Литовское государство. От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке

Праурима. Одна из популярнейших литовских богинь. Символом ее был огонь, а потому он вечно пылал в ее капище, при котором всегда проживали вайделотки для поддержания этого огня.

Ладо. Литовцы представляли ее девушкою чудной красоты: с белокурыми волосами и голубыми глазами. Она олицетворяла красоту и нежность.

В честь ее устраивались увеселения между 25 мая и 25 июня.

Мильда – литовская Венера. Ей молились влюбленные, так как она считалась покровительницею их и олицетворяла любовь. Главное капище ее, говорят, было в саду Гедимина, около нынешней Замковой горы.

Лайма. Считалась покровительницею беременных женщин и новорожденных детей.

Летва – богиня свободы. Ей посвящен был кот.

Веллона – богиня вечности и будущей жизни. Главное капище ее, говорят, было на правом берегу Немана, близ Юрбурга, где до сих пор уцелела деревня Веллона.

Курмина – богиня плодородия и земледелия.

Каралуна – богиня света. Литовцы представляли ее прекрасною черноокою девицею, голова которой увенчана солнцем, а плечи покрыты плащом, усеянным звездами и застегнутым на груди месяцем. Когда шел дождь при свете солнца, то литовцы обыкновенно говорили, что Каралуна плачет.

К богиням высшего разряда литовцы относили и так называемых «парок». В их руках была жизнь людей.

Всех парок было семь:

1. Верпея. Когда рождался человек, то Верпея начинала прясть нить его жизни, на конце которой находилась звезда.

2. Метантея наматывала эти нити.

3. Аудетоя ткала полотно из этих нитей.

4. Гадютая песнями и рассказами старалась усыпить своих сестер, чтобы удобнее испортить работу.

Поэтому постигали разные несчастия и бедствия того, чья ткань жизни попадалась в ее руки.

5. Саргетая вела с Гадютаей беспрестанную борьбу, чтобы препятствовать ей делать зло.

6. Нукиритая пересекала ткань жизни, и звезда, прикрепленная к нити этой ткани, срывалась и гасла в воздухе, а человек, к которому относилась эта ткань, умирает на земле.

7. Ишкалетая, последняя парка. Она брала отрезанную ткань, мыла ее и шила рубашку умершему, которую тот носил в загробной жизни.

Этим богиням были посвящены камни на берегах рек. Каждый житель имел свой отдельный камень, на котором приносил им дары. По верованию литовцев, парки каждую лунную ночь собирались на берегу реки, садились на камни и там начинали свою работу.

Культ животных и растений. Литовцы, подобно всем языческим народам, обожали зверей, пресмыкающихся, гадов и неодушевленные предметы, отличающиеся древностью или громадностью своею. Так, они обожали, как мы уже заметили раньше, медведей, зайцев, оленей, ужей[21 - Многие семейства держали у себя ручных ужей и кормили их молоком, как священных животных.], жаб, старые деревья, особенно дубовые, и разбитые громом. У них были священные и заповедные рощи, которые под смертною казнию запрещено было рубить, и даже преступники, скрывшиеся в этих рощах, оставались неприкосновенны. Были также и священные горы, на которых литовцы воздвигали капища и жертвенники.

Ромове. Это было главное святилище литовцев, при котором находился великий первосвященник Криве-Кривейто (судья судей). Сюда в торжественных случаях стекались жители всех областей, занимаемых литовскими племенами. Святилище это, или Ромове, как его литовцы называли, было устроено таким образом: сначала жрецы отыскивали обширную равнину, которая бы примыкала к соединению двух рек и покрыта была дубовою рощею; затем выбирали дуб самых огромных размеров, и притом имеющий три ствола вместе срощенных[22 - Дуб, состоящий из трех срощенных стволов, считался у литовцев самым священным; от этого произошло, как мы уже заметили выше, и самое название Ромове.]; потом дуб этот окружался каменною стеною с одним входом; далее, под дубом ставили три истукана: Перкуна,

Потримпоса и Поклюса, а перед ними воздвигался алтарь с углублением, в которое жрецы накладывали дубовые дрова и возжигали огонь от искры, добытой из кремня, находившегося в руке Перкуна. Огонь этот день и ночь горел и составлял постоянную жертву Перкуну. Наконец, за дубом устраивалась пещера, куда помещали священных гадов: змей, ужей и лягушек. Таково было устройство Ромове.

В первый раз Ромове исторически делается известным в начале XI в. Открыто оно в Пруссии, в области Натангии, между устьями рек Вислы и Прегеля. Открыл его польский король Болеслав Храбрый. Этот король в 1010 г., желая наказать литовское племя пруссов за убийство миссионеров, вошел с войском в их страну, проник до самого святилища Ромове, разорил его до основания и убил самого первосвященника, или Криве-Кривейто. После этого литовские жрецы перенесли Ромове к устью р. Дубиссы (приток Немана), а потом в город Кернов и, наконец, в Вильну. Тут оно существовало до крещения литовцев Ягайлой в 1387 г.

