Нелегал. Том 2

– В последнем улове попалось кое-что интересное.

Мы посмотрели на него в ожидании продолжения. С расспросами спешить не стали по той простой причине, что речь точно шла об одном из конспектов с описанием сомнительных практик или киноплёнке с самопальными гипнокодами. Такого рода материалы до сих пор изымались у несознательных студентов по нескольку штук в день, а студенты сознательные и вовсе сдавали это добро пачками. Специалисты не успевали анализировать их, отчёты приходили на кафедру кадровых ресурсов с задержкой в неделю, а нередко и в две. Полгода минуло с тех пор, как на заседании студсовета впервые этот вопрос подняли, а проблема до сих пор не решена. Такое впечатление – море вычерпать пытаемся.

Митя хлебнул пива, я последовал его примеру, Сергей надулся.

– И никаких предположений не будет? – спросил он с нескрываемым раздражением.

Я хмыкнул и указал на Жёлудя.

– Он что-то нарыл и тебе напрямую передал.

– С чего ты взял? – удивился Брак.

– Да просто через меня давно уже ничего принципиально нового не проходило.

Ну да – пусть поток самиздата и не оскудевал, но процесс выискивания в нём оригинальных разработок чем дальше, тем сильнее напоминал попытку намыть золотой песок. Самородков и вовсе давно уже не попадалось – в первые месяцы все выбрали. Точнее – всех. В ректорате, такое впечатление, и не подозревали даже, сколько талантливых разработчиков на непрофильных факультетах учится. Но доморощенными гениями занимались на кафедре кадровых ресурсов, а Сергей затеял этот разговор точно неспроста – не иначе ниточка повела куда-то за пределы родных пенатов. Это как раз Митин профиль, точнее, его кураторов из контрольно-ревизионного дивизиона.

– А вот и не угадал! – расплылся Митя Жёлудь в довольной улыбке. – Ничего я ему не давал!

– Не совсем так. – Сергей Брак улыбнулся ещё даже более самодовольно. – Помнишь структуру, которая якобы позволяет видеть сквозь одежду?

Жёлудь чуть пивом не поперхнулся от изумления, да я и сам озадаченно хмыкнул. Тот пакет гипнокодов улучшал восприимчивость оператора к инфракрасному излучению, а ещё сплетал в единое целое тепловидение и сканирование пространства активным энергетическим излучением. Как говорили, вкупе с малой толикой самообмана результат в ряде случаев оказывался весьма близок к обещанному, вот только при наличии латентных способностей к ясновидению риск эпилептического припадка зашкаливал за все разумные пределы.

– Ага! – вскинулся Митя. – Получается, не из-за криворукости разработчика людей корёжило! – решил он и присвистнул. – Во дела!

– Пока непонятно, – покачал головой Сергей. – Другое интересно: изъятая в училище киноплёнка была записана не в кустарных условиях!

– Получается, её извне вбросили? – предположил Митя и азартно подался вперёд. – Преднамеренно!

– Не факт, – хмыкнул я. – Это у студентов имеется возможность институтское оборудование использовать, в училище ничего такого нет. Разработать и собрать пакет кодов там какой-нибудь умник ещё мог, а вот в подготовке киноплёнки без посторонней помощи ему было никак не обойтись.

– Именно! – прищёлкнул пальцами Сергей. – Зацепка так себе, отрабатывать её станут в последнюю очередь, если вовсе станут, так почему бы нам не проявить инициативу?

– Завтра со знакомыми поговорю! – пообещал Митя.

У него даже глаза загорелись, а вот я только вздохнул.

Инициатива – это палка о двух концах. Сначала одним прилетит, потом ещё и другим наподдадут, чтобы неповадно было.

Так вижу.

Глава 3

По иронии судьбы перепало мне на следующий день за отсутствие инициативы. Касатон Стройнович окончательно перебрался в горком, пришлось нести документы на подпись председателю студсовета, а того успел накрутить Евгений Вихрь – вот я и огрёб за возврат в Службу охраны дела Вахтанга Рогоза.

