Годы в белом халате

Серёга грустно опускает голову и чувствует, что капитанские погоны с его плеч облетают, как осенние листья.

Обошлось.

На третью неделю учений я понял, что вымотался физически и морально. Дома бывал редко, чаще ночевал в частях, которые я только что проверил, в день наматывал пешком по двадцать километров по лесу. Приполз как-то в военный городок, свалился в прихожей прямо на пол и в лучших традициях князя Владимира кричу:

– Жена, сними мне сапоги!

Жена историю знает не хуже меня, поэтому голову из кухни высунула и отвечает:

– Не хочу розути рабынича! И вообще, я замуж за врача выходила. А тут какое-то чудо лесное приползло.

Вот за что я на ней женился?

Солдаты косячили, как могли.

Один уронил под ноги боевую гранату, а чеку от неё, естественно, швырнул подальше. Благо рядом стоял опытный прапор, успел этого героя из гнезда вытащить.

А как-то промозглым туманным утром стоим с начмедом мотострелков и наблюдаем, как солдаты из выкопанных в слякотной земле гнёзд по целям из автоматов лупят. Дым валит во все стороны. Накануне мероприятия солдаты свои автоматы начистили и щедро маслом полили. Вот и горит всё это добро.

И тут слышим: сквозь выстрелы из одного гнезда хихиканье доносится. Начмед насторожился. Солдаты отстрелялись, затихли. А хихиканье все громче.

– Сука! – рычит сквозь зубы начмед. – Ну, старлей, ежели чего – не поминай лихом.

И осторожно пошёл к хихикающему гнезду. Наклонился над солдатами и ласково так просит отдать ему оружие. Те отдают, не переставая хихикать. Начмед с облегчённым вздохом закидывает автоматы на спину и бежит ко мне.

– Чего там? – удивляюсь я.

– Да видишь, какая влажность с утра! В гнезде пороховые газы скопились и дымовуха от масла. Эти трое надышались и глюки поймали. В моей практике такое пару раз было. Главное – у них сразу оружие забрать, а то, может, им черти пригрезятся, они и начнут отстреливаться. Ничего, сейчас продышатся – отойдут.

Части, выехавшие на полигон, с самого начала разделились на синих и красных. И сразу же начали пакостить друг другу. Делом чести считалось забраться в лагерь противника и примотать к какой-нибудь технике кирпич с корявой надписью «Бомба». Спецназовцы вообще обалдели. Принялись из лагеря людей красть – типа языка брать. По общему уговору, медиков не трогали, но поди ты в темноте разгляди.

И вот выхожу я как-то из палатки по нужде. Темно в лагере – хоть глаза выколи. На подходе к заветной траншее меня мягко глушат по затылку, затыкают рот и волокут в кусты. Каким-то чудом я выворачиваюсь из крепких руки похитителей и сдавленно хриплю:

– Идиоты, я доктор!

– Вот, б… – расстраиваются ночные герои. Небрежно бросают меня в ближайшие кусты и растворяются в темноте.

Одно хорошо: в туалет не сильно хотелось, а то бы пришлось штаны менять.

Пленниками обменивались утром. Обычно «языки» сразу складывали руки и позволяли себя тащить. Боялись, что оглушат по-настоящему. А один похищенный прапорщик-десантник решил просто так врагу не сдаваться. В двух шагах от лагеря он вывернулся из рук «врага», поднялся, встал спиной к дереву и начал отмахиваться тяжёлыми кулачищами от наседающих «ниндзя». В результате не только отбился, но и поверженного противника в свой лагерь притащил.

В последние дни учений решили мы со старшими товарищами провести культурную программу. Недалеко от полигона было знаменитое поле. Там в 1812 м Наполеон переправлялся через Березину, был застигнут наступающими русскими войсками, получил неслабых пинков и побежал во Францию ещё быстрее. Из-за этой истории в окрестных лесах и болотах до сих пор ищут его клады, которые якобы в спешке бросили отступающие войска.

В память об этом знаменательном событии в поле воздвигли памятник. Пару десятков лет назад французы прослезились и дали денег на его обновление, поэтому в результате получилось весьма эпичное место.

И так как в ближайшем городке достопримечательностей было мало, свадьбы со всей округи приезжали фотографироваться на это российско-французское кладбище. Красиво, чего там, и пофиг, что под ногами поле битвы.

Решили мы почтить Брилёвское поле своим присутствием и склонить головы над могилами павших в позапрошлом веке воинов. И пофотографироваться, само собой. Было нас всего четверо. Ходим между свадеб, никого не трогаем, памятник рассматриваем. И тут со всех сторон начинают на нас гнать. Мол, чего небритые и грязные вояки лезут в свадебные кадры?! Причём не подошли, не попросили, а сразу орать начали.

Коллеги мои свадьбы портить дракой не стали. Сфотографировались и назад в часть засобирались. А тут из кустов выруливают два грузовика с российскими солдатами. Из кузовов выпрыгивает человек сорок и идут памятник смотреть. Это командование союзной части тоже решило культурную программу провести. Свадьбы застонали и уехали фотографироваться в другое место.

К несчастью, во время данных учений не обошлось без пострадавших. Один из офицеров спецназа во время ночного боя попал под гусеницы танка. Жизнь ему спасли, но парень навсегда остался инвалидом.

