Пора в отпуск

– Ты подожди минуточку, – шепчет Витька в розовое ушко пассии. – Я в душ – и обратно.

Схватил полотенце, мыло, и раненым гепардом рванул в подвал. А там халатик на мужских дверях. И толпа хихикающих девчонок. Витька крутится как уж на сковородке. Гормоны кипят, пассия ждет, да и пацаны не вечно по чужим комнатам ходить будут.

Хлопает дверь, и из мужского душа выходит только одна из девчонок. А внутри ещё три остались. Витька выругался сквозь зубы и рванул «под халатик». Думал, визгу будет… Фигушки. Девушки медики любовь и секс воспринимают, как каскад биохимических реакций. Поэтому и бровью не повели. Все спокойно домылись, Витька даже расстроился слегка.

Правда, с тех пор к халатику снаружи приставляли «часового». Чтобы толпа похотливых мужиков не повторяла Витькин подвиг.

С появлением мобильников из жизни общежития исчезло такое чудесное явление, как очередь к телефону-автомату. Бывает, выйдешь вечером к вахте, где на стене висят два-три синих телефонных ящика, а к ним уже очередь. Студенты накупили карточек, сидят, болтают. А самые хитрые засунут карточку, а потом через минуту достают. Соединение не прерывается. Только того, с кем говоришь не слышно. Сидят, ведут монологи с молчащей трубкой. А на той стороне мама котлеты жарит и слушает. Или не слушает.

Больше всего девчонки болтать любят. Придёшь с учёбы – злой, уставший, голодный. Родители тебя месяц не слышали, уже в розыск подавать собираются. Отыщешь в кармане карточку, чтобы сказать:

– Жив, здоров, ещё не выгнали.

И спускаешься к вахте. А там сидит какая-нибудь Маша с первого курса в розовых пушистых тапочках и коротком халатике, и тихо мурлыкает в трубку:

– Да, мамочка. Да, покушала. Ничего сегодня не задавали.

И так полчаса! Убил бы! Один плюс – можно на машины коленки полюбоваться.

Лечение синдрома вахтёра

С моим однокурсником – врачом-эпидемиологом Дмитрием Ивановичем, произошла в недавнем прошлом презабавнейшая история.

Как все белорусские врачи, отучившиеся на бюджете, Дмитрий Иванович прошёл стажировку-интернатуру в областном центре и был направлен поднимать провинциальную медицину в районный городок на юге синеокой.

Работал Дмитрий Иванович не щадя своих молодых сил, поэтому считался в области человеком надёжным и проверенным. Зарекомендовал себя так, что уже через год был назначен заведующим отделом районного ЦГЭ. А так как в наличии у него не было даже второй категории, то начальство отправило доктора в столицу, на учёбу, с перспективой присвоения в дальнейшем желанной категории.

Дмитрий Иванович обрадовался учёбе. После стройных рядов печных труб и старинного центра городка, который строили ещё белополяки, он вновь окунулся в жизнь столицы. В бесконечный шум проспекта, в запахи метро, в толпу, которой вечно некогда. Его снова, как в студенчестве, будили в пять утра минские трамваи, а по ночам не давал заснуть храп соседей по комнате общежития.

А надо вам сказать, что в это время в одном из технических вузов столицы учился племянник Дмитрия Ивановича – восемнадцатилетний оболтус Сашка. Ну как учился – изредка появлялся на лекциях между походами в ночные клубы и сетевыми битвами в одну популярную белорусскую игру.

Дмитрию Ивановичу звонит его сестра – по совместительству мама оболтуса.

– Димочка, ты в столице надолго?

– На месяц точно, а там посмотрим. Главный вроде отпуск обещал.

– Ты бы присмотрел за Сашкой-то. Говорят, совсем от рук отбился.

– Сашка твой выше меня на голову и в плечах шире. Как ты мне предлагаешь бороться за его моральный облик?

– Но ты ж ему дядя.

– Дядя, который всего на шесть лет старше. Пошлёт он меня.

– Не пошлёт. Ну что тебе стоит. Поживи с ним в общежитии пару недель, я уже и с комендантшей договорилась. У них в комнате свободная кровать есть. Тебе же всё равно, в какой общаге спать.

