Алчные люди факелы зажгли
И, углубляясь в мрачный лес,
Не все грань страха преодолеть могли,
Молитва поднималась к глади небес.
Пошёл туда и я
С наигранным видом убийцы,
Надеясь, что узнает меня,
И вновь в человека обратиться.
Я желал его спасти,
Ведь это братская любовь,
Не так уже она сластит,
Но я хотел вернуть её вновь.
Поиск продолжался несколько дней
Но результат печальный…
Были дни темнее ночей
И рост деревьев аномальный.
Повсюду раздавались трески
И стоны старых ветвей,
Деревья раскачивались, словно занавески,
Ветер дул всё сильней и сильней!
Не видя лучей солнца
И не ощущая его тепла,
Шла борьба с бессонницей
И она устала побеждать.
Едва только падал
С небес свет луны,
И, как бес, боящийся ладана,
Он тут же бежал в пазуху Сатаны.
В одно освещённое мгновение
Тени вдруг ожили,
Без ведомого движения
Они этот лес ворошили.
И вновь падала мгла
Гнётом страха,
Луч луны как игла,
Что обратилась прахом.
Мы идти продолжали
Туда, где закончились тропы,
С пылом упрямства пробивали
Тот путь кровоточащие стопы.
На уши звуки давили
Воя ветра и крики сычей,
Из всех ночей, что прежде были,
Эта была всех темней.
Факелы уже едва горели,
Был слаб их свет,
Но даже в его бликах мы узрели
И напали на след.
Появилась тропа,
И была она кровью улита,
Следы оставляла стопа,
И временем она не забыта.
Мы шли по ней,
А она загадкою петляла,
Там не было пней,
Нога человека туда не ступала.
Мы увидели хижину
А точнее шалаш,
Увидели тень подвижную
В ней оживал мираж.
Охотники тут же
Его окружили,
Наставили холодное оружие
И факелы возложили.
Они в нём видели зверя,
А я видел родного брата,
И, от страха бледнея,
Была болью душа помята.
Я бросился к нему,
Я хотел его спасти,
Но по пути одному
Два раза веслом не грести.
У охотников развеялись сомнения,
Что я родственник его,
Стены уже горели
Горел и пыл жара моего.
Я подбежал к нему
С криками: «Брат!»
А он вопреки всему
Попятился назад.