Вторая жертва была глупой и нелепой. На одной из дорог застрял в непролазной грязи союзный БТР Чтоб его вытащить, подогнали танк, привязали стальными тросами и дёрнули. Один трос не выдержал, лопнул, и его концами почти перерубило стоящего слишком близко солдата.

Были сломанные руки и ноги, обожжённые лица, перебитые носы, партизаны, отравившиеся палёной водкой.

В конце наш командующий и офицер от союзников пожали друг другу руки и договорились встретиться в том же месте в следующем году.

Собирались союзники экстренно. Не спали двое суток. Наверное, поэтому в финале один из солдат-водителей вырубился прямо за рулём САУ. Саушка кувыркнулась с железнодорожного моста, к счастью обошлось без жертв.

Фродо, отдай кольцо

Есть у меня приятель, который каждый год второго августа достаёт из шкафа тельняшку и голубой берет и идёт в парк петь «Расплескалась синева…». В остальные дни года он хороший врач-хирург, очень вежливый и тихий. А татуировки на плечах белый халат скрывает.

От него следующая история. Если будут какие-то нестыковки – все претензии к источнику.

Есть у десантников оригинальная забава. Выбрасывают их над каким-нибудь лесом, километрах в двадцати от части, а от места десантирования до родных казарм воины неба должны нестись быстрой рысью, чтоб поспеть в столовую к обеду. При этом мероприятии не спрашивают – врач ты или, к примеру, писарь в штабе. Десантник? Пожалуйте в самолёт.

В один прекрасный день моего приятеля, назовём его Игорем, вытащили из тёплого медпункта, где доктор занимался лечением очередного страждущего, и построили на плацу вместе с рядовым составом части.

– Товарищи бойцы! – начальственный рык командира раскатился по окрестностям и заставил стаю галок сняться с насиженных мест. – На вторник у нас планируются учения в районе полигона Б. евск. Объясняю задачу! Высаживаетесь, собираетесь в точке Н. И чтоб в 14.00 как штык были в расположении части! Ответственным за проведение мероприятия назначается капитан Иванов! Вопросы есть?

Какие у десантников вопросы?

Ранним утром доктора затянули в жёсткие ремни парашютов и вместе с толпой возбуждённо сопящего молодняка затолкали в самолёт. Игорь сидит, тихо про себя ругается и мечтает о том, как он на гражданке будет с молодыми медсёстрами кофе пить. Ну и нервничает, естественно. В его офицерской жизни это третий прыжок. А во время второго Игорь ногу вывихнул.

Сержант заорал что-то. Сквозь шум мотора слышно плохо, но видит доктор: бойцы поднимаются. Значит, пора.

Отворили портал в небо.

– Первый пошёл! Второй пошёл! Третий!

Игорь предпоследний. Сжал зубы, чтоб перед сержантами не опозориться. И шагнул в пустоту. Вместо «триста тридцать один, триста тридцать два…» доктор привычно обругал командира, начмеда и дядю Гришу, отцовского брата, из-за которого его в своё время отправили на военмед. А потом привычным отработанным движением рванул скобу от груди. Купол благополучно раскрылся. Доктор летит, место для приземления выбирает.

И замечает он под ногами какие-то странные вещи. То ли цыганский табор по траве плетётся, то ли ампула промедола сама собой в кровь всосалась. Идут по полю десятка три странно одетых молодых людей. Все в плащах, с мечами и копьями. На щитах, краской расписанных, гербы всякие. Стяги негосударственные под ветерком колышутся. Доктор дураком никогда не был. «Властелина колец» ещё на лекциях в университете прочёл, потому узнал в подозрительных личностях ролевиков из ближайшего областного центра.

К слову, зона высадки десанта по правилам оцепляется патрулями и посторонние в это сакральное место не допускаются. Но то ли ответственный капитан Иванов напутал чего, то ли ролевики при помощи магии Чёрного властелина просочились.

Короче, летит доктор и понимает, что несёт его ветром прямо в стан фанатов Боромира и Арагорна. Тут доктор снова занервничал. Никому не хочется любимой пятой точкой на копьё назгула приземлиться.

А на земле в это время какая-то возня начинается. Десантники с неба прямо на ролевиков падают, и вот уже замелькали кулаки, мечи и штык-ножи.

Кто первый начал и что десантники не поделили с поклонниками фэнтези – об этом потом никто впоследствии и не вспомнил. То ли боец, приземляясь, сбил корону с головы эльфийского короля. То ли какой-то гном в пьяном запале посягнул на парашют небесного воина. То ли боец, соскучившийся по женской ласке, попытался, не теряя времени, завязать знакомство с симпатичной ведьмой, а её колдуну это не понравилось.

В общем, когда берцы доктора коснулись поверхности планеты, в месте приземления царил полнейший бардак. Орали ролевики, возмущённые посягательством на их личности. Орали сержанты, пытаясь утихомирить разбушевавшихся бойцов. Визжали барышни в скудных эльфийских нарядах. Где-то в центре колонны дрались стенка на стенку. А на весь этот беспредел, словно листья по осени, продолжало сыпаться десантное подкрепление. Доктор все-таки офицер, попытался принять командование на себя. Да куда там! Вокруг схватка почище битвы Пяти воинств. Копья о десантные головы ломаются, щиты вдребезги. А у десантуры, между прочим, полные рожки боевых патронов. Того и гляди у кого-нибудь нервы не выдержат.

– Всем стоять! – кричит Игорь. Да кто его в этом шуме услышит!