Там, где в настоящее время в Вильне находится костел Св. Станислава (католический кафедральный собор), пятьсот лет тому назад было последнее пребывание главного литовского святилища Ромове. Здесь на долине, покрытой дубовою рощею и носившей название «Долины Свенторога», построен был и храм; по известию некоторых писателей, он имел в длину 150 арш., в ширину 100, в вышину 15. Храм был без крыши и без пола, с одним входом с западной стороны. Недалеко от входа к храму примыкала башня, которая оканчивалась небольшою площадкою; оттуда Криве-Кривейто возвещал народу волю Перкуна[23 - Говорят, что башня эта находилась на том месте, где теперь колокольня, принадлежащая костелу Св. Станислава.]. На восточной стороне храма (противоположной входу), примыкая к стене, стояла часовня, внутри которой хранились дорогие вещи, употребляемые при богослужениях. Под часовнею устроена была пещера, в которой помещались священные животные: лягушки, змеи и другие гады. Над часовнею сооружена была обширная галерея; в галерее помещался жертвенник, а на жертвеннике устроено углубление, в котором день и ночь пылал священный огонь. Позади жертвенника и пылающего огня в каменной нише стоял истукан бога Перкуна, привезенный из Палангена.

Литовские жрецы

Из всех индоевропейских народов едва ли кто выработал у себя (за исключением разве кельтов) такую стройную, крепкую и могучую в народе жреческую иерархию, какую выработали литовцы в древности[24 - Если только сообщения писателей XV и XVI вв. справедливы.]. Литовские жрецы не составляли замкнутой касты (как и вообще в Литве не было каст), – это было сословие, в которое мог всякий поступить, если пожелает Криве-Кривейто.

Высшие жреческие должности получали лица, выбранные жрецами из своей среды, и утверждались Криве-Кривейто, а низшие – переходили по наследству. Литовские жрецы, смотря по деятельности, им присвоенной, делились на многие классы так: жрецы «криве» были охранителями священных предметов; «кривуле» – судьями; «вайделоты» – учителями народа и докторами; «лингуссоны» и «тилиссоны» – погребали умерших; «брутаники» (литовские барды) – пели и т. д. Каждый класс жрецов имел особую одежду или какой-нибудь отличительный знак. Во главе этой стройной иерархии стоял великий первосвященник, Криве-Кривейто (судья судей).

Криве-Кривейто. Он постоянно находился при Ромове; его окружала коллегия старейших жрецов, называемых криве. Уважение и влияние, которыми пользовался Криве-Кривейто, были весьма значительны. Петр Дюсбург следующими словами определяет значение этого первосвященника: «В Ромове живет лицо, называемое Криве-Кривейто, которого жрецы почитают, как своего папу; ибо подобно тому, как папа управляет всеми верными в христианской церкви, так и его приказанию или мановению повинуются не только пруссаки, но и литвины, и народы, живущие в Ливонии. Авторитет его так велик, что не только он сам или член его семейства, но и всякий посланный с его жезлом, или другим знаком, являясь в пределы какого-нибудь округа неверных, встречает величайшее почтение со стороны старшин и простого народа».

По мнению литовцев, Криве-Кривейто состоял в непосредственном сношении с Перкуном, а потому каждое слово этого первосвященника было непреложною истиною. Кроме первенствующей роли в богослужении, он пользовался значением верховного судьи и главного советника во всех общественных делах. Особа его обставлена была глубокою таинственностью: народу он показывался редко, и тот, кому доводилось видеть первосвященника, считал себя особенно покровительствующим богами. Символом его власти была палка, состоящая из трех загнутых концов. Писатели XV в. говорят, если эту палку проносили где-нибудь по деревне, то народ падал перед нею на землю.

Криве-Кривейто содержался на счет народа; одежду он имел обыкновенную, но с тою только разницею от прочих, что белым тонким полотняным поясом обвивался 49 раз. Во время жертвоприношений надевал остроконечную шапку с золотым шаром, усыпанным дорогими камнями; на правое плечо клал перевязь с изображением Перкуна.

Криве-Кривейто избирался на всю жизнь вайделотами; он по большей части в старости приносил себя в очистительную жертву богам за весь народ. Предание называет имена 20 первосвященников, добровольно умерших на костре.

