

– Петя, ну ты что? Я же вообще ничего не сделал!

– Тем более не дёргайся!

В голове так и звенело, сплюнул на снег кровью. И разумеется, пропустил мимо ушей воркование Василя и Маши, расслышал только последний вопрос:

– Куда ты ему попал?

«Ему» – это Барчуку. Вот не плевать ли?

Проявленный подругой интерес Василю по душе не пришёлся, он пожал плечами и буркнул:

– Сама же видишь – ушёл! Так драпал, что я за ним не угнался!

Но вот тут мой товарищ определённо приврал – в этом случае он бы попросту не успел прийти мне на помощь и добить Михея. Ни за кем он не гнался, хватило ума адекватно ситуацию оценить.

– Петя, уходим! – крикнул Василь. – И контролируй этого! Начнёт дурить – стреляй!

– Да… – начал было Антон, но я его и слушать не стал.