Нельзя перекладывать работу на коллег, формализм недопустим, наше дело – разобраться в мотивах и помочь человеку встать на путь исправления! И так далее и тому подобное аж на четверть часа. На Касатона-то не шибко и покричишь, ну а со мной Всеволод сдерживаться не посчитал нужным, ладно хоть ещё на личности переходить не стал.

Только поэтому я его куда подальше и не послал. Постоял, послушал, покивал, пообещал подумать о своём поведении и впредь таких просчётов не допускать, а ещё – в кратчайшие сроки предложить решение проблемы.

Ну а что я ещё мог сказать? Всеволоду – ничего. Другим людям своё «фи» выскажу. За мной не заржавеет. Но не так сразу, всему своё время. А пока что пора было ехать на Кордон.

На проходной столкнулся с Митей.

– Слышал? – задал он мне свой излюбленный вопрос и сунул газету. – Читал, в смысле?

– Дай глянуть, – попросил я, забирая газету.

– Нашу заставу на границе с Суомландией обстреляли! – объявил Жёлудь, не позволив спокойно ознакомиться с передовицей.

– И что с того? – хмыкнул я. – Монархисты, поди, шалят?

– Из артиллерии обстреляли! – всплеснул руками Митя. – Из артиллерии, представляешь?!

Я представлял, потому и поёжился.

– Надо было с ними сразу разбираться, как интервентов разбили! – высказался в сердцах.

Митя кивнул.

– Надо было, – согласился он со мной. – И сейчас ещё не поздно!

– Ладно, побегу, – вздохнул я.

– А ты куда? – удивился парень. – С нами по фотомастерским не пойдёшь разве? Я набросал списочек, где киноплёнку с гипнокодами могли оформить.

– Вы сегодня идти собрались? Не, тогда без меня. Вечером только вернусь.

В Новинске мела метель, а на Кордоне лил дождь, но я не счёл за труд ознакомиться со сводкой погоды, поэтому вместо пальто надел кожаный плащ, а туфлям предпочёл тяжёлые ботинки. Пусть вид у них не слишком презентабельный, зато не промокну, да и грязь очистить труда не составит. А грязи и вправду было хоть отбавляй: наш автобус еле полз по трассе, поездка заняла едва ли не в два раза больше времени против обычного. Но – доехали.

Высадили меня у госпиталя, и первым делом я навестил Рашида Рашидовича. Рассчитывал просто сдать свои рекомендации по заокеанским соискателям, а в итоге принял к сведению ряд замечаний реабилитолога и под его мудрым руководством внёс в материалы необходимые правки, после чего перепечатал всю текстовку наново.

Провозился до двух часов пополудни. Мог бы и дальше корпеть, но на очередное обследование привезли наших подопечных. На сей раз комиссариат иностранных дел организовал всё по высшему разряду и привлёк сразу двух переводчиков, поэтому на мою долю осталась чисто техническая работа по сбору предварительных результатов осмотров, сравнению их с предыдущими показателями и согласованию с Рашидом Рашидовичем оперативной корректировки листа процедур.

Вымотался за три часа просто жутко, а только купил в буфете стакан чая, на глаза немедленно попались знакомые соискатели. Я помахал им рукой и полез за бумажником.

– Джон! Крис!

– Пьер!

Мы обменялись рукопожатием, и Крис взялся пересчитывать причитающиеся ему за револьвер деньги, а Джон сказал:

– Водка!

– Спирт! – поправил я его и добавил: – Два литра! – для верности выставив соответствующее количество пальцев.

– Пять! – потребовал иностранец, и мы сошлись на четырёх, благо все необходимые документы на отпуск спирта уже были на руках.

Мне вручили сто рублей, и большую их часть я без зазрения совести прикарманил, поскольку в кассу по квитанции пришлось внести лишь двадцатку. По пути со склада уединился в уборной и обернул все четыре бутылки газетными листами, дабы те не звенели и случайно не побились друг о друга. Когда отыскал иностранцев, Крис сразу отчалил с добычей, а вот Джон придержал меня за руку, вручил пару мятых листков и принялся совать деньги. Не рубли – доллары.