Учреждение Криве-Кривейто было очень древнее: писатель XVI в. Симон Грюнау, если верить ему, в своей хронике представил список до 50 лиц первосвященнического звания в их последовательном порядке. Вот некоторые из них: Брутен, Буден, Марко, Телейно, Яйгелло, Монгайло, Ливойлес (убит Болеславом Храбрым), Бейтонор, Аллепс, бывший до 1265 г. Этот Криве-Кривейто, видя, что рыцари одолевают литовцев, собрал народ и сказал, что победы рыцарей удостоверяют его, что христианский бог сильнее богов литовских, и советовал принять христианство; народ, возмущенный жрецами, хотел его убить; но он, благодаря друзьям своим, бежал к рыцарям и там принял христианство. Из преемников Аллепса замечателен был Лиздейко, который, как говорит предание, найден был ребенком в орлином гнезде около Вильны, где теперь Берки (имение Витгинштейна). Он, по словам того же предания, посоветовал Гедимину построить г. Вильну. Последний Криве-Кривейто был Гинтовт, который пережил крещение Ягайлом литовцев и разрушение Ромове. Он умер при Витовте в 1413 году.

Эварт-криве. Занимал первое место после Криве-Кривейто. О деятельности его ничего не известно.

Криве. Это была целая группа жрецов. Жрецы этой категории заведовали священными местами и начальствовали низшими жрецами. Они избирались вайделотами, а Криве-Кривейто жаловал их палками с двумя кривулями; опоясывались по одежде 7 раз белым поясом.

Кривуле – судьи народа в делах неважных. Символом их власти была палка с одним загнутым концом; палку эту они тоже получали из рук главного первосвященника.

По поручению Криве-Кривейто, а иногда и жрецов криве, кривуле составляли народные собрания; при этом они, по словам писателей, употребляли следующий способ: отдавали свою палку ближайшему жителю, тот передавал соседу и так далее; палка обходила известный круг домов и снова возвращалась к жрецу, и ни один человек не смел оставаться дома: все спешили узнать волю богов.

Вайделоты. Группа этих жрецов более всех известна в древней литовской истории. Деятельность их была разнообразна: они приносили жертвы, наставляли народ, лечили больных и т. п. Одежду носили длинную, отороченную белою полотняною тесьмою, застегивающуюся тремя пуговицами, которые прикреплены были к двум белым шнуркам; пояс имели белый, полотняный, с металлическою пряжкою. Низ платья их обшит был клочками волос животных. При совершении жертвоприношений надевали на голову венок из листьев священных дубов. Если заболевал человек, тотчас посылали за вайделотом, который, придя в дом больного, обыкновенно говорил, что если богам угодно, чтобы больной умер, то будет наслаждаться блаженством; затем читал молитвы; если же болезнь затягивалась надолго, то страждущий, по совету жреца, обязывался сделать какой-либо обет, исполнение которого отлагалось до выздоровления, но если и это не помогало, то вайделот употреблял последнее средство: приносил золу с главного жертвенника Ромове и с разными обрядами отгонял болезнь.

Виршайтосы. Так назывались собственно сельские старшины. Они в отсутствие вайделотов, по приглашению народа, нередко совершали жертвоприношения и читали молитвы, причем, подобно вайделотам, клали на голову дубовые венки и опоясывались белым поясом.

Лингуссоны и тилиссоны. Обязанность этих жрецов состояла в совершении погребения умерших.

Швальгоны. Жрецы этой категории совершали браки и решали дела, возникшие по поводу подозрения новобрачной в потере девственности.

Брутаники – литовские барды, воспевавшие героев, павших в битве, и возбуждавшие воинов в сражениях. Песни свои они сопровождали игрою на цитре и лютне.

Поминикос – жрецы бога Рагутиса.

Кроме вышеозначенных категорий литовских жрецов, была еще многочисленная группа так называемых жрецов-предсказателей; группа эта делилась, смотря по предметам, на которых гадали, на пять или на шесть классов; те, которые предсказывали будущее по крику птиц, назывались зольники; а те, которые это делали по дыму и горению свеч, – жваконами; по пене пива – рависами и т. д.

Литовские жрицы. По своей специальности делились на три класса:

Вайделотки. Сюда поступали девицы высших сословий, принявшие на себя обет девственности.

Вайделотки предназначались на служение в капища богини Пра-уримы. Все дело их состояло в поддержании неугасимого огня, который горел пред идолом этой богини. Если вайделотка нарушала обет девства, то ее подвергали одному из следующих трех наказаний: или нагую вешали на высоком дереве, или живую закапывали в землю, или, наконец, зашивали провинившуюся в кожаный мешок с камнями, кошкой, собакой и змеей, везли к Неману на двух черных коровах и погружали в воду. А если по небрежности вайделотки потухал огонь, то ее сжигали, а огонь добывали из кремня, находившегося в руке Перкуна, и жрецы, приползши на коленях к алтарю, разводили священный огонь.

Рагутины – жрицы богини Рагутины. Эти жрицы известны дурною нравственностью.

Бурты – певицы и ворожеи.

Религиозные обряды древних литовцев