Дмитрий Иванович призадумался. С одной стороны, общага у племянника блочная, новая, комфортная, а он сейчас живёт в старой, коридорной и сосед-хирург храпит очень. Опять же со старшими сёстрами, которые тебя шваброй по двору гоняли, и в третьем классе, когда Васька Бубнов к тебе драться полез, надавали этому Ваське щелбанов, особо не поспоришь. Да и отношения с племянником вроде дружеские. С другой стороны, ну его, это воспитание. Дмитрий Иванович и сам бы в популярную белорусскую игру с удовольствием зарубился бы, насчёт клуба уже не уверен – здоровье не то, но чем чёрт не шутит. Как бы не пропасть в студенческой общаге вместе с родственником. Вздохнул и согласился.

Племянник дяде обрадовался. После серьёзного разговора за рюмкой компота, клялся, что возьмётся за учёбу и обязательно выбьется в отличники. Соседи по комнате молча приняли доктора, как старшего товарища, и через пару дней уже не стеснялись ходить при нём в трусах.

И вот как-то приезжает Дмитрий Иванович с занятий и садится с племянником обедать. Только разложили гречку по тарелкам, как дверь без стука распахивают и в комнату входят две строгие тётки предпенсионного возраста в белых халатах.

– Здрассьте, – растерянно улыбается Сашка. – Гречки хотите?

Тётки шутку не оценили. Достали из-за спины какие-то флаконы и стали по углам что-то разбрызгивать. В комнате запахло чем-то резким и химическим.

– А что, собственно, происходит? – насторожился Дмитрий Иванович.

– Дезинсекция, – снизошла одна из тёток. – Тараканов травим.

– Но простите, мы же в этом помещении находимся. И в данный момент едим.

– А что нам ждать, пока каждый студент пожрёт?! – раздраженно огрызнулась вторая тётка. – Так мы до вечера провозимся.

– Мы могли бы выйти.

– Не сдохнете, – снова уронила тётка.

Дмитрий Иванович, почуяв сотрудников родного ЦГЭ, попытался воззвать к Гиппократу.

– Коллеги…

– Какие мы, б… тебе коллеги! – разъярилась тётка. – Сиди, сказала! Мы почти закончили.

Она щедро плеснула из банки в угол, где стояли туфли Дмитрия Ивановича. Комната сразу стала напоминать газовую камеру. Дядя с племянником пулей вылетели в коридор. Следом вышли тётки.

– Но послушайте, нельзя же так, – снова возопил Дмитрий Иванович.

– Будет ещё меня каждая сопля учить! – фыркнула тётка. – Валя, открывай следующую дверь.

К вечеру «газификация» общежития была завершена. Студенты нервно курили на лестницах и гуляли по коридорам, пока из комнат через распахнутые форточки выветривалась «дезинсекция». На их жалобы комендантша пожимала плечами.

– А что я сделаю? Внеплановая дезинсекция. Они ж с самой санстанции пришли. Тараканов опять же меньше станет.

Тараканов и правда стало меньше. На неделю, пока не выветрились остатки химии, они мигрировали в соседнее здание, а потом вернулись, захватив пленных.

Ещё через месяц Дмитрий Иванович закончил учёбу и вернулся в родной райцентр. Племянник Сашка клялся, что встал на путь исправления, но украдкой поглядывал на стоявший на столе ноутбук.

А дома доктора ждал сюрприз. Оказывается, пока он учился, главного врача повысили и перевели в столицу. И тот, уезжая, предложил молодому специалисту работу под своим крылом. Мол, мы с вами, Дмитрий Иванович в районе сработались, а в столице мне тем более свои люди нужны. Вот так всего через несколько месяцев после учёбы эпидемиолог снова оказался в городе юности.

Так как место заведующего эпидотделом на новом месте работы оказалось занятым, главврач предложил Дмитрию Ивановичу некоторое время поработать завотделом дератизации и дезинсекции. Вы уже догадались? Беларусь страна небольшая, специальность врача или среднего медработника санстанции штучная. Поэтому первым человеком, которого встретил в своём отделе Дмитрий, была та самая сварливая тётка, что не дала ему полгода назад поесть гречки.

Они узнали друг друга с первого взгляда (играет грустная музыка французских шансонье или что-то из ковбойских вестернов – на выбор читателя).

– Что, жаловаться пришёл, паразит? – мрачно спросила тётка. – Не забыл за столько времени?

– Нет, – ответил Дмитрий Иванович, с трудом скрывая торжество. – Я ваш новый завотделом. Знакомиться